Как-то в середине 80-х я случайно обнаружил блокнот со своими стихами студенческих лет. Наивные попытки стихосложения меня позабавили. Правильно сделал, что завязал – подумал я. Но тут неожиданно наткнулся на четверостишие.
Сидим вдвоем, смотрю – грустит,
И я почему-то грущу,
Я думал, наверно, что он угостит,
А он, что я угощу.
Дата – 1972 год, я на третьем курсе. Все знают, что студенты и деньги, вещи если и совместимые, то ненадолго. Впрочем, и инженеры тогда жили небогато, и потому актуальность этого стишка по-прежнему оставалась. Прочел его сослуживцам – понравилось. И вдруг родилось продолжение. Шел 1986 год, кругом бушевала гласность. Все наши мысли, и разговоры были о судьбе страны, отодвигая бытовые проблемы на второй план:
Сидим вдвоем, он залпом пьет,
А я потихоньку тяну,
Он думает только про свой огород,
А я за всю нашу страну!
Приятели и сослуживцы новь посмеялись, и я понял – тему надо развивать. Так и родилась серия стихов-приколов о маленьких людях, которые живут по своим законам, измеряют все своими мерками, и имеют свои понятия. Они не виноваты, что они такие, они продукт системы, в которой все решали за них.
Но имели они и свое достоинство. Они не жаловались на жизнь, жили в своем мирке, но и особо никого туда не пускали. Мне они были близки, потому, что жили рядом, никому ничего плохого не делали и может по тому же принципу и мои слушатели воспринимали их как своих.
Сегодня я смотрю на эти стишки больше как на документальное свидетельство того времени. Все это могло происходить на мизерных кухоньках панельных домов и в пределах одного квартала любого российского города.
Итак, конец 80-х – начало 90-х.
* * *
Сидим вдвоем, а закусить уж нечем,
Но это лучше, чем наоборот.
Мы этим зельем души наши лечим,
Душевный все-таки у нас народ!
* * *
Сидим вдвоем, на картах погадали,
Они открылись нам во всех мастях.
Открыли то, о чем подозревали –
Мы были, есть и будем в дураках!
* * *
Сидим вдвоем с Серегой и мечтаем,
Мечты такие – могут с ног сшибить!
Заходят в гости к нам шикарейшие дамы,
И каждая с бутылкой, чтоб налить!
* * *
Сидим вдвоем, запел он серенаду,
(Хотя медведь на ухо наступил),
Жаль, получить с него должок мне надо,
А то бы точно с лестницы спустил!
* * *
Сидим вдвоем с Серегой, рассуждая,
Как в светлом будущем мы скоро будем жить,
А будем ли? – Про это мы не знаем,
Но светлого вот прошлого никак нам не забыть!
Серега вспомнил и „Лучистое“ и „Экстру“,
В томате кильку, плавленый сырок.
Не выдержал я и его по морде треснул –
Воспоминаний светлых вынести не смог!
* * *
Сидим вдвоем, Серега все считает,
Сосед в неделю зашибает миллион.
И если нам почти на выпивку хватает,
То сколько ж в месяц выпивает он?!
* * *
Сидим вдвоем, Серега наливает,
Он был вчера у тещи с утюгом.
Нас рэкет все-таки немного выручает,
Допьем – и, я к своей пойду потом!
* * *
Сидим вдвоем - стоять уже не можем,
А скоро мы не сможем и лежать.
Употребляем пятновыводитель с кожи,
Надеемся, что будут исчезать:
Все надписи про Клаву и про Веру,
Про коммунизм, что ждал нас впереди,
Про то, что так приятно пить "Мадеру",
И профиль Ленина, на левой что груди.
Мы с прошлым рассчитаемся вчистую,
И можно все по новой начинать.
Одно оставлю – „Не забуду мать родную“.
Вот мать никак нельзя нам забывать!
* * *
Сидим вдвоем, я все листаю Маркса,
Он многотомный труд потомкам завещал,
А я потомкам на стене засохшей ваксой
Три буквы – вот и весь мой капитал!
* * *
Сидим вдвоем, и глушим чистый спирт,
А бабы наши каркают все вот:
– Дождетесь, все внутри у вас сгорит!
Мы отвечаем: – Что сгорит, то не сгниет!
* * *
Сидим вдвоем, я взял, спросил Серегу:
Кто – демократ он, коммунист иль либерал?
Раскрылся он, но лишь совсем немного,
Что для него какой-то Павлик идеал.
Теперь веду беседы осторожно,
Я сразу вспомнил пионера одного,
Конечно, совпадение возможно,
Серега же Морозов, – каково?!
* * *
Сидим вдвоем, и объявления читаем,
От скромных, умных, полных и худых,
Себе подругу жизни выбираем,
Слегка подрастерялись среди них.
Одной вот спонсор нужен без кавычек,
Другой же – просто деловой мужик,
Но обязательно без вредных чтоб привычек,
А этой – чтобы сразу к ней привык.
Кому-то, чтобы защитил ее от ветра,
Кому-то, чтобы ночью не храпел,
Блондинке – чтобы ростом был два метра,
Брюнетке – чтоб не очень много ел.
Спортсменке – чтобы по горам с ней лазил,
Вдове – наоборот, чтоб домосед,
Одной, чтобы смотрелся он в экстазе,
Другой – для штампа (есть уже сосед).
Кому-то, чтоб любил литературу,
Короче, не подходим ни один...
Мы бросили читать всю эту дуру,
Собрались и поперли в магазин.
Потом моим ребятам кухоньки стало мало, и они начали путешествовать в пределах своего района.
Идем вдвоем, тихонечко, в раскачку,
Теперь уж точно некуда спешить,
Истратили последнюю заначку,
До следующей – месяц надо жить.
Мы не „месье“, тем более не „леди“,
И знаем, в этом нашей нет вины,
В нас что-то есть от русского медведя,
Сосет который лапу до весны.
* * *
Идем вдвоем, навстречу тоже двое.
Они оттуда - мы еще туда.
Несут „Наполеон“, шампанское с икрою,
И курят: один „Кент“, другой же - верблюда.
Ну, вот и мы уж подгребли к киоску,
„Луча“ купили пачку на двоих,
Пол литра спирта – пусть не так уж броско,
Но результат не хуже будет, чем у них.
Так и набралось их около семидесяти. Потом я опять забыл про эту серию. И лишь однажды в начале нового тысячелетия добавил одно свеженькое:
Сидим вдвоем, в замызганном берете,
Какой-то хмырь к нам тихо подрулил,
И говорит: – С обоих с вас по сигарете.
Потом добавил: – Это Вовчик так решил!
Могли послать его по самой сути,
Но все же не решились шебуршить,
А вдруг тот Вовчик президент наш Путин,
Он и в сортире может замочить!
Иногда по-прежнему читаю эти приколы в компаниях и на вечеринках, и вновь вижу улыбки моих слушателей. Надеюсь, и вам эти стишки понравится, подарят хорошее настроение, и пробудят воспоминания о том лихом времени.
* * * * * * *
Школьные "шедевры"
Весна, май- время выпускных экзаменов в школах и последнего выпускного сочинения. Ответственно и старательно мы выписывали образы Татьяны и Анны Карениной, но всё-же порой допускали ошибки в текстах, и не только орфографические, но и стилистические. Бережно собранные учителями, они преврвщались в сборнички юмористических фраз и выражений.
В каждой школе есть
„крылатые фразы“ юных сочинителей, которые учителя просто не могут забыть. Часто
они становились народным достоянием. Например, вот эти, еще из 70-х:
„Анна Каренина ехала в карете с открытым задом“;
„Из-за холма с гиканьем выскочило татаро-монгольское иго“.
Но я бы не стал строго судить „авторов“, ведь тогда еще не было Интернета, где можно бы было уточнить, чем отличаются кареты с открытым и закрытым задом.
Отчасти в ошибках и ляпах виновата перегрузка из-за обилия классиков. В головах школьников не умещается не только суть произведений, но даже их названия и имя автора. Вот как они спрашивают нужные им книги в магазинах и библиотеках:
– Братьев Карамзиных можно? („Братья Карамазовы“)
– Дайте, пожалуйста, книгу „Золотой принц“ („Князь Серебряный“)
– Что-то про майорскую дочь… („Капитанская дочка“)
– Историю или географию Аксакова (как выяснилось, биография Аксакова)
Есть трудности
и с самим языком, великим и могучим, уж больно много похожих и созвучных слов.
Если не знать их действительного значения, можно запросто перепутать: „А на
груди у него была белая мошонка...“, „По двору гуляли куры, утки и прочая домашняя
утварь...“ (манишка – мошонка, утварь – тварь, почти все буквы
совпадают).
К тому же язык постоянно развивается, значение слов меняется, потому
и случаются казусы: „Онегин был богатый человек: по утрам он сидел в уборной, а
потом ехал в цирк“. Правда, с цирком
здесь все-таки перебор.
Надо сказать, что и сами учителя бывают слишком придирчивы. Ну, например, чего придираться к такому предложению: „По полю ехал трактор, медленно попахивая“? Ведь если смотреть на трактор вблизи, он впрямь быстро пашет, а вот если посмотреть издалека, он действительно медленно попахивает. Или вот такое заявление, вызвавшее их усмешку: „Из произведений Некрасова крестьяне узнавали, как им плохо живётся...“ – так ведь так оно все и было, крестьяне до Н. Некрасова думали, что все так и должно быть, а вот он им глаза-то и раскрыл. И тогда они и узнали – кому на Руси жить хорошо.
Придирки учителей иногда вообще смахивают на изощренное издевательство. Они видят в изложенном учениками совершенно не то, что они писали с чистыми помыслами:
„Плюшкин наложил посреди комнаты кучу, и долго ею любовался...“
„Татьяна любила природу и часто ходила на двор“.
„Шелковистые белокурые локоны выбивались из-под её кружевного фартука“.
„Ленский вышел на дуэль в панталонах. Они разошлись, и раздался выстрел“.
Так что не надо… А вот министерству образования надо обратить внимание на их нравственную сторону.
Учителям надо бы давно усвоить, что под одну гребенку всех школяров стричь нельзя. Ведь уже с начальных классов проявляются индивидуальные наклонности учеников – будущих физиков и лириков. Например, последние просто не могут писать коряво или некрасиво:
„В лесу стоял необычайный аромат, и я тоже остановился постоять“.
„Кругом было тихо, как будто все вымерли... Какая красота!“
А ведь последняя фраза не только лирична, но и философски очерчена. Вообще удивительно, как учителя неправильно понимают будущих философов. Просто придирки какие-то к довольно серьезным умозаключениям по творчеству Гоголя:
„Hос Гоголя наполнен глубочайшим содержанием“.
„Одной ногой он стоял в прошлом, другой вступал в будущее, а между ног у него была жуткая действительность“.
Я уверен, что стихи и философские трактаты у этих ребят еще впереди. Давайте перейдем к тем, кто их будет кормить, т.е. к физикам-прагматикам. Эти всегда четко расставляют акценты:
„Крестьянин был зажиточный: он имел свиней и жену“.
„Дождь бывает грибной, проливной, мелкий и крупнокалиберный“.
Между прочим,
очень конкретно и объемно по содержанию. Без сомнения это будущие техники, инженеры,
ученые. .А вот этот , например, точно бизнесменом или банкиром будет:
„Печорин
был пустым человеком. И писать о нем пустая трата времени“. Вот, с молоком
матери всосал: время – деньги!
Многие оригинальные строки из сочинений можно объяснить задержавшейся детской непосредственностью их авторов. У некоторых она остается вплоть до старших классов:
„Бабушка с нетерпением ждала Красную Шапочку, потому что ей было глубоко одиноко в животе у волка...“
„Сидит Аленушка на камешке, а в заду у нее темный лес чернеется...“
„С Михаилом Юрьевичем Лермонтовым я познакомилась в детском саду“.
Эта уже позже такая непосредственность вдруг резко переходит в смелые умозаключения, с панибратским оттенком:
„Тургенева не удовлетворяют ни отцы, ни дети“.
„Такие девушки, как Ольга, уже давно надоели Онегину, да и Пушкину тоже“.
„Здесь он впервые узнал разговорную русскую речь от няни Арины Родионовны“.
Нет, я ничуть не оправдываю наше молодое поколение. Не собираюсь сваливать все на нерадивых, испорченных жизнью учителей или на издержки школьной программы. Хотя пробелы в знаниях наших учеников в некоторых науках просто изумляют:
„Ленин правил в России. Он был первым царем Советского Союза“.
„В клетке сидели два разнополых самца“.
Кроме всего прочего дурное влияние оказывает улица: в сочинении одной из старшеклассниц рассказ Толстого „После бала“ значился „После бара“. Да и телевизор с рекламой чудодейственных препаратов для страстной любви: „Декабристы накопили большую потенцию, и излили ее на Сенатскую площадь“, и даже современная музыка: „Лед под крестоносцами треснул, и они стали проваливаться с криками: „Хэви метал!“
Вот перечитал все вышеизложенное и встревожился. А вдруг кто-то подумает, что я на нашу систему образования бочку качу. Да не дай Бог! Это же самое, можно найти в школах даже самых цивилизованных стран. Что уж говорить, если даже студенты университетов США выдают вот такие ляпы:
„Киевское государство было ослаблено гражданской войной, потому что у князя Владимиpа сыновей было больше, чем надо, в pезультате нескольких жен и многих наложниц“.
„Петp Пеpвый заполнил свой кабинет случайными людьми и постpоил новую столицу около евpопейской гpаницы“.
„Царская Россия была отсталой страной. Среди крестьян свирепствовал коммунизм...“
Желаю всем почаще смеяться. Говорят, что минуты смеха в зачет отведенного жизненного
срока не учитываются. И еще одно ценное наблюдение из-за океана:
„Славяне были
вольнолюбивым народом. Их часто угоняли в рабство, но и там они не работали...“
Так, что надо
такое забугорное мнение опровергать. Как у нас говорят: „Делу время –
потехе час!“ Посмеялись? А теперь живенько за работу!