EN
Старый сайт
- Может… - Федя нерешительно сделал попытку ввязаться в эмоциональный разговор будущих родственников.
Желание получить несколько глотков живящей влаги перебороло в нем врожденную нерешительность. Сам не осознавая, как все вышло, взирая на полное равнодушие к своей персоне, Федя смял до хруста в широкой ладони профессионального кузнеца банку из-под пива и, описав кулаком дугу на полный взмах руки, со всем своим возмущением опустил его на столешницу подпрыгнувшего от неожиданности стола.
- Попить бы чего… - Вновь стеснительно обратился Федя к окружающим. Но, в наступившей от неожиданности его поступка тишине даже стеснительно вопрошающий голос прозвучал как рык голодного льва.
Все, сидящие вокруг стола, замерли в тех позах, в которых застал их грохот падающего на стол кулака-кувалды, не подавая признаков жизни. Точная картинка из сказки о спящем королевстве.
Первой от звука Фединого голоса пришла в себя тетка невесты по материнской линии.
- Феденька! Начала она голосом Ангела Небесного. – Чего тебе хочется, родной?
С оконцовкой последней фразы она явно поспешила.
- Уточняю! – Недовольно выкрикнул брат Фединого отца. - Пока еще – не родной. Пока еще к консек… консенкт… к согласию прийти надо. Не гони впереди паровоза! О свадьбе еще договор не окончили!
- Ну, это дело решенное. – Заявила мать невесты. – Они с Люсей сами все решили. Не то, что мы тут!
- Позвольте! – Федина мама оперлась пышной грудью о край стола, пытаясь оторвать свои широкие бедра от узкого сиденья стула. Это движение вызвало среди сидящих по обе стороны от нее эффект складывающейся дорожки домино. – А что мы?! Да и не мы, если быть точными, а вы! Поначалу как решили? По двадцати человек с каждой стороны? А вы баланс с пользой для своей стороны нарушили. Еще троих протаскиваете.
- На халяву уксус сладок! – С трудом установив свое тело в вертикальное положение и используя всю «мощь» прокопченных пятидесятилетним курением «Примы» легких, заявил грозно, клацая зубными протезами, дед Тихон, гордящийся тем, что только ему одному из всех присутствующих довелось побывать на одной из премьер фильма «Чапаев».
- Это ты к чему, ходячий призрак коммунизма? – Ехидно обернулась к Тихону бабушка невесты.
- К тому, что тебе – ровеснице подвига челюскинцев - можно было бы и дома посидеть, чтобы твои рассыпавшиеся детали не пришлось собирать гостям. Хи-хи-хи!
Дед довольно потер свои осмоленные никатином усы.
Брат невесты, «ботаник» Коля, распахнул ресницы и предъявил присутствующим с помощью толстых стекол очков налитые злом глаза Змея Горыныча, у которого еще пыталась вершить месть единственная уцелевшая голова. Набычившись, он попытался придать своему «теловычитанию» позу
насекомого- богомола и подступил к старику, тлолкая его в грудь своими недоразвитыми кулачками.
- Извинитесь немедленно! – Потребовал «ботаник» у деда Тихона.
- А это видал? - Дед неожиданно резко поднял вверх кулак с состроенной дулей и неловко зацепил при этом подбородок «ботаника». Брат невесты оторвался от пола и плюхнулся на колени к Феде.
- Что ты себе позволяешь?! – Федя слегка хлопнул свободной левой рукой по шее «ботаника». Тот испустил стон, отдаленно напоминающий звук пикирующего бомбардировщика, и ушел носом вперед под стол.
- А это, что за новости?! – Заливаясь румянцем притворного смущения, Федина тетка по отцовской линии, которая, в силу обстоятельств, по-разному толкуемых близкими ей людьми, застыла на полтора десятка лет в возрасте «девушки на выданье». Вскочив, она выловила «ботаника» из-под своей широкой юбки и поставила перед собой. – Зачем же так-то? Подобрал же ты нам родственничков, Федор! Если они в трезвом виде так, то, что по пьяному делу могут?
- Да не нарочно… не я это… - «Ботаник» уставил на не свои толстые линзы, из-под которых срывались капли не то пота, не то слез.
- Ну да! Это дед Тихон ко мне под юбку залез! Дать бы тебе!
- Что?! – Завизжала мать невесты. – Стеснение поимейте! Он же еще почти ребенок. Ему всего двадцать лет!
- Я имела в виду – по шее! – Рявкнула тетка по отцовской линии.
- По шее можно! – Обрадовался Федя поводу сорваться с места. Не долго думая, он врезал «ботанику» по шее. Тот беззвучно стек на пол, как растаявшее мороженое.
- Наших бьют! – Громко озадачил свой состав присутствующих отец невесты, засучивая рукава рубахи.
Но Феде было уже все безразлично. Он выскочил на улицу, где гордо призывала посетителей вывеска «Пиво». Вот она, главная на сей момент жизни радость!
Только, улица, вдруг, стала расплываться, как тающая льдина. Краски смазались, померкли…
Будильник надрывался своим колокольным боем, уперев усы стрелок в семь часов. Федя с трудом открыл глаза и тут же обнаружил себя в единственном лице в собственной постели.
- Приснится же такое! Надо завязывать с выпивоном! –категорически потребовал он от самого себя. – Так можно спиться. Вона, какие ужасы сниться стали. Дурочка с ума сойдет!
Потерев ладонями отозвавшиеся тупой болью виски, он побрел на кухню, где, а он это точно знал, его ожидала резервная баночка «Балтики».
Андерс Валерия 
Лейшгольд Ирина 
