Шёл 1938 год.

Пожилая женщина, с остатками былой привлекательности, поджидала мужа, стоя у окна своего роскошного замка в Нусдорфе  в самом центре Вены.

Она заметно нервничала и даже отказалась от вечернего чая, предложенного прислугой.
На это были свои причины.

В Германии буйным цветом расцвёл фашизм. Австрия была захвачена и присоединена к Германии. Жители Вены разделились на два лагеря. Одни искренне приветствовали фашизм, тогда как другие затаились.

Начались гонения на евреев, люди стали бесследно исчезать.

Ей перестало казаться, что Нусдорф живёт своей отдельной жизнью и её семью никто не посмеет потревожить.

Она – жена великого композитора, была еврейкой по имени Софи Легар.

Её знаменитый муж, Франц Легар, всегда был лоялен к властям. Он пользовался великолепной «кормушкой», предоставленной любимцу Европы и Фюрера. Какое-то время ему даже казалось, что еврейский вопрос не коснётся его семьи.

Софи была очень удобной женой, предоставляя Францу полную свободу. При его творческой натуре это его вполне устраивало. Он хорошо помнил, как добивался её 20 лет, а затем прожил с ней следующие 15 в законном браке. Рыжеволосая красавица достойно сносила все повороты судьбы. Она понимала, что рядом с ней живёт холеный, обласканный судьбой красавец, любимец женщин и властей.

С годами, поседевший и располневший, он вальяжно разъезжал по городу, принимая восторженные приветствия сограждан. Он был бешено популярен и в Берлине, и в Америке.

Легар никогда не слыл антисемитом и плодотворно сотрудничал с еврейскими либреттистами и вокалистами. Он использовал в своей музыке мелодии других славянских народов, не говоря уже о цыганских напевах.

Именно цыганский вопрос послужил причиной его сегодняшнего раздражения, с которым он поздно вечером появился в замке.

Софи встретила мужа в малой гостиной, поинтересовавшись почему он так мрачен.

- Дорогая, ты представляешь, нацисты требуют переделать «Цыганскую любовь»! Они хотят полного истребления нации и произведений на цыганскую тему! Мне не нравится, что я из цыгана должен делать студента, ломая весь сюжет. Но я буду это делать!

Да, я не герой. Я ничего не могу изменить, когда уничтожают моих соратников в гетто. Гитлер обожает мои «легариады». Сам Геббельс дал высокую оценку моему творчеству... и не смотри на меня ТАК. Я не политик. Я – творец, и должен существовать комфортно. Мне за 60!

- Хорошо, Франц! Закройся у себя в кабинете, и уничтожай своё творение! Это тебе не «Весёлая вдова»....

 - Да, куда уж веселее?

Мои оперетты больше не отвечают духу времени! Я, видите ли, либерален по отношению к русским, французам, цыганам, полякам и особенно..........евреям.

 - Да, дорогой....здесь я тебе не советчица. Не думала , что до этого дойдёт. Ну давай, договаривай! Это ещё не всё, что ты хотел сказать....

 - Софи, пойми, меня никогда не волновало, что ты – еврейка!

Но нацисты начинают крестовый поход на еврейскую аристократию с графскими и баронскими титулами, поместьями, замками и гербами.

 Имперский коммисар сказал, что в течение трёх дней я должен принять решение о разводе...... иначе запретят мои оперетты......имущество конфискуют....

Сегодня элита и творческая мыслящая интеллигенция ничего не решает, никому не может помочь.

В молодости, когда я увёл тебя от скучного добропорядочного мужа, нам было куда бежать. А куда бежать теперь?

Разведись я с тобой – в лагерь посадят тебя..

Откажусь – сядем оба... бесславно...

Софи смотрела на мужа опустошенным взглядом.

- Кто может помочь? Софи, ты помнишь, как в гостях у издателя эрцгерцог сказал, что знает человека, который ничего не боится и не идёт ни на какие компромиссы?

Он позволяет себе такое, за что другой был получил пулю в лоб.

Ярый защитник евреев, между прочим. Сорвал со старой женщины плакат «еврейская свинья», уложил штурмовика. Показал документы и был таков!

- Так ты же говоришь об Альберте Геринге, инженере, младшем брате Германа Геринга! Боже, как же они не похожи друг на друга. Даже ходили слухи, что у них разные отцы...

 Легар, сам того не заметив, сломал карандаш, который вертел в руке.

- Софи, дорогая, не беспокой меня! Я сам выйду.- сказал Франц, и закрылся у себя в кабинете.

 Он не спеша начал набирать номер эрцгерцога Йозефа.

- Здравствуйте, Ваше высочество! Это Франц Легар! Я очень нуждаюсь в вашей помощи.

 На следующий день он сидел в компании худощавого мужчины в кафе «Зелёный попугай». Не верилось, что перед ним сидит брат второго человека в рейхе. Он больше был похож на уставшего университетского профессора.

Собеседник был чересчур разговорчив, выдавая личные проблемы Германа, что сильно напрягало Легара. Он избегал лишних проблем с властями.

На прощание Альберт пообещал срочно выехать в Берлин к брату, так как в их распоряжении оставалось полтора дня.

Бедная Софи! Что будет с ней, если на него начнут давить? За эти годы они приросли друг к другу. Она всегда была ему опорой и утешением. Он не может её предать. Если её начнут отнимать силой – будет громкий скандал...

Альберт сдержал слово и перезвонил следующим вечером.

Он заверил Легара, что Геринг-старший любит его «легариады» и не даст его в обиду. Герман перезвонил Геббельсу, и тот заверил, что жене «гордости нации» ничего угрожать не будет.

- Благодарю Вас, дорогой Альберт! Я не против перемен, и сделаю для новой Германии всё, что позволит моя совесть!

И тут Альберту свело скулы..

- Дорогой мэтр! Совесть – продукт эластичный. Пришло время мерзавцев. Чтобы их победить – нужно держаться вместе.

 - Я стар для борьбы. Не хочу поднимать бурю.

На этом они и расстались. Каждый пошёл своим путём.

Легар жил припеваючи, принимая почести от власти, переделывая свои оперетты в духе времени, и радовался тому, что их оставили в покое.

 Альберт Геринг, доигравшись, был сослан в оккупированную Чехию, где работал инженером на заводах Шкода. Присоединился к Сопротивлению, спасал жизни людей в концлагерях.

Затем, после войны, он был арестован американцами, которым невозможно было доказать причастность Альберта к Сопротивлению.

Затем в дело вмешался племянник Софи, американский офицер Виктор Паркер. С его подачи заключённого отправили в Чехословакию, где объявились спасённые им заключённые.

Альберт умирал одиноким и забытым.

Легары после войны обосновались в Швейцарии, где Франц и похоронил свою Софи, так и не разделившую конформизма мужа.

Затем он вернулся в Вену, где последний год жизни приводил в порядок свои дела.

Копаясь в документах, он вспоминал 1938 год, спасение Софи...

Как же так, что он никогда не вспоминал о человеке, протянувшем руку помощи?

 "Совесть – продукт эластичный".

             
                 Франц Легар

                          *  *  *