Театр уж полон
Аншлаг в театре. Пьеса- гвоздь сезона.
На сцене корифеи и кумиры.
Актер Степанов душит Дездемону,
по паспорту Степанову Глафиру,
лоснясь от пота и избытка грима...
О, как хорош Степанов в роли мавра!
Супругу душит образно и зримо,
стяжая и овации, и лавры.
...Интриги, страсти и эмоций всплески,
сплетение коварства и обмана.
С особым, лишь ему присущим блеском,
пережимает ей гортань Степанов...
- Молилась ли ты на ночь, Дездемона,
и где платок из тонкого батиста ?
И рукоплещут в ложах VIP-персоны,
завидуя решимости артиста.
- Я невиновна, милый мой Отелло!-
Глафира шепчет мужу еле-еле,
вся из себя пушистая и в белом...
(А Яго все же был хорош в постели!)
...Сверкнул кинжал в руке венецианца,
Степанова запуталась в подсчетах-
две тыщи за английский и за танцы
за дочкин интернет, еще за что-то...
Однако же, как подскочили цены!!!
Степанов пьет, а режиссер-подонок...
Ах, эти страсти на подмостках сцены!
Аншлаг в театре. Пьеса- гвоздь сезона...
Цирк, цирк, цирк...
На арене цирка ровно в восемь
юная гимнастка крутит сальто,
а снаружи наступила осень,
гонит ветер листья по асфальту.
Жухлую листву сметают в кучи
дворники с присущей им сноровкой.
На арене великан могучий,
как пушинку, ловит двухпудовку.
В пасть ко льву усталый дрессировщик
голову свою сует с опаской,
и грустит запущенная роща,
крашенная блеклой желтой краской.
Лев, вдыхая запах бриолина
и какой-то алкогольной смеси,
подавляет свой инстинкт звериный,
хоть не ел он мяса целый месяц.
И факир пилой, тупой и ржавой,
пилит ассистентку равнодушно.
Зрители кричат факиру: -Браво!
А оно ему совсем не нужно.
Маг упорно мыслью озабочен-
как бы распилить на самом деле
эту стерву!?.. Золотая осень!
К нам приехал цирк на две недели...