Кажется, ничего и не было… Только вот эта самодельная лавочка из ящиков да дед Ахмед со своими картами…

Котька всегда рвался куда-то: уроки зубарил так, что череп сводило, потом на заграничные  стажировки ездил. Даже жениться собирался на последнем курсе, только в карманах тогда ветер свистал, поэтому Ленка ушла сама…  И так ему хотелось, чтобы  в жизни   всё  задуманное случилось  сразу, ярко, моментально, а успех пригоршнями собирался, как в сказке «Горшочек каши». И Котьку  частенько посещали   чудные идеи. Только перегорал он быстро. Тошно становилось. Как и сейчас… После новой виртуальной стройки  – магазина по продаже развивающих игрушек для собак. Котька   в таких случаях брал творческий отпуск. Попросту говоря, уезжал на дачу к старому другу деду Ахмеду…

 Целыми днями  с  Ахмедом рубиться в карты надоедало, поэтому   Котька выпивал рюмашку  и  так на лавочке и  засыпал. Главное  было утеплиться старой курткой. Сентябрьская сырость  особенно нежная… Дождь убаюкивал, цокая по подоконникам…

– Котька, иди в дом! Не май месяц уже! – толкал его в бок Ахмед, – хватит «угрюмить»… Я в твоём смартфоне новую идею бизнеса нашёл.  Вставай! Великие дела тебя ждут ...

Котька сонно приоткрыл глаза…

– На картошке будем зарабатывать, как американцы… У меня в погребе этого добра тьма-тьмущая, гниёт уже вся, – обрадовал его Ахмед.

Котька тяжело повернулся, пробурчал что-то невнятное.

– Оказывается, картошка  – центр информационного пространства…

– Ахмед,  – застонал Котька, – не хочу картошки, воды подай!

– Ух, бестолочь! – стукнул железной кружкой по столу Ахмед, – Картошка не только радость для желудка, но и польза для души. Американцы додумались на ней писать оригинальные  поздравления и  рассылать их  вместо писем. И пока ты тут валяешься, по миру путешествуют сотни картошек… А ведь можно открыть  у нас почтовый картофельный филиал…

Котька не помнил, как доплёлся до кровати, и куда на ночь глядя отправился старый Ахмед. Проснулся он за  полночь. Попил воды на кухне – жадно, большими глотками; приятно громко, до треска в ушах чихнул.

А потом в двери постучали – по-чужому, сильно и настойчиво.

Котьке   стало не по себе, аж в ушах зазвенело! Он  погасил настольную лампу, сполз на кровать. Стук повторился, показался ещё более громким и продолжительным.  Котька  стянул с края стола раскладной нож, подумал о том, что  налог за свой  на ладан работающий  интернет-магазин  он  вот уже три месяца как не заплатил, а что ещё хуже, не отдал долг. Леонид – парень конкретный, поначалу счётчик включает, а когда пеня нарастает, настойчиво «рекомендует» отправиться  на кирпичный завод в Подмосковье. И мало  кто оттуда возвращается живым, и никто – здоровым…

– Котька-а-а! Проснись!  Я это! Я! Вышел в туалет, а ключ забыл! – послышался скулящий голос Ахмеда.

 – Ёшкин-матрёшкин! – в душе выругался Котька, включил светильник. – Вот она  жизнь-то мелеет… Скоро, как  полудохлая рыбёшка, буду свободу, словно воду, жадно глотать:– Сейчас! Бегу-у-у…

Котька сунул ноги в вонючие сырые женские тапки – остались Ахмеду от жены – и громко пошаркал к дверям. Неуклюжие руки спешили – ключ  звонко бряцал в разбитой годами замочной скважине.

– Щасс! – сипел Котька и ругался на себя и Ахмеда: – Криворукий ключи  делал и криворукий открывает…

Дверь подозрительно-протяжно скрипнула. В кромешной дворовой тьме Ахмеда  было не видать. Пахло влажными травами и  землёй, с дальнего берега тянуло речной прохладой. Котька поёжился от холода, засунул руки в  рваные карманы небрежно накинутой бесформенной сношенной  ветровки.  Вышел на крыльцо, заглянул за перекошенный прогнивший сарай:

– Ахмееед!

 – В город поехал Ахмед! – послышался незнакомый густой бас.

Котька резко подался к дому и замер, упёршись взглядом в световую дорожку, бегущую из открытых настежь дверей… За столом сидел худощавый мужчина в сером клетчатом костюме. Человек был бородат, при этом лысоват, а глаза прятал за тёмными очками.

 – Не понимаю,  – криво улыбнулся Котька.

Незнакомец закинул ногу за ногу:

 – Не смущайся, заходи! Я слышал, ты с Ахмедом затеял открыть свой почтамт?

 – Кхе, – Котька ещё шире улыбнулся и судорожно облизал обветренные губы: – Это не мои глупости... Ахмед гнилой картошки нанюхался… У него там в погребе её много.

Котька осёкся, осторожно вспоминая, кто тут на самом деле и чего  нанюхался, и что, вообще, он вчера мог  неподходящее выпить.

Человек поднял с пола увесистый чемодан, бросил его на стол и резко открыл:

 – Тут  твоя зарплата – полмиллиона  долларов! Проработаешь полгода и деньги твои.

– Я не хочу на кирпичный завод! – взвыл Котька. – А всё отдам! Завтра же  деньги верну. Я знаю  – это ловушка!

Незнакомец раскидисто захохотал:

– Пройдите, пожалуйста, Константин Петрович, в машину! Вас ждут! Деньги будут лежать на Вашей карточке. Держите! – человек  протянул банковскую карточку, захлопнул чемодан и, надев пальто, взял в руки трость.

 –Что я должен делать? – упавшим голосом спросил Котька, сомневаясь жив ли Ахмед.

– Ничего особенного… Сидеть за компьютером и отвечать на письма. Условия труда – отличные. Шестиразовое питание. Прекрасный вид из окна на Альпийские горы.

– Откуда у нас  горы?..

– За деньги можно купить всё! –  рассмеялся человек.

 – Последний вопрос: как называется моя должность? – усаживаясь в чужую машину, спросил Котька.

Незнакомец ухмыльнулся:

– Нет такого человека, который не мечтал  бы быть богатым и распоряжаться судьбами других людей...

– И всё-таки…

– Заведующий отделом писем.

***

Работа Котьку пугала. Все былые проблемы показались детскими погремушками –  раньше и занятно было, и   находились причины после   поплакать.  А сейчас неопределённость душила: в чём смысл сей затеи и кому всё это нужно?

Котька был уверен, что это чья-то изощрённая месть. Но за что? Все его прегрешения были так себе, в пределах человеческой природы. Может, где-то солгал, обидел кого,  но не больше, не меньше других. Да и совесть   страдала  по внешним обстоятельствам и  причинам.

Бывало, новая  работа Котьку увлекала так, что он  и про обед забывал. Он  радовался своему прозревшему таланту, удивлялся, тому, как важно человеку внимать чужому голосу. Котька понял, что Одиночество несёт погибель и, что именно оно единственный верный друг для каждого. «Одно спасение – поверить, что  твои беды и чаяния кому-то интересны. Вот что такое любовь?  – рассуждал Котька.  –  Это желание окружить теплом другого человека для собственной радости, спокойствия, собственной веры в себя».

Через несколько недель Котькин страх притупился. Ему показалось, что он знает закономерность человеческих желаний, и составил шаблонные ответы на разные просьбы. На почту сайта «С тобой Бог » приходили тысячи писем. Котька успевал обрабатывать в день сотню, все остальные попадали другим канцлерам. Сколько их по свету и, где они работают?.. Котька в этом загородном доме был один, но ему казалось, что сидит он в большом офисе, где разрываются телефоны, где непрерывно клацают по клавиатуре чужие руки.  «Умоляю, помолитесь за меня, я хочу умереть… Господи ты красив и могущественен. Помоги сыну, он переходит на другую работу, чтобы всё получилось, и ещё здоровья…Очень тяжёлая ситуация. Полностью разбита машина в кредите, ГАИ морочит голову, есть риск и за вторую машину платить…».

 Котьке представлялись тревожные сообщения как выпавшие из компьютеров проводки… И он должен был их припаять – аккуратно, деликатно, так, чтобы поверили, и обязательно  вера исцелила. Страшно, но иногда он завидовал своим пациентам.

«Мой муж Владимир начал употреблять и ушёл из дома… очень близкий и любимый человек», – горели болью слова на мониторе. А Котька  думал, что ему никогда  не удавалось так кого-то приручить. А теперь жаль было самого себя. Он представлял, как может выглядеть эта женщина? Обрюзгшая дама с поседевшими спутанными прядями волос жарит  на чугунной сковороде истекающие жиром котлеты. В доме пахнет луком, чесноком и старыми книгами, коврами… Вот с этого всего Владимир и запил. А вдруг его жена – явление редкое. Тонкая, изящная, с красиво и высоко, как крылья лебедя, уложенными волосами –  ничего не делает, читает книжки и бегает по театрам. И ни черта не варит… Тоже повод уйти…

Многие письма его раздражали своей глупой беспомощностью. «Немного дней до Рождества и Нового года, а душа болит за долги и заботы о пропитании. Боже, прости грехи  и помоги, пожалуйста. Ты знаешь все ситуации и понимаешь, как мне тяжело. Рассчитываем только на твою помощь.

         Котька чертыхнулся, криво усмехнулся, подумал про себя: «Ещё бы… не знать»…

А потом так полётно стало на душе. «Чего ж это я, глупый дятел, засиделся в чужом дупле? Новый год ведь скоро? Значит, и  моя жизнь по-другому зазвучит. Спасибо, друг, напомнил..,  – промелькнуло у него в голове. Котька с надеждой покосился на карточку, задумался: «А что, если все это бутафория?  И он быстро набрал сообщение:

– Десяти минимальных зарплат хватит? Если да, напиши, куда перечислить божью благодать.

Страждущий  незамедлительно ответил, и после проведенной денежной операции  также быстро прилетел ответ:

–  Спасибо, Боженька! Буду петь песню славе Твоей Боже! Припадаю к стопам твоим и славлю тебя.

 «Значит, работает, – обрадовался Котька, – Работает!»

         Ночью спалось плохо.  Ведь он теперь знал, что богат… Успех почему-то рисовался песчаным и широким морским берегом, и непременно шатёр, устланный маленькими пузатыми подушками, и текила со льдом. Где-то он это видел… Но не помнил в каком сне. Но кроме  жаркого чувства, зародилось ещё одно – невнятное, но сладкое. Котька почувствовал свою божественную силу и внутреннее удовлетворение от того, что по его воле, из-за его щедрости неизвестно кому, но стало сегодня празднично на душе.

Котька вспомнил, как в детстве, находясь в тревожной полудрёме, сжимаясь от ожидания резкого и надоедливого звонка будильника, он представлял, как кидается в холодную прорубь, и спасает свою одноклассницу Дашку. И Дашка влюблено смотрит на него болезненных взглядом, и классная руководительница плачет от радости, и директор школы твёрдо жмёт ему мужскую руку. Спаситель!   Но будильник разбивает стремительный сон… в дребезги… на осколочки… Пора идти в школу… Отличница Дашка, конечно же, ни на какую речку не пойдёт… Она будет весь вечер играть на фортепиано. Классная  зло сожмёт свои сухие тонки губы и выведет очередной двояк за поведение, а директор снова вызовет маму в школу… И она, конечно, не пойдёт, потому что приходит с работы неживая, побледневшая и тихая от усталости…  Подвиг оборвётся с последними туманными остатками сна…

В полудрёме Котька услышал звук падающего сообщения.

– Антошка. Три года… Онкология… Закончились все деньги… Мама – одна. Дарья.

Котька вздрогнул. Дурацкое совпадение. Дашка после школы быстро вышла замуж и уехала… А дальше он про неё ничего на знал. Он перечитал сообщение ещё раз. Но воображение рисовало белокурую девчушку, её руки летали над клавишами… и музыка разливалась  нежным торжественным звоном… и тем морозным утром не было холодно… Какая прорубь… Когда и сейчас от её музыки тепло. И это было время для подвига.

         …Котька с удовольствием расстался с десятью тысячами долларов. Столько денег нужно было Антошке и его маме на борьбу с коварной дьявольской силой.

         Через несколько недель Котька понял, что денег ему не жалко, собственно, как и этих незнакомых людей. Ему нравилось, когда  благодарили,  только сейчас он почувствовал невероятную власть над людьми. Котька представлял, что их проблемы – высокие неприступные стены, а он по-богатырски сносит их. Стены рушатся, поднимая облака пыли… Что там, под грудой обломков? Детские игрушки… Разбитая чашка кофе… Фотографии на стене…

         Молитвы – это долго и без гарантии, деньги давали ясную надежду. И, независимо от развязки событий, дарили мгновение радости, сильной уверенности...

         Но мнимые деньги таяли, как снежная гора под горьким пеклом чужих чаяний… И понял Котька, что ничего  не хочет от этой вселенской тишины… За время своей работы он пережил сотни чужих ситуаций, примерял всякие судьбы, и от каждой одёжки от души до пяток всё зудело. Котька радовался, что он одинок, что у него есть дача деда Ахмеда, какой-то незначительный долг… Долг? Котька сам себе рассмеялся… После прочитанной книги жизни кирпичный завод казался ему прекрасным финалом.

***

         Это случилось после Крещенских морозов. В доме погас свет… И компьютер больше не включился. «Почему «Чёрный квадрат»? – подумал Котька, долго и безнадёжно, всматриваясь в потемневший экран. –  Чёрный прямоугольник… А ещё вернее «ноль». Всё обнулилось… Для меня.

         Котька вышел во двор. Калитка была открыта. Впервые за время его работы. Глубоко проваливаясь в  чистый, до голубизны снег,  Котька уверенно отдалялся от дома. Повернулся,  с сожалением посмотрел как наследил… В покинутой обители горел свет – яркий, жёлтый, и во всех комнатах  и даже не чердачке, куда он так и не решился заглянуть за время своего пребывания.

         Котька удивился тому, как коротка была дорога домой – на дачу деда Ахмеда. Старый приятель сидел на кухне и натужно кашлял, так, что слёзы в глазах и на лбу испарина.

 – Прости, я ушёл в сентябре не попрощавшись… Как ты? – буркнул Котька

Ахмед поднял руку в знак прощения и всё ещё продолжал кашлять.

– Меня кто-нибудь спрашивал? – Котька, не раздеваясь, сел у стола.

– Никто… – сказал Ахмед.

Котька сделал свободный выдох…

И вдруг в двери громко постучали.

 – Не открывай! – испугался Котька. – Вдруг снова они!

Ахмед криво усмехнулся…

– Умоляю, не открывай! – Котька спрятался за  почерневший громоздкий платяной шкаф.

– А вдруг пенсию принесли! – проскрипел Ахмед. – Сейчас не открою, потом на почту тащиться.

– Кто ж на дачу пенсию носит? – подозрительно спросил Котька.

– В жизни правил нет,  – пристально посмотрев на Котьку, сказал Ахмед.

          Котька испуганно попятился…

 «Если добавить строгую бородку и тёмные очки», – подумал Котька и испуганно произнес:

– Ахмед, это всё ты…

– Знаешь, Ленка, твоя первая любовь, писала… Со своими  детишками вернулась с отдыха…   Благодарила тебя за помощь!  – сказал Ахмед, –  Ведь можешь работать, если захочешь. За полгода заработал больше, чем за всю жизнь!

– На кой ляд мне   дура Ленка с тремя чужими  детдомовскими детьми?  – испугался Котька.

 –Хорошо ты ударился головой на этой стройке. А Вовка сказал, что полностью вылечили… Где там…

– Причём здесь  Ленка?  – пробормотал Котька,  – сам понимаешь, ничего не осталось! Полмиллиона долларов  про***! – закричал  Котька, выворачивая пустые карманы.  

 – Ещё как Осталось…  – покачал головой Ахмед, – Заботы все остались… Я, кстати, картошку в печи запёк по американскому рецепту.  Правда, америкосы в микроволновке готовят, но моя печь не хуже…

         В двери рассержено и громко барабанили ногами.

Котька обречённо присел на топчан.

– Открываю уже… Эх, кого там принесла нелёгкая?! – Ахмед пошаркал к дверям.