("Антиностальгия" )

« - Те, у которых мы учимся, правильно называются нашими учителями, но не всякий, кто учит нас, заслуживает это имя».

Нет, не повезло моему сыну с его первой учительницей. А жаль! Вы спросите, почему? Попытаюсь ответить в этом небольшом рассказе - воспоминании. Вот некоторые штрихи к её портрету, как это выглядит с высоты прошедших лет.

Как - то, очень давно в нашей квартире раздался телефонный звонок. Жена сняла трубку и услышала голос учительницы нашего сына, имярек, заслуженной и награждённой орденом Ленина за успехи в своей профессиональной деятельности. Мой сын тогда был учеником первого или второго класса и особым рвением в учёбе не отличался, хотя и не был явным двоечником. Не был он и слишком активным или шумным, и в заводилах беспорядков не числился. Тем не менее, тон училки был строгим, а поводом к её сигналу родителям было употребление им выражений и слов, якобы относящихся к ненормативной лексике, как теперь говорят, а попросту матерился. Прочитавший несколько строк о моём сыне, читатель может удивиться, как это не слишком разбитной ребёнок может настолько часто или громко выражаться, чтобы учительница сочла необходимым звонить родителям. Он и по сей день не матерится, хотя ему уже за 40 и я вообще никогда от него не слышал бранного слова. Я могу, а он нет. Не то, чтобы он их не знал, но не применял. Очевидно, всё же что-то было и его уличили в таком неблаговидном поступке. Пацан ведь, несмышлёныш. Нельзя не верить учительнице.

Чтобы смягчить своё возмущение и дать передохнуть родителям, услышавшим такую трагическую весть, учительница сделала словесный реверанс и сказала, что даже не могла себе представить, что в такой культурой семье, у таких образованных и интеллигентных людей, врачей, мальчик мог так выражаться. А самым последним аргументом для поддержки, очевидно упавших духом родителей, уже пьющих, по её мнению, валидол или валерианку, стала фраза о том, что отец ребёнка, то есть я, "рядом бы не стоял с человеком, позволившем себе употреблять в речи подобные слова!"

Слушая в параллельную трубку всю эту тираду, сдерживая смех, я прокручивал в мыслях весь свой лексикон, в котором довольно часто попадались, мягко говоря, крепкие выражения. Я, естественно старался сдерживаться при детях и при посторонних, хотя последнее зависело от того, какие это были знакомые, и в каких выражениях по обыкновению шёл с ними наш разговор. Но, в любом случае, если мой сын и позволял себе некие крепкие выражения, то не я был его основным наставником, а больше - двор, друзья и школа. А ещё - летние пионерские лагеря, в которых он набирался сил, ума и общедоступного образования. Я как-то подслушал речи-выражения очередного пионервожатого, но мне хотелось верить, что он  является  исключением из числа наставников октябрят и пионеров...

А теперь по поводу того стал бы я с ней рядом либо нет. Кроме того, что она была типичной совковой конъюнктурной учительницей, её  облик, не выражал никакого интеллекта, ни в одежде, свидетельствовавшей о полном отсутствии вкуса и даже жалких намёков на элегантность, ни в речи, скудной и бесцветной, но  лишь выдержанной в идеологическом её содержании  и изобиловавшей казенными и бюрократическими выражениями.

Первое замечание, касавшееся поведения моего сына, которое вызвало у меня довольно негативную реакцию, было её требование, чтобы он, как и все ученики, продолжали писать привычными металлическими перьями, макаемыми в чернильницу, а не какими - то шариковыми ручками, демонстрирующими преклонением отстающей части нашего передового общества перед тлетворным влиянием Запада, естественно загнивающего. Помню, как сидя в её кабинете, пытался в дружеской, доверительной, откровенной беседе убедить даму в преимуществе шариковых ручек, начинавших своё победоносное шествие по планете. Ан, нет, не помогли мне мои увещевания, и даже демонстрация принесенной ручки, которых она на дух не переносила и чуралась их, как порождения нечистой силы, упорствуя в своём нежелании даже убедиться в преимуществе не бог весть какого know-how...

Мы с женой и наша дочь с любовью и уважением вспоминаем  своих первых учителей не только по их именам, а и по тем человеческим качествам, отношениям, добрым делам и знаниям, которые они нам привили. А наш сын запомнил лишь имя своей первой учительницы, так как никакого доброго следа в его памяти она не оставила, кроме этих наших мрачных воспоминаний, о чём мы ему позднее рассказали.А я поведал эту историю вам, вспоминая слова песни, которая для моего сына не столь душевна, как он любит называть многие песни его изначальной Родины:

«...Но где бы ни бывали мы,

Тебя не забывали мы,

Как мать не забывают сыновья...

Простая и сердечная,

Ты - юность наша вечная,

Учительница первая моя!»

(М. Матусовский,И. Дунаевский)