Хрень всякая
-Явление Пушкина
Мчатся тучи, мчатся спешно,
Застилая мглою высь.
И звучит во мгле кромешной –
«Пушкин, Пушкин, появись!»
(Наташа Уварова http://proza.ru/2010/09/03/895)
Вчера с Витьком бухал я на халяву,
ну а когда в салате он уснул,
мне, вдруг, явился гений кучерявый,
налил себе и тихо подмигнул.
Я по началу чуть не облажался,
ну а потом, собрав остатки сил,
и от бухла с усилием оторвавшись,
свою поэму гению вручил.
Читает он, я жду как будто в коме.
Вот дочитал и, не скрывая грусть,
он говорит: «Мне надо по большому,
позвольте я поэмой подотрусь?»
Проснулся утром и поклялся рьяно
я завязать с поэзией большой.
Пожалуй, я начну писать романы,
покуда не приснится граф Толстой.
* * *
Хронический неудовлетворит
Так искренне, пьяняще, раня сердце всем,
певица пела песню, прямо жгла,
чем страшно возбудила А.И. Герцена,
а после попрощалась и ушла.
Тогда морали были просто зверские.
За это дело бог тогда карал.
Другая - возбудила Чернышевского,
да так, что он «Что делать?» написал.
Всех обуяли помыслы бесовские,
и перевозбужденные зазря
там всякие Желябовы-Перовские
решили грохнуть батюшку царя.
Все шло из поколенья в поколение -
тот возбужден и этот возбужден.
Но что за сука возбудила Ленина,
ведь лысые - сплошной тестостерон.
И жаждущих реформ с желаньем искренним
(от воздержанья в них кипела злость)
Ильич нашел, собрал, направил, выстроил,
сплотил, возглавил, ну и началось.
У нас все в прошлом - страсти и страдания,
а вот у них арабская весна.
Я б объяснил все это воздержанием,
то часть культуры, то не их вина.
А в Украине почему восстание?
Да не одно, а прямо целый шквал.
У них-то что? Неужто то же самое,
от ихних женщин я не ожидал.
И пользуясь пространством интернетовым,
я к россиянкам обращусь сейчас:
не доводите мужиков до этого
уж лучше согласитесь лишний раз.
* * *
Шутка
Дама зашла в ресторан,
уселась она на диван.
Собачка у дамы на ручках,
может кобель, может сучка.
К ней подошел азиат,
сияя, как будто ей рад,
и что-то лопочет на устном
невнятном и ломаном русском.
Дама сказала, - уймись,
давай облегчу тебе жизнь:
вон видишь там жрут, так неси-ка
все то же и пса покорми-ка.
Пёсика им отдала,
обед она свой уплела,
оставила щедрую сдачку,
пойду, - говорит, - где собачка?
Но тут говорят ей однако, -
простите, какая собака?
Ее передали вы нам,
сказали вы ясно: "ням-ням",
а блюдо ж у нас есть такое,
на гриле собачье жаркое,
и повар: вжик-вжик, раз-два-три
и ваша собачка внутри.
Тут дама-то как заорет, -
придурок, разбойник, урод,
дебил, идиот, раздолбай,
скотина, свинья, негодяй.
Ублюдки, придурки и воры,
на нары, в тюрьму, к прокурору,
бандиты, убийцы и хамы,
порву, посажу, вашу маму!
Козлы, мудаки и засранцы,
шпионы, скоты, иностранцы!
Ногой она двинула урну
и дальше пошла нецензурно…
Сбежался на крик персонал
и слов много новых узнал.
А после спокойно, без драки
вернули несчастной собаку.
Простите, - сказали, - ублюдка,
то первоапрельская шутка.
Парнишка приехал из Азии -
культурное многообразие.
Ни слова она не сказала
и газ лишь в машине отжала.
С визгом отъехала тачка
и тявкнула вслед им собачка.
* * *
Женщина адвокат
(посвящается даме нашего сайта, которая, работая адвокатом, купила подследственному на суд рубашку и страшно этим гордилась)
Юриспруденции наука
сложна, так сразу не понять,
но, все-таки, какая сука
судья, что дал мне двадцать пять.
И вот этап, ночная мгла.
И машинист дает отмашку,
а адвокатша мне дала,
-нет, не подумайте, рубашку.
Эх, рубашеночка из льна.
Ее я прячу от конвоя,
а, все же, лучше бы она
дала мне что-нибудь другое.
Когда я с ней в СИЗО базарил
в те отведенные часы,
я думал, что я благодарен,
но мне сейчас нужней трусы.
И если б суд меня простил
и отпустил меня гулять,
я б прокурора замочил,
чтоб с нею встретится опять.
* * *
Опять отец Онуфрий
Отец Онуфрий, выходя из дома,
на всякий случай взял презерватив.
И к озеру дорогою знакомой
побрел пешком, надежду затаив.
И там, забыв о колокольном звоне,
уставив взгляд на голубую гладь,
сидел он долго на высоком склоне,
в надежде тайной Ольгу повстречать.
А после лежа он травинки колос
жевал, чтобы унять желанья боль,
как вдруг раздался мягкий женский голос,
- ну что, Онуфрий, раздевайся, что ль?
Он обернулся и давай креститься,
ползком назад, - акстись, господь с тобой!
А на него шла голая девица
с огромной грудью и кривой ногой.
Он побежал, потом упал – споткнулся,
ну а она за ним и не уйти…
Отец Онуфрий вскрикнул и проснулся,
и прошептал, - о, Господи, прости!!!
Та женщина в заснеженной Москве
(повтор для новеньких)
Посыпались ошибки в интерфейсе,
зависли коды в миллионы строк.
И вот опять с моим походным кейсом
я прилетел в приморский городок.
Отладка – это стресс, как день в дурдоме,
к утру закончил, погасил экран,
и вышел на бульвар. Тут мне знакомы
листва бананов, пальмы, океан.
Атлантика в предштормовом капризе
готовилась ударить в берега.
Я тихо брел, дыша вечерним бризом,
по бархату прохладного песка.
И в ощущении лучшей перемены,
а может просто, будучи в тоске,
я срифмовал красиво три катрена
о море, звездах, пальмах и песке.
Вай-фай кафе мне отсветом оконным
сигналило, - я сайт нашел и вот,
залил туда. Теперь с двойным Бурбоном
сижу и жду и что скажет мне народ.
Меня литературно оценили,
взревел контр-культурный зоосад:
завыли, зашипели, заскулили,
сощурили звериные глаза.
И все как в унитазе забурлило
калейдоскопом клоунских имен:
"Мокрушник", "Ящик", "Рыло крокодила",
"Паскуда", "Шило", "Ботик", "Тля", "Гандон".
Быть может этот мир из зоопарка
или из абортария возник.
Наборы рыл свиных на авотарках
и мальчики кровавые на них.
Один кричал: «Гляди-ка там какосы».
Другой орал: «Гляди-ка там волна».
«А где к какосам рифмочка отсосы?».
«А почему волна не из говна?».
И этот гвалт уродливо-спесивый
внезапно женский отклик пересек.
Она писала: «Боже, как красиво!
Листва бананов, пальмы и песок.
В Москве метель, а этих вы простите,
на море не была уже сто лет,
вы просто к океану подойдите
и передайте от меня привет».
Я вышел, спорить не хотел, что толку.
Атлантика гнала за валом вал.
А ветер мои джинсы и футболку
как паруса на мачте раздувал.
И Он вздымал воды своей излишки
и жизнь ломал банановой листве, -
Ну что шумишь? Привет тебе, братишка,
от женщины в заснеженной Москве.