Продолжаем дискуссию о молодёжи и наших детях.
  
       Ягодка – цветочек.
               (публикуется впервые)

         Знаю! Всё знаю! И понимаю всё! Не лыком шита!  Сама росла в доме, где отец был прокурором с кнутом, а мама адвокатом с пряником. Ясное дело, что мои симпатии всегда были на стороне мамочки. Хотя с годами понимать стала, что отец был искренен и прост как сермяжная правда жизни. В нашем государстве канонизированы субординация, каверзы, препоны и надо быть готовым к тому, что предложено менталитетом. …
Нельзя потакать ребёнку во всём, это очевидно. Вырастет чёрт-те что, а сбоку бантик! 

            Ну, а если маленький человечек –  моя кровинка, моя дочушка, моя  Иринушка?! Сердце  болело, когда ей плохо, и душа пела, когда она улыбалась! Да, баловала. А как же?! И ещё как!  Иначе я не могла. … Лакомый кусочек в доме не всем поровну, а только ей. В магазин сходить, сварить обед; бельё постирать, погладить – это я всё сама. Впереди у неё трудности взрослой жизни. Пускай пока растёт «ягодка» на радость матери.

Но характером дитя, если честно, удалась строптивым. Муж мой чертыхается, нависает  над ней с ремнём, а я на него с кулаками. Он мне свою позицию толкует на рабоче-крестьянском языке, да и я оппонирую его же лексикой. Только искры летят! Уйдёт на кухню, дымит табачищем, бубнит матюки, гремит посудой на плите. Переживает, значит, по-своему. Но пусть знает доченька, кто ей в доме первейший друг!  Да и она не церемонилась особенно-то с отцом. Он ластится к ней, а она:

    - Уйди, коряга!

  Ясное дело, что это не по-людски. Провожу с ней беседу. Только вот по глазам вижу, что не слышит она меня. … Что делать, издержки воспитания. О Бенджамине Спок тогда не вспоминала совершенно. Не с нашего двора был этот господин. Сама с усами, вроде как.

Жили мы не бедно, колбаса в доме не переводилась. Ирочка пристрастилась к ней, мёду не надо. И вот произошло однажды нечто … .

Муж ушёл в ночную смену. Я спала с дочкой и переживала во сне ужастик. Вот-вот меня прихватит зловредный идол. Извертелась, вся на нервах. И вдруг на меня реально он наваливается сверху! От ужаса просыпаюсь, глаза открываю, и взмокла от холодного пота. Иришка с большим ножом  нависла надо мной. Лезвие  зловеще сверкает в свете ночника.  Я ошарашено только и сумела прошептать:

    - Что ты задумала, дочка?

    - Мам, отрежь кусочек. – Cонно прогнусавила она.

            Только тут я разглядела в другой руке палку сервелата.  … Иришка проснулась ночью, добрела до холодильника, нашла колбасу и с ножом  взгромоздилась на меня. Этот случай в её шесть неполных лет, был смешным до некоторого времени, а потом оказался сном в руку, что называется.

            Любила ли она меня? Об этом я не думала и вопрос в такой плоскости вообще себе не ставила. Главное, что я без памяти от неё!  Лишь бы умаслить ей жизнь и соломку подстелить на все возможные падения. Вот вырастет,  нас не станет, тогда сама будет потирать собственные шишки. На этом стояла насмерть, как мой дед под Сталинградом. А с мужем так и не сошлась во мнениях по уходу за ребёнком.  Да ещё тут Клавка из нашей конторы подзуживает меня. Строгость, якобы, нужна с ребёнком. Её дочка потому и умница в доме, и отличница в школе, что достаётся ей на орехи за все каверзы. Но нам с Иринушкой советчики не нужны. Мы свою кашу варим. Хотя … .

            Пятна есть на солнце, есть и у нас. Первый симптом «проказы» у дочки появился в её двенадцать лет. … Ага, точно помню, двенадцать ей уже исполнилось. Я тогда ей цепочку ещё золотую подарила. Расстаралась, купила  самой высокой пробы.

            Едем в автобусе  и я засуматошилась с остановками. Где-то надо выходить, но где?! Не прозевать бы высадку! Иришку то подниму с кресла, то усажу, то опять подниму. … И вот тут она мне выдала прилюдно:

     - Мамка, ты меня за.… ! -  Я онемела. Дочка изрекла прилюдно тако-о-ое словечко! … Да, мы с отцом не кокетничаем дома в лексике. Но такое от девочки, да ещё в автобусе?!

            Схватила её в охапку и вылетела от позора на первой же остановке. Господи! Стыдоба-то какая?! … Нотацию прочитала, себя удовлетворила, что называется. А вот мысль о воспитательном подзатыльнике даже не возникла.  Это Клавка пускай измывается над своей дочерью.

            Годы шли. Иришкины запросы становились всё круче. Курить начала дорогие сигареты, требовала наряды не абы какие, деньги. … Мы с отцом откладывали из семейного бюджета на дачную баньку. Давно уже мечтали о ней, а тут такой пассаж, дочь бедствует. Деньги приходилось давать,  другого выхода не было. А не дашь, сама найдёт и возьмёт без всякого уведомления. Клептоманией это называть уже было нельзя, как теперь понимаю. …  

 Учиться после школы далее не захотела, а работа не увлекала её вообще. Поселили дочку в квартиру покойной бабушки, с наших глаз подальше. А она приходит и, как обычно, очередную тысчонку требует.  Скукожится зверьком, готовым к укусу, и цедит обидные слова:

    - Зачем тогда рожала, если баня тебе дороже родной дочери?! … Не дашь денег, приду на работу и расскажу всем, какая ты мать!

             Господи, совсем спятила ягодка моя! Ещё этого мне не хватало! Клавка разнесёт по всем отделам эту жареную утку, ей бы только язык почесать сплетнями. Да и руководство призадумается о моём соответствии.

 Нет-нет! Никак нельзя сор из хаты …, деньги давала. 

             Стала дочка сама по себе, без всякой ответственности и отчёта перед нами.  Праздная жизнь у неё складывалась. Связи самые, что ни есть, разносторонние. Нагуляла ребёнка. Но сама, как мать, просто никакая. Дружки-подружки только на уме. Ребёнка приходила кормить я, заодно и непутёвую мамочку. Конечно, мне не по нраву это и высказала всё наболевшее на этот счёт. И что?!  Брови изогнула топориком, руки в боки и мне выдаёт бессовестную контру:
    - Я так и должна сидеть с ребёнком?! … Ты помрёшь,  мне жизнь  будет устраивать кто?! … А Гошка? … Гошка твой внук!

            Шла домой и слёзы глотала обидные. Вспомнились страхи с ножом в постели много лет назад. Ассоциации самые прямые. А что делать?! Дочь перевоспитывать  поздно, а вот  внуком, как ни крути, заниматься больше некому.  

 Жалко стало  малыша и забрала  Гошеньку к себе. Кормила, поила и в «попку дула»! С дедом, как обычно, в творческом порыве спорили о воспитании. Спорили при внуке и, конечно же, истину утверждали лексикой самой традиционной.

            А уж начал внучок внятно разговаривать, первые словосочетания были, «баба-дула, дед-пелдед».  Он не выговаривал букву «р», поэтому слушать это было умилительно. Смысл, конечно, можно назвать оскорбительным, но Гоша маленький,  вырастет и образумится.

            Настало время, пошёл внук в школу,  и я сразу начала знакомиться с учителями и директором. То Гошенька девочку побьёт, то Гошенька стекло разобьёт, то Гошенька в бейсболку однокласснику насикает. …

На школьные уроки домоводства надо ему две сосиски принести. Я сдуру-то и купила молочные, что подешевле. А Гошенька на дыбки:

- Не понесу сосиски в школу! Не пойду на урок! Двойку поставят, сама будешь виноватой! -  … Пришлось купить  дорогие, чтобы не в грязь ему лицом.

   Любознательным очень рос, прямо естествоиспытателем.  Деда побаивался, а со мной на самой короткой ноге. Подойдёт и без всякой злости ткнёт меня своим крепеньким кулачком в живот. Даже дыхание перехватывает. Я ему:    -Гошенька! Внучек, больно же мне!

            А он молчит безбоязненно, любуется как-то отстранённо моими гримасами.  Что у него в головушке варится в этот момент? Загадка.  А как налюбуется, без всяких там дипломатий обнимет меня и даже поцелует иногда.  Моя кровинушка. Сиротка.  Прощала и вида не подавала, что обижаюсь на него.

            Летом задумали  сами отдохнуть от внука, да и здоровье наше уже не «ах». Годы! Взяла на работе три путёвки Гошеньке в оздоровительный лагерь. На всё лето. Пускай поживёт среди ровесников, обомнётся может быть. А внучек опять на дыбки:
    - Не купишь сотовый телефон с фотиком, не поеду никуда!»

 Купила, и рассуждать на эту тему не было смысла.

     Сложное детство у сиротки, брыкливым поэтому стал.  
Но здоровенький, и хорош собою, как цветочек!