Серия «Современный детектив: высокие технологии»

Эпизоды (печатается в сокращении)

   Ах, эта Испания - куда бы вы ни пожелали отправить по сюжету своих героев, что бы ни задумали написать, попадете на Пиренеи. Не самый плохой вариант - родина Веласкеса, Дон Кихота и Кармен, страна фламенко, мадридского «Реала», «Барселоны» и корриды. А испанские вина? Я, например, обожаю «Риоху»!

   Через семь часов после вылета из Москвы «Боинг-747» приземлился на острове Тенерифе, а еще через полтора часа двое мужчин среднего возраста усердно заполняли документы на размещение в отеле Playa, имеющем, если верить рекламе, четыре звездочки. Симпатичная брюнетка, поняв, что с новыми клиентами - Марианом Счастны и Морицем Кластнером из Пардубице, лучше всего говорить по-английски, широко улыбнувшись, пригласила - добро пожаловать в Фуэртевентуру, одно из красивейших мест в системе Канарских островов.

   Дон Мариан прекрасно говорил по-английски, и, похоже было, его друг Мориц даже завидовал ему - красавица-испанка искренне улыбалась собеседнику, словно приглашая его в Испанию. И, казалось, тот уже готов был остаться на острове навсегда.

   Думаю, что Виктор Федорович улыбнулся бы такому мнению о нем со стороны - да, он был увлечен разговором, но, тем не менее, от его внимания не ускользнула пара отдыхающих, спускавшаяся во время его беседы с испанкой по винтовой закрученной лестнице. И, проявляя любопытство, он спросил - где тут что у вас находится?

   О, это входит в обязанности администратора! И девушка рассказала симпатичным «чехам», что отель расположен на побережье Коста Кальма, на самом берегу моря. И всего в шести минутах ходьбы от пляжа с чистым белым песком. Говорят, самым лучшем в мире. Направо, метрах в двухстах - большой магазин. Там есть все, что вам нужно.

   А как пройти к самой лучшей в Европе трассе виндсерфинга? Здесь проводятся туры кубка мира, не так ли? Разумеется, разумеется - это в противоположную сторону, но там, девушка нежно улыбнулась, вы не встретите отдыхающих - там пустынные пляжи, а нудисты, с хитрой улыбкой прошептала она, собираются в противоположной стороне.

   После обеда и короткого отдыха, «чехи» отправились на пляж. Разумеется, на тот, где на бризе пировали любители виндсерфинга. Таковых в заливе в это время было всего трое, но лишь один из них, сделав оверштаг, приветливо помахал одиноким посетителям пляжа.

- Это - Олег. - Сказал Виктор Федорович и на мгновение поднял в приветствие руку.

- А где же его жена? Ведь он должен быть не один? - Уточнил Владимир Наумович.

- А вон там, самая дальняя. - Виктор Федорович показал на маленькую фигурку, едва различимую в волнах, отражающих скользящие лучи заходящего солнца.

- Та, что сделала фордевинд?

- Что? Владимир Наумович, я не ослышался? - С неподдельным удивлением спросил Виктор Федорович, - Ты, что - увлекаешься виндсерфингом?

- Было дело...

- В университете, наверное?

- Да, но тогда доска с парусом стоили таких денег, что нам, студентам, было не под силу...

   Олег, с которым Владимир Наумович еще не был знаком, и маленькая женская фигурка «шли» к берегу уступами - вечерний бриз уже изменил направление и дул под небольшим углом с суши на море.

- Виктор Федорович, Олег работает?

- Служит. - Улыбнулся тот, - Удивляюсь, что его отпустили на шесть дней...

- А разве отпуск на этой службе не положен? - Серьезно спросил ученый.

- Положен... На усмотрение начальства. Могут продержать все лето в «горячем резерве», а потом предложат - иди в любой момент, когда хочется.

- Волюнтаризм? - Прищурил глаза Владимир Наумович.

- Политическая обстановка. Или международная - так тоже «это» называли. - С улыбкой ответил бывший разведчик и заливисто расхохотался.

- Виктор Федорович, один щекотливый вопрос.

- Давай...

- Вы работали с Олегом вместе?

- По нескольким делам.

- Не подлежит разглашению?

- Не подлежит.

- А как мне сейчас говорить с Олегом? - Деловито спросил Владимир Наумович.

- Легко и непринужденно - он грамотный парень...

- Он не будет задавать вопросы относительно нашей компании?

- Задаст - ответим. Не волнуйся, Владимир Наумович, здесь - все свои. - И, показывая руками на побережье, вновь громко рассмеялся - на этот раз своей же удачной шутке, по его мнению, вовремя и к месту сказанной.

   Прошло еще некоторое время, прежде чем доски Олега и его жены замерли на мели, неподалеку от берега, паруса упали в воду, а сами виндсерферы соскочили и встали на твердую почву.

   После первых приветствий и шуток, мол, хорошо ты, Виктор Федорович, кокетничал с испанкой в холле отеля, надо было сделать снимок, да твоей Варваре послать, решили немного погулять по пляжу, а потом пройти вдоль пустынного берега в рыбацкую деревушку. Ребята, прилетевшие еще вчера, успели облюбовать небольшую таверну, где хозяйка подает в глиняных горшочках жаркое по-испански с овощами, копченые сардины, жареный тунец и рыбу-меч, приготовленную на огне. Ну и, конечно, вино и сидр, а к пиву местный сыр эльнесо-макареро...

   Пока москвичи и «чехи» шли по берегу, непринужденно шутя и весело смеясь, Владимира Наумовича не покидала одна мысль - а жена тоже будет участвовать в беседе?

   Оказалось, что жена Олега - свой человек, и у мужа от нее секретов нет. Однако после того как все поели и перешли к напиткам и десерту, и Виктор Федорович спросил - ну, что, поговорим, она встала из-за стола, попрощалась, пообещав увидеться за завтраком, и пошла по берегу домой.

- Не опасно? - Спросил Виктор Федорович, однако, увидев удивленное лицо Олега, воскликнул, - Ах, да, я забыл, - и, повернувшись к Владимиру Наумовичу, с восхищением сказал, - Хотел бы я видеть, кто рискнет замахнуться на инструктора российского спецназа по рукопашному бою...

   Может показаться странным, но разговор «по делу» начал Олег. Он спросил, обращаясь к ученому:

- Владимир Наумович, могут ученые найти принципиально новый состав взрывчатых веществ?

- Ищут, находят, но дело в том, что взрывчатые вещества - это химические соединения или смеси, которые способны взрываться только под воздействием определенных внешних факторов.

- То есть, ищут не собственно взрывчатые вещества, а новые химические соединения и способы воздействия на них?

- Фактически, да...

- А сам взрыв, как процесс, может быть изменен?

   Чувствовалось, что Олег, хотя и не является специалистом в области взрыва, но каким-то образом имеет отношение к этой сфере. И все собеседники прекрасно понимали - какое именно.

   В этот момент в разговор вступил Виктор Федорович, направив его в нужное ему русло:

- Олег, что ты можешь нам сказать об американских делах?

- Мы имеем достоверную информацию о проведении исследований и даже о рекламном шоу, - Олег задумчиво посмотрел на собеседников, - Но странно, не можем получить ничего путного об авторе этого проекта.

- Это не так важно сейчас... - Начал было говорить Виктор Федорович, но Олег, активным движением указательного пальца предостерег своего бывшего коллегу:

- Важно, ибо по некоторым косвенным данным здесь вообще нестандартная ситуация...

- Нестандартная? - Удивился Виктор Федорович, - Что это значит?

   Олег допил до конца кружку пива и, повернувшись к Владимиру Наумовичу, спросил:

- Вам, конечно, известен Николай Стеклов? Он в своих научных публикациях ссылается на вас. Что можете поведать нам о нем?

   Я бы не сказал, что на лице ученого отразилось недоумение, удивление или, вообще, какое-либо отношение к этому имени.

- Известен, разумеется. Я тоже, помню, ссылался на его труды...

- Знаю... Вы - трижды, а у него на вас семь ссылок!

- Спасибо, я встречал свое имя в «Индексе ссылок».

- Да и не только он, правда, Наумович? - Весело спросил Виктор Федорович.

   Именно он поддерживал обстановку отдыха, расслабления, несколько раз повторял, что чувствует, будто они на острове, уплывшем в океан. И что больше они не вернутся, и у них с собой есть все, что им надо.

   Но Олег и Владимир Наумович были настроены на рабочий режим.

- Что можете сказать о его теоретических исследованиях взрыва? - Заинтересованно спросил Олег.

- Дело в том, что взрыв сегодня не тот, что был вчера. - Владимир Наумович рассуждал с достоинством и любовью к своему научному питомцу, если, конечно, вы позволите мне так сказать про столь страшное понятие как взрыв, и, похоже, не собирался давать его в обиду.

- А каким он будет в будущем? - С любопытством спросил, продолжительное время молчавший, Виктор Федорович.

   Владимир Наумович заложил большую, я бы сказал, научную, паузу и произнес таинственно:

- Меченым...  

   Уже поздно ночью, когда, пожалуй, весь остров Фуэртевентура спал, в окне номера четы москвичей на третьем этаже отеля Playa горел свет. Удивительно, москвичи, которые целыми днями носились на доске с парусом, еще не спали?! Ну, почему же не спали - спали. Спали, да еще как. Что называется - без задних ног!

   Не спали их друзья - «чехи», которые до шести утра рассматривали «толстую», невидимую посторонним, компьютерную папку с документами, добытыми разведчиками какими-то неведомыми путями. Затем они, с разрешения хозяина ноутбука, полученным заранее, скопировали данные и электронной почтой, в специальных кодах, переслали их на сервер своей компании.

   На этом, по большому счету, их миссия была завершена. Однако они получили разрешение от президента «в счет отпуска» еще три дня покататься по бирюзового цвета волнам чистого островного шельфа. И сделали это с удовольствием.

   Но «прибыль» от импровизированного отпуска - в части его продления, оказалась весьма велика. И, как шутили «чехи», впору было ставить вопрос об изменении формулировки: не «в счет отпуска», а «из-за необходимости продления миссии»...  

   В последний вечер, перед утренним отлетом «чехов», Олег, изрядно охмелев, в то время, когда его жена и Владимир Наумович, сидя на песке, обсуждали любимого одной и нелюбимого другим Пикассо, шепнул на ухо своему коллеге:

- Есть кое-что интересное для тебя.

- Секрет?

   В ответ Олег так ясно приложил палец к губам, что Виктор Федорович серьезно спросил:

- И от меня?

   Олег тихо утвердительно покачал головой.

- Засвечено? В рапорте? - Спросил Виктор Федорович своего друга на своеобразном сленге разведчиков.

   Олег отрицательно покачал головой:

- Пока нет.

- О Стеклове?

- Да...

- Вы его нашли?

- Да, но невозможно даже подобраться... В самой фирме его никто не видел, он там ни разу не появлялся. Представляешь?

- Такое возможно?

- Выходит, да. Мы проверили из нескольких источников.

   В этом месте разговора у Виктора Федоровича в голове что-то переключилось. Было видно, что он подхватил другую нить, оставив на минуту ученого-призрака в стороне:

- Есть какая-то техническая документация? Кроме той, что мы видели в ноутбуке?

   Олег профессионально молчал. Виктор Федорович, прекрасно понимая, что это означает, тем не менее, продолжил:

- Можно получить источник?

   Олег отрицательно уверенно покачал головой. Это означало, что раскрывать бизнесу своих конфидентов или агентов разведка не станет. И исключения не будет даже для такого уважаемого человека, как Виктор Федорович.

- А что со Стекловым - у него есть «концы» в России? 

- Есть. Мама, которая оставила его еще в детском возрасте.

- Кто она?

- Ольга Павловна. Девичья фамилия Ионина, фамилию мужа в первом браке не брала. Так что, Стекловой никогда не была. И, вообще, первое ее замужество весьма странное. Как и ребенок от этого брака.

- Кто она сейчас?

- Курцева.

- По второму мужу?

- Да. Имеет двоих детей, муж - служащий в Госбанке России. На хорошем счету...

- Курцева в курсе дел своего сына?

- Трудно сказать... Вероятней всего - нет.

- Связь с ним имеет?

- По моим данным, да - но как мама с сыном. И не более того.

- Олег, извини, я не ослышался - по твоим данным? Разведка ею не занимается?

   Олег помедлил, а затем, поднявшись и приглашая друга пройтись немного по берегу, сказал:

- Виктор Федорович, я вычислил твой интерес к этой особе еще ранее - «до того», и потому несколько задержал развитие событий.

- Спасибо...

- Но именно - несколько. Руководитель операции сейчас в отпуске, а человек, который занимается Стекловым, выйдет на его маму в России не скоро.

- Сколько у нас есть времени?

- Думаю, не больше недели...

   ...Визг тормозов машины и звонкий удар слышали многие жители близлежащих домов - на пешеходном переходе, «зебре», как называют его в народе, «Мазда» сбила юношу. Тот лежал сбоку от машины в луже крови, которая продолжала вытекать откуда-то из-под него.

   Буквально через несколько секунд возле «Мазды», совершившей наезд, остановилась милицейская машина, случайно проезжавшая мимо, из которой выбежали милиционеры, вызвали «Скорую» и стали искать свидетелей наезда.

   Таковые нашлись и показали, что парень, хотя и шел быстро, почти бежал, но все же по «зебре», а водитель «Мазды» перед пешеходным переходом не снизил скорость, что и послужило, по-видимому, причиной наезда.

   Приехавшие через три минуты врачи - и в этом могло бы повезти пострадавшему в другой ситуации, констатировали смерть. Не повезло...

   Милиционеры на удивление быстро, в течение нескольких минут, составили протокол происшествия, провели необходимые замеры, опросили и внесли в протокол показания двух свидетелей, забрали водителя «Мазды» - женщину, про состояние которой можно было смело сказать, что она была без чувств, и увезли ее в отделение милиции.

   Сама «Мазда» «отделалась» вмятиной, и муж водителя, который тоже был не в самом лучшем виде, проследовал на машине в гараж.

   Уже через час друг семьи Курцевых, адвокат, был в отделении милиции и вместе со следователем анализировал произошедшее. Адвокат попросил оставить его с обвиняемой наедине, после чего сообщил Ольге Павловне, что дело ее весьма и весьма плохо, и что «сюда сейчас едет человек, который, возможно, сумеет это дело замять».

- Замять? - Подняла заплаканные глаза женщина.

- Мне сказали, что такая возможность имеется.

- Как, - воскликнула Ольга Павловна, - Ведь бедного парня не вернешь...

   Адвокат после беседы с неизвестным ему человеком сообщил Ольге Павловне, что дело могут полностью закрыть, уничтожив абсолютно все бумаги всего лишь за одну услугу со стороны обвиняемой.

- Какую? - Буквально вскричала женщина.

- Их интересует твой сын, Колька.

- Никушка? Но он же за границей, - до женщины стало что-то доходить, - Я же с ним уже лет восемь как не виделась...

- Я не знаю - что именно им нужно от тебя. - Спокойно сказал адвокат.

- Он живет с отцом. Где-то в Америке.

- Может быть, они хотят знать - где?

- Но я не знаю! - Вскричала женщина, - Да и какое отношение он имеет к этому ДТП?

   Еще через пятнадцать минут адвокат тихо, твердым голосом сказал:

- Им нужен аппарат космической связи, с помощью которого ты общаешься с Никушкой, и его номер.

- Но я не могу...

- Не спеши, давай подумаем. У нас есть немного времени: если в течение сорока минут - до полуночи, ты не скажешь «да», они обязаны перевезти тебя в СИЗО, а дело завтра утром передадут в прокуратуру. К сожалению, у них все для этого имеется - ты, труп, свидетели, милицейский протокол и вмятина на машине...

   Когда муж Ольги Павловны привез на своей потрепанной, как вы помните, «Мазде» аппарат космической связи, его пригласил в одну из комнат Виктор Федорович - руководитель всего дорожного происшествия. Он попросил набрать номер сына Ольги Павловны, но получил неожиданный ответ:

- А мы ему звонить не можем... Только он нам.

- Как это? Вы с ним не связываетесь?

- Нет, он звонит, когда ему надо.

- Как часто это бывает?

- Обычно по субботам, вечером.

- И долго длится беседа?

- Как когда. Иногда полчаса, иногда больше, иногда меньше. Никогда не засекал время.

- А кто передал вам этот аппарат?

- Позвонили из какой-то компании быстрой доставки и сообщили, что на наше имя из Вены пришла небольшая посылка. Курьер привез этот аппарат. Мы не очень-то быстро разобрались, как его включать.

   Через некоторое время в комнату, где беседовали Виктор Федорович и муж Ольги Павловны, привели «виновницу» происшествия. Она была уже заметно спокойней - от нее исходил запах валерьянки и каких-то лекарств. Увидев мужа, спокойно беседующего с незнакомым интеллигентным и, чувствовалось, доброжелательно настроенным и расположенным к ним человеком, Ольга Павловна бросилась мужу на грудь и заплакала.

   Однако Виктор Федорович сумел успокоить Ольгу Павловну и придать беседе деловой характер. Он сообщил, что занимается раскрытием международного коммерческого преступления, и дал понять, что сын Ольги Павловны имеет к нему какое-то косвенное отношение.

- Скажите, вы знаете, чем занимается ваш сын в Америке?

- Нет. - Неподдельно удивилась Ольга Павловна, и неожиданно встрепенулась, - А что натворил Никушка?

   Виктор Федорович так мило улыбнулся в ответ и сделал такой жест руками, что сразу стало понятно - относительно него ни о каком преступлении речь не идет.

- Жизни Никушки что-то угрожает? - Встревожено спросила мама.

- Ничто. Наше расследование никоим образом не угрожает ни его жизни, ни жизни его отца. - Мягко сказал Виктор Федорович.

   Ольга Павловна несколько успокоилась, услышав рассказ о проводимом Виктором Федоровичем расследовании. И совсем не удивилась, когда он попросил на сутки, до того времени, когда позвонит ее сын, «приютить» у себя двух его сотрудников. Ну и, разумеется, в интересах самой Ольги Павловны и, особенно, ее мужа - он, все же, состоит на государственной службе, ни в разговоре с сыном, ни с кем-либо еще не сообщать ни о сегодняшнем недоразумении и ни о чем другом, с ним связанным.

   Уже прощаясь с Виктором Федоровичем, бедная женщина вскинула на него воспаленные глаза и спросила - есть ли семья у убитого ею сегодня мальчика?

- Не волнуйтесь, Ольга Павловна, мальчика удалось спасти. - Спокойно и уверенно ответил Виктор Федорович.

- Но ведь «скорая» установила, что он мертв?

- Врач ошибся - парня привезли в больницу и сумели стабилизировать его состояние.

- Могу я его навестить?

- Пока не стоит...

   «Операция прошла успешно» - так кратко и многозначительно информировал Виктор Федорович свое руководство. В это время, через несколько часов после дорожно-транспортного происшествия, «погибший», свидетели, милиционеры и врач «скорой» - все офицеры службы безопасности, прекрасно выполнившие задание, возвращались на самолете домой. Куда? Вы уже, наверное, догадались - в Стреляно-Горское, где у них было основное место работы, в коттеджи, где они проживали с семьями.  

   В субботу, в восемь вечера по Москве, в квартире Курцевых раздался долгожданный звонок...

Переполох на Апеннинах

   Итальянская компания Sistema di militare, производящая взрывчатые вещества, была хорошо известна на мировом рынке - как и ее конкурент из Стреляно-Горского. Да и стояли они в данном случае по одну сторону барьера - новый взрыв ничего хорошего ни той, ни другой компании не сулил.

   Долгие годы итальянцы не знали проблем - их взрывчатые вещества были надежными, применялись в вооружении большинства стран Европы и даже, единственные в своей области, были сертифицированы по стандарту НАТО...

   Как все в мире странно устроено - одни летят из России в Испанию, им там надо с кем-то поговорить по важной проблеме, цену которой просто невозможно определить - настолько она окружена тайной. Другие, имеющие отношение к той же теме, летят из Италии в Швейцарию. Так и перемещаются люди по миру. А жизнь - так интересна! Но так коротка...

   Звонок президента Sistema di militare одному из руководителей известного швейцарского банка, можно сказать, соединил в нашей истории две компании, занимающиеся взрывчатыми веществами. То, что итальянец позвонил, не удивительно - компания по производству взрывчатки была клиентом банка, удивительно другое - президент попросил принять его по конфиденциальному вопросу. «Какому?» - Спросил секретарь. Однако итальянец не счел нужным разъяснить: остальное - при встрече.

- Ты с ума сошел, Джанфранко, - возмущался банкир Вольф Рау, - Ты же знаешь, что все звонки в банке фиксируются и затем анализируются группой аналитиков.

- А я и приехал к тебе в связи с тем, что чувствую скорый конец нашего с тобой бизнеса.

- Скорый конец? - С иронией, недоверчиво, но с некоторой тревогой, спросил швейцарец.

- Да, и это очень серьезно.

- Что произошло?

   Итальянец рассказал, что в течение полугода он получал от своей разведки информацию об обескураживающих результатах конкурентов.

- Если у американцев действительно получится их умный взрыв, наши акции упадут ниже критической величины.

- Только без паники, Джанфранко. - Сказал уже сам начавший нервничать Рау, - У тебя есть характеристики их изделия?

- Да. Но пока - самые общие...

Родионов и взрыв

   Подполковник Родионов сидел в углу демонстрационного зала корпорации Intellectual Explosion - у него не было ни уверенности в безобидности взрыва, ни желания рисковать своей жизнью. Даже за миллион долларов страховки! Он сидел на некотором возвышении и читал «The Wall Street Journal». И уже, пожалуй, в течение двадцати минут не отрывал взгляда от текста. Впечатление было такое, что происходящие в зале приготовления ему абсолютно не интересны. Зачем же он сюда пришел?

   Полагаю, вы понимаете, что хотя мы и являемся тайным коллективным наблюдателем по имени «Читатели романа», есть еще и те, кому за конкретную работу в этом зале платят деньги. Платят, и к тому же приличные...

   Игорь Родионов - агент, нанятый итальянской компанией Sistema di militare через посредничество швейцарского банка, название которого мы сохраним в секрете, и генерала Федеральной полиции Швейцарии, близкого друга банкира и...крупного держателя акций этой компании. Он прилетел в Нью-Йорк еще накануне. Его ждали? И да, и нет: он думал, что да, а мы точно знаем, что нет. Нет, как агента  спецслужбы. Никто даже предположить не мог, что сотрудник Федеральной полиции Швейцарии может быть нанят конкурентами - частной компанией!

   Помните фразу «После чего прогремел взрыв»? Я поспешил - забыл расставить по своим местам в этом огромном зале всех заинтересованных лиц. Помилуйте, господин автор, вправе задать вопрос читатели, о ком вы говорите - в зале полным-полно журналистов, есть представители дружественных и недружественных компаний, американских спецслужб. Но, ведь, все они аккредитованы! Аккредитованы даже, наверное, «посланцы» иностранных разведок...

   Я - о заинтересованных лицах. У одного из тех, кто согласился сесть в эпицентр взрыва и уже прошел маркировку, берет интервью корреспондент известного европейского телеканала. Родионов усмехнулся - две другие камеры этой группы активно снимают все, даже малейшие детали, в эпицентре, на потолке и стенах. Снимают так тщательно, что создается впечатление, будто обследуют каждый квадратный сантиметр поверхности зала.

   Другую группу по некоторым жестам и услышанным обрывкам фраз Родионов определил как российскую: трое ребят и симпатичная девушка-режиссер работали активно, старательно, причем прибыли «на место» первыми. И это не ускользнуло от опытного глаза агента. Родионова также заинтересовал вопрос - с кем общается девушка, слегка склоняя голову влево и устремляя взгляд в одну и ту же точку, куда-то в даль зала? Значит, она не режиссер, а координатор? После двух-трех сеансов девушки с режиссером, он обратил внимание на двух джентльменов, один из которых читал толстый английский журнал, а второй уткнулся в известный бестселлер, который стал таковым еще год назад.

   Игорь набрал на своем мобильном телефоне номер и сделал какой-то, по-видимому, кодовый, звонок и послал сообщение. После чего один из операторов европейского телеканала плавно - и крупным планом, как просил неизвестный оператору человек, снял «умную российскую парочку», как про себя окрестил их Игорь.

   Получив через секунду картинку на экран своего телефона, Игорь стал «развлекаться» тем, что через Интернет обратился к банку изображений швейцарской полиции, поручив специальной поисковой программе найти фамилии интересующих Родионова любителей взрыва. Швейцарец понимал - вовсе не факт, что джентльмены имеются в их базе. Более того, это было маловероятно. Но, против ожидания, через несколько минут Швейцария «откликнулась». Да еще как!

   Один из «российской парочки» оказался ученым из МГУ, по имени Владимир Наумович, который, как следовало из ответа, когда-то, много лет назад, принимал участие в научном коллоквиуме по теоретической физике, проводимом Европейским центром ядерных исследований. Но самое поразительное, что удивило Игоря и почему-то вызвало неприятное жжение в голове, фотография обнаружилась не в хранилище информации этого уважаемого Центра, а в компании Information Тechnologies, той самой, в которой администратором баз данных работала его жена.

   Родионов не сомневался, что это - случайность. Элементарная связь между швейцарскими технологическими компаниями и федеральной полицией. Знает ли об этом Женевьева? Игорь терялся в догадках. А кто второй? Швейцария ничего на это не ответила.

   Неожиданно Игорь почувствовал вкус к игре. Он внимательно осмотрелся еще раз и снова дал указание «своему» оператору проверить еще нескольких лиц, имеющих, по его профессиональному мнению, отношение к охотникам за секретами.

   При этом он хорошо понимал: самый главный охотник в этом зале - устроители зрелища. Более того, они и не пытались прятать своих агентов - их было видно по поведению, по тому, как крутились их головы, как они реагировали на жесты и возгласы журналистов и своих иностранных коллег, которых, как и швейцарец, мгновенно вычисляли.

   Профессионал Родионов осматривал зал - где-то должны были быть и более мощные оптические средства, которые все фиксируют, обрабатывают данные, аналогично тому, как это только что сделал он сам. Оптикой, небось, снабжен каждый сантиметр стены, которая сейчас превращена в экран. А уж базы данных у американцев - мощнейшие. Можно не сомневаться, что агент Федеральной полиции Швейцарии, сотрудник управления по борьбе со шпионажем Игорь Родионофф, уже давно вычислен, даром, что прибыл в Штаты под чужой фамилией.

   Родионов хорошо знал, как работают американские спецслужбы, и был уверен, что его уже давно встретили чьи-то глаза, которые наблюдали не только за ним, но и за теми, кто мог проявить к нему интерес. Аналогично тому, как работает он сам...

   Швейцарский детектив в Америке не впервые - бывало, что приходилось прилетать сюда по несколько раз в месяц. Он помнит еще перелеты через океан на «Конкорде» - ему нравилось чувство полета, то, как быстро и незаметно пролетало время, и он мог спокойно думать о чем-то своем.

   Международный аэропорт имени Джона Кеннеди - в этом он согласен был с Карлосом Кастанеда, воспринимается как «гордая каменная идея, над которой мы каким-то образом обрели власть во времени и пространстве». Фантастичная высокотехнологичная мысль с острыми и твердыми углами, из-за которых каждую минуту вылетает красивая серебристая птица, раскрашенная цветными рисунками и названиями авиакомпаний из всех уголков мира.

   Иногда, если он прилетал по какому-либо совместному с американцами делу, его встречали, сопровождали в отель и приставляли человека «для оказания необходимых услуг». Но он любил свободный полет, когда прибывал в Америку по служебной необходимости, и часто - под чужим именем. Вычисляли ли его американцы? Он был уверен, что да, но их это не особенно волновало. К тому же, сравнительно молодая американская демократия не позволяла себе неэтичное поведение по отношению к гораздо более старшей - швейцарской.   

   И детектив Родионов делал вид, что думает, будто его не знают. И вел себя соответствующим образом: имитировал маскировку - ехал до Нью-Йоркa не на такси, а на AirTrain. Его жизненный опыт, независимость, его, если хотите, почерк в работе были таковыми, что он предпочитал не спеша проехать по новой железнодорожной линии до центра города. Среди людей, разговоров, воспоминаний, радостей или даже горя.

   И единственное, чему Игорь Родионов никогда не изменял в Новом Свете, это посещение Центра Евангелистской литературы и прессы. Он, если помните, был убежденным евангелистом.

   И, пожалуй, впервые в этот свой приезд он почувствовал, нет, лучше сказать - ему показалось, что за ним постоянно наблюдает кто-то чужой. Смотрит внимательно, не выпуская его из своего поля зрения. Даже, когда он, изменив маршрут, чтобы избавиться от ощущения слежки, взял такси до городского отеля, в котором всегда останавливался. Однако и после этого неприятное ощущение не исчезло. Агенты, привыкшие спиной контролировать пространство позади себя, чувствуют заинтересованные взгляды. Все же, в конце концов, он эту мысль отогнал - в тщательно разработанном сценарии визита в Америку слежка как критический фактор не фигурировала - он абсолютно ни с кем не встречался. Гость из Швейцарии просто наблюдал... А по поводу того, что делает Родионов в США, пусть ломают голову американцы.

   В какой-то момент, когда устроители шоу объявили пятиминутную готовность, Родионов успел отметить, что почти все, что его интересовало, он увидел. И только тогда он сформулировал вопрос, который все это время крутился в голове: а что израильтяне и арабы - у них нет что ли интереса к такому взрыву? Где они? Он еще раз внимательно обвел взглядом зал, но никого похожего, как ни странно, не обнаружил. За исключением одного франтоватого человека, которого по одежде и спокойной мимике легко было принять, скажем, за француза или немца. И усмехнулся - израильтяне и арабы, наверняка, имеют здесь своих людей. И это, вероятней всего, обычные американцы. Потому-то он и не видит здесь ярко выраженных представителей Ближнего Востока.

   Правда... Родионову показалось, что где-то, когда-то он этого человека уже видел или даже встречал. Мгновенно промелькнувшие в голове видеокадры ничего похожего не отметили. «Не зря Женевьева и друзья говорят, что надо больше уделять времени отдыху» - последнее, что успел подумать он.

   И только теперь раздался взрыв...

Гений-отшельник

   На способного юношу из России внимание корпорации Intellectual Explosion, как это ни покажется странным, обратил агент по недвижимости, продававший европейцам среднего достатка особняки на тихоокеанском побережье Америки. Он буквально на три дня заехал в Москву, на родину, откуда когда-то эмигрировал. В гости к другу, у которого он остановился, зашел Стеклов-старший - папа «сложного ребенка».

   И уже через два месяца, после недолгих переговоров, был подписан контракт, в соответствие с которым семья Стекловых перебралась в США.

   По «приговору» контракта, Стекловы разместились в одном из небольших городков штата Вермонт, в Новой Англии, на северо-востоке США, граничащей на севере с Канадой. Их поселили вдали от крупных городов штата - Берлингтона и Ратленда, но поблизости от городского университета и места размещения научных лабораторий корпорации Intellectual Explosion.

   Вермонт - самый зеленый штат Америки, три четверти его территории покрыты густыми лесами. В определенном смысле, штат уникальный - он расположен вдоль хребта Аппалачей, в предгорьях, покрытых кленовыми лесами. На его территории нашли приют множество рек, озер, ухоженных лесных парков, в которых царствуют белки, лисицы, зайцы и другие старожилы лесов.

   Уютный дом в одном из городков провинции Вермонт, на опушке густо заросшей лесом, в некоторых местах - непроходимой лесной чащи, был типичным в этой местности. Подавляющее большинство домов были каменными, построенными с выдумкой, и, в отличие от обычных строений, принятых в Америке, обнесены высоким забором из красного кирпича.

   Кроме отца и сына в доме жила экономка - пожилая женщина, дети которой жили на юге, а она - на севере, ухаживая за могилой похороненного здесь мужа. В доме Элеонор никто не замечал - она жила тихо, обособленно, в комнате с отдельной лестницей в столовую на первом этаже, а оплачивала ее труд - корпорация. Во дворе дома, в красивой двухэтажной пристройке, размещалось помещение охраны, состоящей из двух человек и работающей посменно. Хотя, в тихом сонном Вермонте это казалось излишеством. Да и сама охрана иногда напоминала Стеклову-старшему сонную муху - даже здоровались охранники, хотя и вежливо, но, казалось, через силу - с трудом поднимая в приветствии руку.

   Жизнь в доме протекала размеренно. Ник, а здесь, в Америке, его все звали именно так, почти не изменял своему рабочему распорядку дня. Он включал утреннюю получасовую пробежку по университетскому парку, находившемуся неподалеку от дома, завтрак, работу, обед, час отдыха, который он постоянно пытался у себя украсть. После этого снова следовала работа, часовая вечерняя пробежка, ужин, два часа на отдых в форме «ничегонеделанья» и сон. Другое дело, что сон мог «наступить» не в одиннадцать вечера, как планировал папа, а в два ночи, когда строгий отец уже с боем и убедительными доказательствами полезности сна выключал компьютер.

   Многое в таинственном доме на опушке рощи изменилось за несколько месяцев до экспериментального взрыва - сменили охрану, на стоянке, за воротами, постоянно стал дежурить автомобиль службы безопасности, и, самое интересное, новые охранники, а их теперь было трое, одевались в штатское, в отличие от своих предшественников. Они были также и более активны, тщательно проверяли всех, даже машину Элеонор, когда она приезжала с продуктами из магазина или рынка.

   Началось все с того, что однажды в дом Стекловых приехал очень приятный в общении человек, представился руководителем службы безопасности корпорации Intellectual Explosion и сказал, что у спецслужб есть данные, что работами Ника, точнее - его результатами, интересуются за рубежом. Кто? Фирмы-конку­ренты и, возможно, спецслужбы некоторых стран.

   Он попросил без его разрешения не давать никому свой адрес, а во время разговоров по телефону не беседовать на служебные темы. И самое главное: агент передал Стекловым аппарат для космической связи, предупредив, что связываться с Москвой, с мамой, можно теперь только с него - для этого он соответствующим образом закодирован, и такой же аппарат передан в Москву матери Ника.

  Все. Шутки в сторону. Теперь - о серьезном...

Женевьева арабская

   Родионова иногда раздражала его профессия: где бы он ни был - на отдыхе, в ресторане, на стадионе, куда он иногда приезжал поболеть за свой любимый «Серветт», он не мог расслабиться, отойти от постоянного контроля ситуации. «Ты, в конце концов, плохо кончишь - твой мозг ни на минуту не получает передышки, и организм работает на износ. С женой ты тоже все время настороже?» - не раз говорил ему друг-психиатр. И говорил вполне серьезно.

   Да, вынужден был сознаться самому себе Родионов - даже дома, когда жена с кем-то говорит по телефону, он невольно слышит ее речь. Не слушает, занимается своим делом. Но слышит. Причем, профессиональный ум выхватывает, в основном, ключевые слова.

   Однажды, сидя у телевизора, где его любимая команда терпела очередное поражение в Кубке европейских чемпионов - на этот раз от московского «Спартака», он услышал слова, ставшие после поездки на церемонию представления «меченого взрыва» знакомыми - «Дело в том, что частички газа взаимодействуют с метками и убегают прочь». 

   Женевьева всегда недовольно выговаривала мужу, что, когда он смотрит фут­бол, ее не слышит - мол, я зову, зову тебя, а ты не реагируешь. Это мнение жены не учитывало именно то, о чем мы говорили - не слышит обыденную речь, но автоматически реагирует на ключевые, интересующие его, слова. К тому же она произнесла их кому-то, перебегая из спальни в ванную комнату, где, по-види­мому, намеревалась принять перед сном ванну.

   Он, теперь уже - безразлично, досматривал второй тайм, не заметив даже, что швейцарцы в конце игры сравняли счет и сохранили надежды на выход в четвертьфинал. И, едва жена проследовала из ванны в спальню, как он на лифте спустился в гараж и отправился в святая святых Управления федеральной полиции - в отдел радиоэлектронной разведки и контрразведки.

   Агент Родионов хорошо понимал, что, по закону, который, наверное, одинаков во всех спецслужбах, он должен, просто обязан, сообщить о своих подозрениях руководству. Или, по крайней мере, поставить его в известность. Но как быть ему в этом случае, когда он, фактически, работает на частную итальянскую ком­панию?

   Генерал выслушал его просьбу об обеспечение доступа к электронным системам полиции и обещал завтра все устроить.

- Сегодня.

   Родионов произнес всего одно слово, и генерал, после паузы, осторожно спросил:

- Что-то случилось?

- Произошло...

- Что именно?

- У меня возникли подозрения относительно близкого мне человека.

   Генерал размышлял всего пять секунд, после чего гораздо более мягким тоном произнес:

- Хорошо, Игорь. Сейчас распоряжусь...

   Дежурный офицер на входе отдал подполковнику честь, внимательно посмотрел на удостоверение, и электронная дверь открылась.

   Четыре часа прослушивал Игорь записи телефонных разговоров своей жены, имеющиеся в секретной базе Управления. Он был спокоен, что-то записывал в свой ноутбук с клавиатуры, ибо без особого разрешения автоматически перенести информацию из памяти полицейского компьютера в память своего здесь было невозможно. При этом часто он застывал в одной позе, и со стороны могло показаться, что агент спит. К тому же, все это, как мы знаем, происходило ночью.

   Но агенту было не до сна. Из всего множества звонков он выделил три - из Гамбурга, Эр-Рияда и звонок, полученный через спутник. К сожалению, последний, сегодняшний звонок не был зафиксирован - после начала работы на итальянцев, по распоряжению генерала его домашний телефон не прослушивался, и абонент Женевьевы об этом, по-видимому, знал. Иначе бы так нагло на домашний телефон не позвонил.

   Как ни странно, умная современная аппаратура не смогла определить код спутника, что обычно для нее не представляет сложности. Однако по некоторым другим техническим признакам Родионов понял, что этот звонок произведен с территории Соединенных Штатов. А, внимательно прочитав распечатку разговора, агент, образно говоря, схватился за пистолет.

   Я, конечно, гиперболизирую - он потянулся к своему телефону, чтобы позвонить генералу и сообщить ему, что он засвечен, о нем и о его миссии в Штаты, вероятней всего, знают агенты иностранной разведки. Какой? Он этого пока не знал - из разговора ничего конкретного не следовало.

   Однако, взглянув на часы, мысль о звонке с просьбой о его выходе из дела он отбросил - генерал, как он полагал, спал. Он даже не расстроился - ему предстояло еще прочитать содержание нескольких звонков из Гамбурга и двух - из Саудовской Аравии.

   Содержание монолога с абонентом из Америки - а это был именно монолог, ибо его жена в беседе с ним произнесла не более трех слов, его даже позабавило.

   Неизвестный пока Игорю собеседник спрашивал Женевьеву: «Не твой ли полицейский сидит здесь в зале и читает «The Wall Street Journal»? Далее он сообщал, что «Dein Polizist» не обращает внимания на суету, иногда поглядывает на присутствующих, словно выискивая кого-то. И задал один любопытный вопрос - а знает ли Родионов его в лицо? На что Женевьева ответила по-военному кратко - нет. Она была в окружении посторонних, поэтому, как предположил Родионов, говорила отрывисто - только «да», «нет» и «не знаю».

   Прежде всего, он отметил неплохой французский собеседника своей жены и, однажды произнесенное, по-видимому, на арабском, какое-то слово - что-то вроде «хабиби», на которое Женевьева, кстати сказать, не отреагировала. И понял, что, фактически, некто доложил его жене о нем, Родионове. Что это могло означать?

   Dein Polizist - по-немецки - твой полицейский... Значит ли это, что этот тип знает и немецкий, и, вероятно, живет в Германии, если у него в речи пробилось это слово? Не он ли, в таком случае, звонил из Гамбурга? И из Эр-Рияда - произнес же он что-то на арабском? Игорь вначале не мог понять всю эту мозаику... 

   Единственное, что можно было с уверенностью сказать - телефон у звонившего был с профессиональной защитой, и даже новейшие системы полицейского ведомства номер не расшифровали. Вместо него стояли черточки прочерка - Number is not certain. Однако относительно самого звонившего Игорь сделал вывод, что он не профессионал. Тот же вердикт он вынес и своей жене.

   Собеседники были уверены, что их никто не слышит, профессионалы же всегда исходят из того, что их могут услышать. Для Женевьевы и ее абонента это могло означать следующее: они полагали, что находятся вне поля зрения разведок. Иначе бы применили шифратор текстов, хотя и в этом случае аппаратура записала бы звуковой закодированный фон, а затем программисты подобрали бы к нему ключи. Или не подобрали... Впрочем, разговор для постороннего человека был вполне безобидным. Любого, кроме Игоря... 

   Просмотр текстов бесед с Гамбургом и Эр-Риядом почти ничего не дал. Единственное, что удалось установить, что голос во всех без исключения звонках принадлежит одному человеку.

   По долгу службы Женевьева разговаривала с очень многими людьми из разных стран, в том числе из США, России, Германии, Ближнего Востока - Саудовской Аравии, Израиля, Ирана. Но только в выделенных Игорем звонках собеседник называл ее по-арабски. Что это за слово?

   Игорь купил французско-арабский разговорник, но там не было транскрипции и найти слово, звучащее как «хабиби», сразу не смог. Однако через минуту после звонка знакомому переводчику-арабисту Управления полиции, он узнал, что это слово означает «любимая». Игорь был потрясен...

   Но более всего его беспокоила даже не эта игривая форма, а содержание ночного открытия. Кто и зачем? Кто интересуется работой агента Родионова, организовав слежку за ним даже в Штатах? Оставшийся на свободе Виктор де Сантио, адвокат уничтоженного швейцарцами Андре Свисса? «Серые капиталисты»? Вряд ли - причем тут арабы? И взрыв? Может быть, это - ответные защитные ходы корпорации Intellectual Explosion? Тоже не вяжется - что-то здесь лишнее, в частности - арабское «хабиби», а чего-то не хватает.

   Итак, остается только одно - кто-то, вероятно, арабы, интересуются либо «меченым взрывом», либо итальянской Sistema di militare, либо и тем, и другим. Но как они узнали о том, что агент Родионов работает на итальянцев? Он - никому ничего не говорил. Даже жене... Это - старое доброе его правило. Генерал? Вряд ли - не в его интересах. Есть кто-то в окружение генерала, кто работает на конкурентов итальянцев?

   Неделю Игорь ходил как потерянный. Он заставлял себя работать, словно ничего не случилось - просматривал донесения агентов из Америки, следил за тем, как развиваются контакты американцев с другими компаниями, пытался проникнуть в замыслы других конкурентов американцев относительно революционного взрыва.

   Кстати, немало информации в этом смысле принесла расшифровка съемки демонстрационного зала, выполненной по его просьбе операторами. Дешифрованный российский ученый, как следует из донесения швейцарской разведки, в МГУ больше не работает. А где? В частной компании «Система взрыва», занимающейся вооружениями. Какими - Родионов уже знал. Информатор сообщал также, что получить какие-либо конкретные данные о компании не удается - все обрывается на дальних подступах к ней. Как сказал по этому поводу агент, компания словно сквозь землю провалилась.

   Неудача постигла итало-швейцарскую группу и в другом. Агент в Аме­рике все же сумел вычислить местонахождение автора проекта - российского ученого Николая Стеклова. Нашел он его в тот мо­мент, когда в доме Стекловых в Вермонте уже поселилась Екатерина Воронина из России, папа которой работал когда-то вместе с президентом компании «Система взрыва», вообще говоря, конкурента итальянской Sistema di militare на мировом рынке вооружений. К тому же, как сообщили Родионову, Ярослав Иванович и Воронин были друзьями.

   Странно, но у американских и швейцарских спецслужб эта информация появилась одновременно. Совпадение? Я в них не особенно верю. И еще одно сообщение прислали Родионову - ученый Владимир Наумович тоже работал в этой российской компании. (Эпизод о Екатерине Ворониной не приводится-Б.С.)

   Опоздали швейцарцы и с визитом к маме ученого - Ольге Павловне. Когда их агент под предлогом рутинной проверки работы телефонной линии посетил квартиру Курцевых в Москве, она оказалась закрытой, что называется - на все застежки. Соседи пояснили, что Курцевы всей семьей уехали работать в другой город, а может быть, даже, в другую страну.

Продолжение следует

© Российское Агентство по охране авторских прав