Под ивой раскидистой
Сел на завалинку
Древний жилец - дед Иван.
Сухонький, жилистый,
Спрятаны в валенках
Ноги. Седой ветеран.
Горькой "махрою"
Газета закручена,
Дым пробирает до слез...
- Давней порою
То было... По случаю
Весть эту кто-то принес.
Бабы рыдали
Мальчишек ласкаючи,
Думы в мужицких глазах.
В дальние дали
Вести слеталися,
Что наступил на нас враг.
Пятеро в доме
Моем горлопанили,
 То не считая жену!
"Выгоним! Сломим!"
Сталина славили...
К празднику шли... не в войну.
Только, нам стало
С войной познакомиться
Возле столичных дорог.
Вооружили:
на трех - по винтовке.
А командир - больно строг.
Если не так -
То по матери громко
Матом он крыл, как огнем.
Был я дурак
(Не при церкви на паперти!),
Злился. А опыт был в нем.
В нас, попривыкших
К застолиям песенным,
Да к тишине вечеров,
В землю зарывши
Окопною плесенью,
Злобу ковал на врагов.
Бить их, себя
Сохранив от случайности,
Бить их огнем и штыком.
Дух теребя,
Доводил до отчаянья...
Все пригодилось потом...
Я его помню.
Ведь, жизнью обязанный...
Езжу по сей в те места.
Памятник скромный.
Пригорок под вязами.
Там от деревни - верста.
Грудью своей,
Что в меня посылалась,
Пулю тогда отловил.
Много уж дней.
Мне и старость досталась.
Он же... застыл, каким был.
В гипсе холодном,
Под бронзовой краскою
И со звездой на груди...
Был моим взводным,
Без страха с опаскою
Шел завсегда впереди."
Дед затянулся
И ядом махорочным
Плакать заставил глаза.-
Так вот... Вернулся.
Остался не порченым.
Все я тебе рассказал...
Он отвернулся,
Закрылись усталостью
Веки подвыцветших глаз.
В жизнь же вренулся,
Овеянный старостью
Взводный. Прожил еще раз.