Папа на Святой Земле.

   (Быль)

     Папа первый раз приехал ко мне в гости через три года после того, как я поселилась в Израиле. Он, как всегда, был подтянутый, энегричный, веселый.
- Дочка! - сказал папа на второй день своего пребывания. -
Общение с тобой повергло меня в уныние. Прислушайся сама, о чем ты говоришь! Рынок, скидки, биржа труда, пособия! Твои интересы неимоверно сузились! Твой словарный запас обеднел! Разве для этого я дал тебе блестящее образование? Что ты знаешь о городе, в котором живешь целых три года! Завтра же мы с тобой идем на экскурсию! И не спорь, я уже записался.
- На какую, папа? - покорно спросила я. - Обзорную или в
Бахайский храм?
- Мы пойдем в мужской монастырь! - радостно воскликнул отец.
- С каких пор тебя стали интересовать монастыри, тем более
мужские? - удивилась я.
- Не волнуйся, - озорно подмигнул он, - с твоим папой все в
порядке. Это не просто монастырь - это главный монастырь Кармелитов.
Помнишь в «Трех мушкеторах»: Миледи, Констанция... Как я зачитывался в детстве Дюма. Как мечтал перенестись в то время! И вот я на горе Кармель, в честь которой  названы эти монастыри во всем мире!
- Обычно люди мечтают посетить Стену Плача, Назарет или
искупаться в знаменитом Мертвом море. Но чтобы думать о мушкетерах в Израиле?!
- Да, папа у тебя большой оригинал, - ответил он. - Но о вкусах
не спорят!
От себя добавлю, что с папой лучше вообще ни о чем не спорить.


     На следующее утро, увешанные фото и видео-камерами, с фляжками за спиной (по полтора литра каждая), в удобной обуви, панамках и темных очках, благоухая кремом от загара (папа неукоснительно следовал инструкции, полученной в турбюро) мы вышли из подъезда нашего дома.
- В поход? - одобрительно спросила соседка
- На экскурсию! - гордо ответил папа
- Счастливого вам пути! Легкой дороги! - прокричала она вслед.
- Дорога будет не из  трудных, - улыбнулась я. Ведь
монастырь находился всего через два квартала от нашего дома.
Но я недооценила папу.
- Я иду по Святой Земле! - ежеминутно повторял он. - Мог ли я
мечтать об этом. Я вижу залив! Этим видом мог любоваться Илья Пророк, это море на протяжении сотен лет видели монахи из своих келий! Кстати, почему Иисус не заходил в Хайфу? - вдруг с обидой в голосе спросил отец.
- У него была уважительная причина,- пояснила я. - Хайфа
образовалась на три века позже жизни Иисуса.
- Действительно! Ты права. Но я-то, я... - иду по святым местам,
где все дышит историей! Я вижу море...
- Папа, ты бы лучше смотрел на светофор, - перебила я. - Оставь эмоции до экскурсии. На нас оборачиваются люди!
- Это не люди! Это счастливцы, которым довелось жить на этой
Земле.


Около входа в монастырь мы увидели «счастливцев». Сразу вычислили экскурсовода по яркому зонтику в руках и напряженно всматривающемуся в даль взгляду.
- Ну, наконец-то, вон идут еще двое, - сказал он, увидев нас, -
а то хоть экскурсию отменяй. Сколько раз я говорил в турбюро, что группу меньше двадцати человек вести не буду. Я не обязан работать за копейки!
Люди понуро стояли вокруг экскурсовода, стыдясь своей
немногочисленности, но, увидев нас, оживились и радостно заулыбались.
- Шалом любителям романтических приключений! - громко
поприветствовал всех папа.
Экскурсовод бросил на него цепкий взгляд профессионала и многообещающе хмыкнул.

Экскурсия началась.
- Мы находимся в городе Хайфе,- сообщил экскурсовод. Папа тут же схватился за видеокамеру, стараясь не упустить ни слова.
- Зовут меня Моше, прошу запомнить: не Михаил, не Миша, не Мойша, а Моше, - грозно предупредил он, и, практически не изменив тона, продолжал:
- Для начала предлагаю посмотреть диораму «Волхвы преподносят дары новорожденному Иисусу».
Все гуськом стали проходить в темную, тесную комнату, где была размещена диорама. Я вежливо пропустила вперед людей, как с детства учил меня папа, и зашла последней.
Но Моше уже не было слышно. Его голос полностью заглушил папин крик.
- Кактус! - папа с ужасом показал рукой в угол диорамы, где
действительно зеленело колючее растение. - Не было в то время кактусов! Они завезены в Палестину немцами-миссионерами в конце девятнадцатого века. Нарушена историческая достоверность!
- Успокойтесь, пожалуйста! - пытался перебить папу экскурсовод.
Его лицо было красным, то ли от жары, то ли от злости. - Какое нам дело до кактуса? Сейчас для нас главное - Иисус!
- Иисус был. Волхвы были. Тут я Вам верю, - легко согласился
папа. - Но кактусов не было!
- Почему на небе пятиконечная звезда Кремля? Надо шестиконечную! - выкрикнул кто-то из толпы.
- Диорама сделана несколько лет назад, - пояснил экскурсовод.
После 1898 года, когда проходил первый сионистский съезд, шестиконечная звезда стала символом сионизма, и христианские художники перестали ее изображать на своих картинах.
- Да. Иисус с символом сионизма - это слишком! - воскликнул папа, и все согласились с ним.
 - Пройдемте в помещение храма, - попросил Моше после столь неудачного дебюта.

     Внутри храма было торжественно и спокойно. Все расселись по скамеечкам. Не-Михаил монотонным голосом рассказывал об истории кармелитов со времен их жизни в пещерах. Эхо убаюкивающе вторило ему.
Все потихоньку начали зевать.
         И тут в помещение вбежала всклокоченная женщина.
- Это ОН! ОН! - неистого кричала она. - Я сразу его узнала! Это
ОН!
- Кто? Мессия? - вскочил папа, нацелившись видиокамерой на вход в Храм.
- Да, какой еще Мессия?! ОН! Малахов! Ведущий телепередачи!
Я вспомнила, что газеты писали о совместном проекте телевидения России и Израиля. Через секунду я действительно увидела в дверях Малахова. Все участники нашей экскурсии моментально проснулись и кинулись к нему, кто с авторучкой для автографа, кто с фотокамерой для снимков. Началась
давка.
   Положение спасли телохранители. С легкостью, которой явно завидовал наш экскурсовод, они быстро растолкали людей и направили их во внутренний дворик монастыря.

- Я хочу все-таки продолжить свой рассказ о жизни монахов, -
начал  Моше, пытаясь укрыться от солнца в жалкой тени пальмы.
- Малахов, Малахов, - как эхо  вторили ему из толпы. Завоевать
внимание людей  после перенесенного ими потрясения было не под силу даже профессионалу. И только папа с жадностью ловил каждое слово лектора.

    Где-то с четверть часа шел сеанс «одновременной игры».  Экскурсовод без особого энтузиазма рассказывал о судьбе монастыря, о посещении Хайфы Наполеоном, о памятнике погибшим французским солдатам, выполненном в виде египетской пирамиды, о воскресных службах, на которые приходят арабы-христиане и  работающие в городе филлипинки.

      Экскурсанты живо обсуждали темы передач «Большая стирка» и «Малахов + Малахов». Вопросы, как лечить гемморой и восстанавливать дыхание, намного больше интересовали людей, чем сложные поиски духовных истин. Но, безразличное к человеческим проблемам, солнце сморило обе стороны. Все слабее звучали голоса, все с большей жадностью глаза искали тень.
     К явному облегчению собравшихся, экскурсовод наконец-то закончил свой монолог и двинулся в сторону выхода. Путь к свободе нам преграждали огромные
автоматические ворота.
- Чудо техники забрело даже в самые закрытые для мира уголки, - вдруг пошутил наш Не-Миша, набирая код на специальном пульте, вмонтированном в стену.  С приближением конца экскурсии он становился все более веселым и окладистым.
     Ворота не поддавались. Возможно, Моше перепутал код или просто забыл его.
Кроме нас во дворе никого не было, только глухие стены, заклинившиеся ворота и безжалостное солнце.
- Нам суждено навеки поселиться в сей скромной обители, - с
пафосом произнес папа.
- Это на электростанции объявили забастовку! Они давно
грозились! Нашли момент... Почему мне всегда так не везет, - запричитал грузный дядька, ища глазами, куда  можно присесть или прислониться.
- С культовыми местами вечные проблемы, - принялся утешать его сухенький старичок. - Помню в прошлую экскурсию пришли мы к православной церкви. А она на замке!  Батюшка закрыл ее, ключ положил в карман и уехал в магазин. Это перед праздниками было, перед Суккотом.
Матушка говорит: раньше, чем через три часа, не ждите.
- И Вы не смогли попасть в церковь? - ужаснулся папа.
- Это чтобы я не смог куда-то попасть! - возмутился сухенький. - Я тут же позвонил батюшке по пелефону. И что Вы думаете? Оказывается, у него в потайном кармане  подрясника был запасной ключ. Даже матушка об этом не знала. Так что церковь мы открыли!
- Монахи-кармелиты, электростанция, пелефон, подрясники - как переплелось все на Святой Земле! - восклицал папа. - Вы чувствуете связь времен? - обратился он к своей соседке, интеллигентной на вид женщине с большой сумкой в руках.
- Я чувствую, что у меня сейчас потечет рыба! - вдруг 
закричала она и стала размахивать  сумкой перед носом мужа. - Говорила я тебе, что не надо брать ее!  А ты все - скидка, скидка! Так купили бы на шекель дороже! Эконом несчастный!
- Они ответят за это! - прорычал муж и грозно посмотрел наверх.
К кому он обращался? К монахам или еще выше? Но голос его был услышан, ворота поддались и стали открываться. Все бросились на свободу.
 Экскурсовод подошел к папе:
- Я вижу, вы большой хохмач! У меня к Вам убедительная просьба, - он доверчиво склонился к папиному уху. - Я сейчас попытаюсь продать насколько книжек своих стихов. Сами понимаете, на одну зарплату не проживешь! Семья, дети, ссуды, долги! Прошу Вас, не мешайте, не произносите ни слова.
- Все понял! Сам отец! - сочувственно сказал папа. - Не скажу ни слова, не волнуйтесь, Миша, то есть Мойша, нет Моше,  - совсем растерялся отец.  Но экскурсовод не рассердился, а только снисходительно похлопал его по плечу.

 - Ничего, привыкнешь. Ты, я погляжу, совсем из свеженьких...
- Друзья! - первый раз лаского обратился к нам Моше. - К
сожалению, наша экскурсия подошла к концу.  Мне очень жаль с вами расставаться. Надеюсь, что и вам со мной тоже. Поэтому разрешите напоследок  предложить вам  книжечку моих стихов о нашей красавице Хайфе.
- Сколько стоит? - закричали из толпы.
- Всего двадцать шекелей, -  нежно сказал экскурсовод.
- ОГО! - вдруг вскрикнул папа.

 - Но я же не сказал ни слова, - успокаивал он меня на обратном пути. - Я же не виноват, что эти невежды не любят поэзию.

(фотографии из папиного альбома)