БЫЛЫЕ ВРЕМЕНА…

(юмор с эротическим оттенком)

Сквозь крепкий утренний сон Екатерина вдруг услыхала протяжные стоны и бормотание спящего мужа. В шестиметровой спальне поместились две односпальные кровати, а разделяла их лишь прикроватная тумбочка, почти как в больничной палате.

Солнечные блики раннего рассвета только- только начали пробиваться в распахнутое окно, а утренний ветерок играл с розовой шёлковой занавеской, объясняясь ей в любви.
Конец сентября, а в маленькой жаркой стране ещё продолжалось лето.

Вздрогнув, Екатерина, приподняв голову, хрипловатым  спросонья голосом спросила:

- Петя, что с тобой? Тебе плохо? Подать воды?

Пётр, повернув голову в сторону супруги, удивлённо распахнув глаза, проговорил:

- А? Что ты сказала? Не понял... А почему ты не спишь? Что случилось?

- Я не пойму, что ты стонешь и что-то бормочешь? Вот и разбудил меня…

- Ой, прости, Катюша, прости, милая, но я опять глажу твое молодое атласное тело, и стоны сладострастия разрывают меня. Не знаю, почему ты, обнажённой Венерой, вновь и вновь приходишь ко мне, и я лечу, лечу с тобой  в Космос, к звёздам!

- Ты что, с ума сошёл, дед? Опомнись! Петя, о каком теле ты говоришь?! О восьмидесятилетнем сморщенном яблоке?   

- Прошу тебя, любимая, не говори такие слова. Я чуть ли не каждую ночь вижу твою изумительную наготу и, как ты, лёжа на диване, манишь меня своим нежным пальчиком. А я, лишь взглянув на тебя, на твою красивую маленькую грудь, которая помещалась у меня во рту, готов к бою и взятию любых баррикад…

- Петя, ради Бога, замолчи! Ты забыл, что у тебя за спиной восемьдесят два года, и ты не чувствуешь их тяжесть? Ты не замечаешь, как они пригибают тебя к земле? Забыл, да? Ха-ха-ха, ей Богу, рассмешил. Вот ты готов лететь к звёздам, брать баррикады, а «Жанну» оставляешь у её подножия? Ну и ну, старый сексуальный маньяк, понесло тебя по полям и лесам…

- Какую «Жанну»? Что ты несёшь? У меня только одна любимая женщина, это ты, моя Катюша, свет зари, восход солнца!

- Уууу, завёлся! А, Жанна д’Арк, французская героиня, но это не важно. А у подножия баррикады, могла оставаться, Оля, Нина, Света и я, твоя любимая Катя, ха-ха-ха! Помнишь, как она злилась и ругала тебя за то, что ты не поднимал её к звёздам, и на вершину баррикады, а?! А какой обзор окружающей красоты она могла бы увидеть, трепеща в твоих страстных объятьях! Ну, сексуальный герой, можно с ума сойти от твоих воспоминаний…

- Ну, зачем ты так, Катюша? Я же очень старался, отдавая тебе всю свою страсть и силы. Правда, не всегда получалось лететь с тобой в Космос, прости меня. Катюша, милая, не сердись, но я не виноват, что ты так часто снишься мне молодой, красивой, притягательной Нимфой! Как я сходил с ума по тебе! Неужели всё прошло, и ты забыла?

- Да, мой «старый тополь», всё прошло, «как с белых яблонь дым, увяданьем, золотом охваченный, ты не будешь больше молодым»... Помнишь, да, нашего любимого поэта и, как ты, при первой нашей встрече, читал его стихи?

- Ой, конечно, помню. Кать, а ты помнишь, как  однажды предложила  попробовать один из приёмов Камасутры, и устроилась у меня на коленях? А  я, сидя на стуле, лаская тебя, и упиваясь тобой, успевал шептать любимые строки: - «Многим ты садилась на колени, а теперь сидишь вот у меня»… Боже мой, Катюша, неужели всё это было?

Вконец расстроенная воспоминаниями мужа, Катерина, прошептала:

- Да, дорогой, было, было, но, прошло. Увы, время не остановишь! Летит оно, размахивая мощными крылами...

- Да, ты права. Катюшь, миленькая, разреши  прилечь рядом с тобой...

- Да ты что, с ума сошёл?! Как ты поместишься тут, когда только один твой живот займёт освободившуюся полоску постели?

- Ну, разреши, любимая. Хочу разгладить морщинки и надышаться ароматом твоего тела, ты же постоянно смазываешь его нежными кремами…

- Нет, «старый тополь», видно ты не успокоишься. Ладно, иди...

Пётр с трудом поднялся с постели и, сделав всего один шаг, оказался рядом с Катиной кроватью. Екатерина вплотную прижалась к стене, освободив для влюблённого мужа узкую полоску. Случайно бросив взгляд на его трусы, где хранились остатки мужской гордости, она ахнула от удивления и, смеясь, показывая рукой на выпирающую из них гордость, проговорила:

- Пётр, а что, твой однополчанин вновь поднял голову? Он снова готов к бою и взятию Бастилии?! Ой, умираю, ха-ха-ха!

- Милая, успокойся, это он отдаёт честь главнокомандующему и благодарный салют, а это тебе, моё счастье, моя любовь! Вот видишь, он вновь улёгся в окопе и, смеясь, стал укладываться на освобождённой для него полоске постели.

- Петь, учти, аренда на десять, пятнадцать минут. Не забывай мои проблемы с позвоночником и свою покалеченную ногу…

- Да, да, помню, любимая, но мне так хочется тебя обнять, поцеловать, и вспомнить наши наполненные страстью времена…

- Давай, вспоминай, «Клён ты мой опавший, клён заиндевелый», прошептала Катерина, ласково гладя остатки седых волос на голове мужа. Надеюсь, ты не забыл, что мы  с тобой  вместе шестой десяток…

- Ой-ёй-ёй, как летит время!

И, прижавшись к щеке любимой женщины, стал нашёптывать ей строки стиха  перекликающегося с воспоминаниями:

Меня ты ждёшь, и мне, ты даришь песни…

И, у огня, с тобою сидя вместе,

мы вспомним молодость, былые времена,

и как гитара пела нам тогда...

Весна в садах цветами бушевала,

а страсть в крови покоя не давала,

клялись любить безмерно, до конца,

пока стучат призывно так сердца.

Прошли года, и под цветущей грушей,

Гитары звон вновь бередит нам души…

Нет, не забыть, любви как отдавались,

сгорали, и друг в друге растворялись...

Хочу, чтоб музыка всю ночь звучала,

чтоб песня продолжалась, не молчала,

и как ручей струилась переливами,

сердца лаская переборами игривыми.

Твои глаза, так глубоки родная,

В их омуте тону я, дорогая...

Касаясь губ пылающий родник,

за час блаженства, я вечный твой должник.

(И.В.)

- Да, Петя, какие трогательные слова, лучше и не скажешь, тихо прошептала Катя, и поцеловала седую макушку верного друга, преданного мужа.

 12.10.2019.

                                (фото из сети)