Период становления

Уже несколько раз я брался за перо, намереваясь затронуть эту тему, да все откладывал на потом – не время еще, рано! Еще работают на своих высоких должностях участники описываемых событий, или сидят на мешках, набитых деньгами, и написанное мной повествование еще может иметь большой резонанс, привести к каким-то последствиям. Не сказать, что бы я очень беспокоился о судьбах этих людей – нет, мне их судьбы до лампочки. И не то, что бы меня связывали с кем-то узы дружбы, или остались невыполненные мною обязательства.
В бизнесе, по-моему, дружбы не бывает, по крайней мере, я всех друзей давно растерял, а по обязательствам – вряд ли я задолжал другим больше, чем остались должны мне – пятьдесят на пятьдесят! И все-таки, несмотря на мое решение, даже сейчас, по прошествии стольких лет, я не смогу назвать все вещи своими именами. Но именно потому, что минуло немало лет, то многое стерлось из памяти, и что-то из описываемых ниже событий могло мне просто присниться. А если приснилось – то это же другое дело – тогда и бумага все стерпит!
Да, в те годы мне так часто приходилось идти по краю, что казалось, достаточно легкого дуновения ветерка, что бы свалиться, оказаться по ту сторону, откуда возврат проблематичен. Тогда бог миловал! В жернова мельницы, безжалостно перемалывающей людские судьбы, меня затянет гораздо позже. Затянет, когда уже будет казаться, что самые рискованные дела остались позади, и надежно покрыты пылью времени. Что же – на собственном опыте я убедился в правоте народной пословицы – от сумы да от тюрьмы…. Но тот случай я уже упоминал, и он описан в рассказе “Старая папка”.
Но вернемся к тому периоду, откуда все началось. Итак, в начале девяностых годов, а точнее, шел девяносто второй, я, молодой научный сотрудник, уже год, как получивший, ученую степень кандидата наук, работал в большом институте. Вся наука к тому времени неудержимо катилась под откос, финансирование института сокращалось на глазах, научным сотрудникам, было предложено самостоятельно искать источник дохода, самим заключать договора со сторонними организациями, готовыми платить деньги.
Мой научный руководитель, известный профессор Меткин, уехавший вскоре в Германию, но не как ученый, а по еврейской линии, поначалу горячо взялся за дело самофинансирования. Очень быстро мне стало понятно, что к науке эта деятельность имеет весьма отдаленное отношение. Наша работа все больше напоминала принцип – продавай все, что продается! Довольно скоро я уяснил, что такая работа мне не по душе.
Как раз, в это время, с предложением проработать у него, обратился мой брат – Данила. На его личности следует остановиться особо, так как, на мой взгляд, его пример наглядно показывает, откуда пришли люди, владеющие сейчас большими деньгами, и откуда они эти деньги взяли.
Из Бауманского института его отчислили, кажется, курса с четвертого, и он тут же загремел в армию, в железнодорожные войска. В те времена поблажек не было, не то, что сейчас. Мы, конечно, очень переживали за него, поддерживали, как могли, слали ему продуктовые посылки, и не только. Почти все два года, пока он служил, в нашей квартире останавливались офицеры из его части, со своими женами, на полном нашем довольствии, разумеется.
Наконец, вернувшись из армии, брат решил восстановиться в институте и закончить его. Практиковалось в те годы такое правило, что перед восстановлением, отчисленные бывшие студенты должны отработать на хозяйственных объектах института, на стройке, по большей части. Тогда то брат и начал делать первые шаги на коммерческом поприще. В нашем доме стали появляться большие мотки проводов, за которыми приходили сомнительные личности, оставляя взамен деньги, сопоставимые с зарплатой инженера. Тогда на дворе стоял конец восьмидесятых, и перемены под пустопорожнюю болтовню Генсека уже витали в воздухе. Появились первые кооператоры. Помню, с каким недоумением я смотрел на бывшего сокурсника, забросившего специальность и превратившегося в торговца на Рижском рынке!
Но, вернемся к повествованию. Успешно окончив институт, брат устроился по профилю и стал работать инженером, но проработал он совсем короткое время. По своим коммерческим делам брат пропустил день, другой, третий. Ничего мне не будет! – отмахнулся он от моих вопросов. Ты будешь уволен по статье за прогулы, - предупредил я его. К тому времени за моими плечами уже был опыт руководства крупным производством, и я твердо знал, что в то время других вариантов не будет.
Так оно и вышло. Очень скоро он принес трудовую книжку, в которой красовалась жирная запись об увольнении. Она так и останется единственной записью в его трудовой книжке на долгие годы. Но, стремительно наступающие перемены давали ему чувство уверенности в своих силах. Брат ушел из семьи, снял отдельное жилье и начал претворять в жизнь свои коммерческие начинания, теперь уже официально, благо, первые кооперативы стали расти, как грибы после дождя.
Наверное, немногие читатели знают, что было изображено на печатях первых коммерческих предприятий. Я же хорошо помню, так как, стал постепенно подключаться к его работе, и имел возможность наблюдать период становления новоявленных собственников. А изображены были на тех печатях перекрещивающиеся серп и молот!
К делам брата я подключался постепенно – то с одной ненавязчивой просьбой обращался Данила, то с другой. Послушай, для меня завезут деньги, а ты их оставь до моего приезда, - между делом, просил он. Или, - поставь, пожалуйста, к себе на стоянку две новые машины – их пригонят из Саратова и я намерен продать их в ближайшее время. А то просил и отремонтировать в автосервисе разбитую машину. Никаких денег за это не предполагалось, а воспринималось все это, по крайней мере, с моей стороны, как обычная помощь родственнику.
Но, вскоре у нас состоялся разговор, заставивший меня задуматься о дальнейшей деятельности. Начинай работать со мной постоянно! – предложил брат. Возглавишь небольшую фирму, денег будешь иметь столько, сколько захочешь! И я выбрал работу с ним.
Жалею ли я сейчас, по прошествии стольких лет, что отошел от научной деятельности и не реализовал себя как ученый? Нет, ни сколько! То большое плавание, в которое я пустился, открывало, несомненно, большие возможности, позволяло взглянуть на себя под другим углом зрения, с точки, расположенной выше того уровня, на котором я находился ранее, обогатило ценным опытом и непрерывно учило жизни.
Итак, мне был выделен просторный кабинет в высотном здании, двумя этажами ниже основного помещения, где располагался Данила, а так же комната рядом с кабинетом для сотрудников, которые стали работать со мной. Это оказались две молодые, стройные и симпатичные девушки, одна выполняла работу бухгалтера, вторая – секретаря, впрочем, они отлично заменяли друг друга. Я, конечно, не возражал против таких помощников. Из наших окон открывался отличный обзор на улицу внизу и, вроде как, мы были сами по себе. Сам же Данила занимал целый этаж высотного здания, кабинетов, наверное, пятнадцать, оказалось в его распоряжении.
Очень скоро обозначились две основные задачи, которыми мне предстояло заниматься. Первой оказалась торговля цветными металлами, в основном, медью, непрерывную поставку которой из далекого приволжского города брат гарантировал, и вторая – обналичивание больших сумм денег, необходимых для коммерческой деятельности брата. Так же скоро стало понятно, почему он так настаивал на моем участии в его делах.
Прежде всего, определилось то, что эта деятельность оказалась, если сказать осторожно, не совсем законна. Впрочем, как и почти вся деятельность того времени. Финансовые отчеты, поначалу, не сдавались, а когда стали сдаваться позже, то были составлены с помощью банкиров, через которых эти деньги и проходили, и имели мало общего с действительностью. Как стало понятно позже, шла простая отмывка денег. К тому же суммы – суммы проходили значительные и, при желании, в моих карманах могла бы оседать их немалая часть. Могла, но не оседала – я полностью работал в интересах брата, слушая его заверения, - мол, наше все, семейное! – и нисколько не сомневался тогда в правдивости его слов.
Да, цветные металлы – медь, никель. Из Саратова действительно пошел поток машин с медью, которая собиралась, а вернее сказать, разворовывалась с разрушающихся заводов. Руководил всем этим Саратовский бандит, большой приятель брата, бывший приемщик бутылок, познавший на практике азы экономики, когда бутылка принималась по десять копеек, а сдавалась по двенадцать и, имеющий, естественно, свою долю с оборота.
Необходимость в силовом прикрытии нашей деятельности возникла почти сразу, но первое время я справлялся своими силами, иногда привлекая, больше для демонстрации, крепких парней из команды брата. В то время на него уже работали пятеро братьев – татар, один крепче другого, и разница в возрасте у них оказалась небольшая.
Но и наезды на нас, пока случались пустяковые. То цветных металлов я недодал кому-то, то место на стоянке у большого высотного здания, которое брат уже рассматривал как свою вотчину, не поделили. Или покупка у сомнительных компаний диковинных тогда новых роскошных Мерседесов да BMW, до которых Данила оказался большой охотник, также требовала надежного прикрытия. Да и деньги – появившиеся большие деньги нуждались в бережном отношении.
В ту пору у меня появился и первый пистолет, вернее, револьвер и, пока еще, газовый. Но это было довольно серьезное оружие двенадцатого калибра – Магнум, гарантированно валивший человека с ног с расстояния трех шагов. Кобуру на первое время я не завел, и носил револьвер за поясом, прикрывая его легким свитером. За поясом держать оружие казалось удобным – всегда под рукой, можно быстро выхватить, в случае необходимости. Но, пока такой необходимости не возникало, не считая тех случаев, когда вместе с Данилой я участвовал в переговорах с крепкими и малознакомыми ребятами, и сам вид оружия, выступающего из-под свитера, привлекал к себе взгляды.
Словом, потянулись спокойные рабочие будни, мои бесконечные поездки в банк, на другой конец Москвы. Иногда меня возил водитель, а по большей части, за рулем сидел я сам – в те времена это не имело для меня большого значения. Сидя за рулем, я быстро гнал свою малолитражку, ощущая за поясом тяжесть револьвера и прикидывая варианты предстоящего разговора с банкирами на этот раз. Объяснение причин, по которым возврат денег банку постоянно задерживался, брат отдавал полностью на мой откуп. Впрочем, большого значения это не имело – ушлые банкиры все равно исправно брали свои проценты.
Но, за работой, я не забывал, и смотреть вокруг себя, на перемены, которые стремительно вторгались в нашу жизнь. На моих глазах происходило обесценивание таких понятий, как профессор, полковник, а на передний план выдвигался удачливый бизнесмен, вроде Данилы. А те же профессора да полковники уже радовались, когда предоставлялась возможность услужить ему, словом ли, делом. Не гнушались и просто обратиться с нижайшей просьбой о выдаче денег. Как правило, наличные отсчитывались незамедлительно, и подчас, если кто-то особо угождал, сумма чаевых намного превышала месячную зарплату просившего.
Да, с разными людьми мне приходилось сталкиваться в то время, и я с удивлением наблюдал новые отношения между ними – то, чего не встречал раньше – когда один становился хозяином, а другой – его слугой, подручным. Вообще же, я встретил много необычных людей, работающих на него.
Всех сотрудников, работающих в это время у Данилы я, конечно, не стану упоминать, тем более что их количество доходило до пятидесяти человек но, на наиболее неординарных личностях, хотел бы остановиться.
Начну с двух его ближайших и грамотных помощников, с моей подачи называвшихся начальниками отделов. Эти ответственные должности занимали Анатолий и Виктор – Витя. В строгом костюме Анатолий выглядел степенным мужчиной, чуть постарше меня, заядлый охотник, прививший любовь к охоте и Даниле. Анатолий отменно играл в бильярд и охотно делился с нами секретами игры. А учиться было на чем – большой бильярдный стол стоял в одном из просторных кабинетов на этаже у брата. Те огромные участки земли, которые в дальнейшем брат приобретет, нашел именно Анатолий. Он же и сведет его с нужными людьми.
Большой вклад внес Анатолий в дело обогащения брата, работал ответственно, с большой самоотдачей. Я немного удивлялся этому! Брался он за сложные задачи, но довольствовался весьма скромной зарплатой. Видимо, человек был ответственный, просто. Тогда же он занимался нефтью, помогал брату наладить ее поставки в Москву. С уважением мы относились к Анатолию, и он его, безусловно, заслуживал.
Виктор был наш ровесник, он заканчивал Бауманский институт вместе с братом, круглый отличник, получивший диплом с отличием. Родом он был из далекого казахстанского городка, и после института по специальности проработал недолго, посчитав, что работа у брата открывает для него больше возможностей. То же весьма грамотный и деловой оказался парень, и так же решал трудные задачи, но куда с меньшим рвением, чем Анатолий.
Кроме них, весьма колоритной фигурой являлся бывший секретарь парткома той организации, что располагалась в высотном здании ранее, и по наследству, перешедший работать к Даниле. Уже в возрасте, почему-то всегда в светлом костюме, крупный мужчина носил аккуратную бородку, и вид имел весьма солидный. Числился бывший секретарь “советником”. Толку от него было немного, за исключением того, что он иногда подсказывал Даниле, где в подвалах огромного здания хранятся неучтенные компьютеры. Вернее, учтенные, но ставшие “ничьими”, а также прочее оборудование, полезное в хозяйстве.
Это был мой постоянный партнер на бильярде, уровень игры оказался у нас примерно одинаковый, и играли мы на небольшие суммы, но противостояние носило принципиальный характер и, некоторые важные дела мы спокойно отодвигали ради интересной партии.
Остальные работники числились, по большей части, водителями да просто посыльными. Работало много девушек, которые вели бухгалтерию и делопроизводство, были юристы, да еще повара всякие, да просто, умельцы какие-то, держал их брат, одно время.
Кроме того, в штате оказались сыновья нужных людей, высокопоставленных чиновников, с которыми брат начал пересекаться во время работы. Эти числились, непонятно кем, вроде как, “консультанты”. И время проводили, в основном, за компьютерами, играя в различные игры. Два таких парня у него работали. У одного родственник занимал должность заместителя Генерального прокурора, второй тоже имел в родственниках прокурора, но рангом пониже. В дальнейшем, эти связи существенно помогут брату в его нелегкой работе, да и мне, надо признаться то же.
Еще одной выдающейся личностью, работающей на Данилу, оказался сын ректора одного из крупнейших университетов столицы. Мой ровесник, обремененный ученой степенью бывший доцент, с благообразной бородкой, высокий и худощавый. Он все обеспокоено расспрашивал о моем мнении о современной научной работе. Вы и вправду больше не собираетесь заниматься наукой? – интересовался он, внимательно глядя через очки. Да кому она нужна сейчас, эта наука! – обычно, отвечал я, имеющий, к тому времени, опыт работы научным сотрудником и приложивший руку к открытию новых небольших производственных предприятий. Так было одно время, но все эти предприятия походили на коммерческие ларьки, и быстро прогорели, еще на моих глазах.
Но бывший доцент все допытывался, все ждал ответа, пытаясь услышать в моих словах что-то такое, что объяснило бы правильность его выбора. Науки там осталось мало, - развивал я свою мысль, - а превращаться в ремесленника не хочу. Все нацелено на сиюминутные потребности заказчика – купил он партию промышленных отходов, с оказией, вот ему и надо их переработать, а завтра, когда она закончится, нужда в том производстве отпадет. Если я и грешил против истины этими словами, то, не сильно – так оно, примерно, и было.
Что же касается отношений между людьми, то их быстрое изменение, как я уже отметил, вызывало мое искреннее удивление, особенно, первое время. Помню, мы с Данилой, как-то парились в бане, и там находился еще один парень, один из его подручных. Так вот, тот не столько парился, сколько услуживал – то воды плеснуть надо на раскаленные камни, то веником похлестать нас с братом, то холодного кваску поднести. Но наиболее меня впечатлил момент, когда парень, по кивку брата, схватил полотенце и, стоя посередине парилки, принялся усиленно крутить им, разгоняя вокруг горячий воздух. Удивляло не само расслоение общества на хозяев и обслугу, а то, с какой охотой все это воспринималось, как должное. Уж я услужу, будьте уверенны! – читалось на довольном лице парня и угадывалось в его расторопных движениях.
Хотя, справедливости ради надо отметить, что далеко не все сразу так принимали новые правила игры. Среди водителей находились бесшабашные ребята, смело вступающие в спор с Данилой, и не стесняющиеся в выражениях, отстаивая свою правоту. На первых порах это проходило.
Ощущая избыток денег, Данила накупил кучу новых машин, и у каждого водителя, оказалось, по машине. Часть из них разбилась, две новые машины угнали, но даже их потеря мало на что повлияла – деньги тратились, на что ни попадя. Закупка дорогой кожаной мебели, роскошных ковров, осуществлялась непрерывно, и все это потом куда-то бесследно исчезало, вызывая мое сожаление о зря потраченных деньгах.
Очень скоро брат купил себе квартиру, потом другую, потом третью. Новоселье праздновалось с большой помпой! Впрочем, две из трех квартир он вскоре продал, за ненадобностью.
В те дни, видимо, уже не зная, куда девать купюры, которые стекались к нему со всех сторон, брат затеял визит в школу, которую когда-то окончил, прихватив с собой еще диковинный по тем временам компьютер и чемодан, полный денег. И секретаршу с собой позвал, неизвестно зачем. Берите, берите, сколько хотите! – раздавал он щедрой рукой деньги пачками набежавшим учителям. Меня немного покоробила эта выходка, когда я узнал о ней – я-то от него не получил еще ни копейки! Только на текущие расходы брат выдавал деньги, не забывая повторять свою любимую присказку, - наше все будет, наше, семейное!
Иногда даже машины, за хорошую работу, брат передавал водителям в собственность. Тогда это считалось обычным поступком. Принес фирме прибыль – получи машину! – слышались разговоры среди парней. Эта наивность, со временем исчезнет – как известно, не то, что машины, а и свою зарплату люди начнут получать с большим трудом, да и то, не всегда.
Отдельно следует выделить еще некоторых людей, работающих с Данилой в то время. Но, на этот раз, речь пойдет не о его подчиненных, а о таких же дельцах, как и он сам, его компаньонах. Прослышав, что в высотке обосновался удачливый коммерсант, некоторые уже тогда крупные предприниматели, занимавшие другие этажи здания, потянулись к нему в кабинет под предлогом сыграть партию в шахматы а, заодно, и посмотреть на работу, наладить деловые контакты. Немало способствовал этому и бывший секретарь парткома, разносивший вести по всей округе. Остановиться же хочу только на трех из них, поскольку все трое, в дальнейшем, будут иметь отношение к охранным делам, которыми я, волей-неволей, стал заниматься.
Первым упомяну Ивана Ивановича – низкорослого грузного мужчину в возрасте, лет шестьдесят исполнилось ему тогда, наверное. Работал он директором мостостроительного треста, владельцем которого и стал, приватизировав его с полного одобрения своих подчиненных. Носил новоявленный собственник, невзирая на погоду, один им тот же строгий черный костюм, сидевший на нем мешковато. Человеком же казался добродушным и мягким. Может быть, из-за этой мягкости, два экскаватора из его треста постоянно копали землю на стороне, строя особняки главарям одной из подмосковных группировок, взявшихся “опекать” его предприятие.
Другим постоянным партнером брата являлся бывший мидовский работник, весьма интеллигентный мужчина, невысокого роста, в очках, и костюме в клетку. Этому было лет пятьдесят и, как человек он казался такой же мягкий и покладистый, как и директор треста. Конечно, дядька свободно говорил на английском языке, и я с интересом слушал иностранную речь во время его частых переговоров по телефону.
Почему-то он проникся ко мне доверием, и часто советовался по своим делам, приглашая пройтись с ним по ковровым дорожкам коридора, подальше от посторонних глаз. Наверное, ему просто лучше виделась проблема, если он высказывал ее вслух, а со своими работниками он обсуждать дела не хотел. Никто нас не беспокоил во время этих неспешных разговоров, и только его секретарь – невысокая белокурая женщина, быстро приближалась к нему, вкратце передавала нужную информацию, и так же быстро и бесшумно удалялась.
Ну, и банкир – на нем так же следует задержать внимание читателя. Несмотря на то, что его контора уже тогда располагалась в центре Москвы, поиграть в шахматы с партнером в высотном здании приезжал и он. И, хотя первое время мне приходилось работать с другим банком, с другими людьми, постепенно, все свои финансовые дела Данила увяжет с ним. Выглядел банкир лет на пятьдесят пять, в то время, казался крупным, грузным мужчиной с одутловатым лицом, которое, с годами, расплывалось еще больше. Одет он, мог быть и в строгий костюм, и в легкую футболку и, в отличие от других шахматных партнеров Данилы, добродушным никогда не казался.
Эта троица, как уже упомянул, внесет свой скромный вклад в развитие охранного предприятия, директором которого я вскоре встану. Как, впрочем, и Данила, он тоже в стороне не останется.
Но, возвращаясь к событиям того времени, снова повторюсь, что большинство работников являлось исполнителями, выполняющими конкретные поручения и задания. Когда же требовалось принятие решений, то, помимо Данилы, делом занимались Анатолий, или Витя. Ну, и меня, конечно, брат привлекал для решения особо деликатных вопросов. Иной раз, приходилось, и мотаться по необъятным просторам Родины.
Одним из таких дел было установление контактов с начальником отдела договоров одного из нефтеперерабатывающих заводов на востоке страны, на непрерывные поставки нефтепродуктов которого брат очень рассчитывал. С просьбой наладить с ним контакт он обратился ко мне. Передай тому парню – начальнику отдела, что отказа знать ни в чем не будет, и зелени подбросим – долларов, значит, и товары дефицитные пришлем! – напутствовал он. Очень важно с ним контакт установить, что бы договора с нами заключал, в дальнейшем. Наше все будет, семейное – будешь потом у камина греться, меня благодарить, - не упустил он случая напомнить про будущие блага.
Ехать в такую даль совершенно не хотелось, и я попробовал отговориться. Витя же ездил уже на завод, говорил с этим парнем, пусть и занимается этим вопросом дальше! – предложил я оптимальное, на мой взгляд, решение. Да Витя как раз и боится, что не возьмет тот у него ничего, что-то они чураются друг друга! – воскликнул Данила, взмахивая руками. А я намерен телевизор туда переслать – уже купили, хороший, японский! Тот, вроде, обмолвился, что хочет хороший телевизор видеть у себя дома. Витя тоже поедет, еще и водителя выделю - на подмогу, телевизор тащить, - обнадежил брат. А ты посади их в самолет!
Кроме того, если договоритесь, надо будет передать авизо на довольно крупную сумму. Знаешь, что такое авизо – видел уже? Нет, не знаю, пока не видел, - ответил я, еще не владевший этими банковскими новшествами. Брат подробно объяснил и, достав листок, протянул его мне. Маленький клочок бумаги, размером с ладонь, содержал такое количество нулей, что они едва помещались на документе, доходя до самого края. Но, нефтепродукты того, безусловно, стоили, это было понятно по реакции брата.
Погрузка громадного телевизора в самолет происходила так же хлопотно, как и большинство наших дел в то время. В багаж телевизор сдавать не стали, опасаясь его поломки, и я, сопровождая Витю и водителя, несущего груз, не имея никакого билета, поднялся на борт самолета. Туда поставьте, - показал я на хвостовую часть самолета. Так Вы летите, или нет? – все спрашивала какая-то грузная тетка, контролировавшая посадку. Нет, не лечу, - ответил я, нащупывая в кармане купюры но, все еще надеясь избежать поездки. Но, на следующий день, по настоянию брата, пришлось собираться в дорогу.
Благополучно прибыв в далекий город, я тут же направился на завод. Женщины из отдела договоров носили красивые имена, которые я раньше и не слышал – Фиалка, Стела. Для начала, контакт устанавливал я с ними, они же и сопровождали меня по заводу, показывая, куда надо относить авизо. Начальник отдела, первое время молча наблюдал за мной, избегая приватных бесед. Но, общий язык мы, все-таки нашли, и необходимые договора были заключены. Я вообще считаю себя неплохим переговорщиком – помогал партийный опыт – ранее, я много выступал перед рабочими.
Закончив дело, обратно в подарок я вез Деду две металлические банки меда, закрытые, как тушенка. Что это у Вас? – поинтересовалась женщина в кителе на контроле в аэропорту, просвечивая мою сумку. Мед, - ответил я. Что-что? – она не разобрала моих слов. Мед домой везу! – произнес я громче. Проверять сумку она не стала.
Вскоре после этого пошли разговоры о фальшивых чеченских авизо, что меня, впрочем, нисколько не удивило – подделать эти незамысловатые бумажки большого труда не составляло. Не трудно оказалось, и найти способ воздействия на должностных лиц, подсказывая, с кем следует заключать выгодные контракты, а с кем - нет. Спустя некоторое время я узнал, что тот парень – начальник отдела договоров, был застрелен из пистолета Стечкина.
Но, на то время поставки были налажены, и я живо представлял себе, как в сторону Москвы несутся грохочущие составы с цистернами, налитыми под завязку. Принимали их на одной из товарных станций, с начальником которой я довольно легко и быстро наладил добрые рабочие отношения.
Для оплаты этих поставок требовалось все больше денег, причем, не всегда подходили авизо, а все чаще нужны были наличные деньги. Мои поездки в банк участились. Желая подстраховаться, Данила вышел на работников вневедомственной охраны, которая в то время переживала не лучшие времена, и стал привлекать их для усиления. Теперь, во время поездок мою машину сопровождал инкассаторский броневик, с двумя-тремя автоматчиками. Одеты были ребята не в форму, а в гражданскую одежду, у одного на ногах были тапочки какие-то. Как я мог убедиться, забравшись внутрь – летом в броневике было очень жарко, никаких кондиционеров в то время, конечно, не устанавливали.
У банка, расположенного на первом этаже жилой пятиэтажки, бойцы забирались на крыльцо. С передернутым затвором, с автоматом на плече, готовый стрелять в любой момент, с решительным взглядом, устремленным куда-то вдаль – вид охранник имел весьма внушительный. Несколько ослабляли впечатление его незатейливая клетчатая рубашка и помятые джинсы. Но, все равно, понятно было, что человек при деле – постороннему лучше не подходить в этот момент!
Чем больше я любовался на эту картину, тем очевиднее становилось, что толку с этих автоматчиков – чуть, что подходят они только для блезира, для самоуспокоения. Дело же только страдает, поскольку вид вооруженного автоматом человека, сразу привлекает к себе ненужное внимание.
Мои предположения подтвердились, и очень скоро, что заставило Данилу всерьез пересмотреть свое отношение к вопросам безопасности в условиях набирающего силу “бизнеса”. В те дни предполагалась перевозка крупной суммы денег на далекий нефтеперерабатывающий завод, в счет поставки нефтепродуктов.
Деньги тогда еще ходили дореформенные, но уже не советские, полоса по бокам появилась белая, но номинал их оставался пока таким же, прежним. Соответственно, и банкнот набралось мешков не то двенадцать, не то тринадцать, битком набитых, под завязку.
Везти их, решено было по железной дороге. Для перевозки привлекались два охранника, с автоматами, и с нашей стороны, им в помощь, выделялось шесть человек с газовыми револьверами. По какой причине я не поехал с ними тогда – сейчас уже не помню, кажется, посчитал, что сил достаточно и без меня, тем более, что ехал Витя. Я только провожал всю команду до вокзала и, надо сказать, избавил себя от больших неприятностей. Остановились мы на стоянке, и я, отойдя чуть в сторону, полюбовался на команду. Все крепко сбитые, коротко стриженые ребята, удобные дорожные сумки были свалены на асфальте и рядом лежали мешки, набитые деньгами. Чем-то они напоминали спортивную команду, направляющуюся на сборы. Словом, на вокзале вся команда производила солидное впечатление, и то, что при них может быть оружие, угадывалось с первого взгляда.
Два купе были забронированы заблаговременно и, разместившись там, парни принялись играться с оружием. Конечно, проводники сообщили, куда надо, и встречать ребят подтянули значительные силы спецназа. Потом я узнавал такие подробности, что холодела душа. Вроде, уже и стрелять по автоматчикам собирались снайперы, да и стреляли бы, если бы не подошедший грузовой состав, закрывший обзор.
Брал их спецназ, естественно, в грубой форме, да еще и бросили потом в камеру, где парни и томились до того счастливого момента, пока брат, используя все свои связи, не выручил деньги, ну и их, заодно. Деньги то вернули, но недосчитались потом приличной суммы, два мешка, под сурдинку, растворились в воздухе при задержании, но это была уже мелочь.
Потом, я с сочувствием слушал Витины рассказы о пребывании в застенках. Повествуя о том, как снимали показания с задержанных парней, Виктор потирал ушибленные бока. Оружие, без надобности, демонстрировать не надо было, - единственное, что я и сказал, назидательно. Да и я говорил это охранникам! – отмахнулся Виктор. Так нет – проводница чай приносит, а они автоматами балуются! Да еще у одного бойца нож нашли, а разрешения на него не оказалось! Ну, это уже совсем ни к чему – имея автомат, еще и нож с собой таскать! – покачал я головой.
Но вскоре произошло событие, заставившее нас срочно принимать решительные меры, дабы обезопасить себя. Я хорошо помню тот день – стояла солнечная летняя погода, от жары все вокруг казалось замершим, или двигавшимся с большой неохотой, медленно как-то. Почти всех своих людей Данила в тот день отправил по различным поручениям, в конторе остались только девчонки, да Анатолий. Ну и Данила, в каком – то сером костюме, совсем не уместном в такую жару, задумчиво прохаживался по коридору в одиночестве.
Мы с Анатолием только что закончили партию на бильярде, во время которой мастер терпеливо обучал меня правильным ударам. При желании, он мог бы закончить партию с одной руки. Игра, против обыкновения, казалась так себе – сказывалась жара и, закончив ее, я охотно спустился двумя этажами ниже, к своим девчонкам. Ничего особенного я не увидел и там – лениво обмахиваясь журналами, и разгоняя горячий воздух, они ожидали дальнейших указаний, коротая время за неспешными разговорами. Погонять их не хотелось и, махнув девчонкам рукой, я направился к себе в кабинет.
Пройдясь несколько раз по блестящему лакированному полу, и отметив, что на сегодня дел, скорее всего, никаких не предвидится, и можно отправляться домой, я остановился у широкого окна, глядя на залитую ярким солнцем улицу. Машины как-то медленно катились по раскаленному асфальту, и мне казалось, что я вижу, как горячий воздух витает над ними. Повернувшись, я, уже было, направился к двери, что бы объявить девушкам, что уезжаю, как вдруг, в комнату быстрыми шагами вошел Данила. Вид он имел весьма встревоженный и несколько растерянный.
У меня на этаже люди с оружием рыщут! – сразу объявил он, взволнованно и глубоко дыша. Его встревоженный вид тут же вывел меня из полусонного состояния. И много их? – задал я вопрос, уяснив его настроение и прикидывая варианты моих действий. Точно не видел, человек пять, а может, и больше, - ответил он, поглядывая на дверь, и словно ожидая, что вот-вот кто-то ворвется к нам.
Из оружия в тот день под рукой оказался единственный газовый револьвер, ненадежный и маленький, приобретенный накануне для какого-то водителя, и лежащий у меня в столе. Мой внушительный Магнум остался в машине, и идти за ним не было времени. Быстро достав револьвер и проверив наличие в нем патронов, я засунул его за пояс, за рубашку, расстегнув пару пуговиц. Револьвер, конечно, выпирал из-под рубашки, но меня это мало смущало.
Оставь, ты что, вдруг, сразу стрелять начнут – они же с оружием боевым пришли! – воскликнул брат. Да нет, хоть что-то под рукой пусть будет! – ответил я ему. Дожидайся пока здесь, я разберусь и вернусь – кофе пока попей, пусть, девчонки сделают, - предложил я ему и, не дожидаясь ответа, быстро направился к двери. Какой там кофе! – воскликнул Данила мне вслед.
Поднявшись к нему на этаж, я сразу увидел незнакомых парней, судорожно распахивающих двери в кабинеты и заглядывающих внутрь. Двое из них постоянно держали руку за пазухой – несмотря на жару, на них были надеты какие-то куртки. У одного, похоже, был обрез – слишком массивно смотрелась железяка под одеждой, у другого – оружие поменьше, пистолет, наверное. Наши девушки испуганно жались по стенкам коридора, но на них никто не обращал внимания. И здесь его нет! – разнесся по коридору громкий голос.
Подойдя ближе, я остановился напротив того, кто мне показался главным. Кого-то ищите? – поинтересовался я, несколько преграждая ему дорогу. Крепкий белобрысый парень настороженно посмотрел мне в глаза, потом перевел взгляд на револьвер, выступающий из-под рубашки. А Вы кто? – прямо спросил он. Один из руководителей, - ответил я, и назвал свое имя. Если есть какие-то вопросы, заходите сюда, переговорим! – я показал на дверь в кабинет, где обычно велись переговоры. Парень, крикнув своих подручных, уверенно вошел внутрь.
В просторном зале стоял широкий и длинный стол, с дорогими стульями, приобретенными недавно, и я совсем не к месту подумал о том, что брат опять тратит семейные деньги черт знает на что! Садитесь! – кивнул я на одну сторону стола, а сам устроился по другую. Парни с шумом, но быстро расселись, а те двое, что держали оружие, так и не вынули руки из-под курток. Напротив меня сидело теперь пять человек.
Что за дело? – не теряя времени, осведомился я, незаметно дотронувшись рукой до рукоятки револьвера. В это время в комнату заглянул Анатолий, и сразу правильно оценив ситуацию, сел за стол, рядом со мной. Двое нас теперь оказалось против пяти. Молодец, Анатолий! – оценил я его поддержку, сразу почувствовав себя уверенней.
Вот! – белобрысый парень достал стопку плохо сделанных ксерокопий, и положил их на стол. Вам было поставлено столько тонн сырой нефти, а вы за нее до сих пор не рассчитались, хотя все сроки давно уже вышли! – воскликнул парень эмоционально.
Мне тут же вспомнился сухой маленький старичок в очках, с орденами на пиджаке, которой руководил фирмой, осуществляющей поставки. Тот старик бывал в конторе ранее неоднократно, и я знал, что он проживает в каком-то подмосковном городе, Химках, кажется. Тут же вспомнилась и усмешка брата, который обмолвился как-то, что торопиться рассчитываться со стариком не будет, дескать, задерживает тот поставки нефти постоянно.
Взяв со стола бумаги, Анатолий, молча и внимательно изучал их. Хорошо, оставьте ваши бумаги, попробуем разобраться, в чем дело, - ответил я, мельком взглянув на них через его плечо. Срок для оплаты – пять дней! – четко произнес белобрысый парень. Он сделал знак своей компании, и те, разом поднявшись, в одночасье исчезли в коридоре. Некоторое время в зале стояла тишина, Анатолий, все также молча, перебирал бумаги. Не обсуждая с ним визит незваных гостей, я поднялся и направился к брату, дожидавшемуся меня двумя этажами ниже.
Ну, что? – спросил он, едва я переступил порог своего кабинета. Уехали! – устало махнул я рукой, вспомнив о жаре. Иди, посмотри бумаги, которые они оставили, Анатолий их сейчас изучает, - добавил я, с некоторой иронией.
Такая демонстрация силы требовала, конечно, ответных действий. Тут и пригодился сынок высокопоставленного родителя. На следующий день, когда я поднялся на этаж к брату, у него в кабинете, за большим резным столом из хорошего дерева, уже сидел большой милицейский начальник, примчавшийся по вызову заместителя Генерального прокурора. Мне он не показался – ничем не примечательный лысый мужчина средних лет. Рядом с ним расположился Анатолий, а Данила, не спеша, прохаживался около стола.
Может, и не было у них никакого оружия – Вы сами-то его видели? – задал вопрос милицейский начальник после того, как нас познакомили. Может, и не было, но, скорее всего, было, - произнес я в задумчивости. Похоже, обрез за пазухой держал один из них, а другой – пистолет. На миг вспомнился вчерашний день – что-то тяжелое у парней за курткой находилось, это точно.
Хорошо, мы поговорим, с кем надо, и строго предупредим, что бы вас оставили в покое, - обнадежил, дорой гость, выслушав меня. Поговорим, с кем надо! – еще скривился я тогда, с неприязнью поглядывая на начальника. Поговорят они! Ловите бандитов, да за решетку их сажайте, а разговоры разговаривать потом будете, благодетели! С кем там они говорили, и говорили ли вообще, я не знаю – на нашей дальнейшей деятельности этот визит никак не отразился. Очень скоро милицейский начальник откланялся, с ним ушел и Анатолий, вызвавшийся проводить его.
Оставшись вдвоем с братом, мы некоторое время молчали. Я все вспоминал слова гостя – мы поговорим! - Ну, хорошо, с этими людьми, допустим, они переговорят. Так, другие обязательно появятся! – прервал я, наконец, молчание. Да, ты прав, - подтвердил Данила после минутной паузы. Нужно привлекать милицию, платить им, конечно, и на них опираться в дальнейшей работе, - озвучил я мнение, которое, как мне казалось, складывалось и у Данилы. У милиции и оружие, и возможности! – я сделал широкий жест рукой, как бы очерчивая обширные границы. Брат все понимал, конечно, и не возражая, слушал. А наши люди вместе с ними начнут работать, немного подучатся – толку больше будет, - привел я еще довод. А с этим дедом рассчитайся полностью и в ближайшее время, - закончил я разговор на правах старшего, направляясь к выходу. Да-да, конечно, - кивнул Данила.
Вскоре после этого разговора у нас и появилось надежное прикрытие, сразу позволившее чувствовать себя куда безопаснее, чем ранее. Обосновавшиеся в конторе милиционеры постепенно вовлекали меня, в орбиту совей деятельности, охотно делясь опытом и щедро раздавая советы. Много нового я узнал от них.
Так вот и работаем, - говорил старший из них, капитан, Алексей, крепкий мужчина моих лет. Он достал пистолет, отсоединил полный магазин и, передернув затвор, вывалил на стол девятую пулю. Восемь патронов в магазине, девятый – в стволе, так вот уже десять лет и таскаю оружие, без применения. И, слава богу! – широко улыбнулся он.
С ним появилось еще человек пять-шесть таких же крепких ребят, и они стали нести в конторе постоянное дежурство. И хотя один из них являлся майором, но руководил ребятами он – Алексей. Еще среди милиционеров выделялся Григорий – статный накаченный парень, носивший при себе постоянно телескопическую металлическую дубинку. Лобовое стекло у машины хорошо ей разбивать! – пояснил он, весьма довольный собой. Хулиганы какие-то! – отметил я тогда про себя. Но, как бы то ни было, дело свое эти парни знали хорошо, и помощь брату оказали существенную.
И не только в вопросах безопасности. Той же медью, когда ее счет шел не на машины, а на вагоны, торговали они, мягко отодвигая меня от дела, под предлогом обеспечения моей безопасности. И я не исключаю, что продавали они медь такой же компании, как и они сами, из органов, значит. Пьянствовали ребята, после удачной сделки, бывало, дня по три-четыре. Соответственно, и деньги оседали у них немалые – постепенно, то у одного, то у другого стали появляться новые машины.
Бывший секретарь парткома шепнул по секрету, что в конторе лежат боевые пистолеты, но не табельные, Макарова а, вроде старые ТТ. В то время я всерьез подумывал – а не взять ли мне оружие, неучтенное, конечно. Суммы денег, которые выдавали в банке, постоянно увеличивались, а я по-прежнему был вооружен только газовым револьвером. С бравыми вневедомственными охранниками, после случая на железной дороге, Данила расстался, и я снова ездил за деньгами только в сопровождении водителя.
Как раз накануне, я поднялся на этаж к брату и, проходя мимо комнаты, где располагалась охрана, замедлил шаг. Дверь оказалась наполовину открыта, и за ней, за столом, сидел милиционер, который как-то настороженно смотрел, как я приближаюсь. Стоило мне зайти за дверь, как стала понятна причина его настороженности. Перед ним лежал разобранный пистолет, детали которого он сейчас чистил и смазывал. Не табельный, конечно – Макаров висел у него в кобуре, на боку. Пистолет выглядел старым и потертым, сохранившимся, видимо, еще со времен войны.
Что за марка такая? – стало мне интересно. Браунинг, – тихо ответил милиционер. - И патроны к нему есть? Есть, конечно, - кивнул собеседник. Словом, недостатка в оружии мы тогда не знали, но носить такое оружие было опасно – задержать с ним могли в любой момент, и тогда срок гарантирован! Обсуждал я этот вопрос со старшим милиционером.
Ну, дадим мы тебе боевой пистолет – так если тебя ОМОН с ним возьмет, да еще нажмут на тебя немного, быстро нас сдашь! – со знанием дела, нисколько не сомневаясь в своей правоте, спокойно объяснил Алексей. А если заявление с собой постоянно носить о том, что нашел пистолет, и несу его сдавать в милицию? – наивно поинтересовался я, с интересом ожидая ответа.
Да какое там заявление! – пренебрежительно махнул рукой старший. Тебя так помнут при задержании, что никакого заявления при тебе не останется! – доходчиво объяснил он. Да, становилось совершенно очевидно, что нам следует искать легальные выходы на оружие, благо, что возможности для этого уже обозначились.
В то время в обществе уже усиленно обсуждался закон об оружии, и до его принятия оставались считанные дни, и всем уже стало понятно, что оружие для защиты бизнеса скоро дадут. Мои первые визиты в милицию подтвердили это. Ждите, вот-вот будет принят закон, тогда и приходите, - ответил мне один из начальников на мое незатейливое заявление на бланке с просьбой выдачи двух пистолетов для охраны имущества. А заявление заберите – все равно, ответ пока будет отрицательный, - доброжелательно свернул разговор собеседник.
Но, как говорится – каждому овощу – свое время, и очень скоро я услышал другие, куда более ласковые речи. В один из осенних дней я вошел в довольно мрачное серое здание. Это оказалось уже другое милицейское учреждение, но как раз то, что нужно. Кто тут решает вопрос о выдаче оружия? – поинтересовался я у молчаливого коротко стриженого парня в одном из кабинетов. Он также молча кивнул на соседнюю дверь.
Войдя туда, я увидел веселого мужчину в строгом синем костюме, чуть постарше меня, с копной пышных черных волос, уложенных в хорошую прическу. Немного забегая, вперед скажу, что на долгие годы мы с ним станем добрыми приятелями, и ни он меня, ни разу не подвел по-крупному за это время, ни я его. Спрашивается, каким образом я мог подвести такого крупного милицейского начальника? Мог, еще как мог – с оружием это легко было сделать! Но, не подвел – и, об этом, позже. Сработались, словом.
Оружие здесь дают? – робко спросил я. А зачем Вам оружие? – весело поинтересовался дядька. Оружие нам нужно для охраны бизнеса и собственной безопасности, - начал я осторожно, приглядываясь к собеседнику. Оружие – это можно! – так же весело ответил мужчина. Но для этого большие расходы потребуются! – пояснил он, в свою очередь, внимательно посмотрев на меня. Готовы нести соответствующие расходы! – подтвердил я, отметив про себя, что начало диалогу положено. Так это, смотря куда нести! – уточнил дядька, все также весело глядя на меня. Направим поток в нужное русло! – с готовностью, кивнул я.
Дальнейшее, мне, конечно, уже приснилось – не могло же этого быть на самом деле! Приснится же иной раз, черт знает что! Мой собеседник подошел к своему столу, выдвинул верхний ящик и, показав в него, уточнил, - так сюда надо будет направлять! Сюда и направим, - просто ответил я, считая теперь вопрос почти решенным. Словом, так необходимый для дела первый контакт был установлен, я бы сказал, с легкостью.
В дальнейшем, перебросившись еще несколькими фразами, мы быстро нашли общий язык. Как-то зашел у нас разговор об очень большом столоначальнике, чей портрет в надвинутой на лоб шляпе красовался на плакате. Мы ехали в это время с ним в машине, и разговор был так, ни о чем. Раз там, наверху, совесть совсем потеряли, то и нам скромничать нечего! – вздохнул дядька, сидя за рулем. Нечего скромничать, - не стал я возражать. А он, знаешь кто? – осторожно поинтересовался мой знакомый, показывая на портрет. Неужели вор? – спросил я первое, что пришло мне в голову. Собеседник расплылся в широкой улыбке – видимо, с первого раза я угадал правильно. Что творится на белом свете! – взгрустнулось мне. После этого настороженность исчезла, и говорили мы в дальнейшем довольно доверительно. А может, совсем и не такой состоялся у нас разговор, не помню точно, за давностью времени. Может, и это все мне приснилось.
Конечно, одними разговорами дело не ограничилось, проверяли меня серьезно, основательно и долго, присматривались – что за человек такой пожаловал за пистолетами? Беседовали со мной и оперативные работники из местного отделения – намерен ли я работать с оружием дальше? Конечно, намерен! – подтвердил я. Так, грамотное юридическое сопровождение потребуется, - ответили мне. Привлечем, по мере необходимости, - согласился я, но вполне справлялся и самостоятельно, прислушиваясь к дельным советам, разумеется.
Потребовалось еще окончить школу охранников, но с этим я быстро управился. Получив дипломы на себя и на брата, я положил свой диплом на стол, перед собой, и подвинул его на одну сторону, любуясь, синей обложкой. Потом достал другие свои дипломы – техникума, института, диплом кандидата наук и, положив их на стол, подвинул в другую сторону, так же любуясь ими.
Получалось, что диплом охранника, полученный после двухмесячного обучения, если не перевешивал, то вполне уравнивался по значимости с дипломами по специальности, на получение которых я затратил долгих двенадцать лет. Невольное сравнение заставило в который раз, задуматься об относительности ценностей, в условиях нового времени.
Вскоре, после сбора всех необходимых документов была открыта охранная фирма, учредителем и директором которой являлся я и, наконец-то, получено разрешение на первый пистолет. В то время боевой пистолет выдавался предприятию временно, сроком на три года, вроде как, в аренду. Седой худощавый старик на складе, помнящий еще сталинские времена, долго перезванивал на Петровку, все уточнял – давать ли, все не верил в новые порядки но, в конце концов, оружие выдал.
Первый пистолет предназначался Даниле, как охраннику моего предприятия. Хорош охранник – на такой шикарной машине с сопровождением ездит! – говорили потом проверяющие милиционеры. За пистолетом брат, оставив все свои дела, заехал к нам с Дедом домой в сопровождении Алексея. Ожидая его, я надел кобуру с пистолетом поверх домашнего халата, и для пущей важности, нацепил еще серебряную медаль ВДНХ, которой был награжден когда-то за выдающиеся научные достижения. Но, к моему сожалению, задерживаться брат не стал, и покрасоваться мне не удалось. Быстро забрав оружие и патроны и разрешение на него, он удалился, оставив на столе, пустую кобуру. Мы ему получше подберем, поудобнее, для скрытого ношения, - ответил Алексей на мой недоуменный вопрос, - а кобуру-то что не берете? Вот еще что спросить хотел, - я немного задержал старшего. По стреляной гильзе, ведь, быстро найдут владельца оружия? Мы с другого пистолета боек перебросим – не найдут! – успокоил меня старший. Ну, и работники! – развел я руками, опять отметив про себя, что свое дело парни знают хорошо. Не забудьте, потом боек на место поставить! – заволновался я об имуществе своего предприятия. Вернем, будь спокоен! – махнул рукой Алексей. Все необходимые журналы, прошитые и пронумерованные, где отмечалось перемещение оружия, были заведены уже задним числом.
После того, как у Данилы на руках появилось боевой пистолет, мы стали чувствовать себя гораздо увереннее. Но и привлеченные для безопасности милиционеры продолжали работать на него по-прежнему.
Услужить эти ребята были всегда рады, правда, стоили их услуги недешево и постоянно росли в цене. В один из дней мне передали – Данила находился уже в недавно приобретенном поместье, что, вроде, туда приезжали какие-то серьезные ребята, на разборки. В памяти были свежи еще недавние разбирательства из-за поставок нефти, и сообщение, конечно, вызвало тревогу. Никаких мобильных телефонов в то время еще не было, и связи с деревней, соответственно, тоже.
По моей команде вся наша милицейская рать дружно двинулась на выручку к Даниле, прихватив с собой и автоматы, для порядка. Тревога, как выяснилось в дальнейшем, оказалась ложной. Крепкие ребята действительно приезжали, но не к Даниле, а к его управляющему – что-то там, задолжал им его сын. До этого, на охоте, наше внимание привлек старик – лесничий, весьма хозяйственный и крепкий дядька, бывший полковник. Так, в его поместье и появился управляющий, который проживал там постоянно. И, хотя тревога оказалось ложной, но свою положительную роль та поездка сыграла – на все окрестные деревни разнеслась молва о появлении вооруженного отряда по вызову брата.
Уяснив, что серьезного противника нет и в помине, милиционеры просто хорошо отдохнули во владения Данилы, угостившись шашлыком и устроив стрельбу из табельного оружия. Как мне потом рассказывали, треск от автоматов и пистолетов стоял такой, что казалось, идет настоящий бой. Приехавшая по вызову жителей соседней деревни милиция изъяла у Данилиного управляющего старое охотничье ружье, которое позже, с большими извинениями и вернули. Кроме смеха, эти действия ничего у нас не вызвали.
Все эти эпизоды только усиливали ощущение безнаказанности и вседозволенности, и придавали уверенность в том, что так будет продолжаться и в дальнейшем. Но и у парней – милиционеров, случались не только холостые выезды – серьезных дел также хватало. Каких именно – память все стерла, за давностью лет уже и не упомню, да и не стоит вспоминать – забот не оберешься!
Спустя некоторое время, я сделал для себя вывод, что свою задачу эта милицейская команда выполнила, и дальнейшее их постоянное присутствие уже становилось в тягость. Аппетиты у ребят возрастали не по дням, а по часам, и денег для них требовалось все больше и больше. Как-то съездивший в поместье брата Дед рассказывал, что их сопровождали две машины, да еще в машине брата ехал Алексей. Постоянные переговоры по рации, – первый-первый, дорога свободна! – конечно, тешили самолюбие Данилы, но становились уже совершенно лишними.
Я стал склоняться к мысли, что можно подготовить бойцов из крепких парней, работающих у брата, благо, выход на оружие мы теперь имели и вооружить людей могли и сами. В разговоре высказал ему свои соображения. Он молча выслушал, ничего не ответив, но скоро я узнал от Алексея, что Данила отказывается от их постоянного присутствия. Привлекать же теперь будут милиционеров только по мере необходимости, если такая необходимость возникнет.
Конечно, необходимость еще возникала, и не раз, но тогда, старший, прощаясь, дал мне напоследок несколько ценных советов. Нелегкий ты себе путь выбрал! – прокомментировал он мои занятия. На хлеб, конечно, заработаешь, но, без масла. Да и несладок будет твой хлеб! Да я же только брату помогаю, поэтому, и взялся за это дело! – попробовал, было, возразить я ему, но Алексей только усмехнулся в ответ. На брата своего не очень надейся, - сказал только тихо.
Не первый раз слышал я это. Говорили и другие, перестань бескорыстно помогать Даниле, обманет он тебя, заберет все себе, а о тебе и не вспомнит! Даже Дед как-то обмолвился, что бы с тех денег, которые проходили через мои руки, я брал бы с него определенный процент. Правдивость этих слов мне станет, понятна позже, а пока, отдавая все силы, я вкладывался в дело брата.
Дело же шло своим чередом – работа кипела. Менялись заместители у Данилы – на месте с треском вылетевшего одного тут же появлялся другой, но это ничего не меняло. Бразды правления брат прочно держал в своих руках. В армии, что ли, опыта такого поднабрался? – иногда задумывался я, оценивая ситуацию со стороны.
Но, возвращаясь к вопросам безопасности, нелишне будет упомянуть, что вместо ушедшей команды профессионалов появился увалень – охранник, крупный, солидно выглядящий мужчина, тоже милиционер, капитан из вневедомственной охраны. Но этот оказался годен только для представительства, боец из него был никудышный, и хорошо, что продемонстрировать свои навыки ему не пришлось, просто случай, слава богу, не представился. Мастер же он оказался приторговывать какими-то левыми дробовыми пистолетами, похожими на газовые. Я приобрел у него один, и одно время ходил с ним, но очень недолго. Слишком ненадежным это оружие казалось, а риск был велик, и я отказался от этой игрушки, просто выкинув ее, за ненадобностью, в старый, заросший зеленой тиной пруд.
Тогда же подумал и о том, что боевой пистолет пора приобретать и мне – Магнум уже порядком надоел, да и для серьезных дел он не годился. Кроме того, постоянное ношение братом оружия требовало надежного прикрытия со стороны контролирующих органов, и стало понятно, что охранным предприятием предстоит заниматься всерьез и надолго.
По настоятельному приглашению, мой новый знакомый милицейский начальник заехал в контору к брату, поиграть в бильярд, да и познакомиться поближе с нашей работой. Пройдя в просторный зал, где стоял большой бильярдный стол, а окна были занавешены от яркого солнца массивными зелеными занавесками, дорогой гость скинул с себя пиджак, под которым оказалась кобура с пистолетом, мгновение, помедлив, он снял ее и передал мне, как единственному знакомому в новой компании. Большое доверие, надо отметить, он выказал, передавая свое оружие в чужие руки. Но и я не оплошал. Не выпуская кобуры с его пистолетом из рук, я ходил вокруг стола, внимательно наблюдая за игрой.
Гость оказался превосходным игроком и, с нашей стороны, конкуренцию ему мог составить только Анатолий, хотя Данила, к тому времени, тоже считался неплохим знатоком. Постепенно зал наполнился сотрудниками. Видя серьезную игру и, оценив оружие гостя, все молча наблюдали за поединком. С большим трудом, но партию выиграл Анатолий.
Что же, доброе начало положено, - отметил я после визита гостя, однако было понятно, что завязавшееся знакомство требовало дальнейшего упрочнения, перехода к более доверительным отношениям. В те дни, после очередной удачной сделки, брат как раз устраивал дружескую попойку, для чего на вечер снималась большая баня, и я предложил пригласить туда нового знакомого. Данила, конечно, не стал возражать – знакомство обещало быть полезным. Девочек не забудь позвать! – напомнил я ему, но это оказалось, конечно, уже лишним.
Все и так было организовано по первому разряду, столы ломились от икры и других деликатесов, услуживали водители, а три длинноногие красавицы, укутанные в белоснежные простыни, уже сидели за столом, когда я подъехал со своим новым знакомым. При входе нас встретила охрана брата – для такого дела он вызвал старую гвардию. Гость, скинув пиджак, снял наплечную кобуру с пистолетом, и передал ее подошедшему Григорию. Григорий, хотя и был раздет до пояса, но оставался в серых милицейских брюках с красным кантом по бокам. Пистолет гостя тут же привлек мое внимание – опять это оказалась незнакомая мне марка оружия, но за начавшимся весельем разглядывать было некогда.
Одна девушка предназначалась для дорогого гостя, другая – для Данилы, а третья – я точно не помню, кому, но могу живо представить, будто бы мне. Так проще описывать дальнейшие события, во сне, бывает, видишь яркие краски.
Выпили мы тогда здорово, и я все порывался попробовать, как стреляет пистолет незнакомой мне системы, здесь, в бане. Все равно выстрелов никто не услышит! – приводил я убедительный довод. А то порывался вызвать на спарринг мускулистого Григория. Одернуть меня мог только брат – он и одергивал. Перестань валять дурака! – говорил он, время от времени. Стрелять мне, естественно, никто не позволил. Впрочем, ставшие проявлять активность девушки, быстро заставили забыть об оружии. Как-то незаметно они оказались около мужчин. И принялись за ласковые разговоры.
Просторная парилка, да еще предбанник перед ней – словом, места оказалось достаточно, что бы пары не беспокоили друг друга. Но, краем глаза я, конечно, поглядывал, как идет дело. Шло же оно полным ходом, и можно было немного расслабиться, слушая приятный украинский говор своей случайной знакомой.
Время летело быстро. Если хотите, мы можем еще задержаться здесь, - предложила девушка – красавица. Хорошего понемногу, - отклонил я заманчивое предложение, считая это уже излишним – компания стала собираться. Первым укатил брат со своим сопровождением, за ним вышел мой новый знакомый. Накинув одежду, я направился его проводить. Доедешь в таком состоянии – не остановят? – участливо поинтересовался я, но гость только усмехнулся в ответ. Кому это я говорю! – запоздало спохватился я.
Естественно, что после такой дружеской попойки я попросил у нового знакомого оружие и для себя. Надоело таскать эту игрушку! – объявил я, вытаскивая из-за пояса Магнум. Поменяешь на боевой? Конечно, поменяю, - кивнул он согласно.
Еще накануне, узнав, что мне выдают оружие, Алексей передал кожаную наплечную кобуру. Ее потертый вид красноречиво говорил, что все время она была в деле. Пистолет лежал в ней очень удобно, его рукоятка даже чуть опускалась вниз, под тяжестью патронов, нисколько не затрудняя ношение. Так что, кобура мне досталась удобная, я потом не раз вспоминал Алексея добрым словом. Тяжести оружия почти не ощущалось, зато, сунув руку под куртку, я сразу натыкался на шершавую рукоятку, тут же придающую уверенность в правоте своих действий.
Сидя за рулем, первый раз с пистолетом, я размышлял о новых возможностях, которые давал выход на оружие. Задумавшись, я не обратил внимания на то, что из ехавшей за мной милицейской машины послышался голос из репродуктора, приказывающий остановиться, и встрепенулся только тогда, когда сзади зазвучала сирена. Прижавшись к обочине, в зеркало заднего вида увидел машину с работающим проблесковым маячком, и выходящего из нее пожилого майора.
Ну, вот, сейчас с пистолетом и арестуют! – первое, что мелькнуло у меня. Казалось еще как-то непривычно осознавать, что оружие я ношу на вполне законных основаниях, и что разрешение на него лежит у меня в кармане. Почему на красный свет проехали, почему не остановились по требованию? – принялся спрашивать милиционер, едва я вышел из машины. Да нечистый попутал, товарищ майор! – свалил я беду на лешего. Это бывает! – понимающе, кивнул майор. Словом, договорились. Проверять у меня оружие он не собирался. Это оказалась первая моя встреча с милицией в то время, когда у меня с собой был пистолет. Много потом будет таких встреч, но первые проверки не забываются.
В другой раз, я остановил машину на дороге, немного мешая движению, и направился к телефонному автомату – нужно было срочно позвонить, а может быть, и не было никакой срочности – не помню уже детали. Набирая номер, я наблюдал за тем, как позади моей Волги остановилась милицейская машина, из которой, весьма недружелюбно, на меня смотрели два милиционера. Делая вид, что не имею к стоящей на дороге машине никакого отношения, я продолжал набирать номер.
Потеряв терпение, один из милиционеров вышел из машины, поправил свою фуражку и медленно направился ко мне, по ходу, ненароком разворачивая автомат, висящий у него на шее, в мою сторону. Было одно время, носили они автоматы, причем, не короткоствольные, которые появятся позже, а длинноствольные, армейские, с откидным прикладом.
Так вот, приблизившись ко мне, милиционер аккуратно дотронулся этим длинным стволом до моей груди, задев кобуру под курткой. Видимо, он почувствовал оружие под одеждой, и тут же крикнул проходящему поодаль патрулю, из двух молодых ребят – ко мне! Краем глаза мне было видно, как эти два долговязых парня, остановившись в недоумении, затем медленно направились к нам. Документы! – потребовал милиционер. Я достал свое разрешение на пистолет и протянул ему. С оружием ходите! – прокомментировал он ситуацию, внимательно изучая документ. Сейчас уезжаю, позвонить срочно надо было! – счел нужным пояснить я. Проверяющий меня милиционер молча вернул разрешение, сел в машину и уехал, а патруль направился дальше. А носить-то пистолет мне теперь свободно можно! – еще раз убедился я во всесильности разрешения, выданного моим знакомым.
Но самой впечатляющей оказалась проверка на дороге бойцами ОМОНа, которые остановили джип брата, на котором я ездил. Да, я уже к тому времени пересел на Ленд Крузер, и где-то с год катался на нем, пока Данила не забрал машину обратно. В тот день я возвращался домой, и ехать-то оставалось всего ничего, как вдруг увидел группу бойцов в камуфляже, в касках, с автоматами наперевес, человек пять-шесть, стоящих на разделительной полосе дороги. Один из них, махнув рукой, потребовал остановиться, показывая на разделительную полосу рядом с ними. Не встречал я потом этих ребят на дорогах, а проверка их оказалась действенная, много интересного они поймали бы в свои сети.
Оружие есть? – сразу спросил боец, направляясь ко мне, едва я вышел из машины. Табельное, - ответил я, судорожно вспоминая, а не оставил ли дома разрешение на него. Два ближайших бойца сразу направили на меня автоматы, а тот, который стоял ближе, видимо, старший, приказал, - доставай пистолет медленно, без резких движений – за рукоятку не держать!
Стараясь не уронить пистолет, держа его двумя пальцами, я потянул оружие из кобуры. Боец взял у меня пистолет, повертел его в руках. Разрешение! – потребовал он. Разрешение, слава богу, оказалось на месте, и не сказать, чтобы твердой рукой, вслед за пистолетом я передал и его. Не читая разрешения, боец передал его товарищу, а пистолет повернул к себе той стороной, где располагался его серийный номер. БТ шестьдесят четыре – семьдесят два! – громко прочитал номер на разрешении второй боец. Все, слава богу, сходилось – кивнув, тот милиционер, что держал пистолет, как-то нехотя вернул его мне.
Я уже собрался, было, отправляться восвояси, но старший из бойцов остановил меня. Подождите, еще машину проверим, - объявил он, поправляя на плече автомат. Ты кем работаешь? – стало ему интересно. Директором охранного предприятия, - был ответ. Здесь, в этом округе? – все расспрашивал омоновец. Я кивнул, подтверждая это.
Тем временем, бойцы, широко распахнув двери джипа, принялись осматривать салон. Проезжающие мимо машины, сбавляя скорость, объезжали нас, холодный ветер кружил вокруг опавшую листву. Сначала они нашли дубинку под сиденьем, и один боец молча передал ее другому. Есть! – вскоре раздался возглас одного из омоновцев. Патрон охотничий нашли – двенадцатый калибр! – добавил он, подходя ближе и держа патрон в вытянутой руке.
Разрешение на охотничье оружие двенадцатого калибра! – еще раз потребовал старший. Я порядком растерялся – такого разрешения со мной не оказалось. Я и знать не знал, что в машине лежит ружейный патрон, завалявшийся после буйной охоты брата. На время охоты он забирал джип у меня. На это у меня нет с собой разрешения, - нерешительно ответил я. Как нет? – боец снова развернул автомат в мою сторону. Доставай-ка свой пистолет – медленно, медленно! – на этот раз, жестким голосом потребовал он.
Приблизившиеся бойцы окружили меня, и я различал только зеленые каски вокруг, да стволы автоматов. На этот раз действительно медленно и, стараясь не браться за рукоятку, я вытащил оружие. Что-то срочно надо было решать.
Ребята, меня хорошо знают…, - и я назвал адрес, где располагалось Управление внутренних дел округа. С Петровым работаю, с Егором Егоровичем, - добавил я, с робкой надеждой на то, что бойцы его знают. Старший тут же опустил автомат – стало понятно, что эта фамилия ему хорошо знакома. Ладно, поезжай! – произнес он, после некоторого раздумья. Отпускаем тебя, как директора охранного предприятия. Если бы на твоем месте другой человек оказался – поехал бы сейчас в отделение, статья обеспечена! Вот спасибо! – обрадовался я и напомнил бойцам, - дубинку то мою верните, - не желая оставлять свою игрушку.
Через пару недель меня опять остановили на том же самом месте. Оружие есть? – строго спросил боец ОМОНа. Есть, табельное! – охотно объявил я, не выходя из машины. Да вы меня уже проверяли недавно! А-а, это у тебя патрон нашли? – уточнил он. Да, у меня! – подтвердил я радостно. Проезжай! – махнул рукой омоновец.
Вот так, на ходу и приходилось набираться опыта, учиться работать с оружием, носить которое мне предстояло долгие годы. И в дальнейшем, случалось, у меня проверяли разрешение на оружие, но это было уже так, в рабочем порядке. В свои возможности, после первых проверок, я уверовал.
Постоянное ношение пистолета, безусловно, стало накладывать свой отпечаток на мое поведение, характер. Даже сны мои изменились – теперь, во сне я часто держал в руках оружие. Видимо, окружающие тоже улавливали что-то в моем поведении. Помню, с одной случайной знакомой, распивали мы бутылку шампанского. Жарко в помещении стало что-то и, с разрешения девушки, я скинул с себя пиджак. Я так и думала, что ты с пистолетом ходишь! – рассмеялась она, увидев кобуру.
Применять оружие мне в то время не довелось, не считая частой стрельбы в лесу по деревьям, но все же произошел один случай, когда моя рука потянулась к рукоятке. Дело произошло уже зимой, в снежный и холодный вечер, на безлюдной и темной улице. В тот день уходила большая партия мадии, тонн восемнадцать. Погрузка шла не из моего гаража, как обычно, а из другого, просторного бетонного бокса на две машины, арендованного на время. По какой причине я переменил место отгрузки – сейчас уже и не помню. Пришлось долго ждать моего знакомого посредника – он все никак не мог найти нужное место.
Повалил густой снег, нанятые для погрузки рабочие роптали, переминаясь с ноги на ногу и похлопывая руками. Что бы успокоить людей, мне пришлось пообещать им небольшую прибавку. Наконец, подъехали сразу две большегрузные фуры, уже частично загруженные металлом. Вместе с посредником появился и мужчина из Прибалтики, который и являлся покупателем.
Погрузка шла хотя и споро, но долго – восемнадцать тонн меди в отходах представляли собой рубленые болванки, бруски, кольца, да еще какие-то крупноразмерные детали, по большей части очень тяжелые и неудобные для захвата. Прохаживаясь поодаль, я наблюдал за тем, как идет работа, и всматривался в вечернюю темноту вокруг – такой ударный труд мог привлечь внимание патрульной милицейской машины. Но никому до нас не было дела – редкие прохожие спешили к себе домой, а проезжающих рядом машин, здесь, на тихой улице, казалось и того меньше.
Наконец, работа была закончена, и быстро рассчитавшись с рабочими, я подождал, пока они разошлись в разные стороны, сливаясь с окружающей темнотой. Мужчина из Прибалтики отсчитал деньги посреднику, на этот раз это были доллары – как правило, они рассчитывались марками и, махнув водителям рукой, сел в переднюю фуру, и они вслед за рабочими растаяли в темноте. Вокруг сразу стало пустынно и уныло, и захотелось скорее попасть домой, в тепло к свету.
Посредник, оставшийся на месте, как-то нехотя пригласил в свою машину, за рулем которой сидел сопровождающий его крепкий парень – для окончательного расчета. Марку его машины я не помню – да и не важно это! Сам он устроился спереди, рядом с водителем, а мне предложил садиться на заднее сиденье.
Достав из кармана только что полученную от покупателя пачку долларов, он долго пересчитывал купюры, испытывая мое терпение. Я же спокойно дожидался окончания этого дела, поглядывая на все усиливающийся снег за стеклом машины, и думая о том, что пока со мной не рассчитаются, никуда они отсюда не уедут. Наконец, с подсчетом денег было закончено – наступила пора передавать мою долю. Отсчитав часть суммы, примерно, половину причитающихся мне денег, посредник через плечо протянул ее мне.
Послушай! - сказал он вдруг. А точно там было восемнадцать тонн – может быть, меньше? Давай, я взвешу все и потом рассчитаюсь с тобой окончательно. Это было против наших правил, до этого мы работали на доверии, и как раз, накануне, я вернул ему часть денег за партию, где действительно недоставало двух тонн.
Ничего, не отвечая, я как-то очень медленно, словно в замедленной съемке, потянул рукой за молнию на куртке. В тишине отчетливо было слышно, как она расстегивается. Доведя замок молнии до середины, я также медленно засунул руку за куртку и, сразу нащупав шершавую рукоять пистолета, так же медленно потянул оружие на себя, на ходу снимая предохранитель.
Конечно, это движение не ускользнуло от посредника – краем глаза он все видел и все понял правильно. Молча, но очень быстро, он отсчитал недостающую сумму, и протянул ее мне. Так же молча, взяв деньги, я вышел из машины. После этого случая посредник куда-то пропал, да и торговля медью стала постепенно сворачиваться, видимо, ее запасы в Самаре оказались небезграничны.
Между тем, в нашей работе назревали большие перемены, приближение которых я, за делами, пропустил. Тогда мне казалось, что эта рутинная работа по продаже цветных металлов и обналичиванию денег будет тянуться еще очень долго, но нет, я ошибался. Перемены наступали неотвратимо.
В конторе у брата, время от времени, стал появляться известный и популярный в те годы политик, депутат Государственной Думы, председатель какой-то там партии. Обычно он приходил в плаще, с поднятым воротником, закутанный в шарф и в надвинутой на лоб кепке, но был легко узнаваем. Надо же, опять Иванов к Даниле пожаловал! – шептались между собой девочки – секретарши, а бывший секретарь парткома, после каждого визита, звал играть меня в бильярд, что бы обсудить подробности визита.
Как быстро выяснилось, речь шла о приобретении земли, довольно большого участка, в двести гектаров, в очень лакомом месте, и это в дополнение к тому пионерлагерю, который брат уже приобрел с помощью Анатолия. Поскольку эти земли находились вокруг пионерлагеря, уже переделываемого братом под хорошую усадьбу, было понятно, что тем для обсуждения у депутата с братом достаточно. Почему именно с этим депутатом? Кажется, от него зависело принятие решения по земле на тот момент, вроде как, и соответствующий пост, он занимал уже, я не помню сейчас всех деталей – время, оно стирает многое из памяти.
Скоро стало понятно, что вопрос передачи земли решался постепенно, частями, по мере договоренности, но решался и, к удовольствию брата, весьма успешно. В контору также зачастил одутловатый банкир, поддерживавший дело финансами. Как уж они договаривались с депутатом, не знаю, но на глаза мне случайно попался один из документов, который подтверждал передачу братом двухсот путевок в оздоровительные детские лагеря, взамен приобретенной территории пустующего пионерлагеря. Слезы умиления у меня лились рекой, пока я читал документ – какие молодцы, о детишках беспокоятся – надо же, и подпись банкира тут же!
Земли, которые брат приобрел, выглядели весьма солидно. В этом я мог убедиться, совершая туда поездки, то на охоту, то просто отдохнуть от житейских забот, а позже – и по делам своего охранного предприятия. Располагались его земли в полутора часах езды от Москвы по прямой и ровной дороге, в живописном и удобном для проживания месте. Территория самого пионерлагеря выглядела еще опустевшей и заброшенной, но такой вид ей придавали несколько старых и покосившихся помещений – душевые, беседки и прочее, после сноса, которых вид совершенно преобразился.
Основным же строением оказалась бывшая сельская школа, добротное одноэтажное каменное здание, приспособленное теперь под жилье. Она была еще старой, довоенной постройки – большие окна, очень высокие потолки, стены толщиной не менее метра. Внутри имелась автономная система водоснабжения и отопления, причем, грелось помещение так хорошо, что зимой там казалось жарко.
На фасаде виднелась большая, во всю стену звезда, которую, с неистовостью новоявленного собственника, брат тут же принялся заштукатуривать силами подсобных рабочих, потянувшихся к нему из окрестных деревень. Бог весть, откуда взявшихся два трактора – колесный с навесным оборудованием для покоса травы и тяжелый гусеничный, позволяли содержать территорию в порядке. Вокруг же раскинулись поля, так же теперь принадлежащие брату.
Когда проезжал его владения, то невольно вспоминалась песенка из детского мультфильма. На вопрос – “а чьи это поля?” работники пели – “…маркиза, маркиза, маркиза Карабаса!”.
Словом, полученные братом деньги были удачно вложены в покупку обширных земель, и это хозяйство требовало все больше и больше внимания, да к тому же, утвердившись на новом месте, брат продолжал скупку земель у крестьян, все, увеличивая свои наделы. Банкир, видя перспективность этого дела, охотно субсидировал его начинания, получая за это свою долю земли, разумеется.
Тогда казалось, что и мне обеспечено спокойное пребывание на его землях, отдых у камина в одной из просторных комнат бывшей школы, все более переделываемой под роскошную усадьбу. Словом, Данила все больше уделял внимание своему обширному поместью, все чаще стал совершать туда поездки, обустраивать свой быт и заниматься земельными делами.
Поворотным моментом в нашей работе стали события девяносто третьего года, когда танками был расстрелян мятежный парламент. К тому времени успехи брата были уже налицо, и в конторе царило радостное оживление, так как крошки с барского стола перепадали всем сотрудникам. Щедрые подарки, совместные выезды на природу в загородный ресторан, и хорошие кутежи там, словом, все работники ощущали свою причастность к его успехам – подачки брат раздавал щедро. Не забывал он и о духовной пище.
Однажды у него на этаже я встретил мужчину плотного телосложения, который интересовался – как найти Данилу? Поскольку свежи были в памяти нефтяные разборки, то, открыв дверь одного из кабинетов, я кивнул дремавшему охраннику – разберись! Выскочивший охранник тут же приступил к расспросам гостя. Но быстро выяснилось, что это артист эстрады, который приехал по заявке одного из вездесущих братьев – татар. Приехал устраивать представление прямо здесь, в конторе.
С артистом оказалось еще двое подручных. Они подняли свой инвентарь, споро переоделись в сценические костюмы и начали выступать перед собравшимися в большом зале сотрудниками. Артисты оказались настоящими профессионалами. С легкостью они соединяли и разъединяли металлические кольца, доставали платки из рукавов, показывали другие фокусы. Притихший поначалу зал вскоре разразился бурными аплодисментами. Но особенно оживились все тогда, когда плотный мужчина во фраке вытащил из черного цилиндра живого белого кролика!
Словом, текла спокойная жизнь, и ничто не предвещало бурных событий. Кадры стрельбы из танков возникли на экране телевизора неожиданно, по крайней мере, для меня. Поначалу даже казалось, что эти события происходят где-то в далекой Африканской стране, а не в центре Москвы. К тому же, жизнь в городе, в целом, продолжала идти своим чередом, и даже сложилось впечатление, что эти события касаются только определенной, незначительной части общества, а остальных – вроде как, и не касаются. Но сразу стало очевидно, что вот брата, и его приятеля банкира, они касаются напрямую, а остальных – пока не очень. Не случайно эти двое затаились на время. Конечно, это было обманчивое впечатление – затрагивали эти события всех, но станет понятно это несколько позже.
   Но, пока внешне, не считая тех районов города, где разворачивались драматические действия, больших изменений не наблюдалось, и выстрелов не было слышно. Только изредка, мчащиеся на большой скорости, невзирая на светофоры, черные блестящие машины, напоминали о том, что где-то, вроде воюют.
Гуляя в эти дни по переулкам Нового Арбата, я с удивлением, и даже с недоумением, поглядывал на горы битого стекла, обрушивавшегося с верхних этажей высотных зданий, повернутых к Белому Дому, от долетавших сюда автоматных пуль. Тогда ходили разговоры про каких-то снайперов и, возможно, огонь велся по ним.
Через несколько дней всем стало понятно, что попытка переворота не удалась, что порядки для набирающего силу бизнеса останутся прежними. То есть вольными, и по большей части, бесконтрольными, как и ранее. Данила выглядел очень довольным в эти дни – он пьянствовал вместе с банкиром, отмечая победу тех сил, которые выражали его интересы.
Поскольку порядки остаются прежними, то, по этому случаю, в моей усадьбе объявляется капиталистический субботник! – строго объявил брат всем работникам. Конечно, все дружно, на выходные, поехали на его земли – работать. Я не был вместе со всеми, поскольку барские замашки брата стали меня раздражать. Но из подробного рассказа моего партнера по бильярду я узнал, что люди поработали на славу – за два дня убрали весь строительный мусор с территории бывшего пионерлагеря.
В конторе брат почти перестал появляться, бросил своих сотрудников на произвол судьбы – свою задачу они выполнили. Первое время люди, по инерции, еще ходили на работу, но делать им стало решительно нечего, а пара общих собраний, проведенных мной для поднятия духа, ясности не внесли. Уяснив ситуацию, первым из офиса исчез Витя, за ним – Анатолий, и только водители да посыльные толпами продолжали ходить по этажу, недоуменно посматривая на пустующие кабинеты.
Отпусти всех людей, раздай им трудовые книжки и дипломы охранников тем, кто успел их получить, - предложил вскоре Данила, позвонив мне на работу. Своих девочек и одного водителя пока оставь, - уточнил он. Как долго они останутся? – стало мне интересно. Недолго, дальше я буду работать самостоятельно – зачем такую армию бездельников держать! – без обиняков, ответил брат. Голос его был навеселе – празднование победы нарождающейся буржуазии основательно затянулось. Да, это была их, новоявленных дельцов, бесспорная победа. Заехавший за чем-то банкир, так же не скрывал своей радости.
Этаж, где располагался брат, пустел на глазах, а две мои сотрудницы с водителем смотрелись как-то сиротливо и заметно погрустнели. Перемены наступали неотвратимо.
В один из последних дней работы в этом высотном здании, где все стало так уже хорошо знакомым, приехав ближе к обеду, я поднялся к себе на этаж. Накануне была продана последняя, довольно крупная партия меди, причем я, не дожидаясь окончательного расчета и хорошо зная покупателя – смирного худощавого парня, оставил на месте девчонок с водителем, и сейчас шел к ним, забирать деньги. Еще утром одна из них позвонила и попросила разрешения взять из общей суммы сто долларов – отпраздновать удачную сделку. Возьми, конечно, - ответил я, грех было отказать. Войдя в кабинет, я увидел то, что и ожидал увидеть – девушки ели торт и пили шампанское. Несмотря на веселье, при моем появлении девушки тут же достали деньги. Сумма была довольно внушительная, и толстая пачка денег едва помещались в руке одной из них. Эта тоненькая женская рука, крепко сжимающая стодолларовые банкноты, часто вспоминалась мне потом.
Оставив пирующих сотрудниц с водителем, я поднялся на этаж, где раньше располагалась контора брата. Вид он теперь имел пустынный и унылый. Новые хозяева еще не въехали, а старых сотрудников уже не было. Неожиданно, одетый в дорогой костюм, в коридоре появился Данила. Он очень спешил, и зашел к себе в кабинет забрать бумаги, оставшиеся в сейфе. Я последовал за ним в пустой кабинет, и передал ему деньги, вырученные от продажи меди. Он, не считая, небрежно бросил их в свой роскошный портфель.
Ты знаешь, - на ходу сказал он, - я решил отделиться от вас с Дедом. На мое имущество больше не претендуйте! Почему-то, никакой печали я не испытывал. Наверное, был готов уже к такому повороту событий. Только вот, в этот момент вспомнилась физиономия его секретарши, на которой брат женился. Хорошо, охранная фирма за мной останется, - ответил я ему. Я согласен, - поспешно сказал он, быстрыми шагами выходя из кабинета. Девчонок своих и водителя отпусти, они больше не нужны, – добавил он на ходу. Оставшись один, я прошел по длинному коридору и, остановившись у входа в зал, заглянул внутрь.
В просторном зале, площадью, наверное, метров триста, где раньше стояла вычислительная техника, рабочие споро разбирали алюминиевые плиты. Часть плит, складированная штабелями, располагалась вдоль стен, часть, как я увидел, с любопытством проконтролировав, куда их направляют, была сложена у промышленного подъемника в другом конце коридора. Как это я не догадался раньше их оприходовать! – с запоздалым сожалением мелькнуло у меня. А брат-то куда смотрел – тоже мне, коммерсант великий! Здесь на три полных грузовика плит наберется, значит, на две новых иномарки вполне хватит! – прикинул я, со знанием дела. Новые хозяева – явно, решительные ребята, тащили все, что представляло ценность.
Наш бильярдный стол, за которым было проведено столько жарких баталий, сиротливо стоял теперь на бетонном основании пола, сдвинутый с остатков алюминиевых плит, которые постепенно уносили рабочие. Я подошел к столу, взял лежащий на нем кий, достал из лузы два шара и, прицелившись, с силой ударил по ним. Шар, перескочив через борт, покатился по полу, но поднимать его я не стал. Рабочие, огибая стол, все так же носили плиты. Период становления заканчивался – дальше нас ждала следующая ступень развития.

            3 августа 2009 года

Нравится

Тубольцев Юрий
Прямая ссылка

А у меня в 92-м году был балончик, так как тогда было модно иметь оружие для защиты от гопников и кидал, которые во дворах грабили прохожих. А в 93 году у меня этот балончик отобрали милиционеры, а потом почему-то его вернули. Я очень удивился — почему милиционеры вернули мне балончик и пришел к такому выводу, что раз милиционеры возвращают балончик, значит они мне доверяют и значит балончик мне не нужен. И с 93-го года я балончик с собой больше не носил, т. к. решил, что милиционеры поступили благородно, доверив мне газовый балончик и поэтому я тоже поступлю благородно и не буду носить балончик.
Гопники (шпана) — представители неформальной прослойки населения с низким социальным статусом, малообразованного и не имеющего моральных ценностей контингента, часто происходящего из неблагополучных семей, и объединяющегося по признакам контркультуры, ради поиска самоутверждения криминальными, деструктивными и прочими скверными путями по отношению к тем, чьё превосходство они испытывают над собой, из-за наличия у них более высокого социального статуса, чем у гопников. Термин широко употребляется в России и странах бывшего СССР (с конца XX века).
Гопников я боялся и считал их дебилами, падонками и барыгами, тварями и мразями, неадекватными и недоразвитыми. Из-за гопников в 90-х годах было страшно гулять по дворам. Гопники понижали культурный уровень окружения, вели к десоциализации, дезадаптации и десоциализации, провоцировали на деградацию и опустошение, т. к. не могли поддержать разговоры на культурные темы, а общались на низкие мотивы. С тех пор у меня возникают противоречия относительно понятия «великой духовности русской души» в сравнении с многочисленной средой гопников. Их антиповедение, антисценарии, антишаблоны, антикультура и черные ценности возмущают. К сожалению, 90-е годы были периодом гопников.
С уважением, Юрий Тубольцев
Комментарий последний раз редактировался в Среда, 5 Май 2021 - 8:40:30 Тубольцев Юрий Тубольцев Юрий

Среда, 5 Май 2021 - 8:28:16 http://maps.google.com/maps?z=15&q=,

0 Нравится Поделиться Короткий URL: Facebook Twitter
Николаенко Никита
В ответ на: Тубольцев Юрий

Прямая ссылка

Увы! Не только 90-е годы!

Понедельник, 10 Май 2021 - 19:47:16 http://maps.google.com/maps?z=15&q=,

0 Нравится Поделиться Короткий URL: Facebook Twitter
Кравченко Валерий
Прямая ссылка

Тема отчасти мне знакомая. Дело в том, что совсем недолго, в середине 80-тых довелось работать в лаборатории сплавов ВНИИПВторцветмета. Проводил там в единственном числе для широкого круга жаждущих диссертаций (включая и ответственных работников Минцветмета) микрорентгеноспектральные исследования на более чем дорогостоящем электронно-зондовом микроанализаторе Camebax французской фирмы Cameca. Недолго, поскольку при приеме на работу начальник лаборатории гарантировал 15% надбавку к окладу, 30-часовую рабочую неделю и отпуск в 30 рабочих дней, но, как оказалось, буквально накануне моего трудоустройства приказом по Минцветмету все эти блага были отменены напрочь. Отменены, поскольку совок готовился обеспечивать горячее водоснабжение и отопление жилых и промышленных объектов в больших и малых советских городах исключительно с помощью атомных котелен – т.н. атомных станций теплоснабжения (АСТ). Профессия атомных котельщиков (т.н. операторов АСТ, к подготовке которых накануне взрыва ЧАЭС приступили во многих советских... ПТУ) в этой связи должна была стать в СССР едва ли не самой массовой и потому ЦК СССР, Совмин СССР и ВЦСПС решили загодя проредить число работников работающих по т.к. называемому Списку №1. И Минцветмет оказался в лидерах по отмене льгот для работающих с ионизирующими излучениями. Поэтому, проработав положенный год (чтобы не терять т.н. непрерывный стаж, которым так никогда за всю жизнь и не удалось воспользоваться) во ВНИИВторцветмете, оттуда уволился и сразу же переквалифицировался на единственного (и скорее всего и в последнего) в своем роде во всей Украине “рисовальщика” шаблонов для изготовления больших интегральных микросхем с помощью электронного микрозонда. Уже, понятное дело, без каких либо претензий на льготные блага. Хотя зеленоградские и московские электронно-лучевые “рисовальщики”, выполняющие аналогичную работу, все эти льготы, включая и право выхода на пенсию в 50 лет, имели сполна.

Благодаря же совсем недолгой работе во ВНИИПВторцветмете обзавелся знакомыми-“учеными”, которые после крушения совка в большинстве своем без промедления приобщились в торговле цветными металлами, поскольку хорошо были осведомлены, где чего и сколько бесхозного цветного добра лежит. Ну а потом многих из этих моих ученых знакомцев стали многократно по вечерам показывать по областному телевидению. В рубрике - Помогите найти пропавшего… без вести "крупного ученого". - Погибшего за металл! – В.К.

Вторник, 4 Май 2021 - 21:43:34 http://maps.google.com/maps?z=15&q=,

0 Нравится Поделиться Короткий URL: Facebook Twitter
Николаенко Никита
В ответ на: Кравченко Валерий

Прямая ссылка

Так и было, Валерий! Я ведь и сам был "ученый", кандидат технических наук. И не один я сошел с дистанции. Вот, интересно - что же дальше то будет? Со мной, с Вами...

Среда, 5 Май 2021 - 6:13:24 http://maps.google.com/maps?z=15&q=,

0 Нравится Поделиться Короткий URL: Facebook Twitter
Андерс Валерия
Прямая ссылка

Уважаемый Никита,
Спасибо за интересный рассказ- воспоминания о той насыщенной жизни, которая была в период перехода от несостоявшегося социализма к новому для нас тогда свободному рынку и капитализму!
Ваши примеры наглядно показывают, откуда появились люди, владеющие сейчас большими деньгами, и откуда и КАК они эти деньги взяли?!
И подумалось- как хорошо, что Вы оказались не в той компании хапуг, а среди приличных людей, как Таня Демидович, Саша Андреевский и др., пусть и не столь обеспеченныx, но зато - порядочныx!
Но kто бы мог тогда подумать, что засидевшийся 21 г. на троне бездарный подполковник КГБ заведет страну в тупик?!- УМНЕЕ тогда Б.Березовский с В.Юмашевым никого не нашли, чтобы представить Ельцину, как преемника власти. И задвинули, к сожалению, кандидатуру Немцова!
Вот и расхлебываем скатывание РФ в экономическое и политическое болото, а страны группы G7 (вместо G8, - после выдворения ВВП из престижной восьмёрки за отравления, взрывы, незаконное осуждение Навального и пр. художества с Украиной!) слушают заявление главы МИД Великобритании о создании механизма быстрого реагирования для противодействия российской лживой пропаганде и дезинформации и решают, сколько млн. долл. отпустить в противовес русскому потоку вранья, который субсидируется миллиардами рублей налогоплательщиков из народного бюджета!
"Правильным ли путем идете, това-ищи?!"- вновь хочется вопрошать вслед за картавым вождем- сифилитиком?!
Но оказывается, что около 50% населения страны положение вещей устраивает, несмотря на обнищание населения, недостаток вакцины и многое другое,- как показали опросы.
С наилучшими пожеланиями,
Валерия
Комментарий последний раз редактировался в Вторник, 4 Май 2021 - 14:45:26 Андерс Валерия Андерс Валерия

Вторник, 4 Май 2021 - 14:34:10 http://maps.google.com/maps?z=15&q=,

0 Нравится Поделиться Короткий URL: Facebook Twitter
Николаенко Никита
В ответ на: Андерс Валерия

Прямая ссылка

Дорогая Валерия! Горжусь и дорожу компанией литераторов, в которую попал благодаря Вам. Это действительно Остров, Твердь, Суша. Остров Андерс!

Вторник, 4 Май 2021 - 15:56:04 http://maps.google.com/maps?z=15&q=,

0 Нравится Поделиться Короткий URL: Facebook Twitter
Борисов Владимир
Прямая ссылка

...Да, жизнь иногда выдает такие кульбиты, которые и придумать-то сложно. А в те годы в России, вообще каждый выкручивался как мог. Однажды в самом начале перестройки, когда ларьки с напитками в Москве уже появились, а холодильников в них еще не было, у метро Отрадное по рынку с большим ведром с водой ходил интеллигентного вида мужик и продавал холодную воду кружками. Жара была в то лето необычайная и его холодная вода была востребована жутко. Пока я стоял в ожидании автобуса, он дважды бегал домой за новой порцией воды со льдом. Как оказалось он в свое время работал в каком-то НИИ, но НИИ закрылся и он начал так зарабатывать на хлеб. Сейчас он владеет двумя магазинами на севере Москвы. Про науку давно уже и не вспоминает и кажется вполне довольным...
Комментарий последний раз редактировался в Вторник, 4 Май 2021 - 10:44:01 Борисов Владимир Борисов Владимир

Вторник, 4 Май 2021 - 10:43:12 http://maps.google.com/maps?z=15&q=,

0 Нравится Поделиться Короткий URL: Facebook Twitter
Николаенко Никита
В ответ на: Борисов Владимир

Прямая ссылка

неисповедимы пути господни...

Вторник, 4 Май 2021 - 11:50:15 http://maps.google.com/maps?z=15&q=,

0 Нравится Поделиться Короткий URL: Facebook Twitter
Борисов Владимир
Прямая ссылка

Я просто хотел напомнить...Прошу прощенья у автора.

Вторник, 4 Май 2021 - 4:23:47 http://maps.google.com/maps?z=15&q=,

0 Нравится Поделиться Короткий URL: Facebook Twitter
Борисов Владимир
Прямая ссылка

МОСКВА, 2 мая. /ТАСС/. Балерина Майя Плисецкая скончалась 2 мая в Германии от сердечного приступа. Об этом сообщил ТАСС гендиректор Большого театра Владимир Урин. С ней умерла своего рода эпоха Российского балета.

Вторник, 4 Май 2021 - 0:20:16 http://maps.google.com/maps?z=15&q=,

0 Нравится Поделиться Короткий URL: Facebook Twitter
Николаенко Никита
В ответ на: Борисов Владимир

Прямая ссылка

Дорогой Владимир! Скорблю вместе с Вами.

Вторник, 4 Май 2021 - 6:29:25 http://maps.google.com/maps?z=15&q=,

0 Нравится Поделиться Короткий URL: Facebook Twitter
Буторин Николай
В ответ на: Борисов Владимир

Прямая ссылка

Г-н Борисов, что с Вами, Вы пишете так, словно "Майя Плисецкая скончалась 2 мая в Германии от сердечного приступа" вчера, но она скончалась в 2015 г. в возрасте 89 лет и 6 лет назад мы обсуждали это, а здесь обсуждаем рассказ уважаемого Никиты. Внимательнее читайте статьи и инфу в интернете, даже если от гендиректора Большого театра.
Н.Б.

Вторник, 4 Май 2021 - 0:46:38 http://maps.google.com/maps?z=15&q=,

0 Нравится Поделиться Короткий URL: Facebook Twitter
Буторин Николай
Прямая ссылка

Уважаемый Никита!
Спасибо за Ваш криминальный боевик о тех прекрасных ужасных временах, в которые нам всем посчастливилось окунуться, в том или ином виде. У меня тоже был газовый револьвер, который я легко переделал в боевой и который несколько раз меня выручал. Один раз я отстреливался от бешеных собак, когда заглянул вне сезона на турбазу. Они там бедолаги голодные были и решили меня приобщить к своему обеду. А в другой раз пришлось применить в качестве самообороны. Он у меня всегда лежал днём в письменном рабочем столе, а дядя этот пришёл с меня требовать деньги. А у меня в этот момент их не оказывалась, но оказался револьвер. Дядя был злой и зачем-то схватил меня за галстук, на котором было изображение статуи свободы. Пришлось достать оружие и приставить ему к животу. Расстались друзьями. Больше он за деньгами не приходил.
Н.Б.

Понедельник, 3 Май 2021 - 23:46:42 http://maps.google.com/maps?z=15&q=,

0 Нравится Поделиться Короткий URL: Facebook Twitter
Николаенко Никита
В ответ на: Буторин Николай

Прямая ссылка

Я так и думал, дорогой Николай, что оружие (криминальное) в руках Вы подержали.

Вторник, 4 Май 2021 - 6:28:54 http://maps.google.com/maps?z=15&q=,

0 Нравится Поделиться Короткий URL: Facebook Twitter
Демидович Татьяна
Прямая ссылка

92-год сложный и противоречивый... Время перемен, из-за чего многие оказались за бортом... Но с другой стороны, это было время больших возможностей, первоначального накопления капитала. В плюсе оставались люди энергичные, предприимчивые.
Для главного героя рассказа Никиты Николаенко это время стало периодом становления. Работа оказалась непростой - " торговля цветными металлами, в основном, медью, непрерывную поставку которой из далекого приволжского города брат гарантировал, и вторая – обналичивание больших сумм денег, необходимых для коммерческой деятельности брата."
Трудовые будни оказались отнюдь не монотонные, интересные коллеги, яркие события, но следующая ступенька развития пока видна лишь в тумане, да и эта оказалась в итоге неустойчивой

Понедельник, 3 Май 2021 - 22:39:46 http://maps.google.com/maps?z=15&q=,

0 Нравится Поделиться Короткий URL: Facebook Twitter
Николаенко Никита
В ответ на: Демидович Татьяна

Прямая ссылка

Да, дорогая Татьяна, будет и следующая ступень и дальнейшее развитие событий. Тексты будут представлены на рассмотрение. Слежу за комментариями.

Вторник, 4 Май 2021 - 6:28:14 http://maps.google.com/maps?z=15&q=,

0 Нравится Поделиться Короткий URL: Facebook Twitter

Рассказы (с 1 сентября 2016)

Период становления

Люди, участвующие в этой беседе

Комментарии (16)

Тубольцев Юрий

Николаенко Никита

Кравченко Валерий

Николаенко Никита

Андерс Валерия

Николаенко Никита

Борисов Владимир

Николаенко Никита

Борисов Владимир

Борисов Владимир

Николаенко Никита

Буторин Николай

Буторин Николай

Николаенко Никита

Демидович Татьяна

Николаенко Никита

Закрепленные

Понравившиеся

Последние поступления

Календарь

Кто сейчас на сайте?

Посетители