Балалайка на завалинке.
Римейк на прошлую жизнь .
В избе у деда Парнаса на глиняной, обшарпанной стене, висела ещё более обшарпанная балалайка. Дед Парнас был участником трёх мировых войн. Он плохо видел, плохо слышал, хромал на две ноги и два пальца левой руки, и три правой не сгибались.
Но слух у деда был хороший. Даже лучше, чем у местного пьяницы Антона. Антон по утрам с перепоя так пел, что коровы в страхе давали больше молока, а бык Казанова перевыполнял план по размножению на 120 %, за всю деревню .
Но рассказ не о Казанове, а о Парнасе и его балалайке.
В районом совете приняли решение провести конкурс посвящённый празднику дню освобождения деревни Петушки от Румынских завоевателей в 1875 или 1877 году.
А так как кроме балалаек и одного барабана в деревне музыкальных инструментов не было, то участники: конюх Степан, доярка Маня, пастух Сёма, агроном русский немец Шимкельтухес , бухгалтер Юхенсон, и дед Парнас начали тайные репетиции, на том что Б-г дал.
Репертуар, как всегда был деревенский, и никто ничего нового не ожидал. Но дед Парнас вспомнил, как находясь в плену у японцев три года, он каждый день слышал, как охранник Какамото Сиськаява, напевал одну, и ту же мелодию, и с тех пор мелодия сидела у Парнаса в голове, не давая ей покоя.
Парнас решил избавиться от мелодии, и осчастливить деревню, сыграв её на балалайке.
Вечерами по деревне поползли странные звуки. Бам, бам, бам, бум, бум, бимбим... это барабанщик Степан пытался сыграть любимую мелодию цыганочки.
Титили тилили тилили тилилили там сиси... это пастух Сёма, вспомнил свою родословную и репетировал «А Ицик паравоз».
Тррррр тррррр трррр ... переливы новой балалайки доярки Мани, щекотали уши деревенских женщин.
Дед Парнас подошёл к стене, на которой висела любимая балалайка, и нежно провёл большим пальцем по струнам. Балалайка тихо вздохнула. Парнас провёл по струнам сильнее и средняя струна с визгом лопнула.
Вот тебе и конкурс с ужасом подумал Парнас и побежал к соседу Ивану, который резал свою свинку на колбасу и на сало. Потом Парнас долго объяснял Ивану, что ему надо. Иван почесал кепку и вручил Парнасу тоненькую жилу. Дома Парнас смастерил из жилы струну и прижал к себе балалайку.
Два дня Парнас репетировал. Два дня тяжелой работы и три литра самогонки сделали своё дело.
Конкур проходил в местном клубе «Слава КПСС». Жители деревни Петушки сидели, где и как попало. В жюри был сам председатель сельсовета товарищ Фёдор Пукало.
Последним на сцену вышел Парнас:
̶ Товарищи, друзья, колхозники , сейчас я исполню на моей балалайке отрывок из оперы японского охранника Какамото Сиськаява арию Атаксито невидаси.
Зал замер. Фёдор Пукало выпил графин воды и уставился на Парнаса.
И Парнас начал. При первых звуках балалайки у женщин покатились слёзы. Мужики закурили, и в зале стало нечем дышать. Парнас играл и играл. Он бы ещё играл, но бык Казанова, услыхав звук балалайки, напоминавший ему просьбу коровы Майки любить её до гроба, помчался на случку.
На своём пути он снёс два забора, четыре столба электропередачи, пивную будку и, пробив головой стенку клуба «Слава КПСС», оказался на сцене возле самого Фёдора Пукало. Фёдор пукнул и... на этом конкурс был окончен.
С тех пор висит на обшарпанной стене, обшарпаной избы балалайка деда Парнаса. В руки он её больше не брал. Как его не просили женщины и товарищ Пукало.
Бык Казанова всё ̶таки добежал до коровы Майки и выполнил её просьбу.
Жизнь в деревне продолжается.