EN
Старый сайт
Приключения начались еще в аэропорту в России на таможне
Таможенник, увидев нашу собаку, потребовал от нее билет из собачьего клуба.
- Я же лайка, - возразила наша собака, выглядывая из клетки, - меня в клуб и не пускают. Порода не та.
- Порода у тебя та. Ты - дог, - твердо сказал таможенник. - Так что предъявляй билет, кончай вилять хвостом и валять дурака.
- Да вы посмотрите на меня! - возопила несчастная собака, - и сами все увидите!
- А зачем мне на тебя смотреть. Я смотрю на документы. По документам ты - дог.
- Дайте взглянуть, - не выдержали мы - хозяева. - Неужели наша собака всю жизнь морочила нам голову. Мы-то ее за лайку держали.
Нам показали документы. Действительно, дог. Только по-английски. Что в переводе на русский означает просто собака.
С трудом объяснили это таможеннику.
Все? Не тут-то было. Кроме дога-лайки у нас была пишущая машинка "Эрика".
- Откройте машинку - скомандовали нам.
- Правильно, - подумали мы, - человек хочет убедиться, что ни брильянтов, ни взрывчатки мы не везем.
Открыли. Он пристально вгляделся в регистрационный номер машинки.1901.
- Ну, вот видите граждане, - с укоризной сказал он. - Английский знаете, а антиквариат за границу пытаетесь провезти...
Мы стали оглядываться в поисках антиквариата-
Антиквариат! Где ты? Ау!
- Да вот же он. Ваша пишущая машинка. Сделана в 1901 году. А вы ее за границу... Стыдно...
Мы опешили и попытались объяснить, что год изготовления нашей « Эрики» 1960-70, но уж никак не... Ну, старовата машинка, ну не ровесница же века...
Нам не поверили. Впрочем, вызвали эксперта, который долго смеялся, в результате чего Эрику пропустили.
Только нам было не до смеха. К нам приближалась служба безопасности, чтобы деликатно у нас выяснить, не везем ли мы взрывчатку.
Я была готова уже сознаться во всех диверсиях, начиная с собаки, выдающей себя за дога, до машинки, прикинувшейся антиквариатом, но тут, к счастью, началась посадка.
На самом деле, день этот оказался "Днем Катастрофы". Потом мы узнали, что это день, посвященный жертвам концлагерей, восстания в польском гетто...
Сначала же мы ничего не знали и были потрясены, когда в самолете нам сказали: Леди и джентльмены! Дамы и господа!! Сегодня День Катастрофы! Пристегните ремни!
Катастрофа... Этого нам в самолете как раз и не хватало.
Мы пристегнули покрепче уже отстегнутые ремни, попытались выглянуть в окно и вычислить с какой высоты будем падать. На экранчике демонстрировались правила поведения пассажиров в аварийной ситуации. Мы пытались держаться достойно, но... Катастрофа не вдохновляла. Аппетит пропал. Хотелось, чтобы все произошло уже поскорее.
Приземлились. Ожидаемого нами взрыва - не было.
Подкатили трап - кажется, авиакатастрофу отложили.
Мы выбрались из самолета, погрузились в автобус.
Нас приветствовала земля предков
Шалом, Земля Обетованная!
----
Из моего окна виден Вифлеем. Во дворе - розы. В подъезде - зеркало.
Напротив - сосновый лес. Где мы часто гуляем с собакой. И вспоминаем переиначенный детский стишок:
А из нашего окна - Иордания видна
А из нашего окошка - только Сирия немножко
"Пальмы, старик, Россия"
Эту фразу произносит один из героев А. Битова при соответствующих обстоятельствах. Они сидят с приятелем в захолустном ресторанчике на железнодорожной станции, пьют водку, столик накрыт грязной скатертью, а рядом в кадке пылится несчастная традиционная пальма. Вот тут-то мутным взглядом, поглядев на историческую пальму, опьяневший герой и произнес историческую фразу.. "Пальмы, старик, Россия".
Я же эту фразу помянула еще раз, когда, поселившись здесь, в Израиле в новой квартире, вышла погулять в сосновый лесок напротив дома и, перефразировав ее для себя, задумчиво обратилась к собаке:
Сосны, собака, Израиль!
Кстати, запах сосны в Израиле имеет совершенно удивительный привкус - он почти всегда смешивается с запахом шашлыка. Лес для жителя Израиля это не то место, где собирают грибы и ягоды, или путешествуют с палаткой, или... Нет! Это то место, куда в шабат, или на семейный праздник с друзьями направляешься на пикник. Главное, чтобы вокруг было несколько деревьев, камни, на которые можно положить мангалы и развести небольшой костерок, и стол со скамейками, где можно вкушать
приготовленную пищу, благоухающую запахом сосны и костра. А сосны, зато начинают благоухать шашлыком. Местная специфика. Ничего не поделаешь. Даже приятно.
Что до пальм, с которых начался разговор, они здесь тоже, конечно, имеются, и не в каких-нибудь занюханных пыльных кадках в привокзальных ресторанах и учреждениях, а вполне официально растут перед зданием муниципалитета, например. И вообще, когда нужно - придают пейзажу достойный вид.
Прилетаешь на самолете в аэропорт Бен-Гурион, и второе, что видишь - пальмы. Как тут не вспомнить:
Пальмы, старик, Израиль!
Так что, наконец-то, эта сомнительная фраза приняла надлежащий исторически верный смысл.
---
Иногда начинает казаться, что все и в самом деле устроено не самым удачным образом.
Мы сидим с собакой в нашем сосновом лесу - на окраине Иерусалима - Гало - в сосновом лесу и читаем старый номер журнала "22". Там насмешливо-грустная повесть Эвери Кормана под названием "О, Господи".
Сюжет - неожиданная удача журналиста - интервью с Господом Богом. Правда, от него только голос, от журналиста - эмоции.
Журналист вопрошает: Да где же ты? Здесь такое творится, а ты не вмешиваешься!
Бог (размышляя): Видишь ли, я наблюдаю. Я как бы на пенсии.
Я, вроде, уже все сделал, а дальше уж вы сами... Да ведь неплохо сделал... Мое дело - идеи, концепции, а детали уж образуются сами по себе.
- И наша жизнь идет не по заранее задуманному плану?
- В основном, кому как повезет. Везение и знакомства.
Я был потрясен. Что же это Он, вроде, как и не при чем?
- Оглядываясь назад, должен признаться: я, бывало, и ошибался. Жирафы, например: задумано было здорово, а как-то не сработало. Или авокадо: косточка все-таки великовата. А кое-что и удалось. Фотосинтез - большая моя удача. Весна - чудное время года. Помидоры просто прелесть. И еноты тоже...
- А что же с человеком? - я пытался воззвать к Его чувству ответственности. - Что его ждет в будущем? И что будет с нашей планетой?
- Хороший вопрос.
- Так что же?
- Я не могу на него ответить...
----
- А что будет со мной? - неожиданно спрашивает моя собака.
- хороший вопрос, - отзываюсь я, - но я не могу на него ответить.
В глазах собаки я тоже немножечко Бог. И она вздыхает. А потом пытается меня утешить:
- Пальмы, - говорит она. - Израиль! И сосны тоже...
А весна все же - чудное время года!
