Коми край и Соловецкий архипелаг на Белом море разделяют по прямой более восьмисот километров. Даже в наш век скоростей автор этих строк  добирался от Сыктывкара до Большого Соловецкого острова двое суток. Сначала на самолете до Санкт-Петербурга, затем 9 часов на машине до Кеми, а оттуда два часа плыл на катере. Казалось бы, что может быть общего между этими регионами?

Между тем Коми и Соловки породнились, причем дважды.
Сначала в относительно спокойной второй половине XIX века, а затем в конце бурных 1920-х годов, когда набирали обороты политические репрессии. А началось все с монастырей.

 В поисках уединения

 Монастыри, по сути, живые организмы. А все живое стремится к размножению. Так и православные обители размножались и делали это, если можно так выразиться, методом почкования.

В 1337 году братья Стефан и Варфоломей, прозванный Сергием Радонежским, желая найти уединение, поселились на холме Маковец в 80 км от жалкой и убогой тогда Москвы. Но город рос, становясь центром могущественного княжества. А вокруг старца Сергия Радонежского стали селиться другие монахи, и постепенно возник монастырь, ныне известная как величественная Троице-Сергиева лавра.

Троице-Сергиева лавра (фото из открытых источников в интернете)

Спустя годы друг и сподвижник Сергия Радонежского преподобный Стефан Махрищский посвятил в монашество казначея боярина Тимофея Вельяминова Козьму, ставшего после пострига Кириллом. Новоявленный монах был приверженцем строгой аскезы и в 1397 году поселился в вырытой им самим пещере на берегу отдаленного Сиверского озера. По легенде, на это место указало ему Матерь Божья. Так возник Кирилло-Белозерский монастырь – обитель со строгими монашескими правилами и традициями.

Кирилло-Белозерский монастырь (фото из открытых источников в интернете)

Прошли годы, Кириллов монастырь вошел в Московское княжество и стал крупным экономическим центром, через который пролегали важнейшие торговые пути.
И теперь уже монах этой обители Савватий вместе с иноком Германом стали искать место для совершенного уединения и нашли наконец его на одном из больших островов в Белом море, куда уж, казалось бы, точно не могла проникнуть ни одна живая душа. Но и там после смерти Савватия стали селиться другие отшельники. С течением времени на этом острове возник знаменитый Соловецкий монастырь.

Соловецкий монастырь (фото автора)
 
Таежная лавра

Существует предание, будто некую девушку Улиану, которую посвятил в христианство сподвижник Сергия Радонежского Стефан Пермский, похитил печорский тун (волхв), чтобы отрешить ее от Христа и жениться на ней. Но Улиана не пожелала отречься от новой веры и утопилась в Вычегде. На этом месте ныне стоит село Ульяново, возле которого в 1385 году святитель Стефан вроде бы воздвиг монастырь.

В 1667 году московский священник Федор Тюрнин, принявший постриг под именем Филарета, вместе с четырьмя сыновьями прибыл в Ульяново, чтобы возродить основанную Стефаном Пермским обитель. Однако никаких следов деятельности святителя они не обнаружили. Возможно, монастырь погиб после нашествия вогульского князя Асыки. Тогда Тюрнины своими силами воздвигли небольшую деревянную церковь в надежде, что она послужит основанием новой обители. Но, увы, из этой затеи ничего не вышло. Местные жители не желали становиться монахами.

Вторая попытка ее возрождения была предпринята в 1860-м году прибывшими из города Лальска монахами, учредившими Троицко-Стефановский Ульяновский монастырь. Но и они больших результатов не добились.

Ситуация изменилась через шесть лет, когда по указу Священного Синода на Верхнюю Вычегду приплыла на пароходе группа соловецких монахов во главе с будущим настоятелем Ульяновского монастыря Матфеем. Под его руководством монахи и трудники принялись заготавливать лес и производить кирпичи для строительства, а иеромонахов Паисия и Феофилакта отправили в другие регионы собирать средства. И уже к 1875 году был построен двухэтажный Троицкий собор, через два года возведена 60-метровая колокольня, а затем монастырь обнесли каменной стеной с четырьмя угловыми башнями и крытой галереей.

К концу XIX века численность братии возросла с восьми до 56 человек, а весь монастырский ансамбль к тому времени насчитывал более тридцати зданий, куда помимо церкви и колокольни входили келейные и трапезные корпуса, а также хозяйственные постройки.

Троицко-Стефановский Ульяновский монастырь (фото автора)

Младший брат Соловецкого монастыря был столь красив, что иногда его называли «таежной лаврой».

 С благословения вождя

 После прихода к власти большевиков Ульяновский монастырь разделил судьбу сотен других российских обителей – его закрыли, имущество разграбили, а часть монахов репрессировали.

Осенью 1918 года прошедшее в Усть-Сысольске Первое Зырянское агросовещание порешило в помещениях бывшего Ульяновского монастыря создать сельскохозяйственное училище. Средства для этого дела большевики вознамерились просить у самого Ленина, для чего отправили в Москву агронома Флегонта Бачуринского. Вождю мирового пролетариата идея понравилась. Выслушав ходока, он расхохотался и воскликнул: «Вместо затемнения умов просвещением будете заниматься! Правильно поступаете, товарищи».

Деньги на это дело тут же нашлись. Созданное на территории монастыря училище стало чем-то вроде совхоза. Оставшиеся на свободе монахи устроились в него на работу, а тех, кто был к труду не способен по возрасту и болезням, поместили в богадельню. В церквях продолжались службы.

В середине ноября 1919 года монастырь заняли белые. После благодарственного молебна за избавление от большевиков прошло собрание оставшихся насельников, на котором избрали новую администрацию для восстановления деятельности обители. Однако в марте 1920 года «избавители» отступили, прихватив с собой 13 коров, около 2000 пудов хлеба и 10 пудов овощей, завершив тем самым начатое красными разграбление.

В 1922 году сельхозучилище перевели в Усть-Сысольск, а спустя год закрыли в бывшем монастыре все действующие церкви. К концу десятилетия с них сняли колокола, затем по кирпичику разобрали Троицкий собор.

В годы Великой Отечественной войны в сохранившихся зданиях разместили госпиталь, а после ее окончания – психиатрическую больницу.

 УСЕВЛОН – детеныш СЛОНа

 Не менее горькая участь была уготована и Соловецкому монастырю. Его, как и Ульяновского собрата, превратили в совхоз, в котором трудились в основном монахи. При этом на их глазах оскверняли и разграбляли храмы и вскрывали мощи святых.

В 1923 году из бывшей обители вырастили СЛОНа – Соловецкий лагерь особого назначения. Через год на Соловки попал одесский коммерсант Нафталий Френкель.  



Соловецкий монастырь (фото автора)

Про эту колоритную личность можно снимать сериалы. Накануне Первой мировой войны он сколотил капитал на поставках древесины на Ближний Восток, а когда всемирная бойня началась, занялся спекуляцией оружием. В 1918 году он подружился с легендарным одесским налетчиком Мишкой Япончиком. После того, как Одессу взяли красные, знаменитый бандит сформировал из своих уголовников революционный полк в составе 3-й Украинской советской армии. Но после того, как петлюровцы разгромили их в первом же бою, уголовники захватили пассажирский поезд и двинулись назад, в родную Одессу. Красноармейцы их остановили, Япончика застрелили, а вот Френкель не пострадал совсем. Он, как человек хорошо знавший как теневые, так и официальные финансовые системы, был нужен большевикам, знакомым с предметом лишь чисто теоретически.

С началом НЭПа Нафталий Аронович организовал в Одессе пароходную компанию и, под прикрытием ОГПУ, занялся масштабной контрабандой. Но при этом он умудрился присвоить себе 8 тысяч долларов, оставленных ему на хранение одним чекистом. В итоге Френкеля обвинили в растрате, приговорили к расстрелу, заменили 10-ю годами лагерей и отправили в СЛОН.

В это время на Соловках бушевала переносимая вшами эпидемия сыпного тифа, и бывший контрабандист пообещал решить проблему за сутки. Он отобрал три десятка заключенных, пригрозил им за неподчинение расстрелом и штрафным изолятором, и они за 21 час возвели баню с массовой проходимостью. Тиф был побежден.

Затем на складах в Кеми он обнаружил запасы выделанных кож, нашел среди зэков скорняков и сапожников и наладил производство обуви.

Начальник СЛОНа, убежденный троцкист Теодор Эйхманс поставил Френкеля во главе производственного отдела вверенного ему лагеря. И тот за короткое время превратил лагерь в успешное многопрофильное предприятие.
 
Идея строить социализм руками бывших уголовников и контрреволюционеров пришлась большевикам по душе, и СЛОН, подобно монастырям, тоже стал размножаться. Впрочем, Солженицын в «Архипелаге ГУЛАГ» употребил более точную метафору, назвав Соловецкий лагерь, «раковой опухолью на теле страны, почти сразу начавшей давать метастазы».

Фото автора из музея ГУЛАГа на Большом Соловецком острове

Первый метастаз угодил в Усть-Сысольск (ныне Сыктывкар), где на улице Набережной (ныне Кирова) в деревянном доме в июне 1929 года разместили Управление северными лагерями особого назначения (УСЕВЛОН).  И тогда же из Соловков в сторону Коми автономной области двинулась первая партия заключенных и специалистов экспедиции НКВД для разведки и организации нефтепромыслов в районе реки Ухты.  УСЕВЛОН был призван из областной столицы руководить этим нелегким делом.

Другой объект, возводимый «метостазой СЛОНа», начинался в непосредственной близости от Управления – железная дорога Усть-Сысольск–Пинюг. Ее также строили заключенные, жившие в бараках лагпункта на городской окраине.  

Строительство ж/д дороги Усть-Сысольск - Пинюг (фото из архива)

УСЕВЛОНу была уготована короткая жизнь. В конце 1929 года его перевели в Котлас, еще через год в Сольвычегодск, а 6 июня 1931 года ликвидировали. Но и он успел дать метастазы – Усть-Вымский исправительно-трудовой лагерь, который должен был достроить железную дорогу, и Ухтпечлаг, охвативший значительную территорию Коми края с работающим населением в 58 тысяч человек.

Дорогу так и не завершили – всех заключенных, кто трудился над ее возведением, перебросили на строительство грандиозного Беломорканала. А Ухтпечлаг добывал в районе Ухты нефть, радий и асфальтиты, на Печоре – уголь, а также занимался лесозаготовками, возводил автомобильные и железные дороги. Однако и он, оказавшись совсем не рентабельным предприятием, в 1938 году приказал долго жить, породив, в свою очередь, метастазы в виде Воркутлага, Ухтижемлага и Севжелдорлага.

Монастырский ренессанс

«Раковая опухоль», коей являлся Соловецкий лагерь, постепенно затягивалась. В 1937 году СЛОН преобразовали в СТОН – Соловецкую тюрьму особого назначения, а через два года ее закрыли. Какое-то время там действовала школа юнг, а в 1967 году на базе бывшего монастыря создали Соловецкий государственный историко-архитектурный и природный музей-заповедник, до сих пор являющийся крупнейшим музеем-заповедником России.

В годы перестройки в Большом Соловецком острове воссоздали церковный приход, а через некоторое время там же начал действовать Спасо-Преображенский мужской монастырь. Ныне музей и монастырь мирно сосуществует, и Соловки притягивают к себе не заключенных и чекистов, а туристов и паломников.

Несколькими годами позже началось возрождение Ульяновского монастыря. В 1988 году уцелевшие сооружения передали строящемуся в Сыктывкаре заводу «Орбита», чтобы на его средства создать пансионат. Однако завод так и не был построен, а в 1994 году разрушенный на 70% и находившийся в аварийном состоянии монастырский архитектурный комплекс вернули верующим.

Потребовались многие годы для его восстановления, и сейчас он насчитывает шесть действующих церквей, колокольню, часовню и святой колодец. На первом этаже колокольни находится храм Зосимы, Савватия и Германа Соловецких, напоминая об исторической связи двух монастырей.

На месте деревянного здания, где некогда размещался УСЕВЛОН, ныне стоит Баня № 3, а там, где был лагпункт, расцвел торгово-развлекательный комплекс «Рубликъ».

                                                             **  **  **