Сумасшедшая диета!

Она появилась на кухне, держа в руке небольшой бутерброд.

- Ну что я сегодня ела, что, я тебя спрашиваю? - обратилась она к мужу.

Улыбаясь, он придвинул к себе тарелку, где его дожидался завтрак, и посмотрел на жену. Он всегда улыбался, когда она спрашивала, что она ела: можно подумать, он контролирует, что и сколько она съела.

- Ты почему так ехидно улыбаешься? Ты же видишь, как мне тяжело, как я мучаюсь с этой сумасшедшей диетой, - и она откусила кусок бутерброда. - Между прочим, я это делаю только ради тебя, а ты этого не ценишь.

- Дорогая, я тебя никогда об этом не просил. Ты меня и такая устраиваешь. Но если тебе хочется, делай, как понимаешь.

- Я всё понимаю... Особенно когда я вижу, как ты смотришь на молодых и худеньких девочек, - и она в два приёма покончила с несчастным бутербродом.

Он с умилением смотрел на свою пухленькую жену и не понимал, как можно есть и одновременно говорить. Он смотрел на неё не с жалостью и не с упрёком, а с чисто мужским любопытством. Она ему нравилась, когда ей было двадцать лет, и нравится сегодня, когда ей каких-то сорок. Она всегда была чертовски мила и притягательна, особенно ночью, когда он прижимался к ней и чувствовал, как её полное и сильное тело таяло в его худых объятиях. Потом, после супружеской близости, она спрашивала: «А ты меня ещё любишь?» Можно было подумать, что до этого он её не любил, а вот только после этого - будет. Он считал себя хорошим мужем. Он не противился её капризам, он никогда не заставлял её делать то, чего она не хотела. И когда она сказала, что будет соблюдать диету, он молча кивнул головой.

- Ну что ты на меня уставился, как еврей на фаршированную рыбу? Я же вижу, ты чем-то недоволен. Ну ты же видишь, я делаю всё, чтобы похудеть, - и в её руках оказалась сдобная булочка. - И не смотри на меня так! Я мучаюсь только ради тебя. Другая жена уже давно бы не выдержала этих мучений, - и она подвинула к себе тарелку с его завтраком. - Ты думаешь, я дура, я ничего не вижу? Меня не обманешь. Я  вижу всё...

- Что же ты видишь, солнышко моё? Что ты видишь, глупенькая моя? - и он подвинул к ней тарелочку с разной всячиной.

- Ах, это я глупенькая? - и она тихо, без паники откусила полбулочки. -    Конечно, я глупая. Я же не могу сравниться с твоими девочками. Куда мне... Это они тебе детей рожали? Это они тебе носки стирают? Это они диету делают и теряют сознание, как я? И вот за всё это такая благодарность... Конечно, я глупая, так мне и надо! - и вторая половинка булочки последовала за первой.

Муж открыл рот, ему хотелось что-то сказать... Но любимая была в ударе, и он любовался ею.

- Ты мне рот не закрывай! Я всё делаю ради тебя. Ты же видишь, как я страдаю? Ты бы не пошел ради меня на такие мучения. Ты меня не любишь, ты теперь худеньких любишь...

Она ещё что-то говорила, а он встал, принёс колбасы, сыру, варенье.

Поставив еду на стол, начал медленно двигать всё к ней:

- Если ты хочешь, солнышко моё, я тоже сяду на эту сумасшедшую диету. Я буду страдать, как ты, и похудею на десять килограммов.

- Горе ты моё!.. Посмотри на себя в зеркало, ведь ты и так по справке живёшь, - и жена в знак своей правоты начала есть сыр.

Он тихо спросил:

- Кисочка, можно, я что-нибудь съем? Я же не успел позавтракать...

- Ну конечно, ты будешь есть, наслаждаться, и всё это прямо перед моим носом. Я же на диете, неужели ты не видишь? Нет, я этого не выдержу - и она доела последний кусочек сыра. - Ну что я сегодня ела, ну что? Я же скоро потеряю сознание, и она подвинула к себе тарелочку с колбаской.

- Солнышко, я же не заставляю тебя худеть. Наоборот, каждый потерянный тобою килограмм, я себе никогда не прощу. Твоё здоровье мне важнее, чем, и он стал тянуть к себе тарелку с остатками колбасы.

Она остановила уплывающую тарелку и сказала:

- Вот теперь я поняла, что тебе на меня наплевать. Тебе мои мучения, - и она потащила тарелку вместе с мужем в свою сторону, - доставляют удовольствие, как и мои слёзы!..

Он отпустил тарелку и сел на стул.

- Какая я дура: рожала, не спала, недоедала, и всё для тебя, неблагодарного. А теперь ты меня, толстую и старую, больше не любишь. Ведь не любишь, не любишь, я это чувствую!..

- Зайчик мой, ну честное слово, мне наплевать, какая ты, - и он потянул к себе тарелку, - я тебя люблю в любом состоянии.

- Ах, тебе всё равно, какая я! - и она ударила по руке, тянущей тарелку. - Тебе наплевать, что у меня из-за тебя давление и скоро сахар будет, что я посвятила тебе молодость и даже фигуру!..

Она отодвинула от себя пустую тарелку и, взяв банан, продолжила:

- А теперь, когда я состарилась, ты найдёшь себе молоденькую девочку, и что я скажу детям?

Он встал и подошёл к ней. Не зная, как угодить жене, он наклонился и поцеловал её в щёчку.

- Ну что ты ко мне пристал?.. Отойди.

Он понимал, что не то что уйти, а просто шанса сделать шаг в сторону она ему не даст, поэтому стоял и улыбался. Взяв его за руку, она одним движением притянула его к себе. Посмотрев ему глаза, она тихо, как умеют только женщины, сказала:

- Ведь всё равно не любишь, я знаю, - и ещё сильнее обхватила его. - Наклонись, я тебе что-то скажу -и она прошептала: - Любимый ты мой и единственный, скажи, ты меня любишь? Ты от меня не уйдёшь?

От таких слов у него всегда захватывало дыхание. Он наклонился и вместо ответа поцеловал её в шейку. Она взяла руками его лицо и поцеловала в глаза:

 - Не уйдёшь, я знаю! Кому ты нужен? И кто тебя такого любить будет?

В знак согласия он закивал лысеющей головой. Она взяла его за руку и повела в спальню.

Утром за завтраком она спросила:

- Ну что я сегодня ела, ну что? Какие-то два яичка и две булочки. Разве это много? Ну, скажи, мучитель ты мой!..

- Ты действительно сегодня ничего не ела, - и любящий муж подвинул ей свою тарелку.