Ноябрь.
Жаль, завершило бабье лето
Свой необычно долгий срок.
Продрог до листика раздетый,
Сквозя прозрачностью, лесок.
Потом взялась за небо осень.
Своей не чувствуя вины,
Мазками бурой пелены
Заретушировала просинь.
Готовя землю к зимней стуже,
Предснежный девственный ледок
К утру затягивает лужи,
Играя искрами у ног.
Ползет туманом из низины
Ноябрь, сгребая листьев прах.
Луна запуталась в ветвях
Заснувшей на зиму осины.
* * *
Люблю я Севера дыханье...
Скупой, неяркой красотой
Влекут высокие широты.
Как на ладони - кто ты, что ты,
Зачем ступил сюда ногой.
И потому не без причин
Приоритетов круг очерчен:
Здесь ценят мужественных женщин,
Не держат женственных мужчин ...
Моя любовь зовется Ли.
Нет-нет, она не китаянка,
Да нет же, нет, не иностранка
-
Своя, не с острова Бали.
Нет, втрое меньше расстоянье.
Здесь в моде рыжие унты,
И в небе светят не понты
-
Играет Севера сиянье.
Нет, друг, мне душу не трави
-
Не чукча и не эскимоска.
Национальность? - Вот загвоздка
-
Коктейль, намешанный в крови.
Скажи мне: разве в этом дело?
Какие, начисто, грехи?!
Ты почитай ее стихи!
Нет-нет, влечет меня и тело.
Здесь ночь сплошная? - Ты не прав.
Пусть дня, конечно, маловато,
Но это вовсе не утрата
-
Тем больше время для забав.
Да, ночь тут вроде как не очень,
Скорее, сумеречный день.
Край редких, бедных деревень
На бездорожье у обочин.
Свинцовых волн прибой вдали,
И след свой пенит субмарина.
Влечет тот край неодолимо:
Мне вместо солнца светит Ли,
И небосвод в ее сиянье.
Ты лучше, друг, меня не зли:
Люблю ли я?! - Люблю я Ли!
Она мне Севера дыханье.
* * *
СКРОМНОСТЬ ПОЭТА
Читателя найду в потомстве я.
Боратынский
Cтихи в анНалы сложены,
как в будущность мосты.
Мной жуть как преумножены
анНальные пласты.
Я жизнью горд затраченной,
в века бросая взгляд.
Потомкам предназначен мой
стихов бесценный клад.
Считая себя гением
с нелегкою судьбой,
я, словно с поколением,
общаюсь сам с собой.
Хотя не чую спеси и
мы с творчеством на Вы,
стихи из всей поэзии
читаю лишь свои.
С размерами и метрами
возжаюсь, как портной.
Души рожаю недрами
шедёвр очередной.
Я весь распернут скромностью,
и, видно, оттого
с трудом мирюсь с огромностью
таланта своего.
Мне чуждо самомнение
и прочие грехи.
Какое наслаждение
читать свои стихи!