Если видео не открывается, его можно посмотреть здесь.



Ниже также представлено видео выступления Дмитрия Быкова с его балладой “Тень”, посвящённой памяти Бориса Немцова, в программе "Лицом к Событию" 20 августа.2018 года.

Если видео не открывается, его можно посмотреть здесь.

                           Баллада Дмитрия Быкова "Тень" (2015)
                            по поводу убийства Бориса Немцова


Страшна не сама по себе хренотень В российских редеющих кущах, Но то, что ложится зловонная тень На восемь веков предыдущих, С их русской идеей про русский Эдем, С их вечной Вандеей, владеющей всем, Со всеми мечтами и снами, Которые кончились нами.

На карту поставлены реки, леса, Просторы с ветрами, полями, История вся и поэзия вся – Никак не уйти в пополаме! Под знамя поставлены Пушкин, Колчак, Романовы, Сталин и старший Собчак, И жертвы, и те, что пытали, Скрываются в общем портале.

Не сам ли Державин, державен и хвор, Был предан престолу без лести? Не Пушкин ли молвил, что все это спор Славян меж собой – и не лезьте? Не Сталин ли нам возвратил РПЦ? Не Жуков ли с нами во вражьем кольце? Под ними трещащая льдина, На ней они все заедино.

 …У нации тоже случается рак – Поистине худший из раков; Стоял у истоков его не дурак, А чинный мыслитель Аксаков. Языков, Самарин, Попов, Хомяков Писали на лучшем из всех языков – Не их ли ветвистые фразы Пустили в него метастазы?

Все было – и Грозный, и глад, и Бирон, И пытки, и бунты с коммуной, Но вызовы, лезшие с разных сторон, Сжирались системой иммунной. Но время себя ухватило за хвост, А клетки решили, что рак – это рост, И все накрывается крепкой, Рехнувшейся раковой клеткой.

Историю русскую, выскажем вслух, Венчает не птица, а крыса. Так дух нибелунгов и Шиллера дух Когда–то нацизмом накрылся, Легенда о Фаусте так умерла В тени хакенкройца, под сенью орла, И фюрером кончился Дюрер, И Лютер от этого умер.

Ужасен злодей, но ужасней дебил, Парашливый пафос острожный. Хоть Пушкина Сталин еще не добил – Теперь его шансы ничтожны. Чего там – и Тютчев, и Блок, и Толстой По полной вложились в текущий отстой, А Федор Михалыч особо – Такая в нем буйствует злоба.

Тут все состояло из двух половин – Из ангелов и негодяев; Читались, допустим, не только Ильин, Но также и Франк, и Бердяев; Однако в процессе стремленья на дно Все эти тенденции слиплись в одно, А жажда покоя и воли Сегодня свелась к «Мотороле».

Глядишь ли в окно на весенний пейзаж: Он скалится алчно и подло. Сквозь крымскую даль проступает «крымнаш», И море предательством полно. Услышу ли поезд в ночи, например, – А поезд стучит: ДНР! ЛНР! Вот так побеседуешь с немцем – А в нем проступает Освенцим.

Люблю амфибрахий, державный разбег! Сама набегает цитата: Как ныне сбирается вещий Олег – Та–та–та, та–та–та, та–та–та. – Куда ты ведешь нас? Не видно ни зги! Шибанов молчал из пронзенной ноги. Случайно средь шумного бала Шипя между тем выползала…

Пространство, родство, большинство, торжество, Горючая жидкость и рухлядь… Но что нам останется после того, Как эта конструкция рухнет? Как только эпоха свершит самосуд, Название «русский» к чему отнесут? Ведь все эти рожи, о Боже, – Развитье традиции тоже?

…Как только рассеялся черный туман, Тогда, в назиданье внучатам, Остатки спасти вознамерился Манн, И «Фаустус» был напечатан. По правде сказать – ничего он не спас: Остался от фауста ржавый каркас. В преддверьи последнего часа У нас уже нет и каркаса.

Вот в это уперлись слова и дела Искателей правды и света. Победа – их общей победой была, И общим вот этим – вот это. Меня утешает лишь то, что иду Ко дну в этом общем бескрайнем ряду, Где все как в наброске любимом – Россия кончается Крымом.