Я взвалил на плечо свой тяжелый рюкзак и постучал в дверь. По давно заведенному правилу, она не открывалась, пока они оба не были дома. Но я знал, что для меня сделают исключение. Прошло три месяца с тех пор, как я собрал вещи и уехал. Они оба, вероятно, ждали, что я сломаюсь и приползу обратно. Один снисходительно ухмылялся, другой искренне рад был меня видеть, но боялся это показать.

Дом стал отражением  моей бывшей семьи. Краска на кирпичах облупилась, и если присмотреться, раствор, скрепляющий кирпичи, медленно рассыпался. На двери висел рождественский венок, хотя апрель был уже не за горами. В гараже стоял «Корвет», но на нем никто не ездил, потому что все, что мы могли себе позволить, — это видимость статуса, а не содержание, связанное с ним. Почему никто не замечал  наш очевидный крик о помощи?!

Мои плечи начали болеть под тяжестью сумки. Я позвонил в дверь. Один раз. Второй . Третий... Я услышал мяуканье по ту сторону двери. Иногда я ненавидел эту котяру, потому что ее использовали, чтобы держать меня  под контролем. Если я не подчинялся, кошка могла пострадать, хотя я никогда не переставал ее любить. Каждую ночь она спала со мной и отгоняла плохие сны. Она будила меня посреди ночи, и это меня раздражало, если бы не напоминало мне о необходимости сходить в туалет. Моя проблема с ночным недержанием мочи наконец прекратилась после того, как мы ее завели, когда мне исполнилось семь лет. Поскольку мне сейчас шестнадцать, это означало, что котяре было чуть больше девяти лет. Оставить ее было трудно, но я знал, что был один человек, которому она была нужна больше, чем я.

Дверь открыл мой отец. Он посмотрел на меня в шоке, а затем я оказался в его объятиях, прижимаясь к нему.                                                                                                                                      — Алан, что ты здесь делаешь?

- Я пришел, чтобы забрать тебя. Я нашел для нас место и работу, которую мы оба можем выполнять, и вместе мы сможем заставить ее работать. Собирай  вещи, а я найду кейс для кошки.

Он покачал головой и грустно улыбнулся. Я внутренне вскипел, потому как предвидел отцовскую реакцию, но надеялся, что он сделает то, что лучше для него, хотя бы в этот раз. Внешне он выглядел безупречно. Моя мама заставляла  меня и моего отца одеваться красиво и элегантно, чтобы произвести впечатление на окружающих. Его серая рубашка с воротником была идеально выглажена, а черные брюки с манжетами доходили до дорогих ботинок.

Я часто замечал, как он искал по любому поводу ее одобрения. Он никогда не высказывал мнения, которого еще не высказала моя мать. Она постоянно унижала его, игнорировала, и фактически использовала его как трофей, чтобы похвастаться перед соседями и коллегами. В детстве я несколько раз видел, как она изменяла. Она приводила «друзей» в дом и приказывала мне и моему отцу оставаться внизу, пока она «закончит кое-какую работу наверху». Всякий раз, когда она делала подобные вещи, она заставляла отца чувствовать себя настолько виноватым, что он извинялся за что угодно. Она полностью сломила его и подчинила себе. По крайней мере, у меня были друзья в школе, а у него никого. Я был единственным человеком, который заботился о нем. И я был полон решимости вытащить его из этой адской дыры.

Его телефон завибрировал. Он виновато посмотрел на меня и вынул его.                                          - Это твоя мать. Она знает, что дверь была открыта, у нее установлена ​​сигнализация.                   — Папа, не отвечай.

— Ты же знаешь, что она сделает, если я не отвечу.                                                                                         Он жестом предложил мне отойти в сторону. Я помолчал, затем неохотно отошел в сторону, и он сфотографировал себя в пустом дверном проеме. Он написал ей какое-то объяснение и положил телефон обратно в карман.                                                     

     — Я надеялся, что ты отказался от этой идеи с побегом и вернешься к нам, — сказал он мягко.

Разочарование охватило меня, и я огрызнулся.                                                                                       – Выслушай меня! Я знаю, что ты не бросишь ее, потому что тебе некуда идти, но у меня есть идея!                                                                                                                                                                                                                      Я имею работу  и жилищный контракт от мистера Уолта. Он говорит, что мы с тобой можем переехать жить к нему. Он будет платить тебе за работу по уходу за домом, а я могу подрабатывать после школы. Так мы оба сможем сбежать навсегда.

Он снова покачал головой, и мои кулаки сжались, смяв бумагу.                                                           - Почему нет?"                       
- Я нужен твоей матери здесь.                                                                                                                  - Нет, папа, ей нужен трофейный муж! Не ты! В ее мозгу ты заменим, почему ты этого не видишь?»                                                                                                                                                    - Она сказала, что покончит с собой, если я уйду».

- Она всегда это говорила! Разве ты не видишь, что для нее все это игра, манипуляция?

Он долго молчал. — Ты не знаешь ее так, как я.

Он жестом пригласил меня войти, но я упрямо остался на пороге. Рюкзак я, все-таки, опустил — он стал слишком тяжелым, чтобы его можно было держать.

- Шестнадцать лет назад, когда она еще была беременна тобой, я нашел ее в ванной после… попытки свести счеты с жизнью...                                                                                                             Я хотел было его перебить, но он поднял руку, и я замолчал.                                                          – Тебе  не обязательно знать подробности. Я срочно отвез ее в больницу и молился, чтобы она не навредила себе или тебе. Это были худшие 24 часа в моей жизни, пока она не просыпалась....

Я остался равнодушным. Возможно, он описывал свою жену, но я слышал, как он описывал монстра, который не смог покончить собой. Я почти сожалел, что ей это не удалось.

- Я пообещал, что всегда буду рядом с ней, ради безопасности  вас обоих.                                        И это сработало! С тех пор она больше не пыталась покончить собой. Но тебе нужно вернуться домой, сынок. Ей снова становится плохо...

Я недоверчиво посмотрел на него.

- Она снова начала пить, и ты знаешь, чем это может закончиться.

Я слишком хорошо знал. Синяки давно исчезли, но воспоминания остались.

- И всякий раз, когда она выходит из этого, она начинает плакать, и мне приходится держать ее, пока она не засыпает. Мы оба нужны ей здесь, Алан. Пожалуйста, вернись!

Я глубоко вздохнул.

- Папа! Мне жаль, что это случилось с тобой, и мне жаль, что мой побег повлиял на тебя. Но ты вообще скучал по мне? Ты все это время говорил о моей матери, но ни разу не спросил обо мне.

Он прослезился.                                                                                                                                          - Конечно, я скучал, я люблю тебя, я…

- Тогда почему ты мне не позвонил? Или написал, или отправил  сообщение по электронной почте?

- Мне очень жаль... я хотел.. но твоя мать была очень обижена и обрывала всякие попытки…

- Значит, ты снова ставишь ее выше меня?

- Нет! Я хочу сказать…

- Папа, мы оба знаем, что тебя поглощает эта женщина. Тебе нужно оставить ее и уделить немного времени себе. Ты — тень того человека, которым был, я имею в виду, посмотри на себя! У тебя полный раздрай! Тебе нужна серьезная терапия и выход из этой ситуации. Подумай о моём предложении. Лично меня в этом доме ничего не держит. Одни тяжелые воспоминания.

Он горько улыбнулся сквозь накатившие слезы...на его лице была искренняя любовь.

А потом он сказал то, чего я никогда не смогу ему простить:                                                                 – Как же ты похож на свою мать...

                          * * *