* * *
Из изморози – в прозелень,
Из прозелени – в синь…
Ах, мамин край берёзовый,
Край ёлок и осин!
И из дорожной полночи,
Как в молодой загул,
В рассвет хмельной и солнечный
С подножки я шагнул.
Ах, мамочка-кудесница,
Родная, выручай!
Построй-ка в детство лестницу -
В тот позабытый чай.
Дождёмся вместе вечера
Для радости и слёз,
Пусть капает с подсвечника
По капле талый воск.
За встречу стукнем чарками,
Прильнём нутром к нутру
И над тремя огарками
Забудемся к утру.
Чтоб встать светло и розово
И окунуться в май…
Ах, брянский край берёзовый,
Еловый мамин край!
* * *
Ажурна вязь кладбищенских оград
(Один раз в год сюда иду, не чаще),
Безмолвны плиты, строенные в ряд…
Но кажется, что все они глядят
В живую плоть сурово и кричаще.
На полверсты – величие и тишь.
Глотком слюны их сна не нарушаю,
Святым камням дремать я не мешаю –
У одного лишь с болью вопрошаю:
– Безмолвная, ну что же ты молчишь?..
* * *
Вновь иду в подобье сада,
Где за сумрачной оградой
Среди буйных повилик
Жутко – будто из тумана –
Тускло, призрачно, обманно
Выплывает блёклый лик.
Над безмолвным обелиском
Неприятны птичьи свисты.
Будто болью налитой,
Как и прежде – в чёрной раме,
Солнцем выжжен, бит дождями
– Мамин снимок над плитой.
Снова, задыхаясь скорбью,
Тихо подхожу к надгробью.
Почему – не знаю сам –
Я корю себя жестоко…
«Мама, как мне одиноко,
Без тебя так пусто, мам…»
До заката солнцу близко,
Я стою у обелиска,
Я слезу платком сушу.
Молча у святого тлена
То ли рву сорняк с колена,
То ль прощения прошу.