Я - заложник. 

     А всё случилось очень просто, через пирожок, хотя предыстория этого события была  бурной и полной поэзии.

      Много лет назад, когда я был красивым и кудрявым, познакомился в отпуске с женщиной, и была она как судьбы подарок. Влюбился «влёт» и, что называется, «наповал». Гляжу на неё, и слёзы от истомы катятся. Возьму под руку, трясёт от  волнения   во всех коленно-локтевых суставах. И было у меня с ней всё, о чём пишут и молчат поэты-песенники. В её доме я научился кушать вилкой в левой руке и крутить узлы на галстуке. С ней я понял, что под шестую симфонию Чайковского не только людей хоронят ...

А какая у неё дача на Волге! Огурцы-яблоки! Рыбалка! Сосновый бор! В километре через лес тарахтит электричка, а на станции не переводимое бутылочное и баночное пиво. Что человеку  нужно для счастья? Любовь, дача, пиво!

      Поцеловал во все щёки разлюбезную Валентину Александровну и полетел в Певек, что на Чукотке, прощаться с Севером.

      Корифаны встретили радостно и с полным пониманием текущего момента в моей личной жизни. Зашли в «закуску» выпить за любовь. И выпил-то всего-ничего. И закусил привычным, в общем-то, общепитовским пирожком, подсушенным и закрученным винтом, но случилось то, что перекрутило, испоганило вдоль и поперёк мою жизнь.

      Сначала угодил в больницу. Через маленький пирожок большую беду на живот принял. От чрезвычайных ощущений до сих пор кидает в липкую испарину по телу.

      Отлежал своё положенное на больничной койке. Опустошённый физически и морально,  выбрался на волю,  на свежий воздух.  Санитарка  напутствовала жалеючи: «Пить надо поболе под такой  пирожок, он, чать, не домашний».

      После этих потрясений я стал, сам себя чую, тихим и заторможенным. Дорогу перехожу, глядя сначала налево, потом направо. Уволился из геологии с её вертолётами и не кипячёной водой. В своей квартире фумигатор от комаров не выключаю до января месяца. Для профилактики здоровья стал пить помногу, когда с закуской, когда без оной. Было немного писем от Валентины Александровны, но скоро пропали безответными.

      И вот я стал ветераном Чукотки, заложником её и родного предприятия, тошнит уже от которого. С трудом припоминается последний отпуск на «материк». ... Совсем недавно расподобился и стоял уже с чемоданчиком в аэропорту. Стоял. Думал. Волновался. Давил в себе неприятные предчувствия. Поболтался чуток по территории в размышлениях, зашёл в буфет, где «усугубил» привычную норму, а потом твёрдым шагом в кассу и сдал билет тётке в погонах.

      Я - заложник Севера!