Когда моя мама увидела название конкурса: «Листая семейный альбом», она воскликнула:

- Ты обязательно должна опубликовать выдержки из бузулукских писем.

А я, честно говоря, давно уже   забыла про эти письма...

Действительно,  был такой кратковременный эпизод в моей пестрой биографии: когда влекомая юношеской романтикой,  я после окончания Московского Лесотехнического института уехала работать в Бузулукский Бор - уникальное явление природы. Романтики хватило на полгода. За это время родителям пришло тринадцать писем, которые они пронумеровали, сохранили и привезли в Израиль.

Из письма  № 1 (6 октября  85-го года)

В Бузулук прибыла благополучно, с тремя огромными чемоданами, где лежало все мое имущество.  Грязь в городе страшная, я сразу  стала «в крапинку», то есть конопатой от грязи с ног до головы.  Конопатыми стали также чемоданы.   Теперь жизни не хватит смыть всю эту грязь. Благо, в общежитии, куда меня временно поселили, дали горячую воду.

Вначале меня поразило, почему при виде подъезжающего к остановке автобуса  люди   быстро  разбегаются, а потом также быстро бегут обратно к дверям. Но когда автобус окатил меня густой жижей из лужи, я поняла, в чем  здесь секрет. И сразу переняла у местных жителей эту привычку.

Из письма  № 2 (20 октября  85-го года)

 Бузулук - большая,  довольно грязная деревня.  Преобладают одноэтажные деревянные дома, между которыми  в беспорядке  торчат пятиэтажки. По берегам  речки Домашка  теснятся сарайчики, из которых раздается смачное  хрюканье, там держат свиней. На следующий  год городу исполнится 250 лет, но, судя  по рисункам в краеведческом музее, время его не изменило.  Все как при Пугачеве.

На рынке поп в рясе продает картошку  вместо опиума для народа.  Я его сфотографировала. Продают прялки.

Единственное развлечение, помимо кино, заезжий цирк - в шатре на рынке артисты выделывают трюки на мотоциклах, рядом стоит клетка с медведем. Зачем он нужен цирку - не известно.  Видимо, просто не кому его отдать.

Из письма № 3 (2 ноября - 85 года)

Сухой закон свирепствует.  Мужики пьют с горя квас - и даже за ним  большие очереди. Рассказывают, что последние дни, когда продавали водку, были похожи на конец света. Около ресторана дежурили машины вытрезвителя.  Их припарковывали кузовом к входу так, чтобы выходящие попадали сразу  в машину к ментам.  В ресторане все напивались, уже зная, что милиции им не избежать. На стульях сидели по двое, пили даже из ваз для цветов. Сейчас водку продают по талонам райкома: на свадьбу - 30 бутылок. А машины с алкоголем охраняются специальным подразделением.

Из письма № 4  (27 ноября  85-го года)

На прошлой неделе уделила большое внимание валеночному вопросу.  Как и следовало ожидать, в разгар сезона специальная мастерская валенки не подшивает из-за  глупых  недоразумений: трудности с материалом, специалистами и т.д. Случайно в очереди подслушала, что в городе славится своим мастерством по подшиву валенок парикмахер Костя.  Но сейчас он болеет  (говорят, что отравился техническим спиртом). Я часто захожу в парикмахерскую узнать о его здоровье. Чем крепче морозы, тем больше мой интерес. Боюсь, что  частые визиты могут подорвать мою репутацию, по крайней мере, парикмахерши уже косятся на меня. 

Долгими зимними вечерами я  стала вязать носки.  Пятка никак не получается, из-за этого  носки вышли разного размера: один даже на ноге тесноват, зато второй можно одевать сразу на валенок.

Из письма №5 (10 декабря  85-го года)

Наш город,  как и все города мира, готовится к встрече Нового года.  Неоновых огней у нас, конечно, нет, но народ на выдумки  богат.  Подготовка к празднику в первую очередь касается торговли. И бузулукские магазины оказались на высоте. Нет, ваши выводы преждевременны, дефицита не выбросили. Зато привычные, успевшие надоесть товары обрели новую привлекательную форму. Будничные куски маргарина превратились в снежных баб, а вместе со спичками - в смешных ежей.  Прибавьте к этому пирамиды из коробок и домики из яичных упаковок, и я уверена, что даже вам захочется посетить бузулукские магазины. 

Стекла окон разрисовали зайцами, елками и всем, что полагается в этом случае. И это гораздо лучше и гуманнее всяких там соблазнительных витрин. Радует и реклама оренбурского телевидения: «В предпраздничные дни на рынке будет праздничная торговля по ценам,  установившимся между покупателями и торгующими». Можно так же узнать, что праздничное представление у городской елки переносится из-за болезни Деда Мороза (отравление сивухой). Интересно, на какой срок: до 8 марта или 1 мая?

Из письма  № 6  (27 декабря - 85 года)

Город ужасно «продажный».  Почти все объявления в газете начинаются со слова: «Продаю», и только несколько: «Пущу жить девчонок».

Вчера я ходила по одному такому объявлению. Вышел мужик, с крашеными волосами и, видимо, с болезненной любовью поболтать. Выспросил всю мою подноготную и стал сам рассказывать случаи из жизни квартирантов, примерно в таком духе: «Вот вижу: ночью бежит он по крыше» - это квартирант от хозяев, - «Ну я с ружьем замер, пес мой с цепи рвется» -  и т.д.  Я решила с квартирой  повременить.  Поживу,  пока не выгнали,  в общаге.

Из письма № 7 (3 января  86-го года)

Недавно была свидетельницей проявления бузулукчанами любви к русскому языку.  Автобус. Сидит бабка, неопределенного возраста, но вполне определенного состояния - тяжелое похмелье. На лице написано сильное желание поскандалить. Но все спокойно. Невдалеке двое националов спокойно беседуют на своем языке. Бабка (с вызовом): «Попрошу говорить по-русски. Вы в русском городе». Национал (с достоинством): «С вами буду говорить по-русски». Бабка: «Ну, сядь со мной, поговорим».  Она миролюбиво улыбается националу и одновременно выталкивает рукой рядом сидящего пассажира. Вообще выталкивать - общепринятая манера общения в транспорте.  Попробуй только уступи место, садясь, благодарный пассажир обязательно так толкнет, что может вытолкнуть из автобуса, а это часто бывает преждевременная услуга.

Из письма № 8  (17 января   86-го года)

Несколько жанровых зарисовок:

Магазин.  За прилавком простая русская женщина, типичное лицо. Улыбнулась ... все зубы золотые.

- Зачем тебе столько золотых коронок?

- А куда деньги девать? Захочу и корове золотые поставлю.

Откуда бы ни  приехал человек, первый вопрос: «Как там с водкой?» Этой темы  разговора хватает до конца застолья.

Из письма № 9 (1 февраля  86-го года)

Эпиграф:

"...я стал глядеть в узенькое окошко. Передо мной простиралась печальная степь. Наискось стояло несколько избушек, по улице бродило несколько куриц. Старуха, стоя на крыльце с корытом, кликала свиней, которые отвечали ей дружелюбным хрюканьем.  И вот в такой стороне осужден я был проводить мою молодость. Тоска взяла меня...»

А.Пушкин (Капитанская дочка)

   Мне  скоро дадут квартиру в бараке, то есть комнату с отдельным входом и центральным отоплением.

  Пошла посмотреть. На звук моих шагов в пустом помещении пришел знакомиться сосед - Алексей.  Он дал массу бесценных советов: как из одной комнаты сделать две, отвоевать огород, захватить сарай и т.д. Тут его позвала жена (она была во дворе, а мы в квартире). Не повышая голоса, она сказала: «Ну, хватит, домой быстро!»  Было ощущение, что стена отсутствует, это к вопросу о звукоизоляции.  Алексей потащил меня к себе в гости. Он и жена с гордостью показали свою квартиру, которая могла быть прекрасной иллюстрацией анекдота: «Ты хочешь иметь русскую жену, много грязных детей и есть щи на кухне?» Квартира представляла собой одну комнату, кухню и стенной шкаф,  переоборудованный в «детскую». Из него постоянно высовывались любопытные детишки, но после окрика матери залезали обратно. За полчаса поддакивания и киваний я узнала, что живут они здесь четыре года. Довольны.

Одна дочка живет с ними, другая пока в деревне.  Еще в этой квартирке живет их племянница с семимесячным сыном (на 18 кв. метрах!).  Туалет на улице, достаточно далеко,  дорожка к нему  скользкая, можно сломать ногу, но колонка рядом, хотя воды пока в ней нет - замерзла. На мой вопрос: трудно ли растить детей в таких условиях, она рассмеялась: «Конечно, нет.  Я купаю их теплой водой из батареи».

Сослуживцы  страшно завидуют, что мне,  как молодому специалисту, дают жилье.

Из письма  № 10 (21 февраля   86-го года)

Недавно я по работе я ездила в  деревню Полимовку. Большое несуразное село. На остановке две хорошо «напившиеся соком» бабы втащили в автобус так же щедро утолившего жажду мужика. Тащили его волоком по ступенькам, так что голова была в салоне, а ноги свешивались до земли. Автобус тронулся, водитель посоветовал ноги тоже затащить, но бабы уже танцевали в проходе цыганочку.  После второй просьбы водителя  одна из баб сняла с мужика ушанку, кокетливо надела ее поверх своего платка и запела частушки. Окончательно затащила мужика в автобус толпа пассажиров, влезавших  на следующей остановке. Мужика положили в проходе. Бабы пели частушки. На вопрос, зачем они везут мужчину в таком состоянии, они искренне удивились: «Ему же завтра на работу!»  Вот ярчайший факт трудовой сознательности народа.  Это был последний в этот день автобус из Полимовки в город.

Из письма № 11 (2 марта - 86 года)

Дела забросили меня в село  Колтубановку. Одна из характерных особенностей местных старожилов: никто ничего не знает. Это даже пугает. Они же прожили в этих краях всю жизнь, но спроси: как часто ходят автобусы, чем маршрут №1 отличается от маршрута №2, сколько времени ехать от Полимовки до Колтубановки - ответа не получишь. На железнодорожной станции спрашиваю: «Когда пойдет поезд на Бузулук?» - «Должен в шесть, если не опоздает».  - «А автобус?» - «Не знаю, остановка далеко от нас находится». Это в деревне-то!  На остановке расписание искать бесполезно. Думала - заночую. Вдруг радость! Автобус! Правда, в другую сторону. Прохожий мужик обнадежил: «Через полчаса автобус вернется». Жду. Через 20 минут подошла бабка с сумкой: «Автобус будет, не знаете?» -  «Минут двадцать как проходил в ту сторону» - отвечаю.  -  А..., ну минут сорок еще подождем». - «Как сорок! Сказали, всего полчаса!».  Действительно, через полтора часа автобус подъехал...

Село очень большое. Живут крепко. В каждом дворе корова. Первый раз видела, как целыми сетками носят буханки хлеба на корм скоту. К столу же возят хлеб из Бузулука, так как местный есть невозможно.  Магазины даже после Бузулука поражают бедностью. В хозмаге слышала разговор: привезли титаны без спирали, народ раскупил все,  сейчас послали на базу за спиралями, а может и еще какие части забыли? Все это говорилось сонным голосом, это не ЧП, а так...будни.

Только живя здесь,  я поняла, что такое Москва. Кругом разговоры: «Сапоги порвались, надо в Москву съездить»,  «Мой-то болеет, не есть ничего. В Москву съезжу, куплю что-нибудь»,  «Да, шапку тебе новую надо, в Москву поезжай».

Из письма №  12 (15 марта  86-го года)

Сразу хочу начать с радостного известия: в Бузулуке есть филиал университета марксизма-ленинизма. И еще приятное известие: в магазине появился в свободной продаже денатурат с приятным голубоватым оттенком - «синеглазка», как ласково прозвали его в народе.

    Город стал непроходимым из-за снега, газеты пугают весенним паводком, советуют запастись взрывчаткой, если на коварной реке Домашке появятся ледяные заторы. Так же рекомендуют привести в исправность моторные и надувные лодки, а если и это не поможет - переселяться в Дом культуры семьями.

Из письма № 13 - последнего (27 марта  86-го года)

Морозы отступили.  Оттепель. Безветрие. Падает снег. Я пошла после работы прогуляться. Местные жители, приходя с работы, первым делом берутся за лопату - расчищают заносы. Дошла до единственной сохранившейся  в городе церкви.  Заглянула во двор: сушится белье, белые поповские рубашки, простыни, вышитые полотенца...  Большая была у попадьи стирка! В углу двора крытый навес, скамейка, телега, все занесено снегом.  Из окна выглянула  старушка, а поп так и не удостоил меня своим вниманием, хотя свет в окне его горел. За церковью забор, за ним кладбище. В заборе, разумеется, есть лаз. Впритык к кладбищу стоят жилые дома. На одном из страшных бараков, с видом  на могилы,  висит выцветший лозунг: «Чем лучше мы будем работать, тем лучше мы будем жить».