Музыка. На экране надпись — триарий — боец третьего ряда в римском легионе. Вступал в бой тогда, когда первые две линии были опрокинуты. Набирались из старших и опытных легионеров. Крупно надпись — Канны. От снования Рима 538 год (216 год до н. э.)

Яркое солнце. Каменистая дорога. Скалы. Сцена жертвоприношения. Курится алтарь. Вокруг жрецы. В стороне на возвышении за ними наблюдают два консула — Павел и Варрон. Рядом ликторы, строй солдат. Старший жрец воздевает руки к небу. По знаку другой жрец убивает жертвенного барана, вынимает печень и кладет ее на алтарь. Вновь руки воздеты к небу. Неожиданно выползает змея и объедает печень. Ликтор поднимает топор, но жрецы останавливает его. Совещаются. Картина повторяется. Вновь приносят в жертву барана, вновь кладут печень на алтарь и вновь змея объедает ее. Консул Павел дает знак, и ликтор разрубает змею. Жрецы совещаются. Вперед выходит старший жрец.

Жрец, воздев руки:

— Берегитесь. Боги гневаются. Большая беда обрушится вскоре на Рим.

Подводят коней, консулы садятся на них и в сопровождении стражи скачут прочь.
      _ _ _

Огромное поле, за которым видна река, усыпано телами павших римских воинов. Повсюду варвары добивают раненых и небольшие группы еще сопротивляющихся римских солдат. Разгром полный.

Последняя шеренга триариев с боем отходит в малый лагерь. Их не преследуют — победа и так полная! Оставшихся в живых воинов можно будет добить потом. За добычу. С павших римлян пунийцы снимают кольца, браслеты, подбирают оружие. Поднимают руки вверх с добычей. Крики торжества.

Ночь. В малом лагере горят костры. Стража напряженно всматривается в темноту. Вдалеке горят костры победителей. Свободные от стражи воины отдыхают. Поражение. Уцелевшие четыре военных трибуна и центурионы собрались на совет.

Тудитан, трибун.

— Итак, центурионы подвели подсчет. Еще раз — сколько в нашем малом лагере уцелело воинов?

Марцелл, трибун.

— Около когорты триариев и две центурии союзников из вспомогательного легиона. Да еще метатели дротиков, лучники. Всего около тысячи человек.

Корнелий, трибун.

— Да в большом лагере оставалось чуть больше легиона. Те, которые не принимали участия в сражении. Резервы. Их около шести тысяч.

Серпилий, трибун.

— Еще подходят уцелевшие солдаты.

Тудитан.

— Значит всего семь тысяч. Немного из шестидесяти тысяч воинов! Тяжелая утрата для Рима!

Корнелий, трибун.

Что будем делать? Лагеря нам не удержать.

Марцелл.

— Ни нам, ни большому лагерю не удержаться. Утром предложат сдаться и тех, кто откажется, изрубят, как изрубили восемь легионов.

Серпилий.

— Варвары пируют. Пока не перекрыты дороги наглухо еще можно пробиться к большому лагерю.

Марцелл.

— Да, а оттуда сразу отходить к Канусию. Через дневной переход мы будем там. В городе большой гарнизон и крепкие стены. А там примем решение, как быть дальше.

Тудитан.

— И так понятно. Оттуда надо срочно спешить к Риму. Рим теперь в опасности. А в Канусии у меня семья, кстати.

Корнелий.

— Чем поможет Риму один легион! Восемь усиленных легионов лежат на поле перед нами.

Тудитан.

— За стенами Рима легион будет намного сильнее.

Корнелий.

— Тогда следует послать гонцов в большой лагерь. Пусть готовятся выступить, и вместе будем отходить к Канусию.

Марцелл.

— У нас много раненых. Как быть с ними?

Тудитан.

— Тех, кто сможет идти, возьмем с собой. А тех, кто не сможет идти придется оставить. Потом их выкупят.

Серпилий.

— Рим всегда выкупает своих солдат.

Марцелл.

— Если только варвары не порубят их всех до единого.

Серпилий.

— Боги милостивы а пунийцы известны своей жадностью.

Оживление стражи. Центурион докладывает, — прибыли гонцы из большого лагеря. Они предлагают, пока варвары пируют вместе выступить и направиться в Канусий.

Тудитан, обращаясь к трибунам, — выступаем?

— Выступаем! — кивают они.

Тудитан центуриону, — пусть возвращаются в свой лагерь и передадут — через час мы выступаем. Пусть приготовятся поддержать нас. Центурион уходит.

Корнелий.

-Да, так и поступим. Построимся плотной колонной, метателей дротиков поставим в середину, чтобы отгоняли дротиками наиболее настойчивых. В сражение ввязываться не станем, варварам сейчас не до нас, а тех, кто встанет на пути — сметем.

Тудитан.

-Центурионы! Оповестите солдат, переговорите с ранеными и приготовьтесь. Скоро выступаем. Центурионы поднимаются и уходят.

Ночь. Костры. Колонны римлян, сомкнув ряды, движутся по дороге. Пунийцы осыпают их дротиками, пробуют напасть. Отдельные стычки. Метатели дротиков дротиками отгоняют нападающих. Раненые. Убитые. Колонна из малого лагеря проходит сквозь врагов. К ним присоединяется колонна из большого лагеря. Вместе направляются к Канусию.

День. Смешанные колонны тяжелой и легкой пехоты римлян устало бредут к Канусию.

Ночь. Факелы. Палаты города Канусия. Начальник гарнизона с подчиненными совещается с военными трибунами. Кубки вина.

Начальник гарнизона.

— Как такое могло произойти, что пали все восемь легионов? Как мне известно, все легионы были усилены, их численность была вдвое больше обычного.

Тудитан.

— Варвары разом спустились с холмов. Из-за густого тумана мы их не видели до последнего момента. Поле, а за ним протекала река. Тяжелой пехоте отступать было некуда, и озверевшие варвары положили всех, кто сопротивлялся. А сопротивлялись многие ожесточенно.

Начальник гарнизона.

— А что с консулами? Где они?

Марцелл.

— Консул Павел пал. Его прикрывал большой отряд всадников, но они отпустили коней, когда поняли, что битва проиграна. Предпочли достойную смерть позорному плену.

Начальник гарнизона.

— А консул Варрон?

Серпилий.

— Ускакал в самом начале сражения с небольшим отрядом в Венусию. Сейчас, наверное, подъезжает к нему.

Начальник гарнизона.

— Сорок пять тысяч отборных воинов остались на поле боя! И это не считая вспомогательных когорт и союзников! Для Рима это тяжелая утрата.

Марцелл.

— Да, и если Ганнибал без промедления двинется на Рим, городу не устоять. Легионы из Испании подойти не успеют. А в городе только преторианская стража. Ветераны.

Крнелий.

— И на новый набор потребуется время. Рим в опасности.

Серпилий.

— Да и кого они наберут за короткое время? Стариков и детей? Легионы или в Испании или лежат на поле под Каннами.

Начальник гарнизона.

— Что вы намерены предпринять.

Тудитан.

— С нами семь тысяч воинов. Оставим вам раненых и с утра выступаем на помощь Риму. Через три дневных перехода будем у стен города.

Начальник гарнизона.

— Ганнибал может опомниться и послать вам вдогонку конницу, чтобы остановить, а следом и пехоту.

Серпилий.

— Тогда примем сражение по дороге, и положимся на милость наших богов.

Начальник гарнизона.

— Пока боги отвернулись от нас.

Военный трибун из большого лагеря.

— Утром выступить не получится. Солдаты утомлены переходом. Нужно дать им хотя бы день отдохнуть и привести себя в порядок.

Тудитан.

— Хорошо. Выступим через день. Но мы даем время Ганнибалу опомниться. Многим это может стоить жизни.

Марцелл.

— У нас почти не осталось дротиков, у лучников нет стрел, некоторые воины без оружия. Снабдите нас оружием?

Начальник гарнизона.

— У нас достаточно оружия и продовольствия и мы снабдим вас всем необходимым. Возьмите несколько телег с шипами против конницы. Шипы и дротики собьют их напор, если они навалятся. За нас не беспокойтесь. В городе большой гарнизон и крепкие стены. Вряд ли Ганнибал захочет застрять под стенами Канусия.

Тудитан.

— Возьмем. Еще нужно срочно оповестить Сенат о том, что мы спешим им на помощь и предупредить, чтобы готовили город к обороне. Отдельные уцелевшие всадники, достигшие ворот Рима, внесут лишь сумятицу.

Начальник гарнизона обращается к начальнику конницы.

— Возьми турмуконницы и немедленно скачите к Риму. Передай сенату все, что ты слышал. Пусть готовятся к осаде.

Начальник конницы поднимается и уходит.

Ночь. Турма конницы рысью выходит из ворот Канусия.

Ночь. Сцена встречи Тудитана с женой. При свете факелов они стоят рядом в спальне и молча смотрят друг на друга.

Тудитан.

— Через день мы выступаем в Рим. Надо попасть туда раньше Ганнибала, если вражеская конница не остановит нас по дороге.

Жена.

— Я буду молить наших богов, чтобы вы дошли невредимыми.

Женщина медленно раздевается. Платье сползает на пол. Обнаженное женское тело.
   - - -

День. Лагерь пунийцев. Начальники поздравляют Ганнибала с победой. Победа! Пир. Вино льется рекой.

Магарбал, начальник конницы, обращается к Ганнибалу.

— Ты зря слушаешь хвалебные речи и теряешь напрасно время! Если немедленно двинешь на Рим, то через четыре дня будешь пировать на Капитолийском холме и праздновать не выигранную битву, а выигранную войну. Не теряй напрасно время! Прекрати пировать, выступай немедленно!

Ганнибал.

— Победа и так полная. Им быстро не оправиться. Куда спешить? Соберем трофеи из брошенного лагеря и с поля битвы, предадим земле наших павших героев. Обоз они тоже оставили. Они бросили даже своих раненых. За их выкуп мы получим большие деньги.

Магарбал.

— Боги лишили тебя разума! Часть римского войска ушла. Они залижут раны и поспешат на помощь Риму. Не дай хотя бы подойти подкреплениям! Пошли им вдогонку конницу, а следом пехоту. Конница остановит римлян, не даст им идти, а пешие воины догонят их и порубят на куски.

Ганнибал.

— Хорошо. Ты не отстанешь! Отправь испанских всадников. Они перехватят римлян по дороге, а там посмотрим, как нам быть с ними дальше.

Магарбал.

— Не только всадников, но и пеших воинов! Пошли следом пехоту! После твоей победы в Риме начнется паника и смятение, и подход целого легиона внушит им пустую надежду.

Ганнибал.

— Видят боги, я уступаю твоим настойчивым мольбам только потому, чтобы не портить праздник.
Пусть следом идет десять тысяч пехоты. И конница, и пехота выступят утром.

Манарбал.

— Нет! Пошли конницу сейчас! И не испанских всадников, а нумидийцев!

Ганнибал.

— Не гневи меня! Не порти праздник. Утром! Это мое последнее слово. Рим еще долго будет зализывать раны.

Магарбал.

— Боги нас рассудят! Запомни мои слова — ты мог бы сейчас закончить войну победой.

Ганнибал.

— Не утомляй, не порти праздник. Посмотри на поле битвы! Оно усыпано римскими телами. Тяжелая пехота, легкая, конники — все лежат вперемешку. Им не оправиться. Пей! Веселись! Не беспокойся понапрасну сам и не беспокой других. Вина Магарбалу!

Пиршество продолжается.
     _ _ _

Рим. Стража у ворот напряженно смотрит на небольшой отряд всадников.
Пять человек израненные, забрызганные кровью, с трудом, держащиеся в седлах приближаются к воротам.

— Пропустить! — дает команду начальник караула. Всадники въезжают в город. Останавливаются. Один из них в изнеможении соскальзывает с седла. Его подхватывают. Старший отряда спешивается, придерживая раненую руку, и облокачиваясь на коня, обращается к начальнику караула.

— Разгром. Полный. Пали все восемь легионов. Скоро Ганнибал будет под стенами Рима. Готовьте город к обороне.

Рим. Утро. Просторный зал. Срочное заседание Сената.

Первый сенатор.

— Ночью подошли еще две группы конников. Они подтвердили — разгром полный. Полегла вся тяжелая пехота. Из-за реки отступать было некуда.

Второй сенатор.

— Это вздор! Не могли, погибнут все до одного. Наверняка многие спаслись бегством. Говорят, в лагере оставались резервы, да и легкая пехота была без доспехов. Они могли переплыть реку. Кто-то мог пробиться к лагерю.

Голоса.

— Нужно срочно послать гонцов в Испанию за подкреплениями.

Третий сенатор.

— Никто не ожидал полного разгрома. Опьяненный победой, Ганнибал скоро встанет под стенами Рима. Подкрепления из Испании подойти не успеют. Одной преторианской стражи в городе недостаточно. Для обороны нужны хотя бы еще два легиона. Какие срочные меры следует нам предпринять?

Четвертый сенатор.

— Поступим так, как поступали наши предки во времена тяжелых испытаний. Откроем храмы и раздадим оружие всем, кто способен встать в строй. В Риме достаточно ветеранов. И еще. Призовем граждан обложить их жилища хворостом, расставим по городу чаши с огнем и положим туда горящие факелы. Если варвары ворвутся в город, их везде встретят пожарища.

Второй сенатор.

— Не следует раньше времени поддаваться панике. Можно послать легкие отряды конницы по Аппиевой и Латинской дороге. Пусть встречают тех, кто спасся бегством, формируют из них отряды и приводят к городу. Заодно и узнаем подробности сражения и решим — кого встречать как героев, а чей удел — розги да ликторский топор. После этого соберемся еще раз на совет и наметим конкретные шаги по обороне. А пока — поручим преторам усилить городскую стражу.

Сенаторы.

— Да будет так!

День. Площадь перед Сенатом. Капитолийский холм. Открыты храмы. Горожанам раздают оружие. Они становятся в строй и вместе с легионерами и направляются на стены города. По всему Риму тревога. Устанавливают чаши с горящими факелами, женщины обкладывают свои жилища хворостом, прижимают к себе детей. Плач и стенания. Ведутся работы по укреплению стен. Солдаты устанавливают скорпионы и катапульты, поднимают на стены камни. Суровые, но решительные лица воинов.

Латинская дорога. Отряды конников встречают беспорядочно отходящих уцелевших легионеров. Из них формируются отряды и в сопровождении всадников они направляются к городу.

Вечер. Турма конницы из Канусия встречается с отрядом конницы из Рима. Вместе скачут к городу.

   - - -

Рим. Расширенное заседание Сената. Просторный зал.

Первый сенатор.

— Итак, из Канусия прискакала турма конницы, и они подтвердили полученные ранее обнадеживающие известия. Часть войска уцелела, и они выступают нам на помощь. Если пунийцы не перехватят их по дороге, через четыре дневных перехода они будут здесь. Их немногим больше, чем легион.

Второй сенатор.

— Даже если пунийская конница даст им уйти, этих сил все равно будет недостаточно. Нужно поручить преторам, набрать хотя бы еще один легион в радиусе ста километрах от Рима. Предлагаю записывать даже тех, кто не достиг призывного возраста, но способен держать оружие.

Одобрительные голоса.

Третий сенатор.

— А ремесленники пусть отправляются в свои мастерские и изготавливают еще малые баллисты и скорпионы на колесах, чтобы можно было их быстро перебросить на нужное направление. Требуются еще стрелы и дротики, а также больше противовесов на стены против штурмовых лестниц.

Одобрительные голоса.

Четвертый сенатор.

— А жрецам следует обильно возложить на алтари жертвенных животных. Курящийся дым с алтарей достигнет небес и напомнит богам о нашем бедственном положении, поможет снискать их милость. Отправим еще посланников к оракулам. Пусть разъяснят, чем Рим прогневил богов.

Сенаторы одобрительно кивают головами. Принято.

Пятый сенатор.

— Нужно разрешить преторам шире привлекать рабов на строительные работы. Пусть укрепляют стены, создают запасы камней. Можно пообещать свободу тем из них, кто проявит особое рвение.

Одобрение. Голоса.

Оживление. Входит посланник и докладывает что—то первому сенатору.

Первый сенатор.

— Поступило известие из Венусия, что консулу Варрнону удалось собрать вокруг себя еще около четырех тысяч уцелевших при Каннах воинов, и они выступают на усиление гарнизона Канусия под защиту крепких стен.

Гул одобрения. Голоса.

— Да помогут нам боги!

      ---

Окрестности Рима. Поля, деревни. Сцена набора новобранцев. Молодежь становится в строй и их отряды в сопровождении преторианской стражи направляются к Риму. Матери с надеждой смотрят им вслед.

Рим. По всему городу ведутся работы по подготовке к обороне. Рабы укрепляют стены, подносят камни, ремесленники изготавливают баллисты и скорпионы, устанавливаются на стенах противовесы, везде курятся жертвенные алтари, солдаты обучают новобранцев.

Походная колонна с телегами из Канусия останавливается на короткий привал по дороге к Риму.
Военные трибуны на конях напряженно всматриваются вдаль. Облако пыли. Вдалеке появляются всадники.

Серпилий.

— Пунийцы. Интересно, кто это — испанцы или нумидийцы? Испанцы менее воинственны.

Тудитан.

— Это нумидийская конница. Их не меньше тысячи. Придется выделить две когорты, чтобы остановить их и дать возможность уйти остальным.

Марцелл.

— Оставим солдат из вспомогательного легиона. Они все падут. Рим и так потерял много своих граждан.

Тудитан.

— Нет. Они могут дрогнуть, и тогда конница обрушится на колонну на марше. Легион не успеет развернуться. Это должны быть опытные воины, чтобы не дрогнули, не побежали. Оставим две когорты триариев, я возглавлю их. Они не побегут.

Корнелмй.

— Слава твоей доблести, Тудитан!

Серпилий.

— Слава! Постарайся уцелеть в рубке. Встретьте их вон в том месте — показывает вперед на дорогу. С одной стороны там болото, а с другой лес близко подходит к дороге. У конницы не будет возможности для маневра. Успейте развернуться раньше, чем они приблизятся.

Серпилий.

— Возьми всю легкую пехоту с дротиками. Собери оставшихся лучников. И разбросайте шипы по дороге, опрокиньте телеги, но коней не выпрягайте. Они внесут сумятицу. Шипы, дротики и стрелы собьют их напор.

Марцелл.

— Возьми еще всех уцелевших капсариев. Если устоите, раненым понадобится помощь, у капсариев инструменты, перевязочные материалы.

Тудинан.

— Решено!

Звучат команды, две когорты триариев и легкая пехота отделяются от колонны, отгоняют повозки с шипами в сторону.

Корнелий дает знак, и легион продолжает движение.

Оставшиеся две когорты и легкая пехота бегом направляются к указанному участку дороги. Дает команды Тудитан. На месте распоряжаются центурионы. Трубачи трубят в трубы, бьют в литавры, поднимают боевые знамена. Легионеры строятся в боевой порядок. Легкая пехота разбрасывает шипы по дороге. Метатели дротиков становятся за тяжелой пехотой. У каждого из них в левой руке маленький круглый щит и по четыре дротика. Правая рука сжимает дротик, готовый к броску. Лучники по краям отряда натягивают луки. Конница натыкается на шипы, ее встречают дротики, стрелы, суматоха, сбит темп.
Часть конницы вязнет в болоте. Убитые и раненые. Начинается рубка конников с пешими воинами. Лязг, крики, ржание. После рубки конница откатывается назад. Два уцелевших трубача трубят в трубы. Команды центурионов. Поднимают знамя. Оставшиеся в живых легионеры сплачивают ряды и снова принимают боевой порядок. Тудитан среди них. Легкая пехота поднимает щиты и мечи павших воинов, некоторые надевают шлемы и становятся в ряды вместе с тяжелой пехотой. Конница возвращается, снова рубка, но напор ослаб и после непродолжительного боя конница вновь откатывается назад.
Команды Тудитана. Единственный оставшийся трубач трубит в трубу и раненой рукой сжимает знамя. Вновь легионеры сплачивают ряды. Дорога усыпана павшими кониками, тяжелой и легкой пехотой. Из многих конников торчат стрелы, дротики. Крики раненых, ржание, кони без седоков. Третий атаки не следует. Оставшиеся конники поворачивают назад и быстро скрываются из вида.

Тудитан, вытирая окровавленный меч, обращается к центуриону.

— Собери уцелевших солдат из своей центурии и всех капсариев, найди местных жителей и приведи их. Пусть позаботятся о раненых, пусть приготовят вино и уксус, а женщины помогут капсариям обрабатывать раны. Предайте земле павших воинов. Остальным построиться в походную колонну и продолжить движение. Команды центурионов. Оставшиеся в живых солдаты строятся в походную колонну и продолжают путь.

Сцена сбора раненых. Солдаты и местные жители кладут щит на два копья, на них раненого и как на носилках переносят к поднятым телегам. Запрягают уцелевших коней. Женщины рвут подолы платьев на бинты, перевязывают раненых. Капсарии на месте обрабатывают раны.
   ---

Колонна пунийцев, подгоняемая криками, ускоренным маршем идет по дороге. Впереди показываются всадники. Начальник колонны дает знак остановиться. Всадники приближаются. Это нубийцы, уставшие и израненные. Начальник колонны обращается к начальнику конницы.

Начальник колонны.

— Вы их не остановили?

Начальник конницы (в гневе бросая копье на землю).

— Нет. Они ушли! Римляне прибегли к коварству, перегородили узкий участок дороги, разбросали шипы, перевернули телеги и выставили триариев. Мы дважды атаковали их со всей яростью, на которую были способны, но они словно вросли в землю. Для третьей атаки сил не осталось, атаковать уже было некому. Посмотри, это все, что осталось от отряда!

Начальник конницы показывает на остатки своего отряда. Уставшие израненные воины еле держаться в седле.

    ---

Конница из Рима встречает легион на марше. Солдаты с копьем на плече, щит за спиной. Легион во главе с военными трибунами заходит в Рим и следует по городу. По сторонам мощеной дороги отряды ветеранов, рабы несут камни, перекатывают катапульты. Останавливаются, приветствуют. Женщины выходят к дороге и с надеждой смотрят на солдат. Подкрепления! Надежда!

Спустя время последний отряд триариев во главе с Тудитаном, израненные, забрызганные кровью, с изрубленными щитами в сопровождении всадников заходят в Рим. Стража у ворот приветствует их ударами мечей по щитам, жители спешат к дороге и приветствуют их поднятием руки. Отряд проходит на Капиталийский холм. Их выходят встречать сенаторы. Марцелл, Серпилий и Корнелий приветствуют Тудитана. Один сенатор бросает другому сенатору фразу, ставшую крылатой.

— Тяжелые времена ждут Рим. Дело дошло до триариев.

Музыка. Надпись на экране. Ганнибал с опозданием подошел к стенам Рима, но не решился на штурм укрепленного города. Вместо этого принялся топтать плодородные поля Италии и сжигать урожаи.
Пройдет немного времени, Рим проведет несколько новых наборов, окрепнет и навсегда вышвырнет пунийцев с Аппенинского полуострова.

                                   Фото шахматных фигур в виде римских  воинов -  из интернета.

                                                     - - -