EN
Старый сайт
Я не царь и не Бог
Я не царь и не Бог, у людей пробудить,
Если б только я мог, сострадания нить,
Пробудить доброту и найти свой ответ,
У меня на роду написали: ПОЭТ!
Ни судья, ни Пророк, я не вправе судить,
Если б только я мог у людей пробудить
Чувство жертвы собой для друзей и подруг,
У меня в трудовой записали: ХИРУРГ!
Если б только я мог и хватило бы сил,
Дал бы всё это в долг, а потом бы простил,
Отпущение долгов по Руси распростёр,
Мне в театре стихов написали: АКТЁР!
Искупление моё, эта ноша на мне,
Накололи её, будто крест на спине,
Что несу на горбу на последний алтарь,
У меня на гробу пусть напишут: БУНТАРЬ!
* * *
Второй виток
Тебя всё нет. Пошёл второй виток.
И здравый смысл диктует: «Успокойся,
Проходит жизнь. Ты не давал зарок.
Ты не обязан ждать, гештальт, закройся!
Был эпизод, красивый эпизод,
Которых в жизни будет миллионы,
И замужем она второй уж год,
И всюду поменяла телефоны...»
Друзья молчат. Или отводят взгляд:
«Забудь, Михалыч, это всё проходит,
Так долго эти раны не болят,-
Она с другим. И пусть с другим уходит.»
Но неизбежна встреча впереди,
Мне надо-то, всего лишь объясниться,
Всего на миг, чтобы потом уйти
И больше никогда не появиться...
Я - это я! И пусть ты не одна,
Но наши ожиданья совпадают!
Ты - это ты! Нам встреча суждена
Всего на миг - меж пропастью и раем!
О, сколько рассказал бы я тебе,
Как нас с тобою вьюга обвенчала,
Как жизнь свою, покорную судьбе,
Я разломал. И начал всё сначала.
Мосты сжигал, дверь открывал ногой;
Я дважды был у твоего порога!
Я вёл смертельный и неравный бой
Добра со злом. И святости с пороком!
Я ждал тебя, и жду тебя одну!
Сначала дни, потом недели, годы...
И волком вою ночью на луну
От безысходной, каторжной свободы!
Тебя всё нет. Пошёл второй виток.
Второй виток немого марафона.
Ты позвонишь, когда настанет срок,
Остался прежним номер телефона!..
* * *
* * *
Одиннадцать часов
Я прихожу к тебе цветущим летом,
Когда вокруг безумствует сирень,
Таким же ранним, сумрачным рассветом,
В один и тот же сумасшедший день...
Твоё лицо из серого гранита -
Я с болью узнаю твои черты,
Казалось мне, что всё давно забыто,
Есть только память и мои цветы.
Прости, родная, я уже не плачу,
По-прежнему безудержно любя,
Я так хочу, чтоб было всё иначе,
Хочу и не могу забыть тебя.
...Тогда ты вышла, словно из тумана,
В немой надежде руку подняла,
Я дверь открыл: «Ещё ведь слишком рано...»
«А мне домой»,- и адрес назвала.
Как я могу забыть твои ресницы?
Забыть ту ночь, тепло твоих колен?
Мне каждый год одно и то же снится,
Вернись ко мне, мне сладок этот плен!
Та ночь прошла - единственная в жизни,
И за окном вставал немой рассвет;
Кровь стынет в жилах от одной лишь мысли,
Что ты была, и вот тебя уж нет...
Мне не забыть твой крик, он был так звонок,
И этот свет, так бьющий по глазам,
И на дорогу выбежал ребёнок,
Судьбу свою доверив тормозам.
Был один миг. Всего одно мгновенье.
Всего одно. И был решён вопрос.
И села Смерть на заднее сиденье,
Когда неслась машина под откос...
Я был один, и плакать было поздно.
Так холодно, и рядом ни души...
Но кто-то в рот вдыхал мне душный воздух,
Бил по щекам и требовал: «Дыши!!!»
Одиннадцать часов мы были вместе.
Я думал, нас уже не разлучить.
Я помню коридор с полоской жести,
И голос: «Этот парень будет жить...»
Я помню боль. И страшную разлуку;
Меня спасало только забытьё,
Я был готов стерпеть любую муку,
Я не кричал, я просто звал её!
Я звал тебя, от боли стиснув дёсна,
Пытаясь объяснить её врачам.
«Он в шоке, промедол»,- но было поздно,
Я звал тебя и плакал по ночам!
Вернись ко мне, невидимая фея,
Какую жертву нужно принести?
И я встаю, как прежде, на колени,
И снова говорю тебе - прости...
Я каждый год твой памятник целую,
И жду, что ты вернёшься на мой зов,
Я до сих пор люблю тебя такую,
Какую знал одиннадцать часов...
* * *
Котенок
Где уходит в Чоботы дорожка,
Ночью, на окраине Москвы,
Окотилась серенькая кошка
По весне, среди сухой листвы.
Пять слепых котят уткнулись в брюхо,
Каждого вылизывала мать
Скрупулезно, от хвоста до уха,
Словно знала – утром умирать.
Словно знала – никуда не деться
Ни котятам, ни, тем более, ей,
И лизала кошка на рефлексах
Пятерых родившихся детей.
А наутро было воскресенье,
И конец счастливому родству,
Дворника похмельное решение –
Выжечь прошлогоднюю листву.
Запылала Дантовым пожаром
С листьями весенняя земля,
Только кошка-мать не убежала,
А детей спасала из огня.
Что же, человече, ты наделал?
Логика у матери проста:
Закрывала кошка своим телом
Жар от погребального костра.
Только от огня укрыться нечем,
Шерсть уже горела на спине,
Мать взревела, словно человечьим
И предсмертным воплем в тишине!
До конца секунды оставались,
Лапы уже пламенем горят,
И живьём сгорали, задыхаясь,
Пятеро родившихся котят.
Из последних сил своих звериных
Ухватить успела одного,
И в прыжке – полёте журавлином –
Выбросить из пламени его!
Выжил чудом маленький котёнок,
Он всё время мать свою искал.
Я его воспитывал с пелёнок,
С той поры, как в парке подобрал.
Вся семья осталась в пепелище,
Взяли его в новую семью,-
До сих пор он маму свою ищет
И сосёт, как соску, простыню...
* * *
Вайнер Ирина 
Стефанюк Cтанислав. 
Мастинская Фаина 
Андреевский Александр 
Талейсник Семен 
Аимин Алексей 
Буторин Николай 
Борисов Владимир 
Андерс Валерия 
