1.

Россию, как гром среди ясного неба, поразило известие о вопиющей краже.

При перевозке с Тверской-Ямской на Таганку похищен самый большой алмаз в истории человечества, «Судьба России». И кем?! Двумя росгвардейцами, кои были на самом хорошем счету, патриоты, спортсмены, яростные борцы с чумной пятой колонной и блуждающими якутскими шаманами.

Сыщик Рябов медитативно играл на саксофоне неумирающую мелодию «Когда святые маршируют. Я чистил на кухне молодую картошку.

— Петя! — вдруг крикнул из зала Рябов. — А вам известны фамилии этих двух вороватых ублюдков?

— Как-то призабыл… — бросил я в раковину неочищенную картофелину с трогательно фиолетовыми глазками.

— Вряд ли такие имена вы смогли бы забыть. Не фамилии, а оратория Шнитке. Или даже ноктюрн Шопена.

— Не томите! — двинул я к Рябову.

— Усс и Носс. Женщина и мужчина.

— Чего диковинного?

— Это потому, что со слуха. А вот если бы вы увидели графическое начертание. Удвоенное «с» на конце.

— К чему клоните? — я вытер ладони о спортивные брюки с алыми лампасами.

— К чему? Я берусь за это дело!

— Однако, Рябов, на фоне общенациональных забастовок это дело не стоит и выеденного яйца. Ну, похищен и похищен. У нас полковники ФСБ баксы штабелями складируют. Народ привык к этому воровскому фону, как чернобыльцы сроднились с радиации.

— Ах, Петя Кусков, дорогой мой акушер второго разряда! Этот инцидент вызвал нешуточный резонанс, и не где-нибудь, в самом Кремле.

2.

Надо, верно, сказать о том фоне, на коем и произошло это ограбление века. И почему русаки на него не среагировали.

Вся страна бастовала, требуя справедливых выборов в Московскую думу. Люди поднялись от Владивостока до Калининграда. Поднялась и полиция, поднялась и Росгвардия.

Бунтовщиков лупасили по головам и коленкам резиновыми дубинками. Молодых парней или швыряли в кутузку, или же экстренно отсылали в доблестную армию. Юных матерей безоговорочно и массово лишали родительских прав.

Бастующего народа оказалось много. Но и стражей правопорядка достаточно. Одних росгвардейцев аж 350 тысяч.

Вот поэтому-то на похищение алмаза «Судьба России», с немыслимым числом карат, пипл и не повелся. Люди лечили раны, полученные в уличных кровавых боях. Носили сиротские передачи в тюрьмы. Молодые же матери пытались вернуть своих чад в теплое лоно семьи.

Рябов приник к экрану моноблока «Lenovo», чуть седеющие его виски остро серебрились.

— Петя, какое же это чудо — интернет! О каждом челе можно скачать любую инфу.

— Ну уж и любую, — я лежал на тахте, укрытый шотландским пледом, гладил за ушком сиамца Муската.

— Значит, так… Опорные факты! Федор Носс, 31 год. Наталья Усс, 29 лет.

— Относительно молоды… — гулко зевнул я. — Секса меж ними не было?

— Выясним! Курирует же дело Александр Сергеевич Пушкин, генерал ФСБ, полный тезка нашего великого писателя. Непосредственно расследование ведут полковник Лев Толстой и майор Николай Гоголь.

— Батюшки! Пантеон отечественной литературы! — выпучил я глаза.

3.

Мы продолжали копать. Пару дней шерстили интернет вдоль и поперек. Читали комменты, посты людей, так или иначе, сопричастных с нашими злодеями.

Выяснилось диковинное обстоятельство. Усс и Носс впервые встретились на Таганке, у памятника Солженицыну. Сошлись же в лихое время. Им было приказано дубинками, электрошокерами, а порой и слезоточивым газом разгонять зарвавшихся бунтарей.

В процессе столкновения Нату Усс кто-то толкнул. Она упала, с размаха ударилась головой о парапет. Космический ее шлем разлетелся вдребезги, но череп оказался цел. Только отключилось сознание. Вместе с сознание отключились и все остальные части тела.

Федор Носс подхватил на руки падшего боевого товарища, понес ее к броневику. Потом приходил навещать ее в Первую Градскую больницу. Там у них и завязался роман.

Инспектор Рябов с помощью хакерской программы взломал личные аккаунты Усс и Носс, нырнул в сугубо приватную переписку.

Оказывается, после того злосчастного столкновения на Таганке, Феде приснился серебристый ангел. Он погрозил белоснежным крылом и попросил Федора больше не применять никакого насилия.

Капитан Носс тяжко задумался.

Тяжко задумалась после сотрясения мозга и Ната Усс. В своем электронном письме она процитировала своего непосредственного начальника, полковника МВД Льва Николаевича Толстого: «Разве я не понимаю, что мы защищаем золотое корыто, из коего хлебает альфа-самец со своими подельниками? Мерзко? Не то слово! Однако мы получаем приличную зарплату. А долг, к сожалению, платежом красен. Приходится подлецов защищать».

4.

— Всё это, Рябов,  хорошо, — после сытного обеда пельменями фирмы «Папа может» чесал я под дырявой тельняшкой живот. — Только как вся эта обильная инфа пособит в розыске алмаза?

В дверь позвонили.

На пороге стоял бравый офицер МВД.

— Майор Николай Васильевич Гоголь, — щелкнул каблуками изрядно потрепанных сапог.

— Пантеон отечественной классики на марше! — я хищно сощурился.

— Можно войти? Спасибо. О писательских именах разъясню. Нас специально подбирают с такими фамилиями. Они сигнализируют о подспудной гуманизации карательных органов. Живем, чай, не во времена кровавого мясника Берии.

— Любопытно… — Рябов потер мускулистые ладони. — Вы до крайности похожи на своего тезку, творца «Шинели» и «Носа».

— А как же… И по этому признаку нас и сортируют.

— Кофе? Коньяк? — подмигнул я.

— Лучше коньячок… Так сказать, вздернуть нервы. Разговор, господа, предстоит весьма сурьезный.

Николай Васильевич, смакуя, пил армянский коньяк. Черные его глаза умаслились и засверкали. Длинный нос благодарно раздувал ноздри.

— Смахиваю на Гоголя? — усмехнулся он, поправив рыжеватые усы. — И не мудрено… Я же ему прихожусь прапраправнуком.

— Как же это может быть?! — сурово заиграл желваками сыщик. — Насколько мне известно, классик детей не имел. Он вообще не прикасался к женщинам. Возможно, брезговал.

— Брехня! Однажды коснулся. Проездом через Милан. Не смог устоять перед сверканием очей одной итальянки в таверне «Золотой гусь». Лаура, официантка, подавала Гоголю спагетти с миланской томатной подливкой. Вот и зачался в таверне мой далекий родственник. Появился и я, майор. Но я пришел не для детального повествования о своей запутанной родословной. Я — спец по компьютерным программам. Вы взломали аккаунты двух наших бывших сотрудников.

— Усс и Носс? — нервно облизнулся я.

— Именно!

5.

Не буду пересказывать нашу длинную и обстоятельную беседу. Вот экстракт. Майор Гоголь попросил нас соединить усилия в поиске беглецов с «Судьбой России».

— Признаться, — Рябов в смущении ногтем мизинца почесал орлиный нос, — мы держимся в стороне от карательных органов.

— Напрасно! — побагровел Гоголь. — Дело нешуточное! Алмаз — точное такое же сакральное достояние отчизны, как Царь-колокол или Царь-пушка.

— А коррупция? — сжал я кулаки. — А складирование баксов и евриков штабелями полковниками ФСБ? А избиение несчастных людей дубинками по головам? Это тоже сакральность?

— Передергиваете! — зло усмехнулся Гоголь. — Далеко не все полковники ФСБ складируют бабки. Многие нуждаются. Ипотека, скряги свекрови. И каковы свекры?! Клейма негде ставить.

— Что-то вы туманное несете! — Рябов выбил из пачки сигарету «Кэмел». Жадно закурил.

Майор по-солдатски, единым махом, махнул стопку коньяка, пружинисто встал.

— Настоятельно прошу, подумайте над моим предложением. Родина в опасности. Пусть мы расходимся во взглядах. Но это не должно помешать нам прийти к консенсусу.

Гоголь сурово ретировался.

Мы с Рябовым задумчиво допили коньяк.

Сыщик опустил мне на плечо тяжелую руку:

— Одного, Петечка, не понимаю. Как наши герои собираются сбыть алмаз? С ним же не пойдешь в ломбард, к местному старику ювелиру.

— Значит, в Россию должен прибыть какой-то туз, — не задумываясь, на автопилоте, отреагировал я.

— Устами младенца глаголет истина! — расхохотался Рябов, от коньяка его щеки клубнично порозовели. — Именно туз! На худой конец, хотя бы богатенький тузик.

6.

На другой день мы узнали, что в Россию с неофициальным визитом прибыл глава масонского ордена США, Роберт Смит.

— А вот, кажется, и потенциальный покупатель «Судьбы России», — как гончая перед прыжком, напрягся Рябов.

— Думаете, у Роберта есть бабки? — хлопал я глазами.

— Чудовищные! Невообразимые! Да будем вам, Петя, известно, что сам президент США, Дональд Скрудж, вот уж десяток лет исправно платит членские взносы в масонский орден. А ведь такой сквалыга! За копейку удавится.

— Где же этот гадский орден базируется?

— В Вашингтоне. Где же еще? Напротив Белого Дома. В заброшенном подвале.

— В подвале? Я не ослышался?

— Американские масоны в конспирации кое-что смыслят. На арапа их не возьмешь. Сидят в затхлых углах. Сидят и плетут поганые международные сети.

Мы с Рябовым срочно отбыли в Кремль. Зачем? Всё предельно просто. Министр культуры РФ В.В. Медовкин сегодня будет показывать козырному масону Царь-колокол и Царь-пушку. Проведет в сакральную Грановитую палату. В подземном баре «Ностальгия», под мавзолеем В.И. Ленина, попотчует заморского гостя слабоалкогольными коктейлями, ядреным клюквенным морсом из Рязани.

Бродим по двору Кремля. Поеживаемся. Сёк дождь. Задувал подловатый ветер. Август выдался на изумленье мерзким.

Я щелкнул по дулу Царь-пушку. Снял на свою поцарапанную мобилу инспектора Рябова на фоне Царь-колокола.

И тут появился вип-масон США. Мы сразу об этом догадались по его одеянию. Какой-то темно-фиолетовый балахон, скупо расшитый золотыми звездами.

За масоном на высоченных каблуках прыгал коротышка В.В. Медовкин. Золотые очки его тускло отсвечивали на скупом солнце.

— Роберт Смит! — сказал министр культуры. — Обратите внимание на эту Царь-пушку. По седому преданию из нее никогда не стреляли. Да и куда стрелять? Россию всегда окружали друзья. Или же враги, кои не подозревают о нашей горячей дружбе.

7.

А что же наши достославные похитители? Федор Носс и Натали Усс?

Вот какую инфу мы добыли уже после завершения этого крайне запутанного дела.

— Не нравится мне твоя фамилия… — качал кудрявой головой Носс.

— Чем же она тебе не угодила? — хмыкала Ната. — Мне твоя тоже не по вкусу.

— Почему же?

— Носс… Как бы не оставил ты меня, дорогой, с носом.

— В фамилии моей две буквы «с».

— Вот я и говорю, пролечу со свистом.

— Как это?

— С-с-с-с!.. Вот так.

— Ерунда это всё! Поведу в загс хоть сейчас. Пусть нас и разыскивают карательные органы. Хочешь, я прочитаю тебе свой свежий стих. Я же после явления серебристого ангела творю каждый день.

— Валяй!

О, как же Федя читал! Он млел от восхищения перед каждым своим словом. Не говоря уже о запятых и о точках с тире. Впадал в медитативный полуобморочный трас. Ощущал приближенье всеблагой нирваны.

— Что-то с тобой, Федька, не так… — смущалась лейтенант Усс.

— Пойми, это гениально! — парировал капитан.

— Не думаю… Тебе бы сходить к мозгоправу.

— Эх, подруга! У тебя просто культурки не хватает. Не ловишь ты мою фишку. Наивняк и баба.

— Оскорбление — не аргумент. Хотя что-то в твоих стихах меня цепляет. Какая-то в них есть, к бабке не ходи, сокровенность.

8.

Меж тем скрипучее колесо истории катилось дальше.

Федя выискал в мировой сети, что в Англии есть такой Орден — Тамплиеров. Сновидцев и мистиков. Попасть к ним в компанию почти невозможно.

Капитан написал им письмо. Мол, так и так. Примите меня, пожалуйста, в ваш славный орден Тамплиеров. Во сне я видел серебристого ангела. Под его руководством сочиняю стихи. Один, не побоюсь этого слова, лучше другого.

Из ордена ему через неделю ответ. Мол, так и так. Если вы во сне узрели серебристого ангела, значит вы уже в нашем славном ордене. Поздравляем! Наш филиал есть в США. С ними свяжитесь.

 Федя безумно обрадовался.

Распечатал манускрипт Тамплиеров на веленевой, с золотой крапинкой, бумаге. Поместил его под рамку с хрустальным стеклом. Да и повесил над своей кроватью, как охранную грамоту.

— Вот, Ната, гордись! — указывал он на письмо. — Твой возлюбленный не абы кто, а из тысячелетнего ордена Тамплиеров.

— Какая прелесть! — хохотала Ната.

После поэтического угара Федя бить демонстрантов, конечно, не мог. Не поднималась рука. Да и нога не поднималась. Отрезало начисто. Тогда-то он и предложил Наташе похитить «Судьбу России».

— Зачем? — опешила Ната.

— Чтобы хоть как-то наказать этот карательный режим.

— Куда денем алмаз?

— Передадим в добрые руки.

— И много таких рук?

— Отдадим ордену Тамплиеров.

9.

Так вот… Возвращаюсь к Царь-пушке.

— Из нее не стреляли! — сказал министр культуры В.В. Медовкин.

Североамериканский масон Роберт Смит запрыгнул на постамент, погладил литой ствол, потом как-то исхитрился, заглянул внутрь, даже пошарил в дуле жадной рукой.

— Что он шукает? — чувствительно толкнул я Рябова локтем.

— Бес его знает. Может, хотел уточнить детали. Были ли, скажем, тогда стволы нарезные, или же по-старинке — гладкие.

— Нарезные стволы дают большую точность?

— А то!

Министр, блестя золотыми очками, удалился. Вместе с ним удалился и козырный масон США, фиолетовый его хитон с золотыми звездами добродушно развевался на августовском ветру.

Жахнул внезапный дождь. Мы с Рябовым схоронились под жестяным навесом. Рядом с нами притулился и изрядно зачуханный голубь с сизой шейкой. Дрожал, бедолага. Наверное, этот голубь о масонах и не слышал.

И тут мы увидели странное.

По песчаной дорожке бежали трусцой парень с девушкой. Одеты прилично, в спортивных костюмах. Странным было не это. В руке парень держал бомжовскую полосатую сумку.

Дальше — больше!

Молодец вспрыгнул на постамент Царь-пушки, сунул бело-синюю сумку в просторное дуло. Протолкнул внутрь как можно дальше. Соскочил с постамента. Поцеловал подельницу. И… они продолжили свой бег. Зачем они бегут? От кого? Куда? Может быть, бегом от инфаркта? Хотя они так еще молоды.

— Что это было? — ошалело просипел я.

Рябов не успел ответить. К постаменту подоспел Роберт Смит. Чуть ли не с головой нырнул в дуло. Вылез же, понятное дело, с полосатой сумкой. И нагло щеголяя фиолетовым балахоном с золотыми звездами, свернул куда-то в затхлый кремлевский закуток.

10.

Рябов выхватил свой именной браунинг, щелчком снял его с предохранителя.

— В сумке, — опалил меня взглядом, — алмаз «Судьба России»!

— Не может быть!

— Может.

Сыщик молодым сайгаком кинулся за Робертом. Я, конечно же, вприпрыжку за своим другом и наставником.

Ан масон исчез. Будто растворился, аннигилировался, в дождливом и таком тоскливом московском воздухе.

Да! Роберт исчез. Зато появились Носс и Усс. Мы уже догадались, что за гуси были в спортивных костюмах «Adidas». Возможно, в китайских. В поддельных. Но речь не о том. В другой раз обстоятельно поговорим о контрафактных товарах из хитрожопой Поднебесной.

Рябов вывернул правую  руку Феде Носсу, приставил ему пистолет к виску.

Я было попытался вывернуть руку Нате Усс, но она так взглянула на меня своими сиреневыми глазами, мороз пробежал по спинному хребту. Я сразу эту пресловутую руку и выпустил.

— Инспектор Рябов! Дорогой! — сердечно обрадовался Федя Носс. — Вы-то нам и нужны. Опустите дуло.

— Акушер второго разряда Пётр Кусков? — подмигнула Ната.

— Он самый… — я поневоле приосанился, сладострастно дернул кадыком.

— Спустимся к Москве-реке, — предложил Федор. — Там есть укромная, под черемухой, скамейка. Светиться нам с Натой нельзя. Мы же во всероссийском розыске. Чай, вы в курсе?

— Мы в курсе, — Рябов сунул именной браунинг в потайную кобуру за спиной. — В сумке была «Судьба России»?

— Ага! — хмыкнула Ната. — Роберт Смит пообещал передать его в лондонский орден Тамплиеров.

Дождь пресекся.

Из-за угла выглянул мордастый полицейский.

Мы резко свернули к Москве-реке, к укромной лавке.

— И как это только вы осмелились бегать в Кремле? — усмехнулся Рябов. — При всероссийском-то розыске?

— Волка ноги кормят! — мелодично отозвалась Ната.

— Здесь нас могли искать в последнюю очередь… — проникновенно прошептал Федор. — К тому же, где бы мы еще подловили неуловимого Роберта Смита?

11.

Мы сели на укромную лавку, под тенистой черемухой. Древо все было в алмазных дождинках, ярящихся на вдруг вышедшем солнце.

Вид с лавки открывался шикарный. Москва-река. Русские просторы. Буксирчик, пыхтя, толкает мегатонную баржу. Иногда, на острых крыльях, пролетали чайки. А, может быть, и буревестники. Я не слишком разбираюсь в птицах. Не орнитолог. Я же — акушер второго разряда Петр Кусков. В чем, в чем разбираюсь, так именно в женщинах. Особенно в гинекологической плоскости.

— Так как же вы, ребята, докатились до жизни такой? — Рябов с медитативной неспешностью раскурил «Кэмел».

— А что делать? Воруют! — Ната откинула за ухо золотистый локон.

— Уточните? — я невольно напрягся.

— По данным американской разведки один российский триллион баксов спрятан на Уолл-стрите. Пол триллиона в банках Лондона. Чем мы хуже?

— Ха! — Рябов выпустил густую струю терпкого дыма. — Вы разве не в курсах, что на Западе точно такие же казнокрады?

— Мы алмаз вернули не абы кому, — Федя отогнал от лица досадливый дым, — а честнейшему ордену Тамплиеров.

— У них даже есть склянка со святым Граалем, — веско добавила Ната.

— Грааль-то зачем? — Рябов снайперским щелчком отправил окурок в дальнюю урну.

Тут мы увидали нечто дикое. Необъяснимое. Хотя объяснить можно всё.

К нам в своем фиолетовом хитоне с редкими звездами, приближался Роберт Смит. В мускулистой руке его ценная бомжовская сумка.

12.

— Роберт, что за дела? — вскочил с лавки Федя. — Вам такое дело доверили, а вы назад несете.

— А еще назвался масоном! — зло сплюнула Ната.

— Выслушайте меня! — Роберт выискал на земле место посуше, поставил сумку. Сам же притулился к нам на лавку.

— Итак? — великий сыщик перекатил желваки.

Роберт потер свои седые виски. Клетчатым платком смахнул с просторного лба досадливые дождинки. Ответил, как хитрый еврей, вопросом на вопрос:

— Знаете, кому поклоняются лондонские тамплиеры? Верховному Коту!

— Что за нелепость?! — искренне возмутился я.

— А кто этот Кот? — оскалился Роберт.

— Кот он и есть кот! — вскрикнула Ната. — Из семейства кошачьих.

— Ошибаетесь! Верховный Кот — это Юрий Абрамкин.

— Наш президент РФ? — обалдел я.

— Ну а кто же?! — масон горделиво откинулся на скамейке. Помолчал. Вдруг резко продолжил: — Ну не глупо ли было вам отдавать увесистый алмаз главному разбойнику Руси?! Ведь на этом поддонке клейма негде ставить.

— Ой, как глупо! — Рябов трясущимися руками стал выбивать из пачки «Кэмела» сигарету.

— Так что же нам делать? — сдерживая внутреннее рыдание, вопросила Ната Усс. — Не возвращать же алмаз?

— Возвращать не надо. Спрячьте до лучших времен. Заройте в ямке. Поглубже.

Федор долго молчал, потом веско сказал:

— Нет, алмаз мы вернем. Скажем, что не воровали, а напротив, преследовали похитителей. От этого возврата можем получить гешефт.

— У нас тут наклевывается свадьба, — порозовела Ната.

ЭПИЛОГ

Федя оказался прав.

Ему сразу дали звание полковника и отпустили на пенсию. Нате звание не присвоили, зато дали премию с изрядным количеством нулей.

Усс и Носс поженились в славном Арбатском загсе.

У Наты теперь двойная фамилия — Усс-Носс.

Президент же РФ, Юрий Абрамкин, от радости возвращенного алмаза (А тот был размером с кочан молодой капусты!) выстрелил по воробьям из Царь-пушки.

Ядро это начисто снесло один подмосковный дворец. По счастью, в оном обитал мерзейший коррупционер Иван Тупорылов.

С Робертом же Смитом Федя Носс подружился. Центровой масон обещает прислать склянку с 30 каплями Святого Грааля. Зачем? Окропить Кремль. Вдруг это может изгнать бесов идиотизма и коррупции.

30 капель, как ни крути, явно маловато.

Хотя посмотрим…

Возможно, достаточно и одной капли.

       *  *  *