На планете Земля,

В Петербурге,

В мансарде дома большого

В бывшей Кирочной,

А при Советской власти

Именованной в улицу

Щ-Салтыкова.

Каждым утром,

Вставая лениво с дивана,

Я любуюсь железом

Высохших крыш.

За окном простираются

Сказочно-странно

Народившийся свет

И надкрышная тишь.

Я гляжу на людей

Свысока поневоле:

Верхотура мансард

В социальном низу.

Как чиновник, я мал,

Как художник, я волен

И пишу,

Обнаружив земную красу.

Красота же бывает

Простой, неприметной.

Красота – не в красивых

Картинах Моне.

Красота,

Большей частью,

Скромна и бесцветна,

Или, может, так кажется только мне.

Вот из комнаты в комнату

Скачет ребёнок.

(Кое-что на земле

Я оставил уже).

Эта девочка милая –

Сущий чертёнок –

Настоящая радость

Моей душе.

А в загруженной памяти

Чаще всплывают

Сумасшедшие призраки

Жизни былой.

Они снова реальны

И вновь ужасают,

Будто гром разражается

Над головой.

Как года человечьи

Всё ж быстротечны.

Растянулся состав

Стольких прожитых лет.

Я когда-то мечтал

Жить счастливо и вечно,

И ещё я мечтал

Про величия след.

Но оставим мечты…

Глупость свойственна юным

Вместе с розовым дымом

В глазах молодых.

Я жалею лишь тех,

Кто был в юности умным,

А в мужалых годах

Не носил бороды.

Новый будничный день

Тихо высветит крыши

И тотчас снизойдёт

К тротуарной пыли.

А потом человек,

Пробуждаясь, услышит

Шумы, гулы и звуки

Великой Земли.