В грязном прокуренном тамбуре пригородной электрички на дощечке с колёсиками сидел безногий калека. Не стриженный, с лохматой бородой, он безучастным взглядом провожал проходящих мимо пассажиров, не пытаясь попрошайничать. «Конечная станция Дедовск, просим освободить вагоны», – объявил голос по радио. «Это что, Домодедово? – кто-то в вагоне спросил грубо, с кавказским акцентом. «Да нет…Домодедово в другой стороне, а это – Дедовск. – прозвучал участливый ответ. – Вы сейчас пересаживайтесь, и – обратно, в Москву…». Пассажирам, следовавшим дальше, пришлось коротать время на платформе, став невольными зрителями разыгравшейся перед ними сцены.

Двое молодых парней-южан, суетясь от неловкости, пытались вытащить инвалида из поезда. Первое, что могло прийти в голову – молодцы ребята, помогают немощному калеке. Но…позднее всем стала ясна истинная причина «милосердия» – слишком грубо и брезгливо взяли они несчастного подмышки, задрав старую вытертую кожанку. Пустые засаленные штанины повисли, раскачиваясь от движения. Опустили обрубок прямо на пыльную платформу, вернулись за тележкой, усадили на неё. Инвалид подвернул штанину под себя и отъехал от края платформы, оттолкнувшись рукой в грязной перчатке. Лицо его по-прежнему не выражало ничего, кроме равнодушия.

Зло переговариваясь на гортанном языке, кавказцы метались по незнакомому перрону. Особенно нервничал тот, кто был повыше и лучше одет. Его рыжие кожаные туфли и фирменные джинсы смотрелись не хуже, чем на московских модниках, но впечатление портил чёрный плюшевый пиджак «с искрой», выдававший недавно приехавшего в столицу провинциала.

«Главный» мерил шагами платформу, не обращая на людей вокруг никакого внимания, и раздражённо объяснялся по мобильному телефону. Калека находился рядом, теперь уже не имело смысла скрывать: он и эти двое – вместе… Интеллигентного вида пассажиры старались не смотреть в сторону необычной компании, сердобольные старушки сочувственно качали головами, студенты, равнодушно бросив взгляд на неловкие перемещения безногого, продолжали увлечённо обсуждать новинки автопрома. Неподалёку маячил милиционер, возвращавшийся домой со службы. Он старательно делал вид, что не замечает странных пассажиров: это был не его участок. Окружающим  было понятно, что связывает эту странную компанию, и было особенно гадко и жутко оттого, что владельцы калеки вели себя уверенно и нагло – ни смущения перед невольными зрителями, ни тени беспокойства и страха быть пойманными. Кавказцы вели себя так, словно они – хозяева положения.

Происходящее давало ощущение чего-то нереального, невозможного в стране, где каждый день с трибун вещают о справедливом демократическом обществе. Скорее, всё это могло иметь место где-нибудь в рабовладельческом средневековье.  Или в дурном сне…