У Б Е Ш Щ У Р    

                                                   Алексею Парщикову и 
                                                   СергеюНовикову                                                       

      Солнце уже начинало припекать, и на море было больно смотреть. Словно сверкали, играли и переливались тысячи слепящих зеркалец, которые пытались поймать его, Вадима Петровича, в потный фокус, чтобы прогнать с набережной пить пиво.

      Но на пиво надо еще заработать. А он с утра не продал ни одной книги.
Не помог даже магический ритуал с «бычком» сигареты «Davidoff», ко-торый нашел возле отеля «Ореанда» и берег для вот таких безнадежных случаев, чтобы по фэншую привлекать богатство.

      Нет, сегодня не его день. И эти люди на набережной - ни его. Такое впечатление, что все они сознательно обходят его стороной, словно боясь заразиться вирусом, имя которому - лох.

      Потому что только лох может на набережной продавать книги. Только лох может быть врачом и сидеть без работы, которая вроде бы и должна любить дураков, но выбрала в дураки совсем другого.

      ...Лишь один поэт-шатун остановился полистать книгу «Архаические техники экстаза», пока ни наткнулся на загадочное слово: «пудак», от которого  в его голове что-то замкнуло, и он совсем трезвым голосом сказал:

     - Мы только вероятные пространства, меж них, меж точек, въедливых в ничто...

     И, обнаружив в этом «вероятном пространстве» его, Вадима Петровича, небритый морд, счел нужным напомнить главное:

     - Не забывай о заброшенных самолетах в снегах...

      Это было что-то новое. О «заброшенных самолетах» (в снегах) поэт-шатун ему еще не говорил. А вот о калощадке* рассказывал... Обещал даже показать, где она живет, хотя, в принципе, это тайна, которую знают всего двое**, и теперь будет знать он, Вадим Петрович, если даст два рубля.

 - - -

     *Калощадка – это огромный кролик тридцать метров в длину и метров... восемьдесят в высоту, который живет в Ялте и ему, поэту, приходится кормить ее своей праной, которую он начал добывать из пива. Хотя можно и из портвейна, но портвейн стоит дороже.

     Еще две калощадки живут – одна в Намибии, другая в Новой Зеландии.  А так как все калощадки между собой связаны, то, возможно, он в Ялте одновременно кормит своей праной и других калощадок.

      ...И уже уходил в туман «Ореанды», где начинается седьмой «пудак» - последняя ступень перед нисхождением в аид (он, Вадим Петрович,  потом нашел это место в книге), где живет бог Эрлик Хан, с которым надо выпить (чтобы задобрить). И тогда Эрлик Хан исполнит любое его желание...

      Об этом своим криком: «Наингак! Наингак!» сообщит птица... по всей видимости, чайка, от крика которой туман превращается в дождь и начинают плакать дети.

      Туман и в самом деле надвигался, а значит, надо собирать книги.    Кроме «Архаических техник экстаза» Мирча Элиаде, на парапете лежали: «Психология бессознательного», Зигмунда Фрейда, «Половые болезни», Маврова, «Кодекс японских самураев», «Глубокое замораживание и длительное хранение спермы производителя», «Эволюция сифилиса» Милича и «Китайский календарь» по дням до 2020 года.

      Вот и все, что осталось от его библиотеки, которая прямо на глазах исчезала в никуда. И сейчас, расставаясь со своими книгами, он незаметно из врача превращался в кого-то самому себе неизвестного и чужого, с которым все труднее и труднее становилось вступать в контакт.

      Первой это почувствовала жена Нина, которая теперь далеко - где-то на третьем уровне «пудака», а точнее, в штате Иллинойс, где она, вместо картин, раскрашивает ногти, потому что за это платят «маню». А на «маню» можно себя в любой стране чувствовать человеком, даже если рядом окажется мужчина по имени Дик... да еще с фамилией Вуд.

      Но первое время Нина еще английского толком не знала и с гордостью подписывалась - Нина Вуд (почти, как Нина Ричи).

      Потом ей, конечно, знающие люди объяснили, что Дик Вуд с английского переводится, как «стоячий член». Поэтому этот Дик и жену в своей Америке не мог найти - никто не хотел связывать судьбу со «стоячим членом». Но Нине в тот момент было по барабану. Главное - что она оказалась в стране «стоячих членов», и у нее теперь есть «маня».    Не так много, как хотелось, но на колготки, по крайней мере, хватает. А остальное она заработает себе сама, так как ее Дик хоть и был Вуд, но большую часть времени лежал на диване у телека, чтобы не спугнуть судьбу, которая в любой момент могла решиться в телевизоре, если индекс Доу-Джонса пойдет вверх.

      Дик работал риелтором по продаже недвижимости и за последние годы продал всего одну недвижимость, на вырученные деньги от которой и завел себе жену Нину (как морскую свинку или рыбку гуппи, чтобы за ней наблюдать со стороны и думать о себе хорошо).

      Но в их заштатном городишке под названием Рокдейл дела шли все хуже и хуже, и все больше жителей становились риелторами. И Нина в ужасе представила, что скоро все жители станут риелторами, сперва их городка, а потом и всей остальной Америки.

      Еще из телевизора узнала, что за каких-то пятьдесят «маней» можно купить целую деревню с бензоколонкой, алкоголиком шерифом, двумя ковбоями и одной проституткой на пенсии, которая писала книгу воспоминаний под названием “Sweet Pussy”. Но и эту деревню, правда, с долгами, и писательницей никто не торопился покупать. И у Нины началась депрессия. Самая настоящая депрессия, а ни какая-нибудь «голова в затылке» или «депривационный синдром» по причине отсутствия присутствия (по всей видимости, денег).

      Несколько дней задумчиво лежала рядом с Диком Вудом на диване, пока в доме не кончились чипсы. И она на  clunker(е) Дика Вуда поехала за чипсами, а оказалась в Чикаго.

      Где-то в этом Чикаго жил президент Буш, который ее, конечно, встречать не собирался. Просто ей подмигнула обезьянка «манки», когда она остановилась возле какого-то «Хотела» в поисках туалета и вспомнила, что у нее совсем нет денег. 

      Обезьянку звали Чупа Чупс и от нее пахло клубничным вареньем, а потом сразу догонял запах кракелюрного лака для ногтей, от которого у нормальных людей обычно начинается мигрень.

     - Ты по объявлению? - спросила Чупа Чупс и, не дожидаясь ответа, показала ей рабочее место и туалет, в котором можно покурить.

      Нина еще хотела спросить, а что за работа, мол...

      Но к ней уже подсела Наоми Кембелл, которая не знала куда деть свои стройные ноги и тут же метнула одну Нине на стол, чтобы она не думала...  О своей депрессии не думала, не говоря уже о чипсах, которыми нужно кормить морскую свинку под названием Дик Вуд.

      А когда не думаешь, оно еще лучше получается.

      И Нина, не думая, нарисовала на ногте Наоми Кембелл сначала морскую свинку, которая сейчас где-то в затуманенном пространстве лежала на диване в ожидании причитающихся ей чипсов. А на втором ногте нарисовала этот самый «дик вуд» во всей, его, что называется, сомнительной красе... сперва красным лаком, потом синим, потом белым...

      К пятому ногтю ее фантазия настолько разыгралась, что затребовала вторую ногу, и в каком-то головокружительном амоке (видимо, все-таки лака надышалась) нарисовала еще пять «диков вудов» в разных положениях и оттенках.

      И здесь Нину поджидал эффект кинематографа, на который она не рассчитывала. Стоило Наоми Кембелл пошевелить пальцами, и «дик вуд» начинал показывать такое кино, что Нине не то, чтобы стало стыдно, а срочно захотелось покурить...

      А когда она вернулась, это кино уже смотрели все труженицы   массажного салона «Чупа Чупс», которых настоящее искусство застало, что называется, врасплох.

      Одна даже украдкой вытерла скупую мужскую слезу, потому что и в самом деле была немного мужчиной. Другая, словно в гипнозе, повторяла за Наоми Кембелл пальцами... только на руках.

      По стенам в холле тоже различное искусство было развешано. В основном, конечно, «мясо»... если не считать Сальвадора Дали. А точнее, его картины «Великий Мастурбатор», которую им в художественном училище показали под названием «Зов любви».

      На этот «зов» и откликнулась она, Нина, чтобы сделать знаменитой Наоми Кембелл, которая еще ни о чем не догадывается, но “spooky” только этого и ждут.

      Нина раньше тоже ни о чем не догадывалась. Незаметно закончила школу, потом училище... Так бы и жила незаметно дальше, как учили мудрые китайцы, которые считали, что, чем больше человек незаметен, тем меньше на него нападают. Но что-то уже начинало накапливаться, раздражать... Даже хотелось не то, чтобы нападения... а чтобы хотя бы заметили, что можно уже нападать.

      Вот для этого и надо быть немного “spooky”. Иначе ты никому не интересен. Миром правят “spooky”, с которыми не соскучишься...

     И Нина игриво подмигнула «Великому мастурбатору», для которого, по всей видимости, Сальвадор Дали и придумал “Chupa chups” (что в переводе с испанского означает «соси сосучку» - так, во всяком случае, было написано на разных языках в красочном проспекте их салона).

      А Сальвадор Дали был еще тот “spooky”.

       Особенно ногти понравились русскому миллиардеру Владиславу Доронину, который захотел такие же ногти и себе (чтобы другим пацанам показывать, в случае чего) и даже посылал на розыск Нины каких-то мастурбаторов... Но к тому времени Нина уже перешла на следующий уровень «пудака» и росписью ногтей не занималась.

      Теперь по ногтям она гадала... и, согласно слухам, предсказала судьбу Буша младшего, если он станет баллотироваться на первый свой пудак.

      Буш потом часто к ней обращался, особенно по политическим вопросам. А однажды Нину в срочном порядке вызвали в Белый Дом какие-то ногти показать. Снимки были сделаны из космоса и очень секретны. Нина, конечно, многое могла бы сказать про эти ногти, но понимала, что от ее слов сейчас может зависеть...

      Еще эта Кондолизза Райс над душой стоит и буровит своим  взглядом. Даже хотела послать ее подальше, но 6-й флот во главе с авианосцем «Джорджем Бушем» там оказался раньше, и спасти ситуацию может только асс... Асимметричный ответ, если на русский перевести. Так и сказала тогда Жоре Бушу - все что угодно, но с рогаликом надо быть поосторожнее... этот рогалик - у него слабое звено...

     - Yep... слабое звено...

      И сразу весь Белый Дом пришел в движение. Забегали и закружились «ногти». Только Кондолизза Райс застыла стоуном, словно в ней произошло короткое замыкание и надо срочно заменить предохранители.

      Но тут на помощь поспешил вице-президент Дик (оказывается, тоже  «дик»:) Чейни, который сказал «фак», и Кондолизза сразу встрепенулась и застучала каблучками по мрамору.

      Так президентом России стал В.Путин.

      ...Все это Нина рассказала ему, когда приезжала в Ялту на круизном теплоходе с какими-то старыми пердунами  в шортах. И пока пердуны в прохладных подвалах Масандры дегустировали хересы, они с Ниной  в пиратском баре «Остров сокровищ» пили ром и целовались носами, как пингвины... Потому что после шампанского в носах еще оставались пузырьки, от которых хотелось смеяться и плакать одновременно.

      В порыве ностальгии Нина даже подарила ему 500 «маней», которые в стране стоячих «диков» честно заработала на ногтях.  

       Хотела еще по ногтям предсказать что-нибудь хорошее, но он сказал, что президентом быть не хочет... и прокурором - не хочет... и директором банка - не хочет, и депутатом - не хочет... и выглядывать из-за кустов, гаишником, - не хочет, разве что - киллером... только пули сделать из какашки, чтобы в оптический прицел было видно, как Чубайс (в зависимости от заказа) размазывает по фейсу причитающуюся ему пулю.

      И они мощно перешли на виски, которое Нина привезла ему в подарок из  страны «стоячих членов»...

       Это было последнее, что он помнил, потому что в том месте, где его застало утро, ни Нины, ни 500 «маней» уже не было. А был пиратский фингал под глазом  и шишка в том месте, где, по идее, должна находиться голова, которой он пока не ощущал. Так, неловкое пространство пустоты сразу за шишкой, которая болела и мешала думать странное - что он... не он... А точнее, не совсем он.

      «Потому что муравьи в минуты опасности могут действовать, как всеобщий мозг (на днях по телеку показывали), когда функции одной головы берет на себя голова другого... муравья».

      И сейчас он немного Буш... И не просто Буш из всем известного кино, где он спасает планету Земля от  “spooky” пришельцев и прочих зеленых человечков... А самый настоящий Джордж Уокер Буш, 43 президент Соединенных Штатов Америки (которая сейчас спит), поэтому его, Вадима Петровича,  голове пришлось взять командование на себя... и отдать приказ 6-му флоту США направить свои «дики» на остров Кипр, где скоро должно начаться самое интересное...

      Но в ту же секунду в глаза брызнул свет, и из темноты возник сам лично Бог Эрлик Хан в образе уборщицы со шваброй бабы Шуры, которую он знал еще в прошлой жизни, когда дежурил в приемном отделении больницы. Было там у них одно место в закутке под лестницей, куда скорая свозила алкашей со всего города.

      Если, конечно, такому алкашу вставить в ноздри ватку с нашатырным спиртом, то через пять секунд он начинает крутить педали. А еще через три - выходит на орбиту вокруг приемного покоя, который кажется ему капсулой космического корабля и все время хочется спросить «просто... та... проста... то...».

      ...Короче, можно считать дежурство испорчено. Поэтому лучше алконавта не тревожить. А дождаться, когда под лестницей сработает эффект пирамиды, и космос вернет ему разум. Во всяком случае, утром под лестницей никого не оказывалось.  

      Баба Шура еще что-то кричала на непонятном языке, а ее швабра угрожающе приблизилась к голове (которой не было) и вот-вот должна была коснуться шишки... которая была. Наверное, он все-таки что-то ей сказал, а, может, сам вид его сказал бабе Шуре больше...

      Но сейчас его волновал всего один вопрос: успел ли он отдать приказ 6-му флоту США... или швабра бабы Шуры и была тем самым ас...симетричным ответом наших пацанов ихним... мастурбаторам, так сказать.

      Пощарив по карманам, нашел какую-то мелочь на непонятном языке. Одна монетка была с дыркой посередине, и на ней было написано «5KRONER». Откуда у него могли взяться эти «кронеры», он хоть убей не мог вспомнить. А вот пробку от виски Джонни Уокер ред лейбл -  вспомнил сразу... И сразу понял, что надо спешить. И не просто спешить, а бежать... лететь на всех парусах, пока его Нину еще можно спасти.

      Но круизный лайнер уже ушел. А точнее, и не было никакого круизного лайнера. Последних три года - не было... А Нина - была... И Наоми Кембелл - была. Он видел ее в забытом на пляже гламурном журнальчике и даже пытался рассмотреть ногти... но тогда она еще не была знакома с миллиардером Владиславом Дорониным. И Путин уже был... Он как раз собирался в Америку, чтобы встретиться лично с Жорой Бушем на его ранчо в Техасе...

      Значит, он, Вадим Петрович, все-таки успел тогда отдать приказ 6-му флоту США.

      В парикмахерской “Crazy”, что на Екатерининской, было написано: «Посещение парикмахерской иногда становится для человека началом новой жизни, Ведь все мы выходим оттуда измененными внешне. А значит, и внутренне тоже...».

      Но начинать новую жизнь в его планы пока не входило. А вот запах кракелюрного лака вспомнил сразу - так пахли  баксы, которые ему  подарила Нина, а он еще хотел сказать «нет», и тогда Нина прошептала ему на ухо слово, которое было, как пароль...

      И сейчас в читальном зале библиотеки им. Чехова он вспомнил этот «пароль», который нельзя произносить вслух... А вчера кричал, безумствовал и лез на стол, чтобы исполнить какую-то симбабву, которую тут же придумал в честь своей «ма-нины»... а потом была драка, менты и... нуар... полный нуар...

      Танца «симбабва» в энцилопедическом словаре не оказалось. Слова «манина» - тоже. Еще заглянул в «Китайский календарь» предсказаний. «Пойди и выпей...» - советовал календарь за вчерашний день. Здесь все сходится. Настолько сходится, что на сегодняшний день и уточнять не стал.

      Свою голову он обнаружил на картине «Великий мастурбатор» Сальвадора Дали. Голова была вся из золота и страдальчески валялась на земле. Из головы пыталась убежать женщина, но с закрытыми глазами натыкалась на «дик», который был совсем не «вуд».

      Особенно поразил его кузнечик под носом несчастной головы...

      В комментариях к картине говорилось, что это «автопортрет»... который было, конечно, не узнать, потому что кузнечик успел выгрызть мастеру его знаменитые усы.

      Что же касается  «5кронеров», то их, оказывается, просто могли забыть в джинсах, которые он, как все приличные люди, покупал в «секонде». Об этом ему поведал поэт-шатун на набережной. Еще поэт сказал, что вышел на прямой контакт с калощадкой, у которой можно узнать главное. 

      И они в срочном порядке понесли сдавать «кронеры» в «антиквар». Там поэта уже знали и за дырку в «кронерах» добавили еще «маню». Но Поэт сказал, что для калощадки это капля в море и начал прямо на набережной читать стихи:

           ...Вспыхнуть раз над Вселенной целой!
           А потом - хоть трава не расти...
           В новолунье после концерта
           я сажусь в ночное такси.

           Исчезаю в туманном свете
           навсегда. И возврата нет.
           Я живу среди вас, как ветер...
           Я живу среди вас, как свет...

      Деньги собирали в пакет для мусора.

      Денег оказалось много. Поэт даже растерялся от такого успеха и начал  читать стихи задом наперед. Он читал с закрытыми глазами, запрокинув могучую лысую голову назад, в руке крепко сжимая пробку от виски «Джонни Уокер» ред лейбл, которую ему доктор одолжил, как талисман.        И было совсем неважно – понимал или не понимал его народ, который где-то внизу уже начинал раскачиваться и камлать: «Оле-ола... оле-ола... поэт – чемпион!..»

       Стало ясно, что Поэта надо спасать. А он еще вырывался и кричал: «Доран в дазан!.. Доран в дазан!..» - то есть, «назад в народ». Но в гастрономе был тих и нем, словно инопланетянин - рассматривал ценники и морщил брови, вызывающе держал на плече батон, а с палкой колбасы не знал, что делать и все порывался сказать некое слово на букву «б», которое вдруг оборачивалось в букву «х», и тогда лоб его перечеркивала musculis  procerus или мышца гордецов, потому что все Поэты внутри себя гордецы, только об этом не догадываются и начинают страдать, как дураки...

      На пляже было пустынно и пахло иодом. Несколько чаек сразу заметили Поэта и начали подкрадываться к его батону. Но Поэт на них не обращал внимания, а вот при виде бутылок с надписью: «Рот... код... йын... роч..» вдруг заплакал и, размазывая по щекам слезы, совсем по-детски сказал: «Я больше не бу-ду...»

     - Депривационный синдром, называется... - утешил его доктор, наливая кровавую жидкость в антикварный граненный стакан. - Когда поэту начинает казаться, что он больше, чем поэт...

     - А как же а как... - хотел сказать Поэт, но неожиданно вспомнилась вторая буква за буквой «х», которая почему-то оказалась «а».

     - Хороший вопрос, - сказал доктор, отгоняя пустой бутылкой чаек, которые, по всей видимости, считали Поэта за продолжение батона. – Хотя бы даже этих чаек взять... которые совсем не знают, что ты Поэт, а я - доктор... по крайней мере, когда-то был...

     - Рот... код... йын... роч... – подтвердил Поэт, который только сейчас заметил чаек и стал их звать: - Наингак... наингак... наингак...

      И сразу на место стала третья буква - «н», которая образовала слово «хан». Значит, бог Эрлик Хан где-то рядом. Да и бутылка начала пустеть существенно быстрее. К концу третьей бутылки Эрлик Хан был совсем уже хорош и затянул старую шаманскую песню, чем-то похожую на стихи поэта:

      - Все мое тело - сплошные глаза. Посмотрите на них! Не пугайтесь! Это звезды хотели сказать...

     - Стой!.. Я понял!.. Я знаю, что хотели сказать звезды, - зазвенел  стаканом в темноте поэт. Но в бутылках все кончилось еще до первой звезды. А сейчас звезд было много. Они двоились, кружились и подмигивали, словно  увлекая по лунной дорожке за собой, где вот-вот должно начаться самое интересное.

      Пришлось даже сесть в ночное такси (совсем как в стихах Поэта), которое с места рвануло по лунной дорожке, только в обратную сторону. И сейчас они на огромной скорости неслись по ночному городу. Машину бросало на поворотах, визжали тормоза...

     - Welcome to Hell! – прокричал таксист, с хохотом входя в новый вираж. 

     - Дыр бул щыл!.. – на языке звезд ответствовал ему Поэт. - Убешщур!.. – И они оба хохотали, как сумасшедшие.

     В бликах света мелькнуло в профиль лицо таксиста, и Вадим Петрович его узнал. Это был Бог Эрлик Хан. Он был похож на Чингизхана с бутылки водки, которую они распили еще на пятом пудаке... Горящий красным спидометр показывал скорость тоже в пудаках, и сейчас они неумолимо приближались к седьмому...

      - Убешщур! - и звезды сыпались на спящий внизу город. Это закончилась лунная дорожка, и машина замерла перед огромным зданием с надписью «Хотел Ялта».

     - Это она... калощадка... - совсем трезвым голосом сказал Поэт. - О ней знают теперь трое. А сейчас можешь загадать желание.

     - Убешщур! – подтвердил Эрлик Хан.

 - - -

       ** Сергей Новиков – талантливый ялтинский поэт, который, казалось, только начинал входить в пик своей славы, но время резко изменилось и перестало его любить.

      Он умер в 51г. от нищеты и дешевые крымские вина здесь ни при чем. Многие его «почитатели», как пили когда-то с ним, так и  продолжают это делать без него, словно ничего не случилось.

      В Крымской мифологии о Сергее существует много мифов. Судьба словно шутила над поэтом или издевалась, подбрасывая в его жизнь какие-то инфернальные сюжеты.

      Например, последним местом его работы была «гильотина». Он так и говорил с каким-то потусторонним юмором: «Сейчас я работаю на гильотине...».  Это когда его устроили резать проволоку на устройстве под названием «гильотина».

      Есть миф, что когда В.Маяковский приезжал в Ялту читать стихи, дед Сергея заплатил кровный рубль, чтобы попасть на поэзоконцерт. Но после стихов Алексея Крученых «Дыр бул щыл... убешщур...», затребовал свой рубль обратно. И уже никто не узнает, что ему ответствовал  тогда В.Маяковский, но кровный рубль деду Поэта вернул.

      Вот такая выстраивается кармическая связь.

      У Сергея Новикова было много друзей, но все они к концу жизни растерялись во времени и пространстве.

      Дружил Сергей и с Поэтом Алексеем Парщиковым, который любил Крым и не раз навещал Сергея в Ялте. В одну из таких встреч и возник миф о калощадке – огромном добром кролике, который живет в Ялте (если не считать Намибии и Новой Зеландии), но его никто не видит, потому что для этого надо быть Поэтом.

      Есть подозрение, что Маяковский тоже видел калощадку.