Набившая оскомину фраза: «нет человека, нет проблем», приписываемая обычно тирану и душегубу своего народа, вовсе ему не принадлежит. Её придумал и написал в своём романе «Дети Арбата» писатель Анатолий  Рыбаков. Но по своему содержанию и историческому воплощению она больше подходит именно товарищу Сталину, чем кому либо другому: за время его правления бесследно исчезли десятки и сотни тысяч различных представителей советского народа, от простых тружеников до его лучших представителей.

   Они погибали при тайных допросах в специальных комнатах или в личных кабинетах чекистов. Их расстреливали без суда и следствия, захоронив в общих могилах- свалках, засыпая землей и мусором. Их коварно истребляли поштучно при случайных или подстроенных авариях на дорогах, утоплением в закрытых грузовых баржах…

    Потому зачитываются у камней памяти имена и фамилии, без адресов мест захоронений или могил…

   Но особо знаменитых и известных, заслуженных  с мировой известностью лиц приходилось после тайной экзекуции и инсценировке трагедии хоронить с помпой, торжественно на государственном уровне в ореоле почёта и общенародной скорби на самых почётных местах  и соблюдении всех ритуалов. Классическим методом является зверское убийство народного артиста СССР, Соломона Михоэлса, так много сделавшего для возвеличивания престижа и помощи стране во время войны…По личному сценарию  Сталина, не пожалевшего и сопровождающего артиста театрального  критика. В. И. Голубова, который  являлся одновременно осведомителем МГБ, и  его задачей в поездке в Минск  было докладывать, когда и куда собирался ехать Михоэлс, почему и был убит вместе с Михоэлсом как лишний свидетель.

         Фото С. Михоэлса из сети- "Для чего казнь Соломона Михоэлса замаскировали под                     автомобильную катастрофу - STMEGI"

   Из материалов Википедии известно, что «Убийство Соломона Михоэлса было совершено 12 января 1948 года в Минске. Всемирно известный театральный режиссёр и еврейский общественный деятель Соломон Михоэлс был убит по прямому приказу Сталина сотрудниками Министерства государственной безопасности СССР. Убийство было замаскировано под несчастный случай — гибель в автокатастрофе. Обстоятельства совершения преступления стали известны после смерти Сталина в 1953 году, однако уголовное дело не возбуждалось и наказания участники убийства не понесли."

    Поводом для обоснования необходимости устранения «шпиона» Михоэлса, связанного с еврейским подпольем и американской организацией «Джойнт» с целью покушения на самого Сталина, были  «выбиты» Абакумовым как признательные показания у двух членов Еврейского антифашистского комитета. К тому же  Сталин был ещё разгневан  участием Михоэлса в поддержке создания еврейской автономии в Крыму. Сомнительное попадание под колёса грузовика актёра и его спутника в Минске, «как тень на плетень», вызывает скепсис и недоверие к следственным построениям, подложенным под сукно…

Такова общепринятая версия политического убийства, имеющая легитимацию и достаточно  много доказательств.

Познакомимся с ещё одной версией по аналогии,-

……………………………………………

Полковник медицинской службы, кавалер орденов Ленина и Красного Знамени, медали ХХ лет РККА Мендель Моисеевич Печерский с самого начала и до конца ВОВ служил начальником военно-санитарного поезда (впоследствии госпиталь N 410). К сказанному  считаю необходимым подчеркнуть наше родство, поскольку он был моим тестем.

    «Военный госпиталь N на колёсах», аналогичный тому, которым руководил мой тесть, был  описан в повести Веры Пановой "Спутники", опубликованной в  1946 году,  явившись классикой советской прозы о Великой Отечественной войне. Во время войны Панова совершила в военно-санитарном поезде несколько рейсов к фронту, впечатления от которых послужили фактической основой повести.

            Полковник М.М. Печерский по всем параметрам, приказам, представлениям по службе полностью соответствовал занимаемой должности, о чём свидетельствуют его награды и личное дело. Он никогда не пытался скрывать своё еврейство и не стремился вносить какие-либо изменения в паспортные данные.
М.М. Печерский получил профессию врача в Киевском Университете.

Гражданская профессия врача М.М. Печерского -дерматолог.

   Будучи начальником военно-санитарного поезда, он имел право подбирать нужный ему персонал и врачей по специальности для медицинского обслуживания раненых и больных. К его помощи в трудоустройстве прибегали нередко врачи-евреи, испытывавшие в те годы ряд ущемлений и ограничений вследствие разгула государственной и особенно местной политики антисемитизма. Так постепенно в поезде оказалось немало врачей с типично еврейскими фамилиями, давшими повод  представителям власти поговаривать о некой «синагоге», собранной полковником Печерским под крышей санитарного поезда…Особенно старались исправить положения явные антисемиты, желая видеть и во главе и на рабочих местах представителей коренной, украинской или русской национальности. Что было характерно в то время и в других учреждениях государственного сектора. И особенно среди комсостава армии.

     Нужен был предлог, но его не находили даже умелые мастера политических инсинуаций и провокаций, успешно оговаривая по доносам или состряпанным делам в других случаях. Оставался более примитивный вариант устранения неугодного власти человека, имевшего не один прецедент в истории деятельности ЧК – НКВД – КГБ – ФСБ…

Что и было с успехом выполнено, а следствие быстро свёрнуто и забыто, как в фильме итальянского режиссёра Дамиано Дамиани, 1971 года «Следствие закончено, забудьте»…

    17 июля1948 года во время прогулки полковника Печерского с собеседником, Имярек, между запасными путями  железнодорожной станции Проскуров, он якобы почувствовал недомогание или споткнулся («зацепился», «подвернулась нога», «его случайно столкнули» в нужную сторону) и он  упал на рельсы  под колёса, проходившего в этот момент по ним маневренного паровоза. Причина гибели - сердечный  приступ и несчастный случай. Так было сообщено семье. Никакого углублённого расследования не проводилось. Вскрытия не понадобилось…

    Абсурдность такого развития событий касается не только места выбора прогулки и беседы тет а тет, если в ней была необходимость, среди рельсов, шпал, необорудованных мест переходов, снующих маневренных паровозов и вагонеток, но и  весьма целесообразного в описываемой ситуации направления падения человека прямо под колёса паровоза. К тому же у полковника, якобы не было оснований для волнений о его служебном положении и занимаемой должности, как возможной причины неожиданного развития сердечного приступа с нарушением  статики и внезапным падением. Как и повода для суицида. Если ему его собеседник, единственный и  неизвестно, куда канувший впоследствии, не сообщил ему об этом. Всё случилось неожиданно, а не в духе «готовящейся к самоубийству Анны Карениной»…

     Полковнику было 54 года. Никаких сердечных приступов у него не было, и практически он был вполне здоровым мужчиной среднего возраста.

Кстати, я тогда впервые  обратил внимание на грустную худую девушку с длинной косой до поясницы,  стоявшей на тротуаре и смотревшей  на сбор участников предстоящего  траурного шествия подле Винницкой комендатуры, что недалеко от дома, где мы  тогда жили по соседству. И я не ведал, что через несколько лет эта девушка станет моей женой…

        Много позднее у меня возникла описанная догадка, превратившаяся в обоснованную, как мне кажется, версию имевшего место преступления спецслужб периода правления вдохновителя таких методов и их исполнителей.  И я неоднократно пытался получить разрешение дочери полковника М.М. Печерского и моей супруги, Ирмы, на публикацию  вполне вероятной версии, но не был поддержан ею.
Тёща, жена полковника, Роза Эммануиловна Корнблит, врач окулист, заведующая поликлиникой, хранила молчание и не отвечала на мои робкие попытки что-либо узнать о результатах расследования. Она вообще жила в страхе, особенно после произошедшей трагедии  и пресекала любые попытки разговоров на эту тему, скорбя в одиночестве, так и не выйдя замуж. Беспокоилась о своей подрастающей дочери, которой при поступлении в Винницкий мединститут  знала о  препятствиях чинимых ректором,  и ей пришлось обратиться за содействием в военкомат за помощью и  содействием. Тогдашний ректор мединститута, И.Я. Дейнека, строго следивший за числом абитуриентов среди евреев, говорил, что у меня их будет принято столько,  сколько  их работает на шахтах Донбасса…

      Жизнь в страхе, столь характерная для советских людей, особенно уязвимых, привёл к тому, что тёща даже не соглашалась налаживать переписку с объявившимися родственниками в США, которые нашли через бабушку её по дипломатическим каналам и хотели помогать материально. Нам тёща адрес их не сообщила до конца своих дней…

     Но время расставляет свои акценты и ситуация меняется. Отсюда и моё решение о публикации, хотя остаются нерешённые вопросы и сомнения.  И я очень сомневаюсь, что моя версия обретёт когда-нибудь реальные доказательства  ещё об одной жертве сталинских репрессий и чинимого ими беспредела, но червь сомнения не даёт мне покоя и сомнения о преступлении режима останутся во мне навсегда. Ибо время упущено, да я уже давно живу в другой стране -
«Иных уж нет, а те далече./Как Сади некогда сказал» (А.С. Пушкин)…

                                                          *  *  *