ПУТЁВКА В ЖИЗНЬ

Маруся крутится у турника спортивного комплекса, как заведённая обезьянка. Пышная юбочка от ветра парусом раздувается и курчавые рыжие косички с яркими заколками на концах, словно плёточки, летают.

– Я, тётя Таня, – хвастается девочка, – два раза в неделю хожу на плаванье, три раза в неделю – на английский, а ещё – на хор, танцы и в художественную школу. Кружок юных пожарных посещаю по воскресеньям, факультатив по краеведению – по субботам, в школьном музее экскурсии провожу по вторникам, в теплице при Доме пионеров работаю по четвергам. А ещё я раз в месяц самостоятельно выпускаю классную стенгазету, при этом я староста в классе, чемпион школы по сбору макулатуры за прошлый год и победитель конкурса областной детской библиотеки на самый толстый формуляр!

– И как ты, Маруся, везде успеваешь? – удивляюсь я.

– Это тяжело, тётя Таня! Но мама говорит: надо везде успевать. Сейчас трудно, зато потом легче в жизни будет. Я же всё буду уметь, а значит, смогу найти самую интересную, высокооплачиваемую работу, – приложив ладошки к губам, шёпотом сообщила мне по секрету Маруся.

Девочка схватилась за верхнюю перекладину и сделала быстро три кувырка, потом повисла на канате, раскачалась и спрыгнула в песок. Поднялся клубок пыли. От чего я сильно расчихалась и полезла в сумочку за платком.

– У меня и сестра старшая такая же способная в детстве была. Посещала кружок плавания, ходила в музыкальную школу, вышивала крестиком, ходила на акробатику, научилась даже жонглировать, могла пятнадцать минут стоять на голове, читала со скоростью 350 слов в минуту, составляла кроссворды, учила японский, окончила курсы барменов, – загибала один за другим свои пальцы Маруся.

–  И чем сейчас твоя сестра занимается? Наверное, уже как минимум профессор или космонавт…

– Что вы, тётя Таня, – удивилась Маруся, – Разве  не знаете? По-моему, моя мама вам уже рассказывала. Наша Наденька, слава Богу, наконец-то вышла замуж и теперь уже три года как домохозяйка!

КУДА?..

Старенький украинский автобус ковылял по ухабистой дороге. За окнами день казался мутным и апатичным, небо  – томным… Наверное, от жары и поднявшейся пыли. Но в автобусе было весело. Краснолицые от загара и слегка опьяневшие от духоты туристы в предвкушении обещанного сюрприза пели и шутили. Дорога вела нас к горному озеру…

Автобус вскоре остановился у небольшого поселения. Местные жители на лавочках у своих деревянных приземистых хаток приторговывали самодельным вином и едва поспевшими персиками. Но из нашего автобуса к ним так никто и не подошёл. Все спешили по влажной и узкой тропинке к  озеру. Медной монеткой оно светилось издали, а вблизи оказалось волшебным блюдечком с высокой каймой серых причудливых гор. Около озера был небольшой пляж со светлым песком, поэтому туристы, сняв с себя влажную от пота одежду, понеслись купаться.

Немного побарахтавшись у берега, я осмелела и чуть прикрывая глаза от наслаждения и яркого солнца, медленно поплыла дальше… Озёрная вода приятно гладила тело, солнце грело плечи, воздух был ласковым и тёплым… В таком расслабленно-размытом состоянии я сразу и не поняла, что происходит с рядом плывущей женщиной. Она, то опускалась с головой под воду, то с тяжёлым вздохом выныривала, глотала воздух и вновь исчезала под водной толщей.

Сначала я подумала, что женщина учится нырять, но её вздохи вдруг перешли на стоны. Она начала захлёбываться, совсем перестав сопротивляться прохладным объятиям воды.

Я попыталась достать ногой до дна –  тщетно! Глубина была приличная… Тогда я стала с беспокойством поглядывать на берег, но там в основном были женщины и дети. И тут я заметила, что мой муж заходит в воду, и закричала:

– Быстрее плыви сюда! Человек тонет!

Крик получился истеричным и звонким. Горное эхо подхватило мой вопль и разнесло на всю округу.

У берега сразу столпились люди, а мой муж бросился к нам.

Ещё несколько секунд, и он, здоровый и сильный мужчина, попытался вытянуть женщину из воды. Я думала, что это ему сделать –  раз плюнуть. Но чудовище-озеро словно раскрыло свою жуткую пасть и схватило обоих невидимыми зубами. Женщина судорожно и цепко хватала мужа за руки и плечи, тянула его ко дну. Я отчаянно по-собачьи барахталась около них, ещё до конца не понимая, что самое страшное, непоправимое  совсем рядом клацает своими мощными челюстями, заманивает на дно водоёма. И в этот момент я услышала, как  чьи-то ритмичные хлопки рассекают водную гладь. Это спешил на помощь парень из нашего автобуса! Теперь уже двое мужчин боролись за жизнь незнакомки. Но та, словно сошла с ума от отчаяния, упиралась и хватала мужчин за руки, сковывая их движения, срывая все попытки поднять её голову повыше над водой.

Это была тяжёлая борьба. Стон, мужское дыхание, переходящее в храп, и хлюпающая озёрная бездна… Наконец, женщина перестала сопротивляться, её руки обмякли. И уставшие мужчины смогли вытянуть её на берег.

Среди стоящих на пляже был мальчик лет восьми. Смуглый чернявый ребёнок смотрел на всех вопросительно-растерянным взглядом. Его глаза цвета изюма были наполнены страхом. И даже слёзы на загорелом лице, смешавшись с прилипшим озёрным песком, не могли смыть  детский отчаянный ужас.

– Мама! Мамочка! –  шептал он.

Люди оказали женщине необходимую помощь, и она через некоторое время пришла в себя.

– Всё хорошо! Мама спасена! Не плачь! –  сказала я мальчишке и попыталась немного отвлечь его от происходящего общими вопросами: –  Вы откуда приехали?

– Из Москвы…

– Ты только с мамой отдыхаешь?

– Нет, ещё  бабушка и дедушка с нами, но они там, в Судаке остались, – признался мальчик, – а папа дома, в Москве. Он работает.

Мальчик подошёл к матери и ласково положил свою ладонь ей на спину.

– Мамочка, любимая! –  прошептал он.

Женщина лежала животом на песке. Почувствовав руку сына на своей спине, она наконец-то подняла подбородок и плаксиво произнесла:

– Какого чёрта?! Кто вас всех просил меня спасать? Я жить не-хо-чу…

 Толпа зевак  недовольно загудела.

 А мальчик, как от обжигающей крапивы, одёрнул свою ладонь, присел рядом, сжался, в худеньких плечах спрятал голову и задрожал. То ли от холодной озёрной воды, то ли от жестокого одиночества…

Когда мы покидали горное озеро, уже никто не веселился. Никто так и узнал, что там стряслось у нашей несостоявшейся самоубийцы. Но  боль мальчика – густая, тягучая, обволокла и наши сердца. Почему-то думалось, что мамино предательство он, конечно, простит… но не забудет никогда!!!

…Я стёрла все фотографии из этой поездки, потому что на снимках мне мерещилось белое, как песок, лицо мальчугана с ледяным вопросом в глазах: «Мама, а как же я? Мама, а как же я тут останусь один, босой, в мокрых плавках? Один между Судаком и Коктебелем? Как же я без твоей любви, твоей защиты, твоей помощи по жизни и всегда? Мама, как же так?!»