Вернулся без приключений.
Рейс задержали на пару часов из-за погоды, а потом в полупустом самолёте, испросив разрешения стюардессы, я расположился в первом ряду - сразу за кабиной пилотов, где было достаточно места для моих длинных конечностей, и спокойно продремал все три часа полёта. Приземлились уже поздно вечером.

Дома я обнаружил идеальную чистоту и холодильник, наполненный разной вкуснятиной. На столе красовалась вазочка с бабулиными фирменными коржиками, источавшими такой аромат, что я ополовинил её, не дожидаясь, пока вскипит чайник. Потом позвонил ей и родителям, известил всех о своём благополучном возвращении. Получил от мамы ЦУ завтра с утра уладить свои дела в деканате, где особых проблем не ожидалось ("Георгий давно отправил им очень убедительное письмо. Я его читала, но жизнь полна сюрпризов, сынуля."). Большая чашка чая с оставшимися коржиками, душ, и я нырнул в свою свеженькую уютную постельку. Благодать! Правы англичане: East or West, home is the best.

Ясным пятничным утром я предстал пред очень светлые очи Василия Даниловича Ершова - нашего декана. Человека невредного и понимающего.

— Вернулся наконец, блудный сын советской науки! Давай, выкладывай.

— Явился, Василий Данилович. Готов искупить свои заслуги и принять любую награду.

— Нахал, однако. Много информации я от тебя не жду. Маргарита Львовна предупредила, что тебя привлекли к такой работе, что не разглашается. И в письме от этого академика на сей счёт было указание. Ты, кстати, о нём знаешь?

— Мама вчера сказала. Но у меня есть ещё одно письмо для вас.

Я достал из кейса запечатанный конверт и протянул декану. От его вскрыл, быстро прочитал послание.

— Ты знаешь, что тут?

— Да, у меня есть второй экземпляр. Но это надо обсуждать отдельно, а там в приёмной ещё люди ждут.

— Ты прав. С понедельника приступай к занятиям. Только вот как быть с зачётами? Ты их кучу пропустил. При всём уважении к профессору Татиашвили, мы тебя к сессии не допустим, пока все не сдашь. Зачётка должна быть в порядке.

— Естественно, сдам. Только у меня к вам просьба, Василий Данилович. — Его взгляд сразу изменился. — Это не то, о чём вы подумали. Совсем наоборот. Жалко времени сдавать всё по отдельности. Материал я знаю. Поэтому можно всё за один день.Я в столице жил у родственников, в двух шагах от Центральной медицинской библиотеки. Вечера свободные... Я и новое по журналам смотрел. Английский читаю свободно, память в порядке. Не блефую. Зачем? Себе же дороже потом. Могу сдавать не одному преподавателю, как обычно, а любой комиссии. Хоть всей кафедре с вашим участием. Да, я не уверен, что знаю всё точно по программе. Может вперёд забежал. Proprium humani ingenii est impetro.

— Что? — переспросил он машинально.

— Человеку свойственно увлекаться. Ну, а в зачётке можно записать все зачёты одним числом.

— Ужасно наглое заявление. Как это ты... Я от кого-то слышал, что ты мысли читаешь. Это оно?

— Нет, конечно же. Мысли читать невозможно. Можно правильно интерпретировать невербальные коммуникативные сигналы в контексте данной психологической ситуации. Это, собственно, то, чем мы занимались. — Я кивнул в сторону лежавшего на столе письма. — Извините, пожалуйста, но подробнее я не имею права.

— И на том спасибо. В общем понятно. Ладно, иди.

— Василий Данилович, так как насчёт зачётов? Время сэкономить, и может эффектно получиться.

— Ну да, ты же у нас артист, тебе эффекты нужны. Ладно, я подумаю. Передам через Маргариту Львовну. Или сам зайди через пару дней.

Всё он уже продумал. Ему самому интересно. Умный мужик. Будет на каждом зачёте присутствовать и крутить в уме неправильные ответы. И других так подговорит. Это он Мессинга вспомнил. Вот и ладушки. Поиграем. А чем заняться дальше? Родители на работе, Лёнька в школе, Олечка тоже сейчас занята по уши. Поеду к старикам. Соскучился по бабуле и деду. И они мне всегда рады. Помогу там чем-нибудь.
И я побежал за подходящем к остановке троллейбусом.

А в три часа с минутами в дверь позвонили, и бабушка пошла открывать.

— Ой, какая гостья! Олечка, проходите! Да, Марик у нас. Проходите, проходите, не стесняйтесь.

— Здравствуйте, Берта Григорьевна! Здравствуйте, Давид Михайлович! Привет, лягух-путешественник! С приездом!

Ольга сияла, как ясно солнышко. От неё пахло морозом и скорой весной.

— Олечка, как вы узнали, что Марик у нас? И приехали так рано.

— Это же элементарно, Давид Михайлович. Какой придурок приступит к учёбе в пятницу? Ритка с Борей на работе, Лёня в школе. Марик вас любит и соскучился. Где ему быть, если он не дома? А рано, -так я директор или кто?

Ольге по чину полагалась персональная "Волга" с водителем, но она напрочь отказалась от этой привилегии, не желая ограничивать свою свободу. Лихо гоняла на своей белой "Ниве" и преспокойно парковала её в одном ряду с "членовозами" на всяких там "заседаниях в верхах". Менее всего её волновали вопросы престижа. Если волновали вообще.

—  У меня предложение, от которого вы не можете отказаться: быстренько собираемся и едем к Ритке. Отметим благополучное возвращение вашего внука и успешное начало его научной карьеры. Ритка скоро будет дома. Освободит своих психов от себя чуть раньше. А у Борьки в редакции такой бардак, что он там может вообще не появляться. Никто не заметит. Всё, собираемся, наряжаемся. Вперёд!

— Олечка, ну хоть чашку чаю с пирожками, пока мы оденемся.

— От вашего угощения может отказаться только сумасшедший, а я пока ещё в своём уме. Но вы всё-таки собирайтесь.

Чтоб она заявилась в гости с пустыми руками (с пустым багажником - в данном случае)? Такого ещё не бывало, потому, что быть не могло никогда. Свой законный доступ к разным вкусным дефицитам Оля реализовывала на сто процентов. Посидели долго, весело и вкусно. Мне пришлось пересказать все мои московские похождения, воздержавшись, естественно, от некоторых подробностей. Они остались для обсуждения с мамой и Олей на потом, в узком профессиональном кругу. Я сообщил Оле, что профессор Татиашвили жаждет пообщаться с ней лично. Очень уж его заинтересовал "феномен Других", как он это назвал. Тем более, что она бывает в Москве по своим делам. Он очень надеется, что глубокоуважаемая Ольга Николаевна между визитами во всякие министерства и главки соблаговолит найти часок-другой свободного времени для посещения его маленького НИИ. Визитную карточку Георгия Вахтанговича и письменное приглашение я тут же вручил Оле. С предупреждением, что парой часов она не отделается.

— И парой дней тоже, — уточнила мама.

— Ох-oх- ох! Влипла я, горемычная! - заголосила Оля с такой трагической миной и душераздирающей интонацией, что бабуля чуть не заплакала от жалости. Мама расхохоталась, а я прикинул, что если Оля попадёт в лапы той же троицы, что работает со мной и Юркой, то она сейчас не сильно переигрывает. Сама же будущая мученица науки была в полнейшем восторге.

— Кстати, дорогой мой, пару дней назад звонила Вера, аспирантка из Менделеевки. Просила тебя крепко обнять и расцеловать. (Что Ольга немедленно исполнила со всей свойственной ей основательностью и педантичностью в делах.) Остальное додам потом. Но как она тебя нашла? Я же не успела дать ей никаких твоих московских координат.

— Оказались в соседних креслах в самолёте. Я почувствовал её ужас и поставил защиту. Потом разговорились, ну и... Сейчас у них с Юрой большая и, похоже, очень серьёзная любовь. Она тебе не сказала?

— Нет. Судьба... Сколько времени ты на неё потратил?

— Три дня и три ночи. Плюс в самолёте. Оль, подробности  -  потом.

Я показал глазами на бабушку, которая медленно выходила из транса после наших поцелуев. Дед, слава богу, в тот момент был чем-то занят с Лёнькой в его комнате.

Оля прямо растаяла от умиления и тут же расчмокала бабулю в обе щёки.

— Берточка Григорьевна, не берите так близко к сердцу. Контик уже совсем взрослый мальчик и ему больше не нужна от меня ширма. И не от меня тоже, — добавила она, хихикнув. — Но ты молоток! Уважаю!

Бабушка только печально вздохнула и пробормотала что-то о временах и нравах. А Оля взглянула на часы.

— Дорогие хозяева, не пора ли вам начинать разгон гостей? Мы с Марком отвезём Берту Григорьевну и Давида Михайловича, а потом поедем ко мне. Ритка, мы вас завтра ждём.

— Не к тебе, а ко мне. Не стоит переть через весь город в такую жуткую погоду, даже на твоём вездеходе. К тому же у меня куча непроявленных плёнок. Вера дала мне рецепт быстрого проявителя, но в нём чёрт ногу сломит. А ты у нас ещё химик или уже кто?

— Рита к вам одна приедет. Секретничайте без меня. Мне тут работы на все выходные, дай бог управиться. Плёнки они будут проявлять... бгггы!

— Борис! Что за казарменные манеры! Чтобы я такого больше...

— Прости, мамочка, больше не буду.

Так приятно я ещё никогда не просыпался. Открыл глаза и первое, что увидел - обнажённую Ольгу перед зеркалом. Она ужасно критичным взглядом изучала своё немыслимое совершенство, стараясь отыскать в нём недостатки, которых не было. Некоторое время я молча наслаждался этой картиной, но быстро понял, что одних только зрительных ощущений мне совершенно недостаточно.

— Олечка, ты чудо! Ну почему я не Рубенс?!

— С каких пор тебе стала нравиться его мясная лавка?

— Она мне совершенно не нравится. Но ему было достаточно смотреть и рисовать. А мне этого мало. Представь себе, мне нужно чего-нибудь ещё.

Она оглянулась.

— Зачем представлять, если я это отлично вижу? Хочешь ещё? Лови!

Я поймал её в полёте и бережно опустил: точнёхонько на то, что надо. Как же нам было хорошо!

Потом мы основательно изучили и усвоили содержимое холодильника. Восстановив, таким образом, душевное равновесие, непременными условиями которого, как известно, являются полный желудок и пустой мочевой пузырь, мы приступили к делам возвышенным. Занялись скорострельным проявителем по рецепту аспирантки из Олиного родного "Химтеха". И одной из моих самых удачных учениц, кстати.

— Знаешь, она очень толковая деваха, — говорила Оля, возясь с реактивами. — Надо же, какую систему психологической защиты она себе выстроила. Серость на такое не способна, только большой талант. Стоп! Где она? Вот, на. Наливай осторожно по этой стеклянной палочке, чтобы не перемешивалось. Пусть реакция идёт медленно в зоне диффузии на границе слоёв. Не перемешивай, сказала же!

— Смысл?

— Экзотермический процесс. В промышленности такое делают в специальном реакторе с интенсивным охлаждением. А у нас тут и так сойдёт. Если перемешать — мигом вскипит, и получишь порцию горячего гидрохинона в рожу. Слушай, займись чем-нибудь другим. Дай похимичить всласть, а то я за этими бумагами совсем профессию забуду.

Она с задумчивым видом помешивала жидкость в стакане, ожидая, пока растворится белый порошок на дне. Затвор "Никона" клацнул мягко и вкусно. Ольга не обратила на это ни малейшего внимания. Подняла стакан на уровень глаз и стала разглядывать его на просвет. "Никон" клацнул ещё раз.

— Голая лаборантка. Оригинальный сюжет в жанре ню. Ни разу такого не видела. Должен получиться шикарный кадр, — она вздохнула. — Жаль, что его мало кто увидит. У вас с Юрой особый талант в обнажённой натуре. Но, если у него ещё будет выставка, и не одна, то твои творения так в папках и останутся. А то я бы тебе нашла отличных натурщиц. Хреновы пуритане, мать их сука! Коммунистическую нравственность они блюдут, уроды. Знал бы ты, что творится на их закрытых... мерзость, тьфу! Хоть до живописи и скульптуры пока не добрались эти искусствоеды. Доберутся ещё. На всех Венер и нимф лифчики понадевают.

Потом она ещё некоторое время сосредоточенно возилась с химикатами, профильтровала окончательный раствор и перелила в большие тёмно-коричневые бутылки.

— Готово. Почти два литра. Тебе надолго хватит, только храни в холодильнике. Давай уберём нашу алхимию и наведём порядок. Рита скоро придёт. Мы должны быть в приличном виде. Та твоя белая майка цела?

На маму и Олю никакие запреты на разглашение не распространялись. И вообще - не было между нами тайн. Поэтому я рассказывал долго, подробно и откровенно. Вопросов было много, и спорили мы изрядно, и пару подзатыльников я огрёб совершенно заслуженно. Но в целом доклад получил положительную оценку.

Просмотрели уже готовые слайды. Я старался дублировать снимки, чтобы потом не делать отпечатки для мусорного ведра. Жалко времени, сил и материалов.

— Райка роскошно смотрится, — сказала мама. - Здорово изменилась к лучшему. И снято умело. Ты за два месяца управишься с альбомом для неё? Я поеду в Москву на съезд психиатров, возьму с собой. И другие хороши. Тут они с Юркой почти на равных, художники наши. Только Юре маячит известность и слава...

— Да поняла я тебя. Думать буду. Не пропадут его труды. Слушай, а это классная находка, этот его приём с подменой себя - Юрой.

Мама пожала плечами.

— Передача раппорта - классика гипноза. Но племяннику повезло: такая девушка! Славная будет пара, если у них всё сложится. Дай-то бог. Ты как думаешь, Менахем Мендл новоявленный?

— Дура ты, Ритка! Я совсем не о том. Знаешь, как трудно иногда отцепить от себя ученика и не порушить весь результат. А Марик решил эту проблему изящно и эффективно. Передача раппорта! Удивила-просветила, спасибочки! Он сделал - Оля на секунду задумалась - целевое переключение. Или замену цели. Не в названии суть. Ученики редко приходят совсем уж одинокие. Или в поле зрения маячит другой или другая ученица. Почти всегда кто-то имеется. Переключаем и замыкаем на них. Тут есть, над чем работать. В тебя пациенты не влюблялись, скажешь? То-то! Не знаю, как ты, а я беру в разработку и на вооружение. Марик, научишь нас?

Оля вдруг помрачнела. Мы с мамой поняли сразу эту перемену настроения. Олино директорство, высота, на которую она взлетела. Феноменально успешная карьера почти лишила её, наверно, главного в её жизни, её призвания — учительствовать. Бросить всё? Но ей и это нравилось, и получалось замечательно. Администратором и инженером она была от бога. Рвала свою душу напополам. И одна половина сейчас отчаянно тосковала без дела.

— Не хнычь, подруга. Дел у тебя и Марка будет выше крыши. Пока Марк был в дороге, звонил генерал. Вы ему оба нужны, со мной в придачу. По телефону он мне ничего сказать толком не мог, но я хоть и не Другая, как вы, но словила очень чётко: эта идиотская война. О приглашении к Татиашвили забыла? Георгию ты нужна не только из чисто научного любопытства. Он никогда не интересовался лечением - поэтому я от него и ушла после защиты, но Марк ему показал такие возможности ваших методов, что его пробило не по-детски. Может и не только его. Однако же, Марк - мужчина, а люди - существа двуполые. Наслаждайся покоем, моя дорогая, пока этот член-корреспондент не занялся тобой по-настоящему. В большие академики метит батоно профессор.

Мама встала, грациозно потянулась, сделала несколько разминочных движений.

— Ох, засиделась я с вами. Хорошие вы. Молодые, красивые.

— Ага, нашлась старушка! Прямо старая карга, - фыркнула Оля, вставая, чтобы попрощаться с мамой.

— А что, нет что ли? Ладно, я побежала. Наслаждайтесь жизнью без меня. Пока, ребята. Да, Оль, кстати: ты в этой майке смотришься просто роскошно. Марик, запечатлей её так. И можно открыть одно плечо и грудь. Встретишься с Юрой в Москве - пусть он тебя так нарисует.

Мама умчалась, а мы с Олей занялись наслаждением жизнью. Потому что надо исполнять "командирский приказ, материнский наказ". А слова из песни не выкинешь. Оля стащила с себя майку, зашвырнула её куда-то в угол и устроилась у меня на коленях.

 — Начнём с прелюдии: какой формулой ты готовишь ученицу к переключению во сне?

Ребята в группе встретили меня нормально, без неудобных распросов. Они уже спрашивали у мамы, куда я пропал, и она ответила им так, как надо. А в перерыве между парами мне удалось задержаться с Таней наедине в учебной комнате.

— Прими мои самые-самые поздравления, товарищ Грозовская! С новой фамилией тебя! Ты прости, что не был у вас на свадьбе. Так уж сложилось.

— Или ты сложил. Ты всегда всё очень правильно складываешь, Учитель. Спасибо тебе.

Я протянул ей небольшую коробочку в многослойной сувенирной упаковке.

— Держи. Мой подарок на свадьбу. Раз уж я там не был...

— Спасибо! А что там?

— Понюхай.

— Ой, какая прелесть! Чудо! Погоди... — она глубоко вдохнула. — Неужели "Мажи Нуар"?

— Они самые. Попросил капнуть на упаковку. Ты прямо расцвела. Теперь будешь благоухать

— Где ты их раздобыл, волшебник?

— Просто в ГУМе. Унюхал на продавщице, ну и... слегка охмурил девушку.

— Погоди, спрячу в портфель. Порядок. Слушай, Марик, у нас с Сашей есть к тебе вопрос. Дело, в общем.

Я внимательно вчитался в неё. Следовало ожидать. Ладно, решим проблему в порядке очередности.

— Это не так просто. Тут несколько сложностей.  Сашины чувства. Ревность, в общем. Но сначала дай мне разделаться с этими чёртовыми зачётами.

— Уже прочитал? — она усмехнулась. — Папа мне объяснил, что значит такой вот взгляд. Не бойся, дальше меня не пойдёт. Так как, реально?

— Честно? Не знаю. Но думать буду. Вот только сброшу это … Поговорим потом предметно. Вместе с Сашей и, не исключено, с Виктором Евгеньевичем. Ладно?

— Договорились. Знаешь, папа так и предполагал. Пока, волшебник!

Она чмокнула меня в щеку и упорхнула с такой чудесной грацией, что я чуть не позавидовал комсомольскому лидеру. Какую жену отхватил! Ну, дай им бог. Тут и моя работа.

Как и предполагалось, декан раздумывал недолго. Уже во вторник вечером мама предупредила: "Завтра возьми у своего любимого шефа расписание зачётов. С него и начнут. Ты его не очень больно убивай, сынуля."

Не больно. Ясное дело, я не садист. Но он намерен меня показательно выпороть, так какого чёрта я должен щадить его задницу? Если получится поставить его в нужную позицию, то всё остальное будет чистой формальностью, а это сэкономит мне массу времени и сил. Неврология будет первой, значит. Я выключил везде свет, поставил на пол перед собой горящую свечу. Несколько дыхательных упражнений для концентрации. Устроился в позе лотоса, сосредоточил взгляд на слега мерцающем огоньке. Пошли заголовки, главы, страницы...

Доцент Боков, шеф нашей группы, встретил меня с показательной прохладцей. Никаких видимых (всем, кроме меня) эмоций. Поздоровались. Несколько дежурных фраз выражения удовлетворения моим возвращением в альма матер. Некоторое недоумение по поводу моей просьбы об "оптовой", как от выразился сдаче зачётов и прямо-таки отеческое беспокойство по поводу опрометчивости данного шага и пожелание успеха. Себе, сукину сыну. Интересно, куда это подевался мой абсолютный пацифизм. Неужели Оля меня так незаметно перестроила? Или это просто tempora mutantur et nos mutaveh in illis? В любом случае это неплохо.

Пед-персонал кафедры неврологии присутствовал в полном составе. Декан тоже почтил своим присутствием, естественно. Нескольким болельщикам не препятствовали, ибо сбивание спеси желательно произвести публично. Дабы потом кому другому не вздумалось выпендриваться. А что, так оно и будет - в зависимости от знака перед скобками.

Четыре кучки билетов. Каждая — по материалу пропущенного зачёта. Нормально. Взял по одному верхнему. Какая разница? Просмотрел. Охти, господи, какое изощрённое коварство: вопросы двусмысленны весьма. Ужас. Счас уписаюсь.

— Можно отвечать?

— Вы не будете готовиться, товарищ Штерн? Можно не торопиться, время у вас есть.

— Простите, Эдуард Гаврилович, времени у меня немного. Я запланировал на сегодня ещё несколько дел. Так можно отвечать?

— Вы явно излишне самоуверенны, Штерн! Мы пошли вам навстречу по известным обстоятельствам, но даже с их учётом не надейтесь на полную безнаказанность!

Это уже декан Ершов возвысил голос. А что, его можно понять.

— Я могу отвечать?

— Можете! Читайте вслух первый вопрос!

Я прочитал вопрос и начал отвечать. Не сразу. Сначала уточнил, что вопрос может толковаться двояко и более того. Поэтому мой ответ будет долгим, достаточным для рассмотрения всех возможных аспектов. И далее — по существу. Пусть устанут. Они так старательно крутят в башках всякую ерунду на тему. Потеха! Я же Ершову чистую правду сказал: мысли читать невозможно. И не нужно мне это. Ладно, не стоит отвлекаться.

— Это всё по первому вопросу. Можно переходить к следующему?

— Вы уверены в правильности своего ответа? — издевательский тон доцента Боковаа.

— Оставьте, Эдуард Гаврилович, — это вмешался профессор Славин, зав кафедрой. - Ответ исчерпывающий. Продолжайте, Штерн.

На следующий и на все остальные я отвечал по тому же сценарию: текст вопроса, анализ существующих вариантов смысла, указание на точки расхождений и уже потом — сам фактический материал. Соловвушкой заливался, благо уже не мешали. Закончил. Овации не последовало. Мхатовская пауза. "Кхе-кхе" некоторых присутствующих. Потом голос Бокова, очень-преочень сочувственный:

— Мы же вас предупреждали, Марк: наглая самонадеянность к добру не ведёт. Давайте вашу зачётную книжку. Увы, "неуд" по всем четырём зачётам. Никто вам не виноват, что вы сами поставили себя в такое, скажем так, нехорошее положение.

Он вещал благоглупости ещё некоторое время. Я переключился на декана. Тот уже сообразил, что к чему, и наблюдал со всем своим здоровым любопытством. Ему было непонятно только одно: каким способом будет изменён знак перед скобками. Из какого рукава я вытащу эту минус единицу.

— Простите, Эдуард Гаврилович, но я ответил на все вопросы, и ответил правильно. За что же мне "неуд"? Вы можете сказать, где и в чём я ошибся?

— Где и в чём? -он оглянулся на профессора. — Где и в чём?! За исключением первого вопроса, на который вы как-то ухитрились более или менее правильно ответить, всё остальное — полнейшая чепуха!

— Не всё, разумеется. Большая часть информации, содержавшейся в ответах, абсолютно правильна. Ибо азбука.

Я говорил медленно, спокойно, с интонацией учителя, доводящего учебный материал до туповатого ученика.

— Но некоторые сведения, содержащиеся в моих ответах на ваши (это слово я акцентировал) вопросы, несколько отличаются от ваших представлений. Но они истинны на данный момент, в чём нет моей вины. На все вопросы я ответил правильно.

Его слегка перекосило.

— Да как ты... вы смеете?! Студент! Вот, я записывал всё подробно. Вот, первый билет, второй вопрос: "Патофизиология ишемии центральной нервной системы". Что за чушь вы тут несли. Вот, я записал ваш бред дословно. Вот, слушайте...

— Не спорю, Эдуард Гаврилович, с моих слов записано верно. Подтверждаю.

— Так что вы...

— Вы готовились записывать, а я вам помогал своим медленным и чётким произношением. Так вот: это и есть правильный ответ. У вас другое мнение. Как по-вашему правильно?

Это я уже обратился к профессору. Нехорошо ставить человека в неловкое положение, но я играю честно, товарищи учёные, доценты с кандидатами.

— Кхм... Имеются расхождения с учебным материалом.

Спасибо за пас в мою сторону. Какие же вы все предсказуемые.

— Уверен, хотя могу и ошибаться, что Василий Данилович вам рассказал, что учебный материал за пропущенные по уважительной причине месяцы я осваивал в Центральной медицинской библиотеке. Жил в двух шагах, удобно было. Поскольку — это не разглашение секрета, Василий Данилович — я занимался той самой прикладной психофизиологией, о которой мы говорили. Ну, вы помните — то знания неврологии мне совершенно необходимы. Я изучал её по самым свежим источникам, главным образом - иностранным. Вот смотрите (я снял с полки просторного профессорского кабинета толстый учебник.). Год издания тысяча девятьсот семьдесят шестой. Значит он поступил на редактирование и рецензирование самое позднее - в семьдесят третьем-четвертом. Писали его года два - минимум миниморум. Он отстал на десять лет.

Я сделал паузу. Меня не перебивали.

— Фундаментальные учебники на английском переиздаются чаще. А справочники и практические руководства — это вообще периодические издания. "Мерк", к примеру. Или "Оксфорд". А вот это издание (я вытащил из портфеля книгу в бумажной обложке) "Невролоджикэл сикретс" - выходит регулярно раз в два года. Ладно, это моя книжка. В нашей библиотеке такой нет. Но "МРЖ" по всем дисциплинам есть. На русском языке. Что мешает давать свежие знания, если они очень просто доступны? Процитированное уважаемым Эдуардом Гавриловичем как ошибка, взято отсюда. Страница семьдесят первая. Вот, смотрите. Вам перевести, Эдуард Гаврилович? Но это именно то, что вы только что прочитали. Ну как же можно этого не знать?

Доцент был на грани аута. Кто-то поспешил оказать ему неотложную помощь.

— Но вы, молодой человек, не в Америке! ("пока ещё" было отчётливо проглочено.) Вы обязаны знать отечественную медицину! Империалистические издания нам не указ!

Профессор Славин сморщился, как от зелёного лимона.

— Простите. Я почему-то был уверен, что должен овладевать знанием всех богатств, которые выработало человечество. Но вы правы. В нашем учебнике это глава вторая, первый раздел. (Раскрытая в нужном месте книга легла на экзаменаторский стол.) Постараюсь как можно ближе к тексту. Согласно данным, полученным путём сопоставления клинической картины и электроэнцефалографического исследования...

Через минуту меня прервал декан.

— Ладно, хватит. Всем всё ясно. Давай зачётку, оратор. Сергей Сергеевич, подпишите, пожалуйста.

Дома я накрутил мамин телефонный номер.

— Мам, не волнуйся. Всё нормально прошло.

— И не думала волноваться. Стоп, не рассказывай пока. Интересно, как они мне это завтра преподнесут. Не лишай меня удовольствия.

А через пару часов зазвонил телефон.

— Здравствуйте. Можно Марка Штерна?

— Можно. Я вас слушаю.

— Мне бы поговорить с Учителем.

— Говорите. Слушаю вас.

— Понимаете, мы от Другого.

Home is the sailor, home from sea,

And the hunter home from the hills.

Домой вернулся моряк, домой вернулся он с моря,

И охотник вернулся с холмов.

Р.Стивенсон, "Реквием".

--------------------------------------------------------------
Фото: Алексей Литвинко.
http://www.photosight.ru/photos/6681411/?from=users%2F

 /Продолжение следует