EN
Старый сайт
Рожа Ветров - первая часть из задуманной серии "Хроники Туманной".
Я затрудняюсь однозначно определить стиль этой вещи.
В первую очередь это, конечно, научная фантастика.
Именно "научная", а не просто неудержимый полёт мысли в бескрайний космос, с безграничными скоростями и на безграничные расстояния. В "Роже Ветров" всё реалистично.
Тут нет того, что уже не изобретено или не будет изобретено в обозримом будущем. Тут нет места суперменам, плохишам и героям.
Это фантазия на тему "что будет, если мы на самом деле попытаемся завоевать новый мир, пускай даже самый благоприятный и дружелюбный".
"РОЖА ВЕТРОВ"Эвтектика фантазии с реальностью.
РОЖА ВЕТРОВ
(публикуется впервые)
Романтическая фантазия. *)
I: Иссур
*) Вместо предисловия.
(Старый анекдот)
Английский мальчик во французской школе пишет сочинение.
Молодая учительница даёт вольную тему с подсказкой:
«Немного о Боге, немного о королях, немного о сексе, и элемент таинственности».
Все дети бросаются писать сочинение. Английский мальчик сидит, глубоко задумавшись.
Наконец, учительница смотрит на часы и просит сдать работы.
Английский мальчик берёт ручку, быстро пишет на чистом листе одну фразу и отдаёт учительнице.
Сгорая от любопытства, учительница раскрывает лист и читает:
«О Боже, воскликнула королева, я опять беременна, и неизвестно - от кого...»
...
(От автора)
Уважаемый Читатель!
Вашему вниманию предоставляется оригинальная французская версия...
Вадим Четвериков.
1. Влюблённая в дядюшку.
Атея - страна богатая. Это знают все жители Туманной. И все нам завидуют.
Мы, атеисты, гордимся своей страной и ходим с гордо задранной головой.
...Так говорит старшая учительница.
Правда, как и в любой другой богатой стране, большинство населения с трудом сводит концы с концами. Перед своими мы гордимся не очень-то выпукло. Ни к чему.
...Так говорит младшая.
Зато когда нас судьба забрасывает за границу...
Это я уже сообразила сама.
Всё дело - в экономике. Так моя мама говорит. Она - бухгалтер, и папа этим очень гордится. Она у нас в семье самая учёная. Папа так и ответил нашему мэру, когда тот спросил про маму: «Учёная».
А мама про папу говорит: «Авиатор». И тоже втайне гордится.
Папа заправляет самолёты. Оба. У нашей провинции два самолёта и один аэропорт. Папа его обслуживает. И ещё те, что бывают пролётом. Папа заливает их тоже, если есть излишки спирта. Если нет - они заливаются в своих портах или в столице. В столице спирта - хоть залейся. Там живут только богатые люди, которые предпочитают вино. Там нет спиртовых плантаций, зато всегда есть спирт.
Спирт - это живая вода экономики. Так мама говорит. Папа тоже так считает, но без экономики. Эту воду пьют люди и моторы. Не могу сказать, кто - больше. Зависит от сезона.
Мама с папой работают на нашей плантации. У нас пол-города на ней работает. А пол-плантации - спиртовые деревья. По-научному - «Поленус Этилус». В просторечье - «поэты». У нас самая большая плантация поэтов в провинции. Поэтому Иссур - столица провинции, и мы имеем свой аэропорт. В остальных городах провинции - только аэродромы. Это лужки с флажками. А у нас есть бунгало, которое называют «терминал», и три сарая, - склады. Терминал у нас очень красивый, из морённого бамбука. Мы все им гордимся.
А возле терминала стоит большая палка с пропеллером. Папа говорит, что она нужна самолётам и называет её «Маяком». Я не знаю, зачем она самолётам. У самолётов есть свой пропеллер.
Папа возит спирт в аэропорт, а мама начисляет зарплату. А мой старший брат - на спиртозаводе. Там их четверо, вместе с бригадиром и Бахусом, которого я никогда не видела, но папа с братом про него часто шутят, а мама ругается.
Вот и вся моя семья, если не считать моего дядю, которым мы все гордимся.
Он живёт очень далеко, - в Адоне. Где эта сказочная страна - никто толком не знает. Но все рассказывают про неё легенды. Моя любимая - про Адонисок. Это феи, которые живут на волшебной горе и чего-то-там колдуют. От этого творятся всякие чудеса и жути.
Когда мой дядя Зак гостил у нас в последний раз, я уже была взрослой девочкой. Я уже перешла во второй класс. И я решила рассказать ему самую красивую легенду про Адонисок, которую слышала от моей однокласницы.
Дядя Зак, как обычно, слушал молча и курил свою трубку, всецело отдавшись своему святому покровителю Канобису. Но когда я закончила рассказ, он вдруг рассмеялся и долго не мог остановиться, так что даже папа с мамой прибежали и стали выяснять в чём дело.
Завязалась серьёзная дискуссия про адонисок, в которую не вмешивался только дядя.
Вскоре пришёл мой брат Шлёма, повёл носом, и загадочно предложил дяде обменять Бахуса на Канобиса. Дядя Зак перестал улыбаться, а мама начала ругаться на Шлёму. Дискуссия разгорелась с новой силой, причём мама начала постепенно захватывать лидерство. Шлёма утверждал, что Адониски поклоняются Канобису, папа - что все поклоняются Бахусу, включая Адонисок, а мама - что все мы - Шлёмы.
Конец дискуссии неожиданно положил дядя Зак. Он встал, выбил трубку, неторопливо осмотрел нас всех, остановил свой взгляд на мне, загадочно подмигнул и сказал:
- Адониски поклоняются богу тумана Адону. И охраняют священный алтарь храма Адона - Рожу Ветров.
- От кого? - спросила оторопевшая мама.
- От тумана, - многозначительно ответил дядя Зак, снял с полки большой топографический атлас Туманной и скрылся в туалете.
Все молча потоптались и начали понуро расходиться. Авторитет дяди был непререкаем. Дядя Зак был для нас живой легендой. Никто не понял последних слов дяди, тем более - я. Но зато я поняла,- правда об Адонисках загадочнее любых легенд. И я решила её узнать во что бы то ни стало. Одно было ясно, - дядя не врал. Он никогда не врал. Он знал наверняка, о чём говорил. Дядя Зак жил в Адоне. А кто может знать про Адонисок лучше Адонца?..
Я обожаю своего дядю. Я в него просто влюблена. И знаю, что он платит мне тем же. Он никогда не наказывал меня за проказы. Даже мама на меня не ругается, когда дядя Зак прилетает к нам погостить. Она ему говорит: «Сам воспитывай свою кошку». Я не знаю, почему родители называют меня кошкой. Наверное потому, что я люблю качаться на лианах. Мне так кажется. Хотя я не видела, чтобы кошки качались на лианах. Мама говорит: «Лазит по деревьям, как кошка». Это, очевидно, про меня.
Семейная легенда гласит, что меня нашёл в капусте дядя Зак и подарил папе с мамой. Конечно, это лишь красивая легенда. Я уже взрослая, и знаю, что дети вылазят не из капусты. Капуста нужна потом, чтобы детей выращивать. Папа говорит, что дядя Зак рубит много капусты и привозит маме, чтобы она меня хорошо выращивала. Не знаю, я этой капусты никогда не видела. Мама говорит, что всю капусту пожирает папин Бахус. А Шлёма его ещё и подкармливает. Я Бахуса никогда не видела. Меня к нему не пускают, - дядя Зак запретил.
Я родилась во Второе лето Большой Зимы, - во временах года я ещё плохо разбираюсь, - когда маленькое солнце - Бага - перестало заходить на ночь, и дядя Зак дал мне очень красивое имя: Багира. Я этим именем страшно горжусь. Правда, в основном потому, что больше пока нечем. Ни у кого из моих сверстников нет такого красивого имени, и все мне втайне завидуют. За это имя меня в школе прозвали Адониской. Не знаю, почему. Наверно, из-за его длины. В Атее не часто встречаются имена длиннее пяти букв. Так что меня Багирой редко называют. Зовут просто Бага. А папа с мамой до сих пор зовут Агу. Это несправедливо. Шлёму зовут длиннее, чем он есть на самом деле. Его настоящее имя - Леми. Но все говорят «Шлёма». За что ему такая честь - не знаю. Но обидно.
Еще меня обзывают «Блондинкой». Я знаю, что это оскорбление, но пока не понимаю его смысл. У меня длинные прямые и совершенно чёрные волосы. А у мамы - светло-жёлтые и вьются. Так почему это я - блондинка, а она - нет? В этом тоже есть какая-то тайна. Я обожаю раскрывать тайны. Когда-нибудь раскрою и эту.
Дядя Зак меня всегда защищает. Он говорит, что я не блондинка, а кошка, как Ассар. Она тоже была кошкой, но умела прикидываться блондинкой. Когда дядя упоминает Ассар, он потом долго грустит. Здесь тоже какая-то тайна, которую я пока не понимаю. У дяди много тайн. Когда нибудь я разгадаю их все.
Одну тайну я разгадаю уже завтра. Сегодня папа вернулся с работы очень взбудораженный и что-то сказал маме. В доме сразу поднялся переполох, - началась уборка, к которой подключили и меня. Я не осмелилась спросить в чём дело, но никто мне не мешал развесить уши, что я и сделала. Я нагребла в совок кучку пыли из гостиной, помчалась на кухню и принялась сосредоточенно возиться с мусорным ведром.
Родители, не обращая на меня внимания, продолжали разговор:
- Почему ты уверен, что он прилетит сегодня ночью?
- Потому что он уже в столице. Наши только что вернулись. Они видели его «Драгон» у грузового терминала в Аджере.
- Они могли ошибиться.
- Не могли. Такой красавец один на всю Туманную. Его ни с чем не спутаешь. Назови ещё хоть один самолёт с четырьмя моторами.
- Откуда мне знать, ты же у нас авиатор, а не я.
- Их всего три. Но только «Драгон» - с двумя хвостами. Ребята его опознали сразу.
- Но на чём он прилетит? Наш рейс уже здесь, назад в Аджер они полетят только через две недели. Или местные рейсы им уже отменили?
- Нет пока. Второй всё ещё в ремонте, которому конца не видно. Корпус уже подшаманили, но для мотора до сих пор ни одной запчасти не достали. Так что «Звезду Иссура» ещё будут долго гонять по провинции.
-Значит - транзитный?
- Вряд ли. Спирта лишнего ещё нет, не сезон. Все это знают. Чего им сюда сворачивать? Я так думаю, он к нам прямо на «Драгоне» заявится.
- Что-то я сомневаюсь. Его «Драгон» здесь не сядет. Сишком большой.
- Почему - нет? Зак на пень сесть может, за ним такая слава водится. Если ты помнишь, он это уже раз проделал.
- Что, сел на пень?
-Нет, сел у нас в Иссуре.
- Так то был «Гриффон».
- Это просто старое название. После капитальной перестройки он назвал его «Драгоном». Он подробно рассказывал, но ты же никогда не слушаешь.
- Я не помню, мне это неинтересно. Ты же знаешь, как я отношусь к самолётам. Это просто самоубийство.
- Можно подумать, у нас есть другое средство транспорта.
- В Адоне есть корабли и дорога. Мы тоже можем построить дорогу и корабли.
- В Адоне есть море и нет болот. А по Иссуру корабли до Аджера не дойдут. Завязнут в болотах на пол-пути. Уже пробовали. Все потерялись в джунглях. Даже мачт не видно.
- В Адоне есть болота, и даже очень много. Болота есть везде.
- Там, где есть болота, нет дорог. Посмотри карту Адона.
- Да черт с ней! Нет - так нет. Какая мне разница? Ты мне лучше скажи, отчего ты уверен, что он прилетит именно сегодня? Может у него дела в столице?
- У него всегда дела в столице. Ты же знаешь Зака, - он без попутного груза не летает. А попутный груз всегда найдётся. Я даже знаю, что он приволочит сегодня. Это будет наш долгожданный трактор и новый мотор для малого тарантаса.
- Трактор собирались приволочь по частям. А на новый мотор в казне нет денег.
- Если его уже разобрали, он припрёт все части сразу. А за мотор выложит свои. Зак всегда возит с собой полный сейф капусты. К тому же у него кредит во всех столицах.
- Ага, а потом засадит весь Иссур в долговую яму.
- Чушь! Зак никогда никого не подставляет. Потому ему все доверяют. Он человек слова. Он сказал, что будет у Багиры на дне рождения, значит, будет. Завтра день рождения. Жди Зака сегодня. Точка... Агу! Оставь ведро в покое! Выбрасывай мусор во двор. Гроза собирается, за минуту всё смоет.
Это уже мне. Я даже не заметила, что сижу на полу с раскрытым ртом и пялю глаза на родителей. Дядя Зак приезжает на мой день рождения! И завтра я узнаю одну из тайн.
Когда он улетал последний раз, я провожала его на ародроме. Мы болтали о том, о сём, пока в самолёт грузили аппетитно пахнущие ящики с копчёными змеями и вялеными кроками, а потом, когда пилот высунулся из окна кабины и крикнул, что пора лететь, дядя Зак поцеловал меня в лоб и сказал:
- Ну, бывай, моя красавица!
Я очень удивилась и спросила, что значит красавица?
- Узнаешь в день рождения, - загадочно ответил он и неуклюже полез в самолёт.
Да, наш корявенький «Звезда Иссура» - явно не его размерчик. Под свои внушительные габариты он построил «Драгон», - самый большой и красивый самолёт на Туманной. И завтра я увижу этого чудо-дракона своими глазами.
Великий Атей! Сколько же чудес я увижу завтра, в свой третий день рождения? Но главное - я снова увижу своего дядю Зака!
Ясен пень, - сегодя заснуть я уже не смогу...
2. День Дракона.
К полудню уборка закончилась вместе с грозой. Я попыталась выйти во двор, но потоки воды всё ещё бурлили под сваями дома, скатываясь по крутому берегу Иссура и исчезая в густом тумане. Тогда я забралась на чердак и, поудобнее устроившись в куче сена, раскрыла большой атлас Туманной. Меня манили загадочные дальние страны и, особенно, Адон, растянувшийся вдоль южного берега великого Зелёного Моря. Там жил мой дядя Зак, и там жила Эдрат, с которой он был связан каким-то секретным контрактом.
Кто такая Эдрат, я пока не знаю. Это мне ещё предстоит раскрыть. Видимо - какая-то очень могущественная дама. На первой странице атласа отпечатана таинственная фраза: «Издание 27-е. Контролируется и обновляется ЭДРАТ».
Большой Атлас Туманной - самая дорогая и важная книга. Если эта Эдрат её контролирует, значит она всесильна. Я так думаю. И если мой дядя ей подчиняется, значит она всемогуща. Потому что мой дядя Зак - самый независимый человек на Туманной. Это знают все, кто знает его..
Эдрат даёт ему какие-то задания, которые он выполняет. Когда он летит по заданию Эдрат, он не берёт левого груза. И возвращается всегда пустой, хотя летает куда-то очень далеко. Однажды он показал мне в Атласе свой последний маршрут. Он весь проходил по белым листам, на которых были нарисованы одни вопросики. Наверно он очень боится эту Эдрат, если выполняет такие глупые задания. Но папа сказал, что там он рубит много капусты. Мне это непонятно. Как можно что-то рубить там, где нельзя приземлиться?
Как-то дядя пошёл со Шлёмой на рыбалку на Иссур и там рассказал ему про эти странные полёты. Я потом пыталась заставить Шлёму пересказать мне всё дословно. Но Шлёма - круглый балбес. Он смог запомнить только одно слово - «триангуляция». Это слово мне иногда слышится во сне, но я пока не решилась спросить дядю, что оно значит. Это пока впереди.
...Я почувствовала что задыхаюсь и открыла глаза. Меня придавил тяжёлый атлас. Он был раскрыт на белой странице с вопросиками. Я выбралась из сена и выглянула в окно. Туман был уже совсем рассеяным, и я увидела серебристую поверхность Иссура. День клонился к вечеру, делать было нечего. Я решила сходить в школу.
Мне повезло, - в школе дежурила младшая учительница. Она имела право принимать географию. Память у меня хорошая, и я с блеском сдала на «отлично», безошибочно перечислив названия всех трёх стран на Туманной. Я ещё хотела сдать технологию спирта, но она махнула рукой и сказала, что за спирт и так зачёт поставит, причём попросила, чтобы я это обязательно передала родителям дословно. Наверно она очень мной гордилась, я думаю.
Мы вышли вместе из школьного бунгало и пошли по тропинке к Иссуру, - наши дома были неподалёку. Неожиданно я решилась, и спросила знает ли она кто такая Эдрат.
Она удивилась и спросила, откуда я взяла такое странное женское имя. Я сказала, что из Атласа. Она махнула рукой и сказала, что в Атласе пишут только названия, а не имена. Кажется, это город в Адоне. Я не стала спорить. Я и так знала, что есть лишь один человек, способный ответить на такой сложный вопрос, - моя дядя Зак. Что ж, вооружимся терпением. Терпение всегда вознаграждается. Так говорит старшая учительница.
Дома была мама. Она уже вернулась со второй смены. Кого она там сменяет? Она же единственный бухгалтер на плантации.
Папа ещё был на работе. Он заправлял «Звезду Иссура», которая завтра снова уходила в рейс с грузом для змееловов. Здорово! Завтра будут копчёные болотные удавы. Вкуснейшая штука. А может даже и кроки. Кажется, уже сезон.
Я стала проситься в аэропорт к папе, но мама сразу меня раскусила:
- Нечего тебе там дрянью дышать! Когда дядя Зак прилетит, тогда и побежишь. Не бойся, не прозеваешь. Ты его задолго услышишь. Рёву будет - на всю Иссурскую Пущу. Лучше помоги мне на завтра стол готовить.
Мы стали готовить праздничный стол. Праздник намечался двойной: - прибытие дяди и мой день рождения. Эта занимательная возня заняла у нас целый вечер. Когда мы закончили, были уже сумерки. В небе осталась одна Бага, - она во второе лето вообще не заходит. Светит она так слабо, что почти не пробивает облака. Но сейчас висел светящийся туман, который окрашивал всё вокруг призрачным серебристым цветом. Было очень красиво и тихо.
Мама, наконец, сжалилась надо мной:
- Ладно, беги уж к папе. Он, вероятно, останется ночевать в порту, встречать Зака. Заодно проследи, чтобы он не заправился больше, чем «Звезда Иссура». А то заснёт прямо под крылом и застудит себе всё хозяйство. Тогда вообще от него никакой пользы не будет...
Долго меня уговаривать не надо было. Я помчалась в аэропорт как угорелая. Как он может застудить хозяйство? Спирт летом не замерзает...
Папу я нашла без труда. Мама как в воду глядела: он сидел под крылом «Звезды Иссура» прислонившись к колесу, прямо на мокрой траве, и во всё горло распевал песню. От него за версту разило самолётами.
Я подпрыгнула, уцепилась за край брезента, свисавшего с крыла, и задрыгала ногами. Как обычно, мой приём вскоре сработал и я шлёпнулась вниз, волоча за собой огромное полотно, которое тут же накрыло меня с головой. Я выбралась из под него и отряхнулась.
- В натуре - кошка! - уважительно прокомментировал папа.
Я помогла ему подняться и дойти ко кучи брезента. Папа рухнул на него как попало, а я разбежалась и запрыгнула на самый верх. Так мы и лежали, прислушиваясь к ночной тишине.
Вскоре я начала замерзать. Сырой туман пробирался через мою лёгкую одёжку до самой кожи. Я скатилась вниз и свернулась у папы под мышкой. Там было тепло и уютно. Запах самолётов начал дурманить мне голову и глаза стали слипаться.
- Ну где же он? - сквозь сон пробормотала я. - Ты ничего не слышишь?
- Авиация, дочка, это такое дело... - начал было папа, но вдруг замолк.
Сквозь последние зарницы сознания до меня донёсся его храп. Мы отключились одновременно.
Мне снилось, что я большая чёрная пантера. Что я сижу на огромном раскрытом Атласе и тщётно пытаюсь сцарапать вопросики с белых вощённых листов. Я продирала огромные дырки, но под ними появлялись другие вопросики. Тогда я перепрыгивала на другой лист, и пыталась снова. Но всё повторялось сначала. Белые листы разлетались в стороны и скрывались в тумане. Это сводило меня с ума. Я рычала и прыгала как очумелая.
Потом я увидела дядю Зака. Он сидел ко мне спиной и кидал вопросики в большую кучу возле своих ног. На белых листах вокруг него начинал проступать какой-то рисунок. Я подкралась поближе и поняла, что это карты. Я замерла как завороженная и стала наблюдать, как он походя отдирает вопросики. Кажется, он даже не прикасался к бумаге. Он просто держал в руках какой-то прибор и описывал им большие треугольники, касаясь бумаги лишь по углам.
- Триангуляция! - прошептала я.
- Не без того, - ответил дядя не оборачиваясь. - С такой прецессией и нутацией, как у Туманной, да ещё в системе тройной звезды, другого способа просто нет. Только триангуляционные радиомаяки могут решить проблему.
Его слова околдовали меня. Я чувствовала прикосновение какой-то волшебной тайны, но не могла произнести ни слова. Я только мурлыкала и урчала. Чёрт, да ведь я просто не знала таких слов! Это был чужой, но страшно завораживающий язык.
- Эдрат... - выдавила я.
- Да. Этим она сейчас и занимается, - кивнул дядя.
Я завертела головой, силясь увидеть Эдрат. Я чувствовала её приближение.
- Эдрат - это твоё будущее!.. - неожиданно добавил дядя Зак.
Я не поняла, к кому он обращается, и задрала голову. Прямо на меня падал огромный огнедышащий дракон, широко расправив крылья и выпустив далеко вперёд мощные когтистые лапы.
Шерсть встала у меня дыбом, я выгнула спину дугой и громко зашипела. Сердце начало бешено биться в груди, ужас парализовал меня. Я лишь успела заметить, как вокруг растворяются белые листы и вопросики. Куда-то исчез дядя Зак. Остался только чёрный дракон, бесшумно падающий на меня из светящегося тумана. Я не могла оторвать от него взгляд. Он приближался и вырастал до невероятных размеров.
Я вдруг поняла, что дракон не дышит огнём. У дракона полыхали глаза. И почему-то они были на крыльях. Дракон плавно отвернул в сторону, коснулся лапами земли, побежал ко мне, закрывая весь горизонт и, вдруг, остановился. Глаза его погасли. Я услышала стихающий рёв мощных моторов.
У меня почему-то застучали зубы. Я почувствовала, что окоченела и окончательно проснулась. Рядом, как ни в чём не бывало, сладко похрапывал папа, источая мощный запах авиации.
А прямо передо мной, в молочном предрассветном тумане, стоял огромный белый четырёхмоторный самолёт с черным кругом на носу, тихо шелестя винтами. На его борту красивой крупной вязью было написано «Dragon». На нижней плоскости крыла была тоже видна какая-то крупная надпись кроваво-красного цвета. Надпись была в тени, в глазах у меня двоилось, и я никак не могла её прочитать.
Я несколько раз сожмурилась и протёрла глаза ладонями. Вроде, прояснилось. Я снова задрала голову и посмотрела на крыло, заслонившее полнеба. Мне показалось, что буквы слегка светились. Неожиданно первые лучи восходящих Близнецов пробились сквозь туман, побежали по траве светлыми сполохами и заглянули под крыло. Надпись вспыхнула флюорисцирующим алым цветом и я обомлела. Надпись гласила: «ЭДРаТ-01».
Боковым зрением я увидела, что чёрный круг на носу приобретает очертания какого-то рисунка. Я медленно повернула голову, уже понимая, что увижу что-то знакомое.
Это была огромная эмблема в круге из каких-то слов. На эмблеме был изображён огнедышащий дракон, атакующий чёрную пантеру. Я наклонила голову и стала медленно читать надпись вокруг эмблемы. Она была написана золотыми буквами в чёрной окантовке:
«Экспедиция Дальней Разведки Туманной».
Надпись заколыхалась и начала расплываться. Я провалилась в темноту, с последней мыслью, что я открыла какую-то важную тайну.
Когда я снова открыла глаза, надо мной стоял дядя Зак и широко улыбался. Он был похож на огромного циркового медведя в своём лётном костюме. Рядом со мной сидел папа, уставившись на дядю с явным недоумением.
- Ну, привет, именинница! - сказал дядя Зак.
- Чёрт, как это мы тебя прозевали? - сказал папа, с трудом поднимаясь с брезента.
Дядя повернулся к нему, потянул носом и нахмурился:
- И ты дышал этим на ребёнка всю ночь!? Ну ты даёшь, «ПАПА». То-то у неё такие глазищи осоловелые!
Я посмотрела на его куртку. На груди красовалась круглая эмблема. На ней был изображён чёрный дракон. Вокруг шла какая-то надпись. Я не стала её читать, я уже знала, что там написано. Странно, я смутно помнила эту куртку. Ведь он всегда приезжал в ней. И на ней всегда была эта эмблема. Просто он никогда не надевал её днём. Днём ведь жарко.
Ошеломляющее предчувствие всколыхнулось во мне снова: сегодня я открою много тайн! Сегодня - день Дракона. И Чёрной Пантеры... А я - кошка... Нет, уже не кошка! Сегодня мой день рождения. Сегодня я стану взрослой. Чёрной Пантерой.
И тут до меня дошло: Дракон прилетел за Чёрной Пантерой! Дядя Зак прилетел за мной.
Оцепенение сдуло с меня как ветром. Я бросилась ему на шею:
- Дядя Зак!..
Он оторвал меня и посадил себе на плечи:
- Пошли домой, нам всем надо проспаться.
- Как ты долетел? - спросил папа, набрасывая мне на плечи свою штормовку, насквозь пропахшую авиацией.
- Промазал на сотню миль к западу и писал круги всю ночь, пока не нашёл ваш маяк. Надо бы накидать в этих краях ещё несколько штук, но в планы ЭДРАТа это пока не входит. У нас не хватает маяков даже на крупную сетку.
- На тебя не похоже. Как ты мог так промазать?
- Гроза. Охренеть какая мощная. Давно уже в такую не попадал. Всю Иссурскую Пущу накрыла. Пришлось обходить её сверху, и она отрезала меня от маяков. Разряды полностью задавили сигналы. А куда ветер гонит - не понять. Облака - до горизонта.
- А звёзды? Они ж для тебя, как пальцы на руке вроде?
- А что тольку? По Баге было бы ещё проще - она сейчас не заходит. Да ведь орбита у Туманной как пропеллер вертится, а ось - как поддавшая юла. Постоянных таблиц не составишь - слишком сложная кинетика. Наш Верховный Жрец пока только репу чешет.
- Выключить эту Багу пора. Всех с толку сбивает. Мелочь пузатая. Ни света, ни темноты. Только мешает.
- Да, неплохо бы, - рассмеялся дядя Зак, - да только не по нашим силам. С этим даже Земляне не справятся. Кстати, я привёз тебе трактор. Больше не будешь корячиться под тачкой с бидоном.
- Весьма кстати. Я на твою махину бидоном за всю жизнь не натаскаю.
- А на мою и не надо. Мне ещё назад до Аджера с головой хватит. У вас всё равно столько нет.
- Для своих всегда найдётся. У нас плантация - будь здоров! Просто запасать некуда. Всё даром пропадает. В сезон даже на землю сливаем. В Иссуре потом рыба на хвостах гуляет. Ну и народ, понятное дело, - тоже. А трактор в сборе или по частям?
- В сборе. Своим ходом в «Драгона» загнал вместе с прицепом и бочкой.
- Мы же бочку не заказывали! Нам за неё платить нечем.
- Знаю. Я все ваши заявки просмотрел. За бочку и мотор для вашего кукурузника я сам расплатился.
- Чёрт!.. Много?
-Мелочи. Я натурой. Приволок большую партию Атласа. 28-е издание. В Аджере его пихать выгодно, - он там на вес золота.
- А нам привёз хоть один?
- Вам он не нужен. В этом издании северная Атея не обновлялась.
- Дык, слушай, разгрузить бы надо...
- Успеем. Проспимся и днём разгрузим. Куда оно, нафиг, денется?
- «Звезда Иссура» утром в рейс уходит. А ты всю полосу занял.
- Нет там полосы. Трава везде одинаковая. Объедут. Флажки им чтоль нужны? В глубинке и без них обходятся... Надо бы ей косу заплести, что ли? Такую гриву отрастила, до колен уже. Я через эту занавеску ни черта не вижу. Не продувается даже.
Я приподняла голову и обмотала волосы вокруг шеи. Я уже давно дремала под их мерную убаюкивающую беседу, уткнувшись носом в большую дядюшкину лысину.
- Дык постричь может лучше, а то скоро наступать на них начнёт, - сказал папа.
- Жалко как-то. Такая грива роскошная. Точно как у Ассар была. На мать как две капли воды стала похожа. Только уж очень худая. Голодом вы её морите, что ли?
- Где ж её откормишь, - она ж на месте ни минуты не сидит. Носится, как вожжу под хвост защемивши. Да ладно, скоро уж похорошеет. Время подходит на парней поглядывать. Сколько ей по земным меркам, двенадцать?
- Четырнадцать. Один на Туманной - четыре года и восемь месяцев Земных.
- Как ты всё это можешь помнить?
- Не забывай, я там родился. Меня увезли оттуда в её возрасте. Может и правда постричь? Будет похожа на египетскую фреску.
- Ну это мне уже вообще ни о чём не говорит. Я земной истории не знаю.
- Постригите! - пробормотола я. - Я хочу быть похожей на моего дядю!..
И я окончательно заснула, подложив под щёку его большую мудрую лысину.
3. Спящая красавица.
Проснулась я в своей кровати. В окне сияло ярко-белое небо. Близнецы шпарили во всю, прожигая насквозь клубящиеся облака. От тумана и след простыл, а над Иссуром висели две роскошных радуги. Где-то за ними в облаках была полынья, а в ней - волшебное голубое небо. Был самый разгар второго лета Большой Зимы. Скоро полыньи начнут появляться чаще, и все кинутся загорать. Второе лето - мой любимый сезон года. В моей жизни оно наступает в четвёртый раз, но самый первый я не помню. Зато его помнят мои родители. В то лето они прозвали меня Агу.
Я повернулась к гардеробу и обомлела: на двери висело огромное зеркало в полный рост! А на нём - шикарное чёрное платье, к которому была приколота открытка! Мало того - под зеркалом стояли чёрные туфельки на высоких тонких каблуках...
Я подбежала к зеркалу и раскрыла открытку. Там было написано: «С Днём Рождения, моя красавица! Твой дядя Зак».
Мой Дядя Зак! Ну откуда он всегда знает мои самые сокровенные мечты?!..
Я схватила платье и туфельки, вскочила на кровать и начала прыгать и вопить от радости. На шум прибежала мама. Оценив обстановку, она отобрала у меня дядины подарки и сунула мне полотенце с мылом:
- Быстро на горшок, потом в Иссур и вымыться хорошенько с головы до пяток. Потом завернёшься в полотенце и хорошенько просушишь волосы на ветру. Потом сюда, - будем стричься. Дядя Зак дал точные указания, как тебя оформить к празднику. Кстати, он ещё мне вручил целый пакет «штукатурных принадлежностей». Я ещё не открывала. Будем вместе разбираться.
- А где дядя Зак?
- С папой «Драгона» разгружают. Носятся на тракторе по всему Иссуру. Уже два раза сюда приезжали. Вон, целую кучу барахла навезли.
- А когда ещё приедут?
- Кто их знает. Мужики ж как дети. Пока трактор не сломают, не успокоятся... И смотри, чтоб уши не продуло! - крикнула она мне вдогонку.
Вода в Иссуре была ещё холодной после вчерашней грозы. В Большую Зиму она вообще редко прогревается. Купаться можно только во второе лето, да и то - в конце. В Аджере - другое дело. Там купаются каждое лето. Но Аджер на тысячу миль южнее, там Иссур уже тёплый.
Я решила поберечь мыло для своей гривы и сначала нырнула в «парилку» - мелкий заболоченный заливчик вниз по течению, за купальней. Вчерашняя гроза взмутила ил, и я сразу завязла в жидкой тёплой грязи. Проплыв под грязью метров десять, я вынырнула, отплевалась и осмотрелась. Рядом лежал маленький крок и с подозрением пялился на меня. Я медленно протянула к нему руку и высунула из воды кончик пальца. Крохотный хищник широко раскрыл розовый ротик и вцепился. Я поймала его второй рукой:
- Ага, попался! Что, хотел сожрать меньшенького, а попал на обед большенькому? Это тебе твой первый в жизни урок. Учи диалектику, дурачок! А не то через годик мы тобой по-настоящему пообедаем.
Я отпустила его, и он быстро зашлёпал лапками по грязи, в ужасе удирая подальше.
Кстати, надо не забыть завтра сдать «Диалектику живой природы» и математику. Тогда аттестат у меня в руках, и я закончила школу. Могу поступать в институт или работать. Или поехать в Аджер, поступить в третий класс и получить степень бакалавра. Буду учёной, как мама.
Нет, я не буду гадать. Я знаю, кто будет решать мою судьбу. Дядя Зак приехал не просто так. День Рождения - это повод. У меня большое предчувствие.
Во мне проснулся охотничий инстинкт. Я стала оглядываться в поисках жертвы. Вскоре я заметила молодого болотного удава, больше метра длиной. Самый подходящий размер. Я таких крупных еще не ловила, но я расту, и мои жертвы растут вместе со мной. Я подкралась к нему поближе. Удав зашевелился, я замерла. Отличный экземпляр, с руку толщиной. С мою руку, разумеется, не с дядину. Он, видно, давно грелся у поверхности. Грязь с его спины уже стекла, и я видела его красивую лимонную шкуру с большими чёрными пятнами неправильной формы. «Тигровый» удав. Чёрт, это трудная добыча. Он очень шустрый и к тому же больно кусается.
Я медленно подкрадывалась всё ближе. Удав занервничал. Я была уже рядом, но дотянуться ещё не могла. Я нащупала ногой затопленную корягу и стала медленно на неё забираться.
Удав задрал голову и начал осматриваться, трепеща язычком.. Я набрала воздуху и опустилась в болото по самые глаза, балансируя на коряге.
Удав изогнулся, двинулся в мою сторону и замер. Наши глаза встретились. Глаза змеи и глаза кошки.
Говорят, взгляд змеи гипнотизирует. А как насчёт взгляда кошки?..
Удав рванулся в сторону. Но не успел. Я прыгнула первой. Болото взорвалось брызгами. Я подняла извивающуюся змею над головой и издала победный клич. Удав вертелся и силился меня укусить. Я перехватила его поближе к горлу и, расталкивая грязь, поплыла к берегу. Выгребать одной рукой было неудобно, так что большую часть пути я проделала под водой.
Я вылезла на траву, и пошла к купальне. Там, стоя на камне, я обмыла свою добычу и стала её рассматривать. Красота тигрового удава меня просто пленила. Я решила отнести его домой и спрятать в корзинке до ужина. На ужин я выйду в новом чёрном платье, обвитая тигровым удавом! Все просто упадут!..
Я запрыгнула на большой валун, поймала второй рукой извивающийся хвост, закинула удава себе на шею и принялась принимать разные позы. Голая, покрытая чёрной лоснящейся грязью Адониска с жёлтым тигровым удавом на шее. Я всё еще не знала, как выглядит настоящая Адониска, но предполагала, что угадала правильно. Сегодя я определённо буду Адониской.
Неожиданно из ближайших кустов раздался сдавленный смешок и шепот. Я посмотрела туда и заметила двух малолетних сорванцов, во всю пялящих на меня глаза.
Я изогнулась пантерой и громко зашипела на них. Малышня рванула прочь, а я сопроводила их издевательским «мяу!».
Ладно, делу время - потехе час. Я спрыгнула с валуна, запихала удава в свою майку и завязала её узлом. Майка покувыркалась и притихла.
Я пошла в купальню мыться.
Дома я выпустила удава в плетённую корзинку с крышкой и навалила сверху кучу тряпок, чтобы он не мог удрать. Потом, сменив полотенце на халат, отправилась во двор сушить волосы.
За этим занятием меня и застали дядя Зак с папой, въехавшие во двор на своём новом тракторе.
- Ага! - Сказал дядя Зак. - Наша именинница уже проснулась.
Папа заглушил трактор.
Я бросилась к ним:
- Папа! Дядя Зак! Спасибо за подарки!
Я не заметила, что полы халата распахнулись.
- Упс,... - смущённо сказал дядя Зак, - кажется, ей надо было ещё купить рейтузы...
- ...и лифчик, - добавил папа, проявляя к увиденному откровенно деловой интерес.
- Ты полагаешь? - спросил дядя Зак, поднимая бровь.
- На вырост, - уточнил папа.
- Хм... В любом случае это можно сделать только в Аджере. Ладно, прошвырнёмся с ней там по лавкам по дороге.
Я сильно покраснела и запахнула халат поплотнее. Папа с дядей переглянулись и усмехнулись.
- Первый раз вижу чтобы она краснела, - сказал папа.
- Взрослеет, - многозначительно ответил дядя Зак.
- На здоровье, дочка, - ответил мне папа.
- Я ослеплён твоей красотой, божественная Багира! - вдруг очень серьёзно сказал дядя и галантно поцеловал мне руку.
Я выдернула руку и покраснела ещё больше. Дядя дал мне лёгкий подзатыльник и улыбнулся, а папа от души заржал.
- Ничего, научишь! - сказал он, хлопая дядю по плечу, и они пошли в дом, нахально хихикая.
Я осталась стоять в растерянности. Что-то я определённо делала не так. Я начала злиться на дядю. Раньше он никогда не поднимал меня на смех.
И тут до меня дошли его слова.
В Аджере? Прошвырнёмся по лавкам? По дороге?..
По дороге - куда? Дорога идёт только до плантации.
До Аджера можно добраться только на самолёте. Я никогда не была в столице. Я никогда не летала на самолёте. До Аджера - день лёту. И это - по дороге? Аджер далеко на юге. Куда ведёт дорога через Аджер? Ещё дальше на юг.
Я мысленно разложила перед собой Атлас.
Дальше на юг - Великие Болота Иссура. За ними - Южный Денелан, дельта Иссура и столица Денелана - Пальмира на северном побережье Зелёного Моря. Потом тысяча миль над морем, и Адон. За ним Великие Адонские Горы. За ними белые листы с вопросиками. Там ничего нет.
Неужели в Адон?!..
Не может быть! Это же тысячи миль, это на другом конце Карты. И это очень длинная дорога. И очень дорогая дорога. По такой дороге не летают на летние каникулы. По такой дороге улетают надолго. Иногда - навсегда.
Знает ли об этом папа? Папа знает. Они уже всё давно решили с дядей Заком.
Мама? Конечно, знает. У папы от неё нет тайн.
Шлёма? Увы, Шлёма тоже знает. Они с папой очень близки.
Выходит, не знала только я. Предчувствовала, догадывалась, но...
Мне стало грустно и обидно. Все знали, но не удосужились мне сказать.
Блондинка. Дурочка. Я теперь знаю, что значит это слово.
Я зашмыгала носом. Наверно, простудилась на ветру. Волосы уже сухие. Я повернулась и пошла домой.
...Сначала надо мной работала вся семья. Меня стригли. Больше всех усердствовал Шлёма. Он бегал вокруг и орал, что меня надо постричь ёжиком.
Вскоре Шлёму выгнали.
Потом слово взял папа и сказал, что надо обрезать до пояса и заплести косички по бокам.
Папу тоже выгнали с позором.
Потом выступила мама и заявила, что мне надо завить кудряшки, как у неё.
Дядя сказал, что такое может прийти в голову только блондинке. Мои волосы для кудряшек не подходят. Они слишком жёсткие и прямые.
Тогда я взяла слово и спросила, почему никто не интересуется моим мнением. Им тут же поинтересовались. Это было для меня полной неожиданностью. Своего мнения я, к несчастью, не имела, так что сказать мне было нечего. Я испугалась, что меня тоже выгонят, но меня почему-то простили.
Мама несла всякую чушь, но дядя не мог её выгнать, потому что ей предстояло исполнить задуманное.
Дядя имел конретный имидж шедевра в голове, но никак не мог задвинуть этот имидж маме.
Вернули папу, как специалиста по общению с мамой. Папе удалось частично втолковать маме - как, но не удалось - сколько.
Тогда дядя послал Шлёму за линейкой и мелом. Шлёма приволок кусок плинтуса и тазик с побелкой.
Дядя чертыхнулся и велел обмотать меня тряпками по самые уши. Потом распустил мне волосы по-кругу, так что я перестала что-либо видеть. Потом он взял в руки кисть и плинтус, обошёл меня со всех сторон, обмазал краской и заявил:
- Всё белое - отрезать.
Мама охнула и приступила к работе. Когда она закончила, вызвали Шлёму.
Мужики долго смотрели молча, потом Шлёма не выдержал и прыснул. Папа почесал репу, а дядя смутился.
Мама пылала гневом. Я покорно смотрела через дырку для глаз. Обстановка начала накаляться.
Первая не выдержала мама:
- Теперь осталось только под горшок!
Дядя встрепенулся:
- Правильно! Всё гениальное - просто. Шлёма, тащи горшок.
Горшок напялили мне на голову, и дядя сказал:
- Значит, так: от уха до уха - под горшок. Сзади - не трогать.
Мама долго смотрела на горшок и вдруг сказала:
- Всё! Я поняла. Валите все отсюда и не мешайте мне.
Она сняла горшок и долго расчёсывала мне волосы, прихватывая их скрепочками. Потом снова нацепила горшок, подровняла его, и выполнила задуманную дядюшкой операцию. Потом она сняла горшок и поколдовала ещё. Наконец она удовлетворилась своей работой, смела отрезанные волосы и размотала меня.
- Вставай! Руки - вверх! - она надела на меня платье.
-Садись! Ноги вверх! - она напялила на меня туфли.
- Вставай! Руки в стороны! - она чего-то там поправляла. - Руки по швам!.. Два шага вперёд!.. Круу-гом!..
Вошёл дядя Зак. Мама продолжала командовать, я тупо выполняла команды.
- Ты случайно не служила в армии? - с удивлением спросил дядя. - Ты сейчас похожа на сержанта.
- Я два года отслужила в полиции в Аджере. И, между прочим, дослужилась до сержанта. А что такое «Армия»?
- То же что и полиция, только ещё тупее. А что ж заставило тебя уйти из полиции? Тебе это очень идёт.
- Мне хватило той истории. Потом твой друг заделал мне Леми, и мы поженились. Я сказала ему что не выйду замуж за лётчика, а он мне поставил встречный ультиматум. Я пошла в третий класс без экзаменов, по полицейским льготам, отучилась год и сдала на бакалавра по экономике... Как будто ты всё это не знаешь!
- Я не знал, что Йети уволился из ЭДРаТа из-за тебя.
- Ну уж прости. Та катастрофа тебя ничему не научила. Тебя не научила даже вторая. Теперь ты готовишь ей судьбу Ассар.
Дядя Зак замолчал и посмотрел на меня. Я переводила взгляд с мамы на дядю и пыталась осмыслить услышанное.
- О чём вы говорите? - спросила я с подозрением.
- Так, о всяком. О былом... - ответил дядя. И вдруг хлопнул в ладоши. - Время украшать ёлку игрушками. Вот пакет с побрякушками, вот пакет со штукатуркой... В смысле - с парфюмерией. Знакомая стюардесса с «Кросс-Денелана» подсобила затариться в Пальмире. Ввёл в курс дела, и она оказала мне любезность.
- Как я понимаю, расплатился ты с ней привычным способом.
- Какое хамство! Не при ребёнке же!..
- Ну да! Я, наверное, единственная, на кого ты не бросался.
- Я уважаю выбор моих друзей и никогда не мешаю им ковать семейное счастье. И потом, я не люблю парашютисток... Но если бы я тогда знал, из-за кого лишусь напарника, тебя бы не было в команде.
- Это был мой последний прыжок... Это что?
- Тушь. Ресницы мазать.
- Надо же, что теперь стали делать! По-моему, ей не надо.
- Тебе виднее. Моей пальмирской подружке шесть лет. Делай скидку.
- Ого! Такого навороченного маникюрного набора я ещё не видала. Нет чтобы мне подарить!
- Йети тебе подарит, не волнуйся. Про тебя не забыли. Он мне в прошлый раз метровый список дал... Между нами, разумеется.
- Извини, не удержалась. Я всё же женщина... А не поехать ли нам в отпуск в Пальмиру?..
- Не надо было выдёргивать его ЭДРаТа. Летала бы куда хочешь. А так вам и до Аджера не наскрести. Я, конечно, могу вас подбросить до Пальмиры, но назад я теперь только через год планирую, когда у Баги практика начнётся. Я под это дело собираюсь выбить радиоразметку Северного Иссура. Давно, кстати, пора. Я вон в этот раз едва не заблудился. Йети тебе уже рассказал? Как только ваши тут разбираются?..
- Святой Атей! Нет, ты определённо плохо кончишь! И ещё её на это дело собираешься тащить. Лучше уж она посидит у нас, пока ты там себе шею ломать будешь... Каким цветом красить, - розовым?
- Что красить?.. А, прозрачным мажь. Куда её красить, - она и так розовая, как поросёнок. Да, и там, в другом пакете, перламутровое ожерелье должно быть. Моя подруга сказала, что на чёрном платье - отвал будет.
- Ладно, всё, иди отсюда. Дальше мы сами разберёмся. Это уже по женской части.
Дядя ушёл.
В голове у меня со скрежетом вертелись шестерёнки. Дядя Зак везёт меня учиться? Куда, в ЭДРаТ? Что такое радиоразметка? Я полечу с дядей на практику? Откуда, из Адона? Опять через всю карту?
Я не верила своим ушам. Слишком много тайн сразу. Одни раскрываются, новые - появляются.
Какие-то две катастрофы. Снова Ассар. И ещё эта стюардесса из Пальмиры. И другие, которых мама упомянула.
Я представила прыгающую маму и бросающегося дядю. Это было ужасно...
Во мне вдруг закипело новое, незнакомое чувство. Я начинала ненавидеть дядиных парашютисток. У него есть я. И теперь я буду всё время рядом с ним. Пусть только попробуют. Пусть только... Они узнают, что такое Чёрная Пантера! Чёрный Дракон будет мой, и только мой!..
- Сюда смотри! - оборвала мои кровожадные мысли мама. - Я это делаю первый и последний раз! Дальше ты это будешь делать сама. Твой... Дядя Зак тебя этому не научит, это наше, женское дело. Хочешь быть леди - учись наводить марафет... Так... Это тебе не идёт... Ну-ка, примерим эти серёжки... Очень даже! Ну что, будем уши дырявить?..
Я чувствовала себя крайне неуютно на высоких каблуках и с растопыренными пальцами, на которых сох лак. Ноги всё время подгибались в коленях, уши противно ныли, да ещё хотелось по-маленькому. Правда, платье сидело здорово и нигде не жало.
Мама осмотрела свою работу.
- Всё, лак высох, можешь опустить руки. Расслабься.
Легко сказать! Я попыталась, и тут же непроизвольно потянулась к ушам.
- Не трогать уши! - прикрикнула мама голосом полицейского сержанта. - И улыбнись, дурочка, ты же не на похоронах!.. Ну-ка пройдись... Да расслабься ты, ради Атея!.. Ладно, смотри сюда!..
Мама пошла по комнате, смешно виляя попой. Я не удержалась и начала смеяться. Мама обернулась, крайне удивлённая, потом тоже рассмеялась.
... Когда вошёл дядя Зак, мы сидели с мамой на моей кровати и смеялись, не в силах остановиться. Я вскочила и постаралась принять надменный независимый вид. Я сделала всё как учила мама: приняла позу «стюардесса», - слегка откинулась назад, чуть согнула левую ногу в колене и упёрла левую руку в бок, повернув голову чуть влево. Глазами я мечтательно уставилась в свой гардероб.
Дядя стоял молча, медленно осматривая меня с ног до головы. Он вдруг стал каким-то очень грустным и сморщенным.
- Как две капли воды... - отрешённо пробормотал он и отвернулся.
Мама молча встала и тихо вышла из комнаты, по дороге сжав ему руку.
Я не понимала в чём дело. Дядя стоял неподвижно, отвернувшись. Я тихонько подошла к нему и осторожно взяла за руку, пытаясь поймать его взгляд. Но он рывком развернул меня, взял сзади за плечи и подвёл к гардеробу. Потом протянул руку и захлопнул дверь. Я оказалась прямо перед зеркалом. А в зеркале...
А в зеркале стояла совершенно чужая и сказочно-красивая черноглазая женщина. Я не могла оторвать от неё взгляд. Чёрные волосы, падающие за плечи, прямая чёлка, загадочные чёрные глаза, маленькие платиновые серёжки в ушах, чёрное облегающее платье с глубокими разрезами, короткое жемчужное ожерелье вокруг шеи, тонкий серебристый пояс на талии, элегантные туфли на высоком каблуке...
Я смотрела и не верила, что это - я. Мне было совершенно непонятно это чудо преображения. Я начала постигать тайну дядиных слов. «Моя красавица»...
Я молча смотрела на женщину в зеркале. Она смотрела на меня. И вдруг до меня дошло, что у неё очень потрясённый вид. Это расслабило меня, и мы улыбнулись друг другу. Улыбка преобразила её. Из надменно-гордой пантеры она вдруг стала ласковой домашней кошкой. Я протянула руку и дотронулась до её руки. Она была твёрдой и холодной. Я перестала улыбаться, и моя противница снова превратилась в пантеру. Она оттолкнула мою руку.
Я повернулась к дяде. Он стоял сбоку и смотрел сквозь меня.
- Кто это? - спросила я.
- Ассар, - глухо ответил дядя Зак, повернулся и пошёл к двери.
Я смотрела ему вслед. У двери он задержался и неуверенно обернулся ко мне, пытаясь что то сказать. Я смотрела на него в упор. Взглядом кошки. Нет, - разъярённой пантеры.
Он отвёл глаза и пробормотал:
- Твоя...
- ТВОЯ Ассар! - крикнула я, и изо всех сил ударила кулаком по зеркалу.
Зеркало треснуло. Дядя осёкся и поднял на меня глаза. Затем медленно перевёл взгляд на зеркало и сказал:
- Дурной знак. Никогда больше не делай этого.
И вышел, плотно закрыв за собой дверь.
Я посмотрела в разбитое зеркало. Там была драная чёрная кошка. По её лицу неудержимо катились слёзы.
Эх, дядя Зак! Что же ты наделал! Я так ждала тебя, я так старалась для тебя, я готова была ради тебя на всё... Даже на эти проклятые дырки в ушах... Ты ведь столько для меня значил! И я думала, что что-то значу для тебя... А ты использовал меня как вешалку. Как куклу. Как манекен. Нарядил своей любовницей, постриг и разрисовал под её портрет, навешал побрякушки...
Я открыла дверь гардероба, чтобы не видеть проклятого зеркала с этой потресканной черной куклой.
На полу стояла корзина, придавленная кучей тряпья. Я достала её, подошла к ракрытому окну, поставила на подоконник и сняла крышку. На дне, свернувшись калачиком, дремал тигровый удав. Он поднял голову, потряс язычком, и уперся в меня неподвижным взглядом.
Я смотрела на него и ждала броска. Пусть он вцепится в меня своими длинными острыми зубами, пусть обовьётся вокруг моей тонкой шеи, пусть он меня душит, медленно сжимая смертоносные кольца... Я не шелохнусь, я приму смерть, как... как... Как?..
Я растерялась. Я совершенно не знала, как надо принимать смерть. Наверно - с закрытыми глазами. На похоронах люди лежат с закрытыми глазами. Как же я умру, если я их не закрою?..
Я закрыла глаза, склонила голову над корзиной и стала ждать, вспоминая все свои обиды. Но в голову почему-то ничего не приходило, кроме мелких пакостей, которые я устраивала сама.
Ожидание смерти было мучительно. Мне стало очень страшно и я зажмурилась...
Послышался шлепок.
Я открыла глаза. Корзина была пуста. Я подняла голову и увидела в траве быстро удаляющуюся жёлтую ленту.
Тигровый удав не хотел мне зла. Он хотел домой, в родное болото. Даже ему я была не нужна. Какая-нибудь зелёная лягушка ему была во сто крат милее. Это было ужасно обидно...
Я обвела взглядом комнату и заметила большой пакет, лежащий на столике.
Я взяла его в руки. Внутри валялась всякая парфюмерия.
Я вывернула этот мусор на столик. В пакете ещё что-то оставалось.
Я тряхнула сильнее, и из бокового кармана вывалилась книжка. Это был какой-то яркий рекламный буклет. Наверное остался от той дядюшкиной стюардессы из Пальмиры. Реклама компании «Кросс-Денелан».
Чего там рекламировать? В Денелане строят самолёты для всех остальных стран. Обе эти остальные страны в состоянии купить только самые маленькие и дешёвые самолётики. Все лайнеры остаются «Кросс-Денелану». И этот «Кросс» летает из Пальмиры во все столицы. Его не надо рекламировать. У него нет конкурентов. Он один. К чему эти дурацкие буклеты? Мы такой уже читали в школе и рассматривали красивые картинки. Большие двухмоторные самолёты, элегантные стюардессы, пилоты в белых костюмах... Сказки из чужой красивой жизни.
Я вытащила буклет из-под столика и уставилась на него. На яркой обложке не было ни стюардессы, ни самолёта. Вместо этого там был какой то огромный прозрачный шар, окружённый дугами и механизмами. Внутри был шар чуть поменьше, на нём были нарисованы карты из атласа. Чуть поодаль, на какой-то высокой подвеске, крепились два маленьких светящихся шарика, а вокруг них шло тонкое кольцо, на котором светился совсем крохотный третий.
У основания главного шара стояли какие-то люди.
Сверху над картинкой золотым тиснением было отпечатано слово: «АдонИСК», а внизу, в овале, находилась эмблема: Чёрная Пантера.
Я открыла обложку. На первом листе было название: «Адонский Институт Сложной Кинетики».
Под ним шёл список учредителей. Под первым номером числился ЭДРаТ.
Я пролистала буклет. Посередине, в полный разворот, был красочный чертёж картинки с обложки, но уже без людей на переднем плане. Мелким шрифтом шли какие-то комментарии, от них тянулись стрелки к механизмам.
Под чертежом было написано:
«Священный алтарь» Адона - действующая модель Туманной, объясняющая схему зарождения атмосферных процессов на планете, в зависимости от направления осей вращения, прецессии, нутации и положения на элиптической орбите. Студенты в шутку называют её «Рожа Ветров». Модель позволяет с высокой точностью расчитывать смену сезонов года на Туманной.
Я отложила буклет в сторону. На душе было пусто.
Я бросилась на кровать, зарылась лицом в подушку и застыла.
Раскрытые тайны больше не приносили мне счастья. В них больше не было романтики. В них было или горькое разочарование, или тоска зубодробительных наук.
Подушка подо мной стала мокрой, но сил перевернуть её у меня не было. Мне показалось, что я медленно проваливаюсь куда-то. Я силилась понять - куда, но так и не успела. Я провалилась в глубокий сон...
(Окончание следует)
Про автора повести можно прочитать, кликнув на ЛИНК ниже -
Четвериков Вадим
Вайнер Ирина 
Лейшгольд Ирина 
Шиповник Сергей 
Андерс Валерия 
