Старший завхоз Вятских бань в Москве товарищ Сивоконь Сан Саныч  по стойкому убеждению своих коллег по производственному цеху, а именно банщиков, сантехников и истопников был закоренелым холостяком - еще бы, мужику ужу далеко за полтинник, а он все еще в нежинатиках  ходит. И что самое обидное  для них (давно и безнадежно людей семейных) - он, судя по всему, статусом  женоненавистника совершенно  не тяготится....

 Мойщица  женского отделения Люська, вот же вредная баба, попыталась слух пустить о не нашенской, не советской ориентации Сан Саныча, но слух как-то не прижился, и Сивоконь так и остался для всех особ женского пола (естественно не замужних), работающих в банном производстве потенциальным женихом - любая  из них мечтала бы  заполучить  его себе в мужья. А чем плох Сан Саныч? Да ничем! Ни пьет, не курит, кактусы дома разводит, да у себя на дачке по выходным копается.

 Была правда у Сивоконя одна страсть, любил он по лесу с лукошком побродить, грибки пособирать. Но опять же ничего в этом предосудительного как не крути, нет.

 Зашел как-то наш завхоз на Минаевский рынок, зачем, да хрен его знает, Может быть, просто мимо проходил, а может быть, хотел веничков березовых оптом прикупить, да не в этом суть. А увидел он на прилавках целые россыпи молоденьких, желто-коричневых, мохеровых опяток - грибы такие, по пням обычно произрастают. И так он что-то по опятам этим затосковал, что тут же бегом к себе в подсобку прибежал, и на клочке бумаги крупными буквами начертал:

 ..... А в лесу благодать. День будний, грибников мало, а вот опят, наоборот - видимо невидимо.

Сан Саныч у грибов только шляпочки срезал, да и то малюсенькие - не больше пятикопеечной монетки, и то уже через пару часов две корзины и рюкзак за спиной полны - полнехоньки ...

Присел Сивоконь передохнуть, на упавший еловый, мхом изумрудным как ковром укрытый  ствол, оглянулся по сторонам, и только тогда понял, что заблудился он. В какую сторону идти  и не знает. Кругом лес густой стеной стоит, да и вечер уже наступил - сумрачно как-то ему стало, не уютно.

Если бы Сан Саныч курил хотя бы, тогда б у него обязательно спички бы в кармане оказались, костер запалить - все веселее ночь приближающую скоротать, а так, впору огонь трением добывать....Тоска одним словом и неудобство.

Прилег грибник на хвою, решил, что и так не замерзнет, без огня - все ж таки август еще пока, да и сухо, дождей уже почитай неделю уж как не было. Прилег, а в голову всякая чертовщина лезет - лешие там, и  прочие русалки. А сна ни в одном глазу.

И чувствует он, что откуда-то с боку, дымком потянуло, и вроде бы даже курочкой жареной пахнуло. Воспрянул тогда Сан Саныч, вновь рюкзак ,опятами полный на спину взгромоздил, корзины в руки и прямым курсом на запах.

Через четверть часа увидел Сивоконь впереди огонек среди лап еловых, возрадовался, шагу прибавил, а как вышел на поляну, так и остолбенел.

Стоит на большом пне срубик маленький- банька не банька, изба не изба, по нынешним меркам у новых русских для собаки конура и то больше. А  прямо перед дверью распахнутой, на крыльце кособоком, в одной сорочке старуха сидит, плачет, пятерней своей грязной чешется, да так энергично, что глядеть страшно.

Подошел завхоз к ней поближе, поздоровался.

- Здравствуй бабуля, что это с тобой приключилась, от чего сырость развела?-

А как присмотрелся повнимательней, так и понял, что никакая это, в общем - то и не бабуля, а вполне еще даже женщина хоть куда. Ее бы помыть получше, расчесать да приодеть - вообще недурно получится, в любом случае  красивее, чем Люська - сплетница.

- Клопы сволочи зажрали, спасу нет - словно бы и, не удивившись появлению незнакомца в лесу, да  в неурочное ночное время,  просто ответила женщина, и вновь принялась чесаться и бормотать что-то себе под нос, может быть даже и материться....

Заглянул Сивоконь в дверь распахнутую, и в самом деле сразу же заметил, что и по стенам прокопченным, и по постели разворошенной, не торопясь, ползают сотни сизых, пахнущих армянским выдержанным коньяком насекомых.

- Да мадам, расплодили вы их - согласился Сан Саныч - присматриваясь к женщине. И чем сильнее вглядывался, тем больше она ему нравилась. Бывает же.....!

- Вы знаете - проговорил он, отчаянно отчего-то краснея - Есть два варианта беде вашей помочь. Первый способ это клопов Примой заморить, есть аэрозоль такая, ядовитая ужас, или просто выморозить их зимним холодом. Но в любом случае вам уважаемая, здесь все равно оставаться никак не возможно, и поэтому я вас приглашаю к себе домой, а уж там, на месте вы и решите, каким способом квартирантов своих истреблять станните. Ну как, согласны? -

 - А не стесню ли я тебя, мил человек?- спросила  женщина, поднимаясь со ступеньки,-  Характер у меня далеко как не сахар, Привыкла уж  к одиночеству  за триста то лет...-

Рассмеялся радостно завхоз, не вслушиваясь даже в то, что от нее услышал, и как о уже решенном деле заговорил более уверенно.

- Давайте, собирайтесь, светает уже, я вас сначала  к себе, в баню, на первый сеанс отведу, а уж потом и домой. -

Посмотрела она внимательно на  воодушевленного грибника, хмыкнула неопределенно, и взвалив на плечо какое-то треснутое  деревянное то ли  ведро, а то ли ступу уверенно пошла по еле заметной в утреннем сумраке тропе, бросив оторопевшему завхозу

- А меня между прочим, Марьей Потаповной зовут....-

Прихватив опята, Сан Саныч двинулся вслед за ней, мысленно строя воздушные замки семейного быта с этой самой....., Марьей Потаповной.

....Когда дверь бани распахнулась, и из женского отделения вышла, да нет, пожалуй, скорее, выплыла,  благоухая  мылом" Красный Октябрь" визави Сивоконя, тот просто на мгновение потерял дар речи. Ему на встречу  царственной походкой двигалась статная, красивая женщина, с высокой короной светло-золотистых волос. Пораженный завхоз, до этого дня в особой щедрости замеченный не был, на виду у всей  бани остановил желтую в шашечках машину, и, не торгуясь, исчез с незнакомкой в облаке выхлопного дыма и пыли.....

....На следующий день, гладковыбритый Сан Саныч, рухнув перед ней на колени, произнес пламенную речь, заглядывая правду сказать иногда в заготовленную бумажку, и предложил ей, стать полноправной хозяйкой в его доме и называться не иначе, как только Сивоконь Марья Потаповна.

Кротко взмахнув длинными ресницами, та согласилась, выпросив у счастливого жениха один день на то, что бы пригласить гостей с ее стороны. Поглупевший и потерявший от любви всю свою природную бдительность Сан Саныч, конечно же, согласился.

 Первым явился какой-то замшелый дед в соломенной дырявой шляпе и с покрытой длинными волосками бородавкой на сизом, в прожилках носу.

Распалив на балкончике Сивоконьской хрущевки небольшой костерок, он приспособил на нем мощный, весь в гнутых медных трубках агрегат, и уже через четверть часа, в квартире молодоженов явственно запахло сивухой.

Оторопевший хозяин квартиры, как человек интеллигентный конечно промолчал, но сомнение в душу его нежную уже прокралось.

Ближе к вечеру пришли и остальные гости со стороны невесты.

Молодая деваха с зелеными, надо полагать крашеными волосами без спроса напузырила полную ванну воды, и раздеваясь на ходу, ни мало не стесняясь, ни деда - самогонщика, ни самого завхоза, вольготно  бросая части своего туалета на паркет, прошествовала в санузел. При этом, бедному Сан Санычу показалось, что у нее, у зеленоволосой этой бесстыдницы вместо ног, отчего-то как бы даже и рыбий  хвост.

Оторопевший  жених, хватанул полный стакан чего-то мутного, из трехлитровой банки стоящей на кухонном столе, и только проглотив это вонючее пойло, понял, что только что заглотил приготовленную дедом мухоморную настойку...

Ну а дальше, дальше  все смешалось в доме завхоза....

 Радостные гости (особенно мужчины из бани),коллеги Сивоконя, громко кричали - Горько - и от чего-то при этом сами лезли целоваться с невестой....

 Сплетница - Люська, вооружившись ножом для сыра, пыталась под шумок отпилить пару звеньев толстой золотой цепи обмотанной вокруг мохнатой кошачьей цепи. Когда пришел кот, и какой пробы была его цепь- Сан Саныч так и не понял.

Зеленоволосая распутница, по одному , уводила из-за стола опьяневших мужиков, запиралась с ними в ванне и занималась там( как потом они торжественно клялись хозяину квартиры) только синхронным плаванием, и ничем более.

- И это в сидячей ванне?- удивлялся жених, но воспротивиться уже не мог, впрочем, как и подняться из-за стола.

 Дед - самогонщик, протянул свои трубки прямо к свадебному столу, и радостные гости подставляли под весело журчащую струйку стаканы, вазы, ладони и калоши.

 Свадьба явно удалась.....

Соседи с низу, впрочем, как и сверху, приходили  с претензиями, но, отведав мухоморовки, и поплескавшись с любительницей синхронного плавания, оставались за столом, или под. Это уж как повезет....

Последнее, что увидел влекомый коварной русалкой в ванну Сан Саныч, была летающая в ступе по квартире отчего-то совершенно голой его жена - Сивоконь Марья Потаповна.

- Эх - простонал устав сопротивляться нападкам зеленоволосой молодожен, и зажмурив глаза, ласточкой нырнул в полупустую ванну.....

  .....Хозяйкой, Марья Потаповна оказалась никакой. Уже через месяц, некогда ухоженная квартирка Сан Саныча превратилась в грязную дыру, где среди мусора, апельсиновых корок и какой-то разбросанной по полу шелухи и поломанной мебели, томно бродила полураздетая, нигде не работающая Марья Потаповна. Ступа ее деревянная, потеснив фарфор и хрусталь, стояла в серванте на самом почетном месте. А клопы, занесенные   лесной красавицей  видимо как раз в щелях этой самой ступы, вольготно разгуливали по стенам и потолкам квартиры.

Ровно год продержался стойкий завхоз, надеясь переломать лень своей благоверной. Но потом, отчаявшись, при помощи дружка своего, истопника Вятских бань Кузьмича, напоив супружницу незаметно подсыпанным в самогон клафелином, перевез тело  на ушастом Кузмичевом запорожце обратно в лес, и отнес ее, любовь свою первую и неудачную, счастливо посапывающую в  родную, ее избушку.

И с тех пор, вновь стал старший завхоз Вятских бань в Москве Сивоконь Сан Саныч завидным претендентом на звание жениха...

Но вот что-то к грибам он явно с тех пор охладел......