«…Ихтиандр! Ихтиандр! Сын мой!...
Но море хранит свою тайну». Один из нас...
(А. Беляев «Человек-амфибия»)
Надев впервые в жизни акваланг и уже знакомую мне, по прежним ныряниям с
трубкой, маску, я храбро вошёл в море спиной вперёд, как положено
входить с берега в ластах, вставил загубник, проверил поступление смеси
через шланг из баллонов и отправился на глубину. Проплыв несколько
метров, решил, что пора нырять, но не тут -то было. Я не уходил под
воду, а как поплавок оставался на поверхности. Были видны мои спина и,
извините, зад, а голова и конечности оставались под водой. Я старался
нырнуть, принимая необходимое положенное положение (извините за
тавтологию), выпрямляя для этого туловище, головой вниз, загребая руками
и выбрасывая ноги кверху над водой для утяжеления своего тела, но оно
не уходило вниз ни за что. Очевидно, положительная плавучесть была
обусловлена помимо моего не худого тела ещё и незаполненными под завязку
баллонами акваланга. И, конечно, отсутствием сноровки и опыта
погружения с ними. Помощь пришла от «русалок», буквально утащивших
меня на дно. Юные спортивные девчушки и опытные пловчихи из экспедиции
погружались и всплывали как рыбки, вертелись подо мной, показывая
знаками, что я должен делать, как надо двигать конечностями и туловищем,
чтобы погрузиться. Смеялись и "пузырили" от смеха учащением выхода
воздуха из клапанов. И ради шутки укладывались в соблазнительных
позах на дно, и призывно махали руками, заманивая к себе. Наконец, одна
из сердобольных опытных аквалангисток ухватила меня за ногу и утащила
легко и просто на глубину нашего домика. |
Наши "русалки".
Аквалангистки: Врач Мария Барац и аспирантка Галина Гусева.
Участники проекта "Ихтиандр-66".
Верхний ряд (экипаж):ГеоргийТунин, Евгений Спинов, Николай Гаркуша, Анатолий Кардаш, Борис Песок.
Нижний ряд (руководители эксперимента):Эдуард Ахламов, Юрий Киклевич, Юрий Барац, Анатолий Зубченко
Молодые, порой совершенно юные энтузиасты из Донецка, организаторы и участники подводных экспедиций - инженеры, физики, медики, спортсмены, объединившись под экзотическим названием «Ихтиандр», были пионерами в Союзе в этой области. Начав с самодеятельных клубов подводников, проводивших летние отпуска в Крыму, они выбирали укромные уголки его в виде мыса Тарханкут, сохранявшего свою девственность из-за отсутствия рядом уродливых форм цивилизации. Море, пустыня, песок, пещеры и гроты под изъеденными морским прибоем берегами. И никого. Бухта Ласпи, защищённая от ветров горами, мыс Фарос с его скалистыми берегами и чистой водой,
не замутнённой пляжами для курортников. В этих местах и началась история исследовательской лаборатории под тем же названием для изучения жизни и работы человека под водой.
Из записи в анкете: « Имя – Ихтиандр. Родители – Александр Беляев и Жак Ив Кусто.
Дата рождения – 30 марта 1966 года. Место рождения – Украина, Донецк. Состав семьи – 100 аквалангистов в возрасте от 18 до 50 лет».
Дом перед спуском под воду.
В море опускались домики для пребывания акванавтов в течение нескольких дней. К ним периодически спускались врачи для наблюдения за их состоянием. Для этих исследований однажды и пригласили меня. Так я стал участником одной из экспедиций «Ихтиандр».
Я любил нырять и плавать под водой в море, разглядывая дно, растения, камни, живность. Никогда не тянуло меня к подводной охоте. Но наибольшую практику я проходил, плавая под барахтающимся в круге сыном, когда ему было 4 - 5 годиков. Разглядывая окружающий мир и красивые ноги плавающих девушек, я всегда контролировал моего ребёнка и позволял ему «заплывать» на глубину.
В экспедиции помимо простого удовольствия у меня появились и обязанности не только медицинского характера. Однажды меня попросили проверить состояние какого-то шланга, идущего по дну от пункта обеспечения жизнедеятельности подводной лаборатории до самого домика. Возможно, что это было просто запланированное упражнение или проверка для новичка аквалангиста. И когда я оказался один на дне в полумраке, то ощутил не только холод, но и страх, предательски охватившие меня. Я ускорил своё продвижение и был несказанно рад, когда увидел конец пути и вошёл через открытую в дне домика дверь, внырнув в неё. Не зря, очевидно, подводники без надобности не уходят в пучины по одному. Всё же это чужая среда обитания, не дружественная человеку...
В полном облачении и готовности...
Я понимал тогда, что желание проводить исследования у молодых энтузиастов-первооткрывателей подводной лаборатории, было переходным явлением от детских игр, юношеского увлечения фантастикой, успехами капитана Немо и его «Наутилуса», к попыткам осуществить многое в реальности.
Самодеятельность есть самодеятельность, а оснащение и научно-техническое обеспечение всей этой затеи очень напоминало весь трудовой энтузиазм советского народа, вернее его руководителей, осуществлявших фантастические замыслы за счёт повышения производительности труда, интенсификации его, а не за счёт обоснованных экономических расчётов и материальной базы. Ребятам «очень хотелось счастья в жизни узнать» и их не смущало, что компрессор был старый, как и списанная электростанция, восстановленные их руками. Они обновили и заштопали палатки, отремонтировали старые лодки и починили выброшенные кровати. «Вначале были только груда ржавого металла и нержавеющий энтузиазм», как кто–то из них удачно выразился.
Научные исследования состояния акванавтов проводились без специальной аппаратуры, а путём осмотра, выслушивания, выстукивания. Психологические тесты основывались на беседах и рисунках. Но, если врачи и выражали молча некоторый скепсис, скрывая своё истинное отношение к примитивному обследованию, то завзятые акванавты и многие из состава экспедиции юноши и девушки с далеко незаконченным образованием, были весьма серьёзны и с уважением воспринимали всё происходящее.
Несмотря на то, что самодеятельный клуб подводных исследований «Ихтиандр» всё же провёл первую в СССР подводную экспедицию, что было отмечено прессой, дальнейшее развитие этого дела было обречено в силу наличия типичных «язв» совка. Здесь смешалось, как пишет один из членов клуба, и «слава и горечь». «Обида и ревность» министерства обороны, чванливость чиновников других ветвей власти, не желавших признавать целесообразность проводимых исследований энтузиастами, варившимися в собственно нищенском котле, обеспечиваемые своими же кровными денежными средствами. Позже некоторые организации Донбасса всё же помогали клубу, но это была капля в море. Рискованная игра продолжалась.
В одну из штормовых ночей подводный дом сорвало с грузил, и акванавты оказались на поверхности без предварительной декомпрессии, что надлежало делать при выходе из длительного глубоководного погружения. Врачи немедленно начали проводить все необходимые и доступные им исследования для выявления возможных признаков закупорки сосудов пузырьками высвободившегося азота. Здесь уже естественно, проявилась истинная медицинская настороженность, и врачи были внимательны и педантичны. Но всё обошлось.
Будни или "будводни"...
Первый советский подводный дом "ИХТИАНДР - 66"
Снабжение лагеря всем необходимым по ходу дела осуществляли мотоциклисты. Среди них были и молодцы-лихачи, летавшие по горным дорогам так, что у меня, нейрохирурга, оперировавшего не мало таких же любителей быстрой езды после аварий, возникло желание провести профилактическое мероприятие. Для этого я использовал красочный плакат, нарисованный по моей просьбе одним из художников, участником экспедиции. Он изобразил забинтованного и загипсованного мотоциклиста рядом с остатками его машины. Плакат вывесили, но ребята очень обиделись на меня, и плакат сняли, как неуважительный и пренебрежительный по отношению к ассам, работавшим, слава Б-гу, безаварийно. А когда ночью я возвращался из соседнего села, куда ушёл ещё засветло, чтобы поговорить по телефону (как мы жили без мобильников!?) и заблудился, то меня выручили те же ребята на мотоциклах, избороздившие прилегающий район в поисках пропавшего доктора.
Пусть "ихтиандровцы" не сделали великих открытий, но такие экспедиции были интересны, полезны и незабываемы для их участников. Около ста человек проводили отпуска, каникулы, просто время с пользой и удовольствием на берегу Чёрного моря без выпивки (или, по чуть-чуть, для расслабления), карт, оргий и прочих атрибутов летнего отдыха. И у многих оставалась надежда стать «опытными уже» участниками глубоководных оснащённых экспедиций с таким же чудесным и звучным наименованием «Ихтиандр».
Памятный знак о том, что было в нашей молодости...
Мыс ТАРХАНКУТ. КРЫМ.
***
Все снимки (кроме одного) присланы мне нашим всезнающим и всё сохраняющим в своей памяти,
и в бесценных своих архивах, моим земляком и другом Валерием Кравченко. За что ему глубокая благодарность и уважение.