EN
Старый сайт
Заниматься боксом я начал поздно, в девятнадцать лет, зато продолжал, без перерыва, до недавнего времени. Несмотря на свои сорок пять, я еще усиленно тренировался, и, хотя в парах уже почти не стоял, но, нагрузки выдерживал большие, отрабатывая удары на лапах, которые держал тренер.
Идя к нему, я вспоминал о том, как попал в эту спортшколу. Рядом со мной, один за другим разломали два зала, где я когда-то занимался. Один из них переделали в сауну, благо, там работала хорошая баня, а из другого сделали магазин по продаже велосипедов. Из залов, расположенных рядом остался только этот. Сначала, я ходил к другому, старшему тренеру, Ерохину. Ерошка - как мы звали его между собой, помогал мне отрабатывать удары – в те годы я мог себе позволить индивидуальные тренировки. Но скоро ему стало тяжело держать мои удары, и он рекомендовал меня своему помощнику. Надо сказать, мне сильно повезло. Его помощник был опытный тренер, а главное – очень сильный боец в прошлом - призер Мюнхенской Олимпиады во втором среднем весе, многократный чемпион Союза и Спартакиады, мастер спорта международного класса, Хохлов Анатолий. Сейчас ему было уже пятьдесят четыре года, но это был еще крепкий, подтянутый мужчина, весом под девяносто килограмм.
Конечно, пришел я к нему, не новичком. Самым первым моим тренером был Виктор Чувилкин. Когда он показывал упражнения, и подносил свой кулак к моей перчатке, то казалось, что это не кулак, а свинцовая гиря дотрагивается до меня. За десять лет непрерывных тренировок, Чувилкин выработал во мне технику, которую потом шлифовал Хохлов. Вообще же, за годы тренировок я сменил много тренеров, и залов. В том числе, одно время тренировался и в Торпедо, за команду которого выступал когда-то Хохлов. Поскольку, разница в возрасте у нас была небольшая – всего-то восемь лет, то многих ребят из сборной мы знали вместе, обсуждали, кто сейчас, где, чем занимается, и это, безусловно, способствовало установлению доверительных отношений. Сказать проще – мы приятельствовали.
Из тех ребят, с которыми я когда-то тренировался, один стал полковником милиции, и уже ушел в отставку, другой – бизнесменом, а вернее, бандитом, и иногда приезжал на дорогом джипе, третий – тяжеловес, став директором спортзала, ввязался в какие-то разборки, и был застрелен в середине девяностых. Тогда это был громкий случай в Москве.
Только, ты же понимаешь, дядя Толя, - просил я тренера, - обучение должно быть специфическое. Во-первых, в возрасте я уже, а во-вторых, ты же не для ринга меня будешь готовить, мне баллы набирать ни к чему. Я должен быть готов для улицы – один - два удара, но так, что бы наверняка! – мой вес под восемьдесят килограмм позволял рассчитывать на один удар. Времени может быть всего чуть, - говорил я Хохлову свои пожелания, - особенно, если несколько противников. И еще, не обучай ударам по корпусу – под одеждой может быть пистолет, или бутылка за пазухой, только руку разобью! Удары должны быть только в голову, и только на поражение.
Он молча выслушал, но, все-таки, по одному удару в корпус, и слева, и справа, заставил меня, потом отработать, из положения, с опущенными руками, не принимая боевой стойки. Из этого же положения, пару ударов в голову то же, с броском вперед. Хорошие были упражнения, опасные для соперника очень, опасные своей неожиданностью. Мастер он был великолепный!
Но главное, что от тебя требуется, дядя Толя, - попросил я тренера, - воспитай из меня умельца не только наносить удары, а сделай бойцом по духу, таким, каким когда-то ты был сам! Хохлов молча кивнул в ответ – конечно, это было самое главное!
Тренировал он меня, непрерывно, три года, натаскивал так, что старые бойцы, заходившие в спортзал, одобрительно кивали головой. Ну и лупишь же ты! – говорили они мне в парилке, после тренировки. Я хорошо набил кулаки, и работал по лапам в маленьких снарядных перчатках, а мог бы и голыми кулаками.
Конечно, я был неплохо подготовленный – многие годы тренировок, сотни спаррингов с сильными партнерами, хотя, тренировался я, в основном, для себя, и выступать на соревнованиях не рвался, но опыт приобрел большой. Однако, у меня всегда не хватало точности ударов, умения подгадать тот момент, когда его нужно нанести. Мастер и отличается от неподготовленного человека тем, что помимо физической подготовки, владеет этими приемами. Вот это умение он и передал мне. Никакой силы, - учил тренер, силы у тебя достаточно, только скорость и точность, а попадешь, - и он делал характерный жест рукой.
Но, посещение спортзала произвело на меня удручающее впечатление. Как уже упоминал, минуло почти три года с того момента, как я переступал порог зала в последний раз. При подходе к зданию, где была спортшкола, никаких изменений я не заметил, у входа так же стояли два дюжих охранника, как и когда-то. Я ожидал увидеть знакомые лица, но этих ребят я раньше не видел. Здравствуйте, мне на тренировку, - объяснил я. Проходите! – кивнули охранники. Я направился в то крыло здания, где располагался зал, и, подойдя, остановился перед закрытой дверью. Как и раньше, дверь была увешана теми же самыми поздравительными листками, напечатанными на цветном принтере, что и три года назад, те же фамилии были в победителях, ничего нового не добавилось. Это немного озадачило меня, - неужели за все это время не было победителей на крупных турнирах, на чемпионатах Москвы, в честь которых можно было бы вывесить поздравления? Медленно открыв дверь, я вошел внутрь. Я ожидал увидеть, как и раньше, битком набитый зал, человек сорок тренирующихся, шум, непрерывный гул, четкие команды тренера, свистки, отмеряющие время. Против моего ожидания, в зале было совсем мало спортсменов – только четыре пары, значит, всего, восемь человек, стоя посередине, монотонно отрабатывали упражнения. Уклон – удар, уклон – удар. Делали они это как-то вяло, без задора. На гимнастической скамейке, у стены, сидел тренер, к которому я пришел, и молодой помощник тренера – его старший сын, многократный чемпион Москвы в среднем весе, крепкий парень двадцати пяти лет. И отец, и сын, внимательно наблюдали за занимающимися спортсменами.
В небольшой нише, при входе, располагалось несколько старых кресел, в одном из которых сидел молодой парень, наблюдающий за тренировкой, и я сел рядом с ним. До того, как подойти к тренеру, мне хотелось спокойно осмотреть зал, в котором я тренировался столько лет, понаблюдать за тренировкой, оценить уровень подготовки спортсменов, понять, смогу ли я сейчас работать с ними на равных. Но, посмотреть на тренировку я не успел, Хохлов повернулся ко мне, разглядывая - кто это там пришел? Узнав, он широко улыбнулся, встал и направился ко мне. Я то же поднялся, мы обменялись крепким рукопожатием, и молча, крепко обнялись. Молодой тренер – его сын, то же повернулся посмотреть, - кто там? Увидев, он приветливо махнул рукой, и я ответил ему. Ну, проходи, проходи! – предложил Хохлов, приглашая в тренерскую – небольшую комнату при входе в зал, - в баньку, попариться пойдешь? Да нет, я так, проведать тебя пришел, посмотреть, как тут у вас, узнать, что нового. Париться сегодня не пойду, спасибо, - ответил я.
Мы зашли в комнату, и сели за стол, у стены. Над столом висело несколько фотографий тренирующихся спортсменов, на одной из которых, со стороны спины, в красных трусах, был изображен я. Улыбнувшись, - не сняли еще! – и, показав на фотографию, сказал, - это я! Да знаю! – тоже, улыбнувшись, ответил тренер. Он вопросительно смотрел на меня, ожидая рассказа, - почему так долго пропадал, не приходил на тренировки, не давал о себе знать, чем занимался это время?
На момент, когда прекратил тренироваться, я был директором небольшой фирмы. В то время я сцепился с одним толстосумом, и против меня было возбуждено уголовное дело, от которого я с трудом отбился, с помощью хорошего адвоката.
От тюрьмы ушел я тогда, бывший прокурор помог, - рассказывал я внимательно слушавшему меня тренеру, - но, никаких особых успехов за это время не добился. За границу уезжал, хотел там остаться, убежище попросить, да не решился, вернулся, пока вернулся, - добавил я. Сейчас зарабатываю на жизнь переводами, да учеников веду, за это время хорошо освоил тот редкий язык, который учил. Ты помнишь, я рассказывал тебе об этом раньше? – он кивнул в ответ. И еще, - продолжал я рассказывать, - писать начал, публикую свои произведения в Интернете, да пара электронных журналов стала печатать меня. Тебя, кстати, то же упомянул в своем романе, - я назвал название, посмотри, если хочешь! Подожди, подожди, дай запишу, как называется, - и Хохлов старческим движением принялся искать очки, и, найдя, записал название романа на клочке бумаги.
Рассказывая о себе, я внимательно наблюдал за тренером, - постарел дядька, постарел, осунулся как-то! – отметил я про себя. И без того некоторая боксерская сутулость Хохлова, с годами стала еще заметнее, его короткая стрижка не скрывала седины. По тренировкам скучаю очень, - продолжал рассказывать я, - но, стараюсь поддерживать форму – в последний год стал регулярно делать гимнастику по утрам, двигаюсь много, гуляю. Да ты приходи на тренировки, разминаться с ребятами будешь, в баскетбол поиграете! – воскликнул тренер, и похвалил меня, - внешне ты совсем не изменился, так же подтянут, спортивен. Да нет, спасибо, - ответил я, - двигаюсь и так много, а на индивидуальные тренировки сейчас возможности нет, если появится, так приду сразу, без напоминаний, не ты, так сын твой тренировать меня будет. Парень и раньше иногда подменял Хохлова, когда тот был занят.
Ты то как? – перевел я тему, - я боялся, что ты сдал, постарел, а ты все такой же молодец! – сказал я ему. Мне то же интересно было узнать, что нового произошло за это время. Хохлов, скромно улыбнувшись, развел свои руки в сторону, и, немного сжав кулаки, посмотрел на них. Я то же посмотрел на его руки – перебитые, многократно травмированные кулаки боксера, похожие на узловатые корни – бойцом он оставался и сейчас! И мне передал частицу своего бойцовского духа, за что я ему был очень благодарен. Тренеры ведь обучали не только спортивному мастерству, за многие часы, проведенные в спортзале, их образ мышления, манера поведения, оказывали существенное влияние на спортсменов. Держусь! – ответил он, - главное – не пить, а то, как посмотрю на брата, так подумаю – неужели и я таким стану! Его младший брат, мой ровесник, был то же боксером, мастером спорта. Когда-то мы вместе учились в техникуме, и он был образцом для подражания для всех ребят, но, с годами стал пить.
Почему мало ребят у тебя тренируется? – спросил я Хохлова, - я думал, зал битком набит будет! Да, - ответил он, - сам удивляюсь, чего не ходят ребята! Да откуда же им взяться! – подумал я, - смену надо готовить, с молодыми заниматься, тогда из них и вырастут бойцы! Старший твой молодец, я видел его, когда зашел, а как твой младший? – поинтересовался я. Младший сын Хохлова то же был сильным боксером, много выступал раньше. Уехал он от нас, живет где-то, не звонит, не знаю, что с ним, - задумчиво ответил тренер.
А как твоя жена? – спросил он у меня. Неважно, - ответил я, - она развелась со мной, но, продолжаем вместе растить дочь. И у меня, примерно, то же самое, - сказал, вздохнув, тренер. Мы немного помолчали, думая каждый о своем.
Ерошка-то, жив старик? – поинтересовался я. Да, постарел только сильно, - ответил Хохлов, - хотя официально он уволился, но продолжает приходить, тренирует ребят, правда, зарплату за это не получает. И он принялся объяснять про пенсию Ерохина, про то, как тот думал, что если уволится, то будет получать на тысячу рублей больше, а в итоге не выгадал старик ничего, но мне не хотелось вникать в эти тонкости. Какие-то копейки еще зарабатывает? – высказал я предположение. Да, - ответил Хохлов, - такие, как ты, ребята к нему приходят, тренируются, подкидывают что-то на бедность. Хорошо, хоть как-то поддерживает себя старик, - согласно кивнул я головой, а сам подумал, - и это заслуженный тренер, воспитавший не одного чемпиона Москвы по боксу!
Ты хоть в баню-то приходи! – предложил тренер, - мы сейчас, по четвергам и субботам затапливаем, каждую неделю. Спасибо, - ответил я, думая про себя, что не приду, не хочу превращаться в пенсионера от спорта, каких много видел, приходящих в зал уже только затем, что бы попариться, выпить пива, да поболтать о былом. Пойду я, - сказал я Хохлову, не желая больше отвлекать его от тренировки, - рад был тебя увидеть!
Со смешанными чувствами я вышел из спортзала на широкий проспект, и медленно направился по направлению к центру города. С одной стороны, мне было радостно увидеть моего старого тренера, узнать, что с ним все в порядке, услышать, что могу приходить в любой момент, что, впрочем, я и так знал, а с другой стороны, огорчало, что он так заметно постарел. Пожалуй, - размышлял я, - он не смог бы сейчас работать со мной так, как раньше, держать на лапах мои тяжелые удары, если только, молодой возьмется! Впрочем, какие там сейчас тяжелые удары у меня, надо много времени, что бы опять набить кулаки, войти в форму! – думал я, с грустью. Еще на меня удручающе подействовал обшарпанный вил зала, где давно не проводился ремонт – те места на стенах, куда я когда-то с силой бросал теннисный мяч с обеих рук – это было одно из упражнений – так и остались с тех пор с обсыпанной штукатуркой. Расстраивало малое количество занимающихся портсменов – это у такого-то тренера, мастера бокса! Было обидно за Ерохина, заслуженного тренера, вынужденного на старости лет подрабатывать на кусок хлеба, приходящего в зал, и не получающего за это зарплаты. Нет-нет, да и проскальзывала мысль, - а что меня ждет в дальнейшем, неужели так же, на старости, придется заботиться о куске хлеба?
Отсюда, с проспекта, с высокого холма, где располагалось здание спортшколы, хорошо было видно, как дорога спускалась вниз. Перепад высот был приличный, метров тридцать, не меньше, и, идя по проспекту, я смотрел на потоки машин, на окружающие дома, на ярко освещенные рекламные щиты. Яркие щиты создавали иллюзию праздничного настроения, - интересно, - подумалось мне, - если бы их не было, как бы выглядел город? Я посмотрел на проспект, и представил, как бы он выглядел без ярко освещенных рекламных щитов. Без них оставалась серая грязная дорога, черные тени домов нависали над ней, ничего больше вокруг не было. Да, невеселый был бы вид, невеселый! – отметил я, с некоторым удивлением. Идя, я внимательно читал надписи на щитах, - о чем пишут? Открывайте свой бизнес! Командировка – прекрасная страна! Диваны – тут! – призывно выделялось на них. Ценная информация, очень ценная! – усмехнулся я, а главное, деньги налогоплательщиков на них же и тратятся – одни поздравления от префектуры чего стоят!
По дороге, мне встретился одиноко стоящий киоск. Человек пять мужчин стояло перед ним, выбирая, какое бы пиво взять – что же еще, кроме пива могли они выбирать! Еще двое подошедших парней присоединились к ним, и издалека было видно, как перед киоском маячили черные тени, - то же, маяк в темноте! – отметил я про себя.
Медленно бредя, с тоской вспоминал свои былые тренировки, спортзалы, тренеров. Что сейчас предлагается, - задался я вопросом, - взамен тех залов, где я когда-то тренировался, и которые сейчас уже сломаны? Фитнес клубы для весьма ограниченного круга посетителей из-за своей дороговизны? Да какой это спорт, так, подобие зала для качков, чистый только, с тренажерами да с обслугой! Хорошо еще, если у ходящего туда хватает время регулярно бегать или плавать, без этого, для здоровья, от них толку мало. Конечно, ни о каком воспитании мастеров в таких заведениях и речи быть не может – покачался немного, и ладно!
Я отошел уже довольно далеко от спортзала, но, неожиданно, еще один плакат привлек мое внимание – на нем был изображен маленький боксер с поднятыми в перчатках руками, на фоне маленького же ринга. Расту со спортом! – гласила надпись. Для кого это они? – удивился я, – для детей, что-ли? Так для них условия создавать надо, а не призывать!
Снова я вернулся в мыслях к своему тренеру, - для меня это был пример человека, который, в наше трудное время одержим не жаждой наживы, хотя легко мог бы брать деньги с учеников - иметь в качестве личного тренера призера Олимпиады согласились бы многие, а одержим своим делом – подготовкой спортсменов, развитием бокса. При нем зал уж точно не перепрофилируется в фитнес клуб или сауну! Сколько раз, на моей памяти, он отбивал подобные попытки! По моему мнению, такие люди, как Хохлов, должны пользоваться уважением в обществе, а не махинаторы, чьи имена сейчас у всех на слуху. Впрочем, уважением учеников он пользуется точно! Спасибо тебе, дядя Толя, - говорил я про себя, - за тот бойцовский дух, который воспитан во мне, в том числе, и с твоей помощью, он очень помогает в сегодняшней ситуации, дает силы бороться с жизненными неурядицами. Главное, ты сам тренируй, дядя Толя, - подумал я, - а я, если дела и здоровье позволят, буду заходить, разминаться, может быть, работать в парах и знать, что у тебя все в порядке – зал работает!
5 мая 2007 года
Буторин Николай 
Тубольцев Юрий 
Андерс Валерия 
Демидович Татьяна 