Публикуется впервые

В живописи разновидностью портрета является миниатюра. В периоды расставания с любимым и дорогим человеком для многих они являлись памятным амулетом, их брали в дальние поездки, в медальонах носили на груди. Как правило, все портретные миниатюры были очень четко выписаны. И в то же время живописцы умудрялись передать в них особую, характерную черту оригинала. Сейчас на смену миниатюрам пришли фотографии, но не всегда в них присутствует цепкий взгляд  художника.

Фотографию можно сравнить с анкетой, а миниатюру - с художественным рассказом. В жизни любого человека много моментов, которые хотелось бы сохранить в памяти. У некоторых шкафы ломятся от удачных и не вполне удачных фотоснимков, но бывает, что всего лишь один портрет расскажет о человеке больше, чем все фотоальбомы, вместе взятые. Конечно, для этого нужен талантливый художник, который сможет посмотреть на натуру под определенным углом, подправить освещение и… вот получается портрет, который раскрывает человека в даже ему неведомой ипостаси. Главное в создании миниатюры и для художника, и для литератора  - подловить момент, оценить его, осмыслить и запечатлеть.

В литературе к миниатюрам можно отнести шаржи и эпиграммы. Хочу предложить вашему вниманию свои литературные портреты в виде прозаических зарисовок. В них я также стараюсь отбросить все лишнее, высветить определенную черту своего героя, его изюминку.

Как-то немецкий писатель Густав Фрейтаг сказал: „В душе каждого человека находится миниатюрный портрет его народа“. Поэтому сразу оговорюсь, что все эти миниатюры писались на территории России и о наших людях.

---------------------------------------------------- ----------

Он был на вид очень важным: важно ходил, важно говорил, важно носил все то, что было на нем надето - от очков до нижнего белья. Представлялся он тоже очень важно. Похоже, в нашей округе он был самым-самым важным. Погодите, как же его звали?.. А впрочем, это не важно.

******

 За ним водились грешки. И хотя со временем их становилось все больше, они были до того мелкие, что он не испытывал от них никакой тяжести. Все в нем: его разговор, походка, жесты - были легкими и непринужденными. Общаться с ним было так же легко и приятно. И если кто-то и называл его греховодником, то это звучало мягко и больше походило на поощрение.

******

 Характером он был резковат, порой даже крут, его постоянно бросало в крайности. Больше всего в жизни он любил баню и женщин. Жениться ему было все равно что в баню сходить. Может, потому его семейная жизнь всегда складывалась по одному сценарию: сначала жар, как в парилке, затем холод, как в сугробе.

******

 Он сначала был бдительным, потом стал мнительным, затем мнительным и бдительным. Он ходил и постоянно озирался, а из-за угла предварительно выглядывал. Кроме того, он боялся утонуть, отравиться, выпасть с пятого этажа (хотя и жил на первом), попасть под трамвай или под воздействие электрического тока. Своей мнительностью он терроризировал и себя и окружающих. Многие ему не завидовали, понимая, что жизнь у него настоящая каторга. Зависть появилась позже, когда эта каторга для него счастливо закончилась. Он умер своей смертью во сне с безмятежной улыбкой на губах.

******

 Он был крепко-накрепко к ней привязан: ее квартирой, светским положением ее родителей, материальным благополучием, которое поддерживали они же. У него были и мелкие привязанности, но очень непрочные и короткие. Зная его близко, я не сомневался, что он всегда был готов поменять старую пеньковую привязанность на новую - мягкую и эластичную. Правда, на тех же вышеперечисленных условиях.

******

Это был человек довольно противоречивый и неуравновешенный. Причиной тому была постоянная внутренняя борьба за лидерство между его головой и желудком. Печень была в оппозиции к желудку, желчный пузырь ко всем сразу, разбрасывая желчь направо и налево. Сердце болело и переживало за всех. Борьба шла с переменным успехом, поэтому он и сам менялся по нескольку раз на дню, что, несомненно, зависело от режима питания. А так как питался он нерегулярно, приноровиться к нему было сложно.

******

 Он шел вдоль Невы с гордым и независимым видом. На нем был серовато-белый плащ, относительно белая водолазка, белые с небольшими сальными пятнами штаны и белые потрескавшиеся кроссовки. В руке у него был белый полиэтиленовый пакет, в котором позвякивали бутылки, судя по нежному звуку, явно пустые. Дополняла картину хоть и небритая, но довольная физиономия обладателя этого „белого великолепия“. И не было человека, который не обернулся бы и не проводил его взглядом, думая при этом о чем-то своем. О чем? Вряд ли я когда-нибудь об этом узнаю. Сам же я определил, что наконец-то встретил счастливого человека, который, возможно, осуществил мечту Остапа Бендера. Пусть лишь наполовину - белые штаны и всеобщее внимание. А то, что вместо Рио-де-Жанейро был промозглый сумрачный Питер - это такая мелочь…

******

 Он всю жизнь играл, всю жизнь притворялся. Представлял себя то больным, то здоровым, то влюбленным, то равнодушным, то резким и грубым, то спокойным и рассудительным. Никто не знал, какой же он на самом деле, потому что он это тщательно скрывал. Настоящим он был только во сне. Понимая это, он принимал меры предосторожности - спал, завернувшись с головой в одеяло.

******

 Жизненную справедливость он постоянно подвергал сомнению на примере самого себя и соседа. Сам вот он учился хорошо, а живет плохо. Сосед учился плохо, а живет хорошо. Сам он был вежливым, культурным и обходительным, но жизнь его не радовала. Сосед был грубым, наглым и циничным, но радовался жизни на всю катушку. Так за какие же качества и за что выставляются оценки, распределяются жизненные блага и счастливые минуты жизни? И где же она, эта долбанная справедливость?!

*******

Ему не хватало всего по чуть-чуть. Не хватало искренности, чтобы стать абсолютно честным, не хватало порядочности, чтобы стать полностью благочестивым. Буквально по капле не хватало ему, чтобы стать сильным духом или наполниться до краев душевной красотой. Но у него хватало ума, чтобы не делать усилий над собой и эти самые чуть-чуть не преодолевать. Потому что он знал главное: ангел во плоти - это потенциальный клиент сумасшедшего дома.

******

 Истина витала над ним как неясное облачко, которое туманило действительность и капало на мозги. Это постоянное и близкое присутствие будоражило душу, мешало жить: мучили то бессонница, то кошмары. Он мечтал и бредил о том, чтобы поймать эту неуловимую истину, но не для того, чтобы познать ее, а чтобы поймать и забросить к чертовой матери… Но ухватиться было не за что…

******

 Он любил наблюдать за теми, кто проходил мимо, и испытывать свои уникальные способности воздействия на окружающих. Скамейка на бульваре была его излюбленным местом. Он просто сидел, и флюиды расходились от него в разные стороны, полностью окутывая или слегка задевая прохожих. Кого-то это будоражило - они внезапно вздрагивали, замедляли движение и начинали лихорадочно оглядываться. Кто-то, наоборот, ускорял шаг. Он снисходительно смотрел им вслед и после небольшой паузы вновь прикладывался к бутылке дешевого портвейна. И флюиды от него расходились с новой силой.

******

 Он с детства увлекался историей. Любил читать про знаменитые династии, где нет-нет и проскальзывали сведения о незаконнорожденных отпрысках. У него появилась мысль, что где-то в десятом колене он имеет очень знаменитых предков. Два года поисков довели его лишь до пятого колена. Но он все с большим рвением вгрызался в историю, и процесс ускорился. Всего за полгода он добрался до шестого и седьмого. Сослуживцы уже делали ставки: до какого колена он дойдет в ближайшие пять лет? Я отказался от пари. Зная его упорство, я был почти уверен, что за пятилетку он доберется до своего самого знаменитого предка - Адама.