EN
Старый сайт
Собственно говоря, об этом и рассказывать как-то неприлично. Ну, было и было. Тем более, не со мной, а с моим хорошим знакомым, человеком мягким, застенчивым и неудачником в жизни.А с другой стороны, чего тут неприличного, если человек просто слабо, если сказать не совсем, разбирается в физиологии и анатомии животных. Обидно другое, что дело было не с какими-то членистоногими, которые и сами не знают, сколько у них ног и в какую сторону они загибаются. Дело было с любимой собакой.
А теперь всё по порядку. От тоскливой одинокой жизни решил мой приятель завести себе верного друга в лице собаки. Тут надо сказать, что собак он любил всю жизнь и об этом он один раз сказал своему приятелю, с которым они частенько вмести поддавали, говоря простым языком, выпивали от тоски и одиночества.
Приятель был человеком дела и уже, аккурат после этой поддачи, проснулся мой знакомый утром оттого, что его лицо лизала какая-то рыжая, лохматая образина. Она тыкалась ему в лицо влажным, кожаным носом и подмигивала глазами.
Потом, склоняя голову то в одну, то в другую сторону, она стала рассматривать моего знакомого, словно вопрошая - кто ты, такой? Тут мой знакомый тоже стал сам себя вопрошать - кто он такой?
Мысли его, по причине много выпитого накануне, сначала путались, но постепенно стали приходить к какому-то знаменателю. И пока он искал этот знаменатель, образина напустила на полу такую лужу кристально светлой мочи, что в голове у него всё сразу стало на места.
И вот с этого момента у моего знакомого началась совсем другая жизнь, полная забот и ответственности.
Он обложился учебниками и руководствами по собаководству и стал выписывать журнал *Юный натуралист*, от которого ему проку было, как мёртвому припарки.
Все самые главные сведения по вопросу воспитания щенка он получал от общения с такими же, как он, владельцами собак, с которыми встречался во время длительных прогулок вместе со своим четвероногим другом.
В родословной щенка, которую ему принёс его приятель, было столько знатных родственников и, причём, чемпионов, аж дух захватывало. Ну прямо, как королева, подумал мой знакомый. Да что там - королева. Любая королева по сравнению с моей собакой вряд ли потянет на столбовую дворянку, в лучшем случае.
Поэтому щенок, получивший такое высокое звание -Королевы - от радости завилял хвостом и наделал ещё одну лужу.
Но самым знатным родственником у нашей Королевы был отец, которого, как чемпиона породы, показывали на главной выставке страны, как достижение нашей необъятной Родины в области собаководства. И народ платил деньги, чтобы посмотреть на него.
Теперь всё свободное время мой знакомый гулял и разговаривал со своей Королевой. Она слушала его внимательно и в самых интересных местах приподнимала то одно, то другое ухо столбиком и, б знак одобрения и согласия, радостно виляла хвостом.
Лаяла она очень редко, как бы стесняясь своего звучного голоса и тем больше нравилась моему знакомому, не терпевшему собачьего лая без дела.
После разговоров с хозяином, Королева бежала к своим гуляющим собратьям, чтобы рассказать о том новом, что она узнала от хозяина или, может быть, просто посплетничать.
А хозяин в это время с другими хозяевами собак обсуждал сложные вопросы кормления и собачьих прививок от разного рода болезней. Всех волновало качество родной и импортной вакцины от чумки и бешенства и польза от собачьих витаминов.
Королева, считай прямо с пелёнок, проявляла высокое чувство интеллекта и в отсутствии хозяина время не теряла даром и вместо того, чтобы, как другие менее образованные собаки, обдирать обои или, на худой конец, грызть ножки у мебели, предпочтенье отдавала печатной литературе в виде книг.
При этом, она, наверное, считала, что больше пользы для себя получит, если съест произведение классиков литературы, чем, скажем, от *Малой земли*, *Целиньг*, или, тем более, от истории партии.
Поэтому она отдавала предпочтение Тургеневу и Толстому и некоторым современным писателям, а из западной литературы ей больше всего нравился Ремарк и Хемингуэй, трёхтомник которого она прикончила в один день.
Сходство их вкусов с хозяином было настолько поразительно, что мой знакомый перед тем, как начинать читать новую книгу, клал её перед Королевой и если она проявляла к ней аппетит, смело брался за чтение.
По воскресеньям они ходили в собачью школу и вместе с хозяином постигали сложные вопросы дрессировки. И в короткое время она стала самой умной собакой не только в районе, но и в городе. Вся грудь у неё была в орденах и медалях.
Я так думаю, потому что Королева стала такой умной, она стала позволять себе королевские вольности. Иногда она стала делать вид, что якобы не расслышала той или иной команды и не выполняла её, чем доставляла неприятность и расстройство хозяину.
Тогда хозяин сворачивал газету, которая у него всегда была в кармане и наказывал ослушницу.
Та, повиливая хвостом, смотрела на него недоуменным взглядом, который говорил о том, что да, я виновата, но зачем же драться. Сначала она дулась на хозяина, но потом им обоим становилось смешно от этой маленькой размолвки, и они снова начинали дружить.
Иногда хозяину приходилось уезжать в командировки и он оставлял свою Королеву то у одних, то у других знакомых. Расставание было тяжелым для обоих. Королева ложилась около порога и с тоской смотрела, как хозяин даёт последние наставления новым её хозяевам. В глазах собаки стояли слёзы и хозяин, проклиная эти командировки, и чтобы самому не расплакаться, опустив голову, старался побыстрее уйти.
Когда же он возвращался, Королева его встречала так, как не умела его встретить ни одна женщина. Разве только мать в прошлом проявляла столько радости при встрече его.
Собака вставала передними ногами ему на плечи, успевая по дороге вылизать его всего с ног до головы. Хозяину казалось, что ему при этом она рассказывает, как ей скучно было одной. Потом Королева ложилась на пол и подставляла брюхо хозяину.
Хозяин в свою очередь начинал её гладить и ласкать, говоря при этом какая она красавица, умница и кучу других нежных слов, от которых у Королевы начинали слезиться глаза уже от радости и она начинала радостно поскуливать и улыбаться от счастья.
Как-то они поехали за город, на водохранилище купаться. Собака плавала, как рыба, а когда хозяин полез в воду, Королева всеми силами старалась вытащить его из воды. Она заплывала вперёд и гнала хозяина к берегу.
Во всём её поведении читалось удивление неразумностью хозяина, полезшего туда, куда ему не надо. Не хозяйское это дело - плавать - читалось на её морде.
Потом эта игра понравилась им обоим, и они долго плавали вместе, причём хозяин плыл, держась за её ошейник, и Королева была страшно рада этому.
Хозяева других собак рассказали моему знакомому о том, что в лесу, где они гуляли, появились страшные клещи, которые впиваются в кожу собаки и не дают ей никакого покоя.
Мой знакомый никогда раньше клещей не видел, но после этого неприятного известия каждый вечер стал на лохматом теле исследовать каждый квадратный сантиметр и вдруг нашел то, чего боялся. Маленький коричневый клещ впился в его Королеву. Увидеть его под густой шерстью собаки было очень трудно, Клещ торчал из кожи попочкой кверху и, судя по всему, беспокоил собаку. Королева пыталась его выгрызть и чесала ногой.
Срочно была просмотрена вся имеющаяся литература и выслушаны советы всех знатоков. Немедленно знакомый приступил к лечению и для начала смазал клеща и всё вокруг него подсолнечным маслом. Средство было очевидно не лучшее, клещ не собирался вылезать и, наверное, стал ещё больше тревожить королеву, потому что она стала более усиленно пытаться выгрызть его.
На собаку жалко стало смотреть. Знакомый, вспомнив молодость, раздобыл керосин в уверенности, что народные средства всегда лучше. Когда и это не помогло, он застенчиво попросил в аптеке мазь, называемую в народе мазью двух, сестёр, по научному *Политань*. Но и это не помогло тоже.
Он уже пытался, крепко взяв клеща пальцами за попочку, вытащить его, но в последнюю минуту тот выскальзывал. Тогда знакомый пошел на крайнюю меру.
Он взял плоскогубцы и пытался вытащить клеща этим варварским орудием.
Собака повизгивала и смотрела на хозяина жалобно, но терпела. Она так любила хозяина, что доверяла ему во всём. Если хозяин так делает, то так и надо, думала она.
Клещ не поддавался и хозяин пришел уже в отчаяние. В волнении он перебирал собачью шерсть и вдруг обнаружил ещё одного клеща. Он так же, как и первый, торчал попочкой кверху, аккурат напротив него. Хозяин смотрел на него уже со слезами.
Он стал лихорадочно перебирать квадратные сантиметры и натолкнулся на следующего. Потом ещё на одного. И тут страшная догадка мелькнула у него в голове. Он даже боялся поверить в это.
Попочка клеща, которую он пытался вытащить своими инквизиторскими методами, оказалась одним из восьми сосков для кормления будущих щенков.
Краска стыда и раскаяния залила его лицо. Он стал просить прощения у своей Королевы, целовать ее в морду и она, поняв, что непонятные ей испытания кончились, тоже стала радостно лизать его в лицо.
Долго хозяин стеснялся смотреть своей Королеве в глаза, но она своим, присущим только королевам поведением и умением, дала хозяину понять, что простила его и надеется, что такие глупости больше не повторятся.
На следующий год Королева родила восемь маленьких, сереньких комочков, которые набрасывались на её соски с радостным остервенением и самой большой любовью у них, к успокоению хозяина, пользовался именно тот сосок, который он принял за попочку клеща.
