Адвокатесса

«Да будет это угодно суду!» - проговаривала шёпотом Айрис, используя разные оттенки интонации, чтобы попытаться определить, какая версия лучше всего отражает ее искренность и замаскирует внутреннее напряжение. Она столкнулась с самым тяжелым случаем в своей карьере. Ожидание было невыносимым.                                                                                                                                                                                                                                               «Почему они оставили меня здесь? . . ждать . . . ждать . . . ! » - крутилось в голове.

Сидя в гробовой тишине, она внимательно изучала комнату присяжных. Эта комната странным образом напомнила ей ее крошечные офисы, когда она работала судебным клерком.                                                                                                                       «Слишком безупречно, слишком чисто», - размышляла она о юридических рамках закона, которые судьи применяли в печальные моменты решения человеческих судеб.                                                                                                                                                  «Я хочу убивать людей, которые похожи на меня, потому что они плохие», - пробормотал один ребенок за несколько лет до того, как он прибыл в камеру смертников. Ему едва исполнилось семнадцать лет; сомнительное судебное разбирательство и неопытный адвокат; отказ общества от этого парня, тогда как он был просто мальчишкой из неблагополучной семьи.

"Будет ли это угодно суду?"- Айрис встряхнула головой, пытаясь отвлечься от этих мыслей. Как судебный клерк, она усмотрела прореху в осуждении и смертном приговоре. Тогда судья сказал: «Молодой человек проживет еще несколько дней благодаря вам, но я сомневаюсь, что он проживет долго». Удастся ли ей сегодня спасти жизнь молодого человека?                                                                                                                                                                                                                           После комментария судьи, Айрис работала день и ночь, пытаясь докопаться до истины, скрытой от окружающих.

Затем, прямо перед слушанием апелляционной инстанции подсудимого, ей предложили собеседование в другом штате. Судья посоветовал ей поехать: это было интервью высокого уровня. Работа в респектабельной корпорации адвокатов, обещала карьерный рост на федеральном уровне. Айрис собирала чемоданы, ее сестра Рита одолжила ей темно-серый шерстяной костюм. Всю ночь она тряслась в автобусе, потому что тогда не могла позволить себе перелет на самолёте. Она боялась уснуть, чтобы не пропустить свою остановку. Автобус прибыл в пункт назначения за несколько часов до интервью.

Рита отдала Айрис свою спальню на время пребывания и изо всех сил старалась помочь сестре отвлечься от забот. Чемодан Айрис был таким же пустым, как и её опустошённая после развода душа. Но теперь она была свободна от физического насилия.

Интервью она прошла успешно. Ей предложили хорошую должность в корпорации. И всё-же, домой она возвращалась, обеспокоенная судьбой парнишки. По возвращении она узнала об исходе дела и будущей казни мальчика-обвиняемого, которого она считала невиновным. Позже она отказалась от высокой должности, сказав, что не подходит для нее. Она вспомнила, что у нее уже было несколько предложений о работе в разных штатах. Она не нуждалась в этом дополнительном интервью, только ее эгоизм требовал дополнительного удовлетворения.

Теперь, сидя в комнате для присяжных, она ощутила свою вину, и это было на её совести. Слезы обжигали глаза. Тереть опухшие глаза было все равно, что натирать их солью. Она вспомнила, как писала первый проект юридического заключения судьи, подтверждающего смертный приговор. На мгновение у нее возникла мысль, что она заслуживает наказания, она заслужила проиграть дело своей жизни сегодня…

«Будет ли это угодно суду?» . Айрис проговаривала эту фразу все громче и громче. Затем она быстро остановилась и посмотрела на свои бледные руки. Внезапно она поняла, чего им не хватало: длинных отполированных ногтей, которые она носила в молодые годы. Она начала вспоминать, как ему, казалось, нравились её ухоженные руки. Она оставила юридическую практику на много лет, заявив, что у нее нет необходимого инстинкта убийцы.                                                                                                                                                                                                                                                 Айрис была довольно сдержанной. . . Время от времени она замечала: «Я не часто дерусь и не сражаюсь ради спорта, потому что, когда я сражаюсь, я сражаюсь на смерть». Эти мысли о себе действительно беспокоили её - если бы эти человеческие слабости раскрылись, Айрис, безусловно, рискнула бы проиграть свое дело сегодня, а это означало бы, что она потеряет все.

Задумавшись, она представила свои длинные ногти на белоснежных руках, покрытых лосьоном.

Выступление в зале суда требовало, чтобы она была аккуратно причёсана. В течение многих лет, она меняла свой внешний вид, чтобы угодить судьям и присяжным.

Некоторые мужчины-юристы открыто выражали свою симпатию к ее тогда прямым и взлохмаченным волосам. Она понимала,что сущность важнее формы. Но суть множества дел и их результатов зависела от внешнего вида и ораторских способностей адвоката. Она прекрасно осознавала, что в течение многих лет изо всех сил старалась сделать свою внешность более привлекательной для судей и присяжных как в зале суда, так и для студентов в классе. Но теперь, в самом важном и самом тяжелом случае в ее карьере требовалась ее естественность. Удовлетворит ли она теперь суд? Сегодня она выглядела пожилой и естественной.

Айрис переоделась в одежду, оставленную для нее в зале присяжных: простую хлопковую длинную мантию и, о боже, плоские и простые туфли. Поймав свое отражение в зеркале на стене в зале заседаний, Айрис поняла, что она не похожа на ту крутую адвокатессу, которую когда-то вылепила сама, расхаживая по городу на высоких каблуках, демонстрируя свою тонкую талию, которая теперь стала толще. .

Если она сейчас не сфокусируется, то может проиграть дело. Вглядываясь снова в своё отражение, она видела морщины многочисленных противоречий. Никто не должен ощутить её беспокойства...это повредит делу. Она подумала о том, что её личное время ушло, потому что она посвятила всю себя закону - закону, а не правосудию.                                                     Похоже, она вспомнила каждую рождественскую вечеринку, которую пропустила из-за судебных документов, каждую поездку, которую она пропустила из-за попытки уложиться в срок, и каждый воскресный обед, который она пропустила, готовясь к понедельнику. Она скучала по свадьбам, крещениям и праздничным ужинам. Она скучала по фильмам и просто по нормальной жизни.

В дверь комнаты присяжных, которая вела в зал суда резко постучали..                                                                                               Она задавалась вопросом: если бы она была свои собственным жюри присяжных, каков был бы вердикт?                                    Все будет зависеть от того, кто будет судьей, а кто присяжными. Она не могла точно определить, какая мысль помогла ей найти решение, но в конце концов эта мысль пришла.

Снова раздался стук в дверь. Он был более настойчивым, чем первый. Когда дверь в зал суда распахнулась, Айрис увидела своих сторонников. Ее сияющая мать и брат уверенно кивнули ей, как и многие другие, о которых она на мгновение забыла при жизни. Айрис знала, что теперь все зависит от судьи . Снова взглянув на своих безмятежных сторонников, она нашла в себе мужество поднять глаза на судью. На этот раз судья председательствовал с престола милосердия и был полон благодати.

Айрис искренне улыбнулась, исход важнейшего дела ее жизни был более определенным. Четко и спокойно она произнесла фразу, в которой теперь уже была уверена: «Да будет это угодно суду!»