* * *

Прости мне, друг, что не было меня

В тот хмурый день в бою с тобою рядом,

Твой «Бэтээр» разорвалО снарядом,

А я тебя не вынес из огня.

А я в тот день в бою за Файзабад,

Полёт осколка не определив по звуку,

Был ранен в грудь,

Мне прострелило руку

Полуживым был привезён в Санбат.

Здесь всё кругом белО.

И тишина

Покоем будто выбелила своды,

Но пОтом гимнастёрки запах йода

Перебивает всё ещё война.

Мы всё ещё с тобою бьём с колен

В стреляющую глушь из автомата,

Бегут во тьму и падают ребята

И смерть для них желаннее, чем плен.

…Весну сменила новая весна,

Она вошла в больничные покои,

Но по ночам мне не даёт покоя

Моя несовершённая вина.

Судьба иная, видно, мне дана:

Я не сожжён, я не погиб от пули –

Вернулся я…

А ты упал в Кабуле.

И в этом моя тяжкая вина.

*  *  *

Землю зачерпнувшая рука…

Пал ничком ещё один товарищ.

И брели по небу облака,

Пепельно-седые от пожарищ.

Будто конь, закат вставал гнедой,

Скорбно звёзды алые провисли.

…Он лежал, далёкий и чужой,

Молча – без движения, без мысли.

Некому здесь парня отпевать,

Только голосят надрывно волки.

Где-то далеко старушка-мать

Шлёт ему ещё посылки с Волги.

Сыну отправляла ящик мать

И о том не ведала, наверно,

Что взамен придётся получать

Цинковый за маленький фанерный.

С ним прощаться земляки придут,

Будут говорить о нём особо…

Громыхнёт над Волгою салют

И заплачут мужики у гроба.

*  *  *

Ударил гром,

Поморщилась река,

Дождь бойко застучал по гневной зыби.

Короткий перекур усталой рыбе,

Досада для лихого рыбака.

И радовался глупый червячок:

Всего-то час не быть ему приманкой,

Пусть это передышка,

Пусть обманка,

Однако, всё же, лучше, чем крючок.

Хозяюшка вздыхала:

- Ай, беда…

Уж печка истопилась и погасла,

Готово было для шипенья масло,

И вымыта была сковорода…

И, всё же, у природы свой расклад,

Она, конечно, поступила мудро.

…И где-то под Кабулом в это утро

Был отдых для душманов и солдат.

              *  *  *