Соланж Брассар

Соланж стояла посреди мастерской, глядя на мольберт с чистым холстом, натянутым на подрамник. Пепел её сигареты достиг критических размеров и готов был осыпаться на пол.

Сегодня был «дедушкин день» - 5-ая годовщина со дня его смерти. Каждый год в этот день она рисовала его в ином ракурсе. Она считала, что рисуя деда раз в год , она проходит своеобразный процесс духовной эволюции.

Она взрослела как художник, и портреты деда приобретали новые краски.

Она  любила его больше мамы и бабушки. Пьер Брассар происходил из семьи потомственных художников-реставраторов, и работал в отделении живописной реставрации Лувра. От него всегда пахло красками, но она обожала этот запах.

Старик мечтал дать Соланж художественное образование. Она с детства была «своим человеком» в мастерских. Он показывал ей мастихины, скальпели, флейцы щетинные разных размеров, кисти колонковые круглые для тонировок от № 1 и выше.

- У деда в Лувре столько мензурок и колбочек, как в аптеке месье Шармона! - восторженно рассказывала она за обедом.

-  Он говорит, что я смогу стать хорошим рестам...батором, если научусь очень тонко очищать ножиком яблочко, и наклеивать золотую обёртку от конфет на статуэтку Св. Марии!

- О, Пьер! Ты бы оставил ребёнка в покое. Купи ей куклу, на худой конец, побалуй мороженным.- говорила бабушка.

- Луиза! Это тебе не Корсика, где удел женщины - быть тенью мужчины. Пусть хоть внучка продолжит семейную традицию, коль природа отдохнула на дочке...

Женевьева, конечно, была неплохой танцовщицей, но половину своей жизни «прошляпила» с этим  проходимцем-итальяшкой. Их танцульки обошлись нам очень дорого. Но я считаю Соланж своим ребёнком. Она носит мою фамилию, и я буду воспитывать её по своему усмотрению.

- Да, но Женевьева всё-же вышла замуж за канадского импрессарио, и ни в чём не нуждается! - парировала бабушка.

-  Напомни мне, милая, когда в последний раз она видела ребёнка? - сказал дед и ушёл в свою комнату, не дожидаясь ответа.

Соланж подошла к мольберту и чёткими движениями нарисовала широкий овал лица и надбровные дуги...

Третий класс. Она  стоит одна под школой. Дед  опаздывает. Ледяной зимний ветер поднимает юбчонку. Пальчики одеревенели...

Она  пролежала с высокой температурой целую неделю, жалуясь на колики в подушечках пальцев, которые стали пунцового цвета.

Жена  коллеги Пьера была врачом, и согласилась осмотреть девочку.

- А  ты красивая! - сказала  Соланж, глядя на эффектную брюнетку в нежно-голубом свитере-водолазке.

- Ты тоже очень красивая. Дай я тебя послушаю. Дыши глубже....

Соланж зашлась в кашле, во время которого нечаянно прикоснулась к груди докторши.

-  А почему ты одела розовый лифчик под голубой свитер? Это разве сочетается?

-  А как ты угадала?

- А я и не угадывала. Я же к тебе прикоснулась и почувствовала.

- Давно ты стала чувствовать цвета? 

- Я их всегда чувствую.

Женщины переглянулись и вышли из комнаты на несколько минут. Соланж слышала как они начали возбуждённо что-то обсуждать. Она впервые услышала новые непонятные ей слова: «альтернативное зрение», «кожно-оптическое проникающее восприятие».

- Наверное, я умираю...как же дед без меня..?.- подумала  она, и тихо заплакала, укрывшись одеялом с головой.

Дед «выкопал» старую заметку о русской женщине Розе Кулешовой, которая могла читать пальцами рук и ног.

Её называли шарлатанкой, потом долго изучали её способности. К конце концов, о ней забыли.

Говорили, что ясновидящая Ванга предрекала рождение своей приемницы во Франции. Но это, точно, не она...

На холсте появились выразительные глаза деда с налётом невыразимой грусти. Они смотрели прямо на неё. Ножом по сердцу...

Соланж подошла к столу и налила немного Бургундского на дно бокала. За окном начинало моросить...

Восемнадцать лет. Совсем взрослая, хотя тоненькая и хрупкая. Говорят , что красавица. Спасибо итальянской крови. Небольшой подработок в бистро даёт возможность обзавестись всем необходимым для молодой девушки. Завтра  идём с дедом в художественную академию показывать мои новые эскизы. Хотя вопрос, в принципе, решён. Все давно следят за «чудо-ребёнком». Никто моим способностям  не нашёл практического применения, а странно... если Бог дал - значит это кому-то нужно.

Дед суетится перед комиссией, раскладывает эскизы в том порядке, который кажется ему наиболее правильным.

Начинают спорить о подаче света, о композиции...Кто поступает, я или дед?

Мне предлагают попробовать себя в трёхмерных картинах и инсталляциях. Сегодня  это имеет практическое применение. Мы с дедом соглашаемся. У него особый нюх на выгодные предложения.

Так ... широкий «Габеновский» нос...Немного впалые щёки.

Соланж отходит от мольберта и слегка прищуривается...

Мне  двадцать лет. Весна. Париж!

Влюблённость витает в воздухе, но я ещё свободна от этого чувства!

Пойдём с девчонками на Монмартр, посмотрим - что выставляют.

Мороженное течёт по пальцам. Мы хохочем, облизывая его.

Толстенький бородач пытается удивить примитивной живописью. Не трогает.

Очкарик - неплохой портретист. Девушка поражает чувством цвета.

А эти  парни, кажется, вместе... переговариваются по-английски....может американцы...

Рисуют только архитектуру... всё  чётко и схематично - как чертёж.

- Осталось только проставить размеры, и можно идти домой!- громко пошутила Соланж.

Девчонки громко расхохотались. Ребята повернули головы в их сторону.

- Шутка удалась. Мы, действительно, с архитектурного. А ты - крутая! - сказал симпатичный брюнет.

-  Будем крутиться в смежных профессиях. Так что - без обид. Издалека приехали, ребята?

- Из Чикаго прямо на Монмартр. И сразу такая встреча!

- А вы уже были в музее Родена?

- Ждали такого симпатичного гида как ты!

- Не напрягайся, мальчик. Кстати, откуда хороший французский.

- Меня бабуля уже поднапрягла. Она  преподавала французский в Москве на кафедре.

- Так ты - русский! Ба!

- За границей - мы все русские. А ты - настоящая французская красотка. Ты меня подцепила. Меня зовут  Марк. А тебя?

- А я - Соланж  Брассар. Приятно познакомиться. Не имела дела с русскими.

Так... губы плотно сжаты. Дед всегда сжимал губы, когда сосредотачивался....здесь положим губные складочки...

Неделя пролетела как сон. Американцы - веселые, общительные и не такие примитивные, как это может показаться. Марк - просто прелесть. Великолепное чувство юмора и отличный вкус.

Мы сразу нашли общую тему. Он обожает бабушку, а я - дедушку. Мы пародировали их монологи и покатывались со смеху. Странно, почему мы не говорили о «промежуточном» поколении....?

Следующей весной они запланировали экспедицию в Аргентину. Уговаривают меня сделать студентческую визу и махнуть с ними. Показала им мастерские Лувра. Большего подарка сделать не могла. Дед и Марк понравились друг другу. Что-то я о Марке, да о Марке.... Неужели теряю равновесие?

Здесь под глазами сделаем растушовочку....пустим сеточку морщин... отлично.

Соланж села в кресло и прикрыла глаза.

Через год я уже летела в Чикаго по программе студентческого обмена. Марк встречал меня в аэропорту с букетом роз.

Мне отвели на пару дней комнату его младшего брата. Бабушку вызвали на подмогу как переводчика. Я познала настоящее русское гостеприимство. Джинсы уже не застёгивались.

Я получила разрешение на поездку в Аргентину с группой студентов Норд Вестерн Университета в составе 10 человек.

Поездка имела этнографические цели. Мы добирались до глубинки автобусами, попутными траками, грузовиками.

За копейки покупали народный промысел. Учились танцевать танго под звуки аккордеона и пили вино.

Местные жители учили нас плести корзины и делать женские украшения.

В один из дней местный парень-переводчик пригласил нас в свой дом на ужин. Обстановка была чрезвычайно скромной. Поразило обилие вазочек, статуэток, свечей и дешёвых картинок на стене. Одна из них покосилась, и я решила её поправить....

Проводя рукой по поверхности картины, я почувствовала жжение в кончиках пальцев, и осознала, что мои ощущения цвета не соответствуют цветам на картине. Под яркими примитивными тонами я чувствовала что-то пастельное.

Картина изображала женщину с виноградом. Грубые крупные мазки. Ядовитые южные тона. Я застыла глядя на картину.

Марк , заметив моё замешательство, тоже стал смотреть на картину, пытаясь меня понять.

- Марк, спроси, откуда у него эта картина.- попросила я.

Энрико оказался разговорчивым парнем. Мы узнали, что его дед в конце сороковых работал проводником в этой местности. Во время одного из переходов какой-то немец попросил оставить у него вещи на пару дней.

Время шло, а немец не давал о себе знать. Вещи дед сносил, а картину повесил на стену.

Так.. теперь сделаем уши и височки.... дед был немного франтом.

Соланж поднялась и снова подошла к мольберту. Ей прекрасно удались его слегка вьющиеся седые волосы.

В Аргентину прибыли от 20 до 30 тысяч нацистов, которых президент Перон принял с согласия англичан и американцев.

Соланж показалось странным, что немец тащил за  собой  не бог весть что, и собирался вернуться за этим.

Кровь «потомка реставраторов» не давала покоя.

- Спроси , сколько он хочет за картину.

- Энрико! Эта картина - настоящее народное творчество. Для специалистов она имеет цену. У тебя вся стена завешана этими картинами. Сколько ты хочешь за неё?

- Продам как на городском рынке, за 75 долларов. Что мне на студентах зарабатывать?

Ни на одной таможней не возникло проблем с перевозкой картины. Дед встречал Соланж в аэропорту. По дороге она поделилась своими ощущениями по поводу картины. Он колдовал над картиной всю ночь, и пришел к выводу , что Соланж права. Второй слой был нанесён краской низкого качества, снятие которой могло нанести вред первому слою.

- Здесь не обойтись без оборудования мастерских.-сказал дед.

- Я начну завтра над ней работать.

Соланж бегала в мастерские почти каждый день, пока её взгляду не предстала новая картина, на которой неизвестный художник изобразил нагую пастушку. Картина , предположительно, относилась к XVII веку. После анализа искусствоведов, она заняла достойное место в экспозиции музея.

Вскоре деда не стало. Но Соланж всегда чувствовала его присутствие.

Портрет был готов. На неё смотрел почти живой дед. Сзади послышались шаги. Марк подошёл к жене, обнял её за плечи, и они оба уставились на картину.

-  Соли! Это твоя лучшая работа за последнее время - сказал Марк.