Окно, что не гасло в ночи
Вселенная – бездна.
Бескрайнее небо.
Бесплотной ночи чернота.
В межзвёздном пространстве
наложено вето
на Жизнь. И кругом – Пустота.
В нем Время сдружилось
с трехмерным Пространством.
Созвездия в звёздной пыли.
И вот среди них
получило гражданство
окно, что не гасло в ночи.
Не гасло… Кого-то
за ним дожидались.
Мерещились чьи-то шаги.
Тревога с надеждой
в окне том смешались.
О, Боже! Ты им помоги…
* * *
Остались на Подоле закоулки
Остались на Подоле закоулки –
души моей глухие переулки.
Люблю я эти старенькие стены –
их, к счастью, не коснулись перемены.
А в том окне звучала, помню, скрипка,
порой грустила нежная улыбка.
Так сладко здесь глупел я от любви!
Иль, может быть, все это – только сны?
Они ко мне приходят – и ночами
зачем-то дразнят серыми очами.
Меня влечет к окну неудержимо.
Что было здесь – увы! – неповторимо.
Остались на Подоле закоулки –
души моей глухие переулки.
Заветное окно
Как много в городе окон!
Заветное – одно.
И в нем – я помню хорошо! –
родное мне лицо.
Как отзвук прошлого, в окне –
едва заметный след:
то ль абажура прежний цвет
иль от лампады свет.
Иной раз прихожу к нему –
прошло так много лет! –
окно притягивает взгляд,
хоть женщины той нет.
Давно немытое – в пыли.
Или в дожде, в снегу.
И обуздать я не могу
проклятую тоску…
* * *
Под её окном
Шопен, ноктюрн, оркестр, дирижер
сквозь частокол причесок и голов
ведут меня из зала на ковер
печальных листьев улиц и дворов.
Я, как лунатик, под её окном.
Привидится всё это или сон?
Не первый раз вхожу во двор тайком.
И находил для этого резон.
Сижу. Как прежде было – ряд восьмой.
Вот здесь впервые встретились мы с ней…
Концерт закончен. Я бреду домой
сквозь дождь осенний в свете фонарей.
* * *