Как я поступала во ВГИК

С моей стороны это было просто наглостью. Во-первых, одно образование у меня уже было - филолог. Я работала в школе, в библиотеке, в музее Пушкина.
Во-вторых, я отнеслась е этому совершенно несерьезно - пари, розыгрыш, игра. А ведь там был огромный конкурс.
За два дня я написала рассказик, который следовало отправить на творческий конкурс. Казалось бы - первое дело сделано. Но к рассказику следовало приложить свою биографию.
Я написала первые три фразы, в которые биография, в общем-то, уместилась, и глубоко задумалась. Тут ко мне подошел мой трехлетний сын и сочувственно спросил:
- Не знаешь, что писать?
- Не знаю, - честно ответила я.
- А ты напиши, что ты тигр, - предложил он.
Чтобы его творческий порыв не пропал даром, я тут же послушно отпечатала эту фразу. Потом задумалась и сделала приписку, в которой описала эту самую ситуацию. И добавила - но вы не верьте моему сыну, я - не тигр, я -..(и написала свою фамилию, имя и отчество.)
Потом я завертелась в собственных делах, и. убегая из дома, вспомнила, что надо же отослать рассказ и биографию. Впопыхах, я засунула все в конверт, и по дороге на работу опустила письмо в почтовый ящик.
Только через неделю я вспомнила этот эпизод и позвонила подруге в Москву.
Выслушав, она сказала:
- Не волнуйся, я ведь тебе говорила, что ты зря все это затеяла. Во ВГИКе своих психов хватает. Поэтому никаких зайчиков, Винни-Пухов и тигров им не нужно. Можешь забыть про них.
Я честно забыла.
И вдруг получила письмо от приемной комиссии, что прошла творческий конкурс и могу присылать все необходимые документы. Все, как обычно. Медицинскую справку, копию аттестата и... справку от психиатра, а потом меня известят, когда я должна приехать на экзамены. Странно. Когда я поступала в Университет, справку от психиатра от меня не требовали. И тут меня осенило - биография с тигром. Ну, конечно, же.
Я отослала им все справки, и через месяц поехала сдавать экзамены. Первые два я быстренько сдала, но предстоял экзамен-собеседование. Мне позвонил мой друг-психолог и сказал:
- Боишься?
- Не очень, - соврала я.
- А напрасно.
- Ты меня утешаешь или запугиваешь? - заорала я.
- Я тебе намекаю, что это ты должна запугать их.
- То есть - как?
- Представь себе их психологию. Что они обычно видят перед собой? Перепуганных абитуриентов, которые страстно хотят им понравятся, робеют, покорно отвечают на любые вопросы - иногда самые неожиданные. Ты ведь - училка?
- Бывшая, - уточнила я.
- Не важно. Учительское - это неистребимо. Представь себе, что перед тобой класс, и ты должна взять их в руки. И не робей. Можешь даже нахамить пару раз.
- Не умею, - вздохнула я.
- Знаю. Чересчур деликатная. У тебя в запасе еще 2 дня. Учись. Ты их должна заинтересовать. И, кроме того, что ты знаешь о рабочем классе?
Я вздохнула.
- Понял, - сказал он, - но ты имей в виду, что это сейчас самая популярная тема, а твои будущие шефы уже давно отстали от жизни. Им нужны свежие идеи. Но на эту тему. Так что?
- Ну, я преподавала в вечернем техникуме, как-то. Там учились рабочие.
- Сойдет, - сказал он. - Только что-нибудь поживее. Итак, вперед. Два дня учишься хамить. И размышляешь о трудовых подвигах.
- Нереально, - я повесила трубку.
Следующие два дня я потихоньку хамила друзьям (они удивлялись, но прощали, считая, что так неожиданно на меня действуют экзамены), и вспоминала эпизоды из своего славного учительского прошлого.
Наступил день экзамена.
Да.... В коридоре толпились взволнованные абитуриенты, каждого, выходящего из кабинета, они засыпали вопросами:
- А что там спрашивают? О чем заставляют рассказывать?
Мне надоело это слушать, я решила покончить со всем этим ВГИКом раз и навсегда, и пошла без очереди.
Да... комиссия. Мэтры. Их так много, а я одна. Неуютно.
- Ну, что ж, - спросил меня один из них, - Расскажите, почему вы решили поступать на сценарный факультет?
- Чтобы чаще в Москву ездить.
- Вы шутите? - изумленно спросил он, и тут же строго сказал:
- А вам не приходило в голову, что вы можете и не поступить?
- Приходило, - честно ответила я.
- И что?
- Ничего. Буду ездить в Москву по другому поводу. У меня здесь масса друзей.
- Но ведь это несерьезно! - воскликнул другой член комиссии.
- Конечно. А вы ожидали, что я сейчас буду рассказывать о том, как с детского садика мечтала поступить сюда? Вот это было бы несерьезно. Давайте говорить на другом уровне.
К этому они были не готовы. Но главный шеф решил спасти положение. Вспомнил, что я писала что-то о Пушкине, во всяком случае, работала в Пушкинском музее, и заговорил о Вересаеве.
Я вспомнила советы приятеля и заявила:
- Бросьте, Вересаев уже давно устарел. В настоящее время в пушкиноведении существуют и более компетентные работы.
Все замолчали.
- Спасибо, - сказали мне вежливо, - можете идти.
Идти. Значит четверка или тройка. А мне нужна пятерка.
- Что же вы? А я только собиралась поговорить о проблемах рабочих.
- Ну-ну? - Заинтересовался один из них.
- Видите ли, я когда-то преподавала в вечернем техникуме. И обратила внимание на то, что учащиеся делятся на две категории. Одни - плохо учились в школе. Им говорили - учись, учись, а то на завод попадешь. Они и попали на тот самый завод, возненавидели его, и совершенно не желали учиться.
Вторые - приехали в большой город из провинции. Для них и завод, и учеба были способом пробиться в жизни.
- О, - вскочил один из членов комиссии. - То же самое и в армии.
Он увлеченно стал рассказывать об армии, а когда остановился, я похвалила его, и сказала, что он абсолютно точно понял проблему. Он, как ребенок, обрадовался похвале.
Молчание. Тут я засмеялась.
- А что вы смеетесь?
- Просто вспомнила свой первый урок в этом самом техникуме. Посмотрите на меня?
Посмотрели.
- Я ведь несерьезно выгляжу? Несолидно?
Все закивали головами.
Ну и мои ученики так решили. Когда я сказала, что мы сейчас будем продолжать изучать пьесу «Гроза», они ответили, что кроме уголовного кодекса ничего не изучали. Хотя на столах у них лежала эта книга.
- Хорошо, - согласилась я, - займемся уголовным кодексом. Сколько лет дают за доведение человека до самоубийства?
Они стали перешептываться друг с другом.
- От трех до семи!
- Прекрасно. Сколько лет вы дадите каждому из героев пьесы за доведение Катерины до самоубийства? Первому, кто ответит - ставлю пять. Только не просто цифры, а с пояснением за что, и сколько лет вы дали бы каждому герою. С цитатами, пожалуйста.
Они зашуршали страницами.
Я услышала удивительные ответы. Самым поразительным оказался мальчик, который дал Борису - пять лет, Тихону - три года, а Кабанихе - два.
Я замолчала, а в комиссии немедленно спросили:
- А почему, действительно, Кабановой только два года?
Они и сами были дети - эта комиссия. Они серьезно почувствовали себя учениками, которые задают учительнице вопрос.
Я подошла к ним поближе:
- Видите эту бумажку?
- Видим, - хором ответили они, - а что это?
- Это перед экзаменом мы играли в слова. Из слова «история» можно оказываться сделать семь слов. Экзамен по истории у всех завтра. Давайте, не будем задерживать остальных абитуриентов, чтобы они могли вечером еще позаниматься.
Тут я встала и пошла к выходу.
Выступила, называется. Не знаю, что бы я сделала на их месте, но комиссия поставила пять. И я благополучно поступила на этот факультет, продлила себе счастливые студенческие годы. И всем этим обязана своему приятелю, и чувству юмора у комиссии. Всем спасибо, как говорится.