Не могу – в голове и сердце неотступно стучит одно слово – КАРМЕЛЬ. Наш Кармель – горный хребет, на котором раскинулась красавица-Хайфа.
Я с почтением отношусь к патриотизму жителей Тель-Авива или, допустим, Нетании. Но в какое сравнение могут идти их ровные, как доска стиральная, улицы с бесконечным разнообразием убегающих в гору, прыгающих вниз, не стесняющихся крутых поворотов улиц, улочек и переулков Хайфы. И это все – дары Кармеля. Даже дома унылой застройки 60-х 70-х годов не могут испортить красоты горного ландшафта, ибо просто не видны за буйной зеленью. Здесь дышится легче и всегда можно укрыться от палящего солнца. А глубокие ущелья, прорезающие город от Мерказ-Кармеля (так называется центр Хайфы) до самого моря... или лощинки на Ахузе, Ромеме да практически во всех микрорайонах Хайфы. Вот пойдут дожди, и там можно будет собирать грибы... Господи, да когда же они пойдут? Почему заблудились в других странах, где они не так уж и нужны... почему не спасли нашу красу и гордость – леса Кармеля?
Первый раз я увидела это чудо ровно 22 года тому назад, именно в декабре, когда нас везли из аэропорта Лод в Хайфу, где вот уже полгода жили наши дети. Честно говоря, про море в Хайфе я знала, но вот про настоящий горный массив, укрытый лесом и прорезанный ущельями, даже не подозревала. И, твердо зная, что лучше гор могут быть только горы, грустила – конец нашим походам (за спиной – 21 перевал.) Но полностью мы оценили новое свое местопребывание только на третий месяц: решили все-таки отправиться в поход – от упомянутого центра города по тропе, бегущей по одному из самых больших и красивых ущелий Вади-Лотэм. Через несколько минут неспешного продвижения затих шум городской и даже исчезли из виду дома. Мы шли каменистой дорожкой все вниз да вниз в первозданной тишине. И неповторимый аромат влажной земли, нагретой солнцем листвы и подсыхающей травы, делал жизнь настоящим праздником. И мы расслабились...и через полчаса – хотите верьте, хотите нет – мы заблудились. Тропа как-то внезапно прервалась, колючие кусты не давали прохода, и тишина стала тревожной, даже враждебной. А с нами был десятилетний внук... Небо стало темнеть... Выручил опыт – мы увидели, прошу прощения за прозу жизни, козьи «орешки». И четко зная, что четвероногие братья никогда не полезут в непроходимые колючие кусты, двинулись по этим дружеским указателям и выбрались наверх. Однако оцените еще раз Хайфу, где можно в центре города заблудиться в ущелье и благополучно выйти из него по следам диких козочек! Вот что значит – жить на хребте Кармель...
А вот еще одна история – мне очень важно рассказать ее именно сегодня, в то время, когда идет борьба с огнем за каждый метр земли на Кармеле. Так вот, в 1997 году повели мы наших гостей из Киева (тоже любителей горных вершин) на прогулку – разумеется, на Кармель. В жаркий октябрьский день мы вошли в тишину и тонкий запах прелой хвои. Прямо из-под ног вниз и в стороны уходил зеленый холм, поросший кустами с жесткой темно-зеленой листвой, справа и слева были такие же покатые холмы, лощины, ущелья и снова холмы. На горизонте виднелось море – прямо в воду торопилось спрятаться алое солнце, подкрасив розовым облака. И повсюду, сколько хватало взгляда, темно-зеленый цвет перемежался со светло-зеленым – это , раздвигая кусты, тянулись к небу, расправляя ветки-руки, молодые веселые сосенки.
Я, ахнув, узнала... узнала это место. 1989-й год, страшный пожар на горе Кармель. Тогда здесь тяжко преобладал, как проклятие, дымно-черный цвет – обгорелые стволы заламывали мертвые черные руки, обгорелые кусты прижимались к покрытой пеплом черной земле...
Это был не просто поджар, а поджог с точно найденных пяти точек – экологическая интифада. Кто-то подло и точно рассчитал все – силу ветра, протяженность ущелья, превратившегося в аэродинамическую
трубу, сетку, натянутую в распадках, чтобы не разбежались ценные, не так давно сюда завезенные олени...
Как бушевало умело направленное меж холмов пламя, как мчались сюда на перекладных со всего Израиля не только пожарные, но и солдаты, студенты, рабочие, моряки... Это было всенародное горе, общая беда... она длилась долгих 5 дней...
Сразу после того, как огонь был укрощен, начался сбор добровольных пожертвований на восстановление лесопарка Кармель. Мы, тогда ульпанисты, скидывались по пятерке, а то и десятке (больше у нас просто не было, мы получали на «корзину абсорбции, а ежемесячные хилые чеки). Конечно же, я упросила знакомых свозить меня на пожарище – вот на это самое место. Смотреть на погубленный лес просто не было сил. И тогда я отыскала учреждение под названием «Хаганат тева» (защита или охрана природы) и спросила у сидевшего там человека с красными от недосыпа глазами:
- Что же теперь будет с нашей Малой Швейцарией? На что пойдут собранные деньги? Как именно будут восстанавливать лесопарк?
- Мы прежде всего должны убрать обгоревшие стволы деревьев, - сказал этот человек, подбирая самые простые слова на иврите, чтобы я могла его понять. – Главное – убрать те, что сгорели, но стоят... мертвые.., чтобы не упали... никого не придавили... Мы расчистим, освободим землю – понимаешь? А делать посадки не будем. Этот лес когда-то сажали люди, но он уже давно живет самостоятельной жизнью... Он восстановит себя сам.
Каюсь, я ушла без всякого доверия к его оптимизму. Этот черный могильник – и сам оживет, сам себя вылечит? Что за чушь! Но ровно через год я снова была на этом самом месте. Издали мне показалось, что холм зарос травой. Подойдя вплотную, я увидела не траву, а крошечные, в палец высотой и толщиной, сосенки. Они буквально лезли из земли тесными рядами, между ними уже поднимали головки дикие мальвы и ирисы, и деловито топал небольшой симпатичный ежик. Еще через год сосенки уже щекотали мне колени... А потом как-то не получалось приехать на это место. И вот мы стоим на холме через 8 лет после пожара в молодом сосновом лесу, и стоит отойти друг от друга на несколько шагов – не видно спутников...
Знаете, чем я занималась тогда на этом самом холме? Сейчас расскажу. Схватив большущий полиэтиленовый мешок, найденный под ногами, я с азартом моталась по тропинкам, проложенном в МОЕМ лесочке ретивыми любителями природы, и бросала в мешок все, что те самые «любители» оставили тут: пустые бутылки, бумажные салфетки, смятые картонные стаканчики, пластиковые тарелки...Даже скомканная майка валялась, даже ворох кем-то забытых газет...Мой гигантский мешок был забит доверху за какие-то 15 минут. И восторг, возникший от встречи с юным лесом, выросшим таки на пожарище, сменился просто отчаянием – тоже от встречи, но только с человеческим жлобством...
Давно уже не ходим мы в горы – возраст берет свое. Но в первые же минуты страшного сообщения о пожаре на Кармеле возник перед глазами тот проклятый мешок, который мы запихнули когда-то с трудом в багажник машины и довезли до первого же мусоросборника, встреченного по пути. Это сколько же огнеопасного мусора – от бумажных стаканчиков до старых покареженых автомобилей – заполняли сказочные леса Кармеля, от молодых посадок до участков с редкостными старыми деревьями. Неужели об этом никто не знал???
Я слышала по радио и читала в газетах, что где-то в девяностых в России была проведена добровольцами генеральная чистка... Эльбруса. Почему же у нас в стране, где должно быть на учете и под охраной каждое дерево, каждая туристская тропа, каждое место пикников – почем у нас не проводятся подобные уборки? Я не задаю других «почему» (у нас их навалом), а ответ один и тот же: «Нет денег»... Я говорю о том, что не требует особых затрат – в добровольцах в Израиле никогда не было и не будет недостатка!
Люди – все, кто меня сейчас слышит! В дни нашей общей беды следует особенно помнить, что каждая обертка от мороженого, каждый картонный стаканчик, каждая деревяшка, бездумно брошенная на улице, в лесу, на пляже, даже во дворе своего дома, может стать началом пожара, у которого не видно конца. Не случайно ведь уже вчера, в субботу (4-го декабря) полиция сообщила, что в разных концах нашей страны было более 20-ти возгораний...
А нам ведь еще предстоит восстанавливать гордость Израиля – Кармель...-