Это была, наверное, пятнадцатая по счету редакция, куда я принес свою рукопись.
Прошло уже полгода с тех пор, как еще осенью я закончил свой роман, и пытался безуспешно пристроить его в какой-нибудь толстый литературный журнал. Почему я рассчитывал, что его возьмут? Мне казалось, что описываемые в нем события представляют интерес для читателей, а присутствие эротики  добавляет изюминку. Что же - попытка не "питка", как говаривал Берия!
       Для начала я предложил рукопись в две редакции и принялся терпеливо ждать ответа, но поскольку  с ответом не торопились, забросил ее в редакции других известных толстых московских журналов. В одном даже обнадежили. Перезвонив им, чтобы узнать, как идут дела, я услышал от девочки- секретарши ответ - все в порядке! Неужели! Да, ваш роман принят, в течение полугода его напечатают.
Ура! Награда нашла героя! - вскинул я руки к потолку. Но моя радость оказалась преждевременной. Перезвонив еще через какое-то время, я узнал, что рукопись, увы, не подошла.
-Но вы же сказали, что напечатаете, - поинтересовался я у той же девушки, с которой разговаривал ранее.  -Редактор, которая читала рукопись, дала добро, - пояснила секретарь, - а главный редактор сказал, что нет, не подойдет.
Не до меня им, словом. Очередь, наверняка, длинная! Нет, не напечатают, но за надежду, хотя бы и иллюзорную, все равно спасибо, - решил я. То, что прочитали - уже радует.

       В редакции другого толстого журнала меня встретили двое мужчин. Один из них, поставив стул почти посередине комнаты, предложил на него сесть и долго расспрашивал, - кто да что, да где проживаю, да что вас побудило написать роман?
-Оставьте, я посмотрю, объявил он при завершении беседы. Когда я перезвонил через два месяца, редактор, принимавший рукопись, ответил на мой вопрос, - подождите, я гляну - что там у нас записано в плане? Странно, - подумал я, - неужели так много рукописей, что он даже не помнит, что смотрел? Тот, вернувшись к телефону, вместо ответа принялся задавать новые вопросы.
       -Вот вы написали целый роман, а ведь ваш герой обычный заурядный человек, не так ли?
-И что? - спросил я несколько удивленно. Можно подумать, кругом одни герои!
-Работать он не желает, так? - продолжал расспрашивать дядька.
-Совершенно не желает, - подтвердил я, -особенно при той ситуации, что сложилась вокруг него.
- Я так и написал в рецензии, - радостно закончил свой распрос редактор. То есть, отказ.
 Подъезжать в редакцию и забирать рукопись я не стал - у меня были другие экземпляры.
       Кроме того, я привозил распечатанную рукопись в несколько крупных книжных издательств. В одном из них серьезный мужчина, редактор, принял роман и через несколько дней сам перезвонил. Он сказал, что их издательство специализируется на других темах,  поэтому напечатать рукопись они не смогут, но роман ему понравился.
-Текст у вас лаконичный, - похвалил он.
-Спасибо, - ответил я. Такая оценка была очень важна для меня. Читают, дают оценку,  что и требуется для начала! Я не сильно расстроился отказу. Наверное, привык уже.  
       В другом крупном книжном издательстве моей рукописи присвоили четырехзначный номер. Звоните весной, - предложила миловидная и доброжелательная женщина - секретарь. Когда я перезвонил, она объяснила, что их издательство продолжает раскрутку модного автора,  и назвала одну фамилию, бывшую в то время у всех на слуху. До рассмотрения других текстов дело дойдет, видимо, не скоро, - прямо объяснила она.
-Что же Вы посоветуете начинающему автору? - мягко поинтересовался я тогда.
-В Интернете сейчас популярен крупный литературный сайт - поместите текст туда, - предложила дама.
Я, кстати, уже и сам подумывал об этом. Надо искать пути! Главное - не сидеть, сложа руки.

       В других издательствах, куда я приходил, в лучшем случае после прочтения отвечали, что с такими темами они не работают, а в большинстве случаев ответом служило молчание.
       Время шло. После того, как получил отказ почти во всех редакциях, куда обращался, я принялся рассылать свою рукопись по электронной почте в литературные журналы в другие города. Молчание было почти везде. Только два редактора ответили, один раскритиковал, - мало у вас диалогов, неинтересно читается! Зато другой похвалил, - ваш герой, хоть и малосимпатичен, но заслуживает уважения, рукопись мне понравилась. Но дальше указал причины, по которым он не может принять ее к публикации. По его словам, их издательство специализировалось на классике. Это почему же мой герой малосимпатичен, - не согласился я с критикой, - по-моему очень даже симпатичен! На меня он похож, немного! Впрочем, как известно, о вкусах не спорят. Но замечание первого редактора я учел и ввел в рукопись больше диалогов, а похвала второго поддержала меня.

       Что же! Роман, конечно, сильно политизирован, - решил я для себя, - и опубликовать его будет сложно, но, как сказано в Писании, - "стучите, и отворят вам". Буду пробовать, может быть, где-нибудь да и удастся пристроить, пусть и без гонорара, на который  уже и рассчитывать не приходилось. Главное - довести текст до читателя, - решил я для себя. Я уже не питал иллюзии насчет легкости публикации. Стало понятно, что пишущих тысячи, а издательства предпочитают работать с уже состоявшимися писателями. Но все-таки, надежда теплилась - а вдруг! Как это - никому не известен? А вдруг опубликуют, и сразу тысячи людей узнают о твоем творчестве! Слаб человек, конечно, слаб, и я не исключение: услышать бы звучание медных труб!

       На название этого толстого журнала я наткнулся случайно, листая газету.
Как же это я забыл про него!  Журнал отличался раньше тем, что печатал авторов, отстаивающих свою точку зрения, которая резко отличалась от официальной. Публиковал тех, кто потом становился знаменитостью!  Схожу туда обязательно! - наметил я себе дело. Может быть, выслушают со вниманием, а то и возьмут рукопись на рассмотрение - вспыхнула надежда!
       Редакция журнала располагалась на одной из тихих улиц в центре Москвы.
Я брел не спеша среди старых зданий - вот и нужный мне дом! На второй этаж вела крутая деревянная лестница. Мне нравились эти старые лестницы, узкие коридоры, которые я видел в большинстве редакций. От них веяло чем-то ностальгическим, что для меня, сорокашестилетнего мужчины, стало уже не пустым звуком. Поднявшись, я прошел сквозь длинный коридор до старого  большого стола секретаря, за которым сидела симпатичная девушка,  выделявшаяся ярким пятном из  окружающей обстановки своей свежестью и модной одеждой  на фоне обшарпанной мебели. Портреты классиков сурово смотрели на нас со стены.
       -Я принес рукопись, роман, хотел бы его оставить для прочтения в редакции, - обратился я к ней.
-А Вы уже были у Ивана Ивановича? - приветливо спросила девушка в ответ.
-Нет, а кто это? - ответил я, показывая свою полную неосведомленность.
-Это замредактора, вот его кабинет, - и секретарь кивнула на дверь рядом с ней. Он сейчас на месте, можете зайти к нему, - предложила девушка.
  Я направился к литератору, едва постучал и вошел в кабинет.
       В небольшом уютном кабинете за письменным столом, весь погруженный в работу, в накинутом поверх костюма плаще, сидел крепкий мужчина моих лет. 
      - Здравствуйте, Иван Иванович! - поздоровался я, входя. -Принес вот рукопись, - объяснил ему свое вторжение в кабинет.
-Так оставьте ее у секретаря! - раздраженно ответил Иван Иванович, с трудом отрываясь от лежащей перед ним на столе работы.
-Я только что от секретаря, она сказала, что необходимо прежде показать рукопись вам!. А сам подумал - не очень ласковый прием у Ивана Ивановича! Занят, наверное, очень!
-Ну, давайте посмотрим, - предложил замредактора, с большой неохотой отрываясь от работы , - присаживайтесь, что там у Вас? Пять минут на беседу у меня есть! - оценил он время.
   - Роман, современный роман, семь авторских листов, - начал я, усаживаясь на стул напротив Ивана Ивановича.
-Раньше публиковались где-нибудь? - задал дежурный вопрос хозяин кабинета.
-Нет, только научные публикации, штук пятнадцать было, художественную прозу пишу впервые, - ответил я ему.
-Давайте роман, я посмотрю, - Иван Иванович взял рукопись и, положив ее на стол перед собой, прочитал название, немного отодвинув в сторону текст, над которым работал.
-Почему вы думаете, что ваш роман будет интересен читателям? - продолжал он расспрашивать.
- В нем отражается период нового времени, видимый глазами моего героя. Описываемые события действительно происходили, ничто не придумано. Некоторые из них неординарны, например, когда герой уезжает в Англию, в попытке уйти от уголовного преследования, в надежде просить убежище, и остаться там, - стал объяснять я.
-Ну и что, Вы думаете, это заинтересует читателя? Публика сейчас изысканная, читательский спрос удовлетворен, хочется уже чего-то особенного, - объяснял замредактора, одновременно открывая роман и начиная просматривать его. Он пролистывал рукопись довольно быстро, только где-то в середине остановился, что-то его заинтересовало. Прочитав всю страницу с начала и до конца, но ничего не сказав, он продолжил перелистывать роман, задерживаясь на его страницах еще несколько раз, но уже ненадолго. Так он пролистал его до самого конца и, подняв голову, посмотрел на меня.
-Так чем, вы говорите, можете заинтересовать читателя? - повторил он вопрос еще раз. Я выдержал минутную паузу. Иван Иванович терпеливо ждал ответа.
   - Рукопись во многом автобиографичная, - ответил я. И те условия, в которые попадает мой герой, оставляют ему возможность только уехать, чтобы найти приличную работу, так как здесь источник доходов он найти не может. Взять, к примеру, меня, - набирал я обороты. -Защитил кандидатскую диссертацию, знаю два языка, неплохо английский и, второй - редкий европейский язык, венгерский, в совершенстве. А все, что мне предлагают работодатели - это пойти на завод, работать за копейки, или менеджером в контору! Слово красивое, но раньше на производстве, где я работал, так назывались кладовщики. Только тогда писали в амбарные книги, а сейчас номенклатуру набирают на компьютере - вот, и вся разница!
Иван Иванович усмехнулся.
-Меня это не устраивает, - продолжил я. Вот поиски героем своего места в изменившихся условиях, и описаны в романе. А еще - поиск подходящей подруги, потому, что жена оставила его, как только трудные времена  наступили у героя.
 - И что, вы не можете найти достойной работы со знанием двух языков? - недоверчиво спросил редактор.
 -Не могу, - подтвердил я. Несколько раз пробовал начинать работать, но больше двух месяцев ни на одной работе не задержался. Везде на меня смотрят, как на исполнителя, который обязан  за те гроши, что дают, принести большую прибыль, к тому же конкретному дяде - владельцу компании.  Только стоит мне посмотреть в лицо этому дяде, как что-то сразу же останавливает меня.
       А этот редкий язык, который я знаю, в Москве никому не нужен. То есть, иногда бывают копеечные заказы на перевод, в основном - судейские постановления на пару - тройку страничек, да медицинские заключения, если кто-то попадает  в аварию, да еще счета за разбитые машины присылают. Ученики есть, но мало, случаются редкие звонки, но до практики дело доходит далеко не всегда. Словом, перебиваюсь на хлебе и воде. Хотя, надо отметить, держусь пока.
       А что касается моей специальности, то еще двадцать лет назад, почти сразу после института я руководил крупным производством, а сейчас мне предлагают вернуться на низшие ступени и начинать все сначала. И это притом, что много желающих из подмосковных городов, а то и из братских республик, работают на этих местах за нищенскую зарплату. Староват я уже начинать все сначала. А заниматься коммерцией - уже достаточно позанимался, и что-то не очень хочется начинать заново. И в торгаши подаваться, барыгой становиться - тем более не хочу!
       -Знаете, - ответил замредактора, - Вы читали? - и он назвал имя американского писателя, его роман назывался, кажется, "Путь наверх". Так там герой, тоже с самого социального дна, карабкается наверх, удачная женитьба помогает ему в этом! Но  там целая трагедия! - с пафосом воскликнул Иван Иванович. -Это, конечно, тема для романа, - усмехнулся я про себя. Удачно жениться я, по молодости, тоже собирался. Даже девушка подходящая была - Дениз, дочь очень состоятельного человека, председателя компартии Люксембурга, мы познакомились в Венгрии.
       -Но и без этого у меня достаточно драматизма, - ответил я Ивану Ивановичу. С любимой женой развелся, чуть в тюрьму не сел, вынужден был уезжать куда-то. Я ведь не намерен и дальше мириться с таким положением вещей, не бутылки же мне идти на улицу собирать! Я оружие в руки уже готов взять в поисках денег.
-Так это палка о двух концах, вот я тоже оружие возьму, тут уж, кто первый выстрелит! - запальчиво парировал замредактора.

  Тебе-то чего оружие в руки брать, ты что, так много радости видишь от этой жизни, чтобы рисковать? - подумал я про себя, окинув взглядом скромную обстановку кабинета. А Ивану Ивановичу ответил:
- Вокруг столько жулья, которые просто наворовали деньги, земли, заводы, и забрать у них эти ценности обратно, я думаю, большого греха не будет. Тем более, что, как формировался этот капитал, я видел, сам варился в этой среде, и знаю этих людей хорошо. Большинство - обычные проходимцы,   ловкие проходимцы, имевшие  возможность хапнуть в свое время, и не упустившие этот шанс. Но от этого они не перестали быть ворами. Не могу же я считать их хозяевами жизни, и не буду!
-Это голословное обвинение, нужны факты! - парировал собеседник.  
       - Фактов достаточно! Вы спрашиваете, чем интересен роман? А тем и интересен, что показывает, откуда возьмутся люди, например, такие как я, готовые взять в руки оружие и вогнать штык в брюхо тому ворью, что сейчас жирует! В первую очередь - этим! Тут, посыпались доводы с обеих сторон. Разговор уже шел довольно эмоционально, мы повысили голоса, и вдруг остановившись, одновременно замолчали. О чем это спор! - мы пристально посмотрели друг на друга.
       Тут на столе у замредактора зазвонил телефон. Извините, - сказал он, беря трубку.
-Да-да, - стал он разговаривать с кем-то по телефону. Я сейчас как раз работаю над твоим текстом, он передо мной. Чуть отодвинув мою рукопись, Иван Иванович протянул руку к работе, от которой я его оторвал. В разговоре с невидимым собеседником он старался выглядеть нарочито грубоватым, однако сразу улавливалась некоторая подобострастность в его словах. Теперь у меня появилась возможность повнимательнее рассмотреть то, над чем Иван Иванович так старался, и я, краем глаза взглянул на листочки, лежащие перед ним. Текст, который удалось рассмотреть у замредактора, оказался набран уже типографским способом, это было стихотворение, или поэма. Рифма казалась довольно простой, что-то вроде, - "...в то время как мой дед был кулак - твой дед был батрак...", - можно было прочитать на первом листе. Интересная поэзия, и тема модная, - усмехнулся я про себя. А дядька-то специалист широкого профиля, и по прозе, и по стихам, -  с иронией подумал я, поднимая глаза на Ивана Ивановича. Впрочем, тут я уже привередничал.
       -Да, еще по поводу благодарственного письма твоему начальнику, - продолжал он разговор. Получается, что мы просто благодарим его, а нужно обязательно указать, за что благодарим! А то получается, что просто так благодарим, а за что, непонятно, - по-отечески поучал литератор собеседника. -Да, мы все запустим в срок, как я и обещал. Я позвоню тебе сразу, как будет готово, - объявил он напоследок.
       Закончив разговор, хозяин кабинета устало положил трубку, и посмотрел на меня так, как будто видел впервые.
-Да, так вот Вам мой совет - читайте больше хороших книг, - принялся он по инерции поучать меня.
-Я их достаточно прочитал, - перебил я его, без церемоний.
-А рукопись, если оставите здесь, будет лежать без движения, - тихо и устало пояснил Иван Иванович.
-Зачем же навязываться тогда? - удивился я. -Если без движения, то незачем и оставлять ее - насильно мил не будешь!
Взяв рукопись, я направился к двери, Иван Иванович поднялся и тоже пошел за мной к выходу. Перед дверью я чуть задержался, повернулся к нему и мы, молча, обменялись коротким и крепким рукопожатием.
      - Так читайте больше хорошей литературы! - крикнул в открытую дверь замредактора мне вслед, но я ничего не ответил и направился к выходу.
-До свидания, - сказал только, проходя мимо модной секретарши, удивленно на меня посмотревшей .
       Затем спустился по крутой деревянной лестнице, немного замедлил шаги и, проводя рукой по деревянным, отполированным ладонями перилам, представил себе, сколько людей уже побывало здесь до меня. Немало!
На улице ярко светило весеннее солнце, остатки подтаявшего снега, собранные грудами, лежали на дороге, обнажая черный асфальт. Глубоко вдыхая воздух и проходя мимо них, я наступал на подтаявший снег, и, поворачиваясь, смотрел, как мой след медленно наполнялся талой водой.
Мне вспоминался недавний разговор с Иваном Ивановичем, но думал тогда совсем не о своей рукописи, а о наших с ним взглядах на современность, на общество, да и на творчество тоже. Припомнив незамысловатый стишок, улыбнулся.
Итак, что там советовала когда-то доброжелательная женщина из крупного издательства? "Попробуйте найти читателей в Интернете!". Вот и последую ее совету - начну выкладывать тексты в Интернете. Все же лучше, чем ждать у моря погоды, ведь под лежачий камень вода не течет! А секретарша в приемной у Ивана Ивановича симпатичная, молоденькая такая! Ничего, держись! - подбадривал я себя, - еще не вечер! Не пускают пока в  писатели? Не беда! Придет время - будет и на твоей улице праздник!

                                                                                           3 сентября 2006 года