Меня зовут Маргарита, мне скоро 50 и со мной последнее время что-то странное творится. Но вначале о себе. Родилась и выросла я в Казахстане, в моем паспорте стоит штамп с пропиской в Санкт Петербурге, а живу в Испании, небольшой горной деревушке Амер. Работаю в доме у старика – вдовца: мою, стираю, убираю, готовлю еду и все такое прочее.

Все говорят, что я зануда, наверное, потому, что юмор плохо понимаю.

Жизнь заграницей, скажу вам, мелкая и монотонная. Где-то там, в Союзе, остались наши праздники, отпуска и выходные дни. Цветы к 8 марта и «Путевки в санаторий». Конечно, у нас тогда была счастливая жизнь! Не дай бог, правда, нашим детям такого счастья!

Мне кажется, наши родители были счастливей нас, а наши дети не умеют так радоваться жизни, как радовались мы.

Закончив областной пед. почти с золотой медалью, я «выскочила» замуж за лейтенанта и пошла с ним колесить по свету. Географию изучала не по карте. В конце 80-х мы осели в Питере, и я стала преподавать эту самую географию в школе.

Что с нами было в 90-е годы – не мне вам рассказывать. Что конкретно у меня? – да все как у всех. Муж лежал на диване, дочка есть просила, а я за всех проблемы решала. Вначале в няньки пошла работать, потом меня хозяева заграницу с собой повезли, а обратно с ними я не захотела возвращаться и здесь осталась. Так вот и работаю почти 12 лет то с детьми чужими, то с чужими стариками в чужих домах. Дети вырастают, старики умирают. В Амере я случайно оказалась. По объявлению в газете здесь работу нашла. Моя дочка? Да, приезжала раза два. Не понравилась ей тут. У нее в Питере своя жизнь наладилась.

Мне и раньше в голову лезли всякие мысли, но я была так занята процессом выживания, что не обращала на них никакого внимания, а теперь мою, к примеру, окна или чищу унитаз, а мысли в голове все крутятся, крутятся…очень хочется поделиться с кем-нибудь. Хорошо, что в Амере нас, бывших советских, много. Но сдружились мы трое. Вот втроем-то мы, как выпадет свободная минута, и разговариваем обо всем.

Например, сегодня, когда я в подвале картошку перебирала, то думала: в каждую эпоху на всякое поколение приходится одинаковая доля счастья, равная несчастью. У нас у всех в душе живут два сообщающихся сосуда - невидимые пузыри радости и горести. Каждый из нас знает, что, когда случается что-то хорошее и счастье натуру переполняет - аж через край брызжет, тогда мелких неприятностей не замечаешь, и наоборот. И это происходит потому, что от счастья пузырь радости надувается и сдавливает пузырь с несчастьями. А, например, если ты, как в песне Высоцкого, живешь, как свинья в загоне, то есть без радости и без огорчений, то пузыри вообще могут засохнуть – тебя даже пойло радовать не будет и не расстроит нож мясника. Но, с другой стороны, мне кажется, что пузырь счастья может раствориться от неупотребления, а вот горюшко – оно всегда при нас остается.

Рассказала я про это своим подругам, а Велка – она самая настырная, говорит: врешь ты все – я в МЕДе училась, мы там покойников потрошили: нет у нас внутри никаких пузырей кроме мочевого и желчного.

Вообще я молчунья. Меня, когда я в школе работала, дети прозвали рыбой. Хотя это, может быть, потому, что у меня глаза навыкате.

Приехали в Испанию мы каждая по своей нужде и каждая свою жизнь по-своему строит. Но все равно получается как-то одинаково.

Вопрос, что мы здесь делаем, не раз возникал у меня в голове.

 - Скажи, зачем ты сюда приехала – спрашивала я нашу долговязую подругу Настю. Она моргала глазами, на минуту задумывалась, потом тянула: не знаю…моя соседка поехала в Испанию. Работу нашла. А мы тогда сама знаешь, как жили. Макароны с луком на обед, картошка с луком на ужин. Помнишь, сыр варили из обезжиренного творога с маргарином? Хотя меня тогда мой последний муж так довел, что все равно было куда бежать: В Испанию, в Грецию, на галеры или в дом терпимости.

 - Да твоя терпимость вряд ли бы в этом доме пригодилась – опять встряла Велка. Хотя она, конечно, знает все. Она, когда в очередной раз работу найти не могла, устроилась в публичный дом. В Испании он квартирой релакс называется. Она там девушек клиентам представляла и смотрела, чтобы деньги мимо кассы не проносили. Рассказывала, что работа в публичном доме не трудная: тяжести таскать не нужно, по ночам подниматься тоже. Платят прилично. Отбой у них, как в пионерлагере, в 10 часов вечера. Оно и понятно, мужчины в основном туда семейные ходят, им домой на ужин нельзя опаздывать. А девушкам нужно выспаться, чтобы с утра привлекательный вид был.

Но почему-то она там надолго не задержалась. Честно скажу, язык у нее без костей. Иногда такое ляпнет! И приврать любит.

- А меня в Испанию любовь позвала – не устает повторять нам Велка.

Велкину любовь мы наблюдали тут, в Амере, полгода назад. Он был завзятый пьяница и голубоглазый бабник. Не отягощенный образованием и не прославившийся трудовыми подвигами. Они сошлись где-то на курорте - тогда ей в голову последний гормон ударил - собрали чемоданы и покатили на заработки туда, где потеплей, то есть в Испанию. Здесь они помыкались, а потом познакомилась со своим соотечественником – подпольным миллионером из Белоруссии и приехали работать в Амер на подпольной конфетной фабрике. Этот «Бизнес ман» в подвале частного дома поставил станки, а Велка со своей любовью самодельные конфеты в фантики Чупа-Чупс заворачивали, а он уж их в магазины поставлял, будто настоящие. А в другой деревне у него фабрика по разливу Кока Колы была. Кажется, и сейчас есть. Я поэтому Кока Колу пить не люблю. Там много всего было, но об этом вам Велка сама расскажет.

Работали они со своим любимым тяжело, но жили весело: то дрались, а то мирились. А потом, когда фабрика погорела, этот, ее любовь, перетек налево, в Барселону, и назад не вернулся. А она в Амере уже работу няньки нашла в одной семье. Вообще она добрая. Детей любит.

- От перемены мест слагаемых люди не меняются – заметила как-то Настя.

 - А ты сама-то лучше что ли – сказали мы с Велкой почти хором. Настя не стала спорить – да – говорит - моя история не лучше и не хуже ваших. Мы одного поля ягоды. Росли в разных рядах, кто в центре, кто с края, но перепахали нас одной машиной. Те, кто сумел подстелиться, тот в люди вышел, а остальных выкинуло на обочину. Мы вот с вами перекинулись сюда, уцепились одним корешком за чужую землю и держимся друг за друга, чтобы ветром не сдуло.

С того дня, как мы поставили свои анкеты с фотографиями на испанский сайт знакомств в надежде на нечаянное счастье, прошел месяц. После своей неудачи я потеряла всякий интерес к знакомствам, а Настя с Велкой ходили в кафе, где был беспроводной Интернет, через день. Иногда и я с ними за компанию в экран глядела.

- Смотрите, девки, какой мне классный дед написал. - Сказала однажды Велка. Потом добавила, покосясь на меня – Я, не то, что некоторые, питаться с помойки не стану. Мне нужен ухоженный кавалер с хорошим домом и машиной.

Я обиделась, конечно, но вида не подала. Мы сидели втроем в кафе и пялились в Велкин ноутбук.

            «Интеллигентный мужчина 60 лет хочет познакомиться с женщиной для совместного проживания. Есть дом и машина. Нужна подруга, говорящая на каталонском языке» - было написано в объявлении «Велкиного» деда. На фотографии бледнел профиль худощавого мужчины с козлиной бородкой.

 - Слушай, а как же ты с ним общаться будешь? – спросила я. - Ты ведь не только по-каталонски, ты по-испански через пень колоду изъясняешься. - А ты думаешь, что умным мужикам нужна говорливая собеседница? – хмыкнула Велка. - Кивай головой и говори: да, милый, да дорогой! – вот и все дела!

Велка вообще-то баба симпатичная, ей многие на почту писали, но тот, о котором она мечтала, попался впервые.

 - Ты не завидуй, ты лучше переведи мне, что он пишет – Велкин голос звучал ласково. Умеет она, когда захочет, ягненком прикинуться.

- Живет он в городе Тортоса. Пишет, что хочет показать тебе город: свой дом, средневековый замок и кафедральный собор. Дорогу, говорит, оплатит. Поедешь? – спросила я. Велкины глаза сверкнули радостным огнем:

 - Только я одна ехать не хочу. Вдруг на маньяка нарвусь?

- Я не могу с тобой поехать, меня мой дед с ночевкой не отпустит – сказала я. – И так кричит, что платит много. Потом тебе жених оплатит дорогу, а твоей незваной подруге?

Поехать вызвалась Настя. Она у нас сердобольная и всем интересуется. Как услышала про замок, да про собор, так и загорелась.

 - А еще, - говорит, - там птичий заповедник есть. Тортоса – сделав серьезное, как у учительницы, лицо, сказала она, - стоит на реке Эбро. Через каких-нибудь 7 км после Тортосы Эбро, разделяясь на множество рукавов, впадает в море. Этот район называется Дельта Эбро и здесь создан национальный парк, который охраняет гнездовья птиц. Я давно хотела туда съездить.

А Велке того и надо. - Поедем, поедем, Асенька, - говорит. - Может у этого дедка товарищ есть?

Наврав хозяевам с три короба о неотложных делах, в один прекрасный день они отправились в Тортосу с ночевкой. Потому что путь не близкий. Конечно, мне было завидно. Почему одним достаются умные порядочные мужчины, а мне одни утописты? Это которые сами тонут и вас за собой тянут. Нет, конечно, Велка объяснила мне, а Настя подтвердила, что я не так себя с мужиками веду. Но что я могу с собой поделать, если у меня характер такой? Я не люблю себя навязывать. И не люблю дураков. Для меня, чем мужчина умней, тем острее чувство моей любви к нему. А умные все не моей дорогой ходят.

Девчонки должны были вернуться на следующий день в пять вечера. Мы договорились, что я их встречать буду на автобусной остановке, и мы сходим к источнику поболтать.

Может быть, вы не слышали, что вокруг Амера много источников с минеральной водой. Сейчас меньше, чем много лет назад, но все равно хватает. Жители Амера пьют только минеральную воду. Мы и чай, и суп - все на минеральной воде варим. Когда-то здесь в горах вулкан прорвался, засыпал долину пеплом, вытек лавой, а сейчас тихо. Вода в источниках вкусная, как Боржоми! Приезжайте, мы вам покажем, где источник – не пожалеете!

С утра – у меня тоже выходной был - пошла я гулять по лесу. Я давно хотела отыскать дерево, про которое мне сосед рассказывал. Дерево занесено в ботанический атлас Каталонии! Это пробковый дуб. Он зимой и летом стоит с зелеными листьями, кора у него толстая и пористая.

Я, когда одна гуляю, про себя монолог произношу, в котором рассказываю все, что со мной происходит. На этот раз тоже так было. «Иду по дороге, от которой отходит другая, ведущая вверх. Ничего необычного в этой дороге нет. Узкая, покрыта асфальтом, ползет серпантином. С одной стороны - каменистый склон, поросший кустарником и лесом, а с другой - вид на долину. Чем выше, тем шире долина, тем туманнее дали, тем спокойнее ширь, тем приятней вид. Я иду, не выпуская карту из рук, тупо считаю повороты и отмечаю ручьи. Ручьи уже не ручьи, а глубокие сухие канавки, заросшие густым кустарником. За пятым по счету ручьем появилась тропинка, уходящая вправо. У поворота стоит указатель Les Femades. Сельские дома в Каталонии имеют собственные имена. Дом Фемадесов стоит на небольшой поляне. Его проломленная крыша и обваленные каменные стены открывают доступ вовнутрь. Хочется подойти и посмотреть, что там было когда-то, представить жизнь прошлых веков, но заросли ежевики, словно сторожевые псы, не дают приблизиться к проему. Чувствуя, что цель моя близка, я волнуюсь как при первом свидании. Сердце бьется, меня охватывает нетерпение, как - будто держу, завернутый в красивую бумажку, подарок. По опыту знаю, что чем красивей бумажка, тем никчемней подарок. Вот тропа упирается в ствол вечнозеленого дуба. Он, конечно, мощен и красив, но явно младший брат того, кого ищу. Иду дальше и вот, наконец, вижу стоящего в низине исполина. Его мощные ветви раскинуты во все стороны, как вечное распятие, его рельефная кора на мощном стволе красивей любого искусного барельефа. Дух захватывает, как от резкого погружения в холодную воду. Я трогаю кору, прижимаюсь щекой, лбом, прошу дать мне силы. Несколько веков оно растило крону и укрепляло ствол. Гигантское красивое дерево. Дом, построенный человеком, давно разрушился, а это растение, выросшее из малого желудя, продолжает жить. Мне кажется, что в таких деревьях живут духи леса. В чаще, куда почти не проникает солнечный свет, где соседи загораживают от ветра, а со склона стекает дождевая вода…»

В пять вечера я стояла на остановке, в нетерпении глядела в сторону, откуда должен был появиться автобус, и торопила время. Казалось: как медленно оно ползет! Как долго выходят из автобуса люди! Но вот показались две знакомые фигуры женщин – у одной прическа - а ля птичье гнездо, у другой – шелковые кудри по плечам.

- Ну? – в который раз повторяла я свое нетерпеливое междометие, остававшееся без ответа. Ритка молча глядела куда-то в сторону монастырской колокольни, а Велка, как бы икая, повторяла одну и ту же фразу: А сколько вы здесь работаете? – да два года всего. - А сколько живете? – да 10 лет!

 - Что это с ней – помешалась от радости? Замуж позвали? - спросила я Настю.

 - Да нет, это мы в Тортосе тетку одну с Украины встретили. Она в местном музее работает, при соборе. Собор красивейший из всех красивых – занесен в список всемирного наследия Юнеско. Мы вошли – смотрим – наша стоит – на лице адрес написан. Мы к ней.

 - Здрассте, - говорим, - мы к вам в гости. Расскажите нам про собор. Историю и архитектурный стиль.

 - Да я не знаю ничего - отвечает.

 - Так вы же здесь работаете! – говорим.

 - Ну да. Вот стою здесь и показываю рукой, в какой стороне касса.

 - И так уж ничего про собор не знаете?

 - Ничего.

 - А сколько времени вы тут работаете?

 - Да два года всего.

 - А живете в Тортосе?

 - Да 10 лет.

- И как вам тут живется?

 - Да нормально живем. Работаем. 800 евро в месяц получаем.

 - А музей?

 – Да на фига мне их музей нужен с их культурой!

- Вот Велку с того момента переклинило – она никак не может успокоиться – объяснила Настя.

 - Ну а жених-то, жених – спрашиваю.

 - Ну что жених – встретил он нас на станции. Один глаз - на Кавказ, другой - в Арзамас. Ходит еле-еле, голова трясется.

- Врет он, что ему 60. Ему все 80 – наконец вышла Велка из своего ступора. - Ему столько же, сколько твоему деду, я по рукам вижу. Ты что думаешь, кому-то хочется о себе правду писать? Я, мол, старый, денег жалко на сиделку, нужна баба дура, чтобы бесплатно ухаживала. Нет, машина, конечно, у него супер - последней модели. Любит себя дед. И штаны на нем что надо. Не на рынке куплены. А дом – ты бы видела дом: мебель дорогая, все новье, картины кругом, пианино. В таком доме чувствуешь себя королевой! Нет, я бы пошла за него замуж, да он все мозги проконопатит своей Каталонией! Знаешь, мы много чего нового узнали от него.

 - Он рассказал о том, чего не было – вставила Настя свое словцо.

 - Мы услышали, что корни всех мировых цивилизаций находятся в Каталонии, а точней в Тортосе. Дон Кихота написал каталонец, а Сервантес его только потом, через 300 лет на испанский язык перевел, Магеллан, оказывается, тоже родился неподалеку от Тортосы, Колумб тоже из Каталонии. Дед этот статьи пишет исторические. Он разгадал загадку портрета Джоконды. Да Винчи, оказывается, в картине изобразил святую деву Монсерат из Каталонии. А пейзаж на ней – один в один вид гор вблизи монастыря Монсерат. Потом он нам фотокопию карты 17 века принес, на которой показаны владения «имперской Каталонии» того времени. Я посмотрела – Россия, не вся, конечно, а западные территории, тоже входила в состав этой империи. Еще он нам сказал, что Каталония - начало всех начал мировой культуры и центр развития мировых цивилизаций. Об этом, говорит, историки знают, но пока молчат.

 - А пришли люди в Каталонию из России, из древней Гипербореи – сказали мы ему в ответ. - Гиперборея – праматерь всей мировой культуры и колыбель человечества. Об этом историки тоже пока мало говорят. Только в России об этом знают. Он почему-то на наши слова обиделся, к себе в комнату ушел, и дверь за собой закрыл.

Пошли мы тогда город смотреть. Да перекусить решили, а то время к вечеру, а у нас в желудке один глоток кофе с утра плещется.

Город Тортоса маленький, но населения в нем много. Навстречу нам народ все черный да желтый попадался: негры да арабы. Кое-где белые лица встречались – это были наши люди, гиперборейцы. В Тортосе климатический рай для цитрусовых. Туда народ на сбор урожая из года в год приезжает. Правда, сейчас, когда подъезжаешь к городу – кругом сады – взглядом не охватишь - видишь апельсины-мандарины, которые кучкой под деревьями лежат. Говорят, собрать фрукты дороже, чем продать их. Вот они и гниют там.

Ну а мы купили копченую курицу, сели в скверике на скамеечке напротив дедова дома и стали хрустеть куриными косточками, закусывая хлебом и запивая водой. Смотрим - к нам со всей округи собаки сбегаются – чуют мясо. Мы им кости покидали, и спать к деду пошли.

Утром, когда уходили, дед почему-то с нами даже попрощаться не вышел. Дверь, крикнул, захлопните за собой – и все.

 - Нет, я бы в таком доме жила – мечтательно протянула Велка. - Сказал бы он – буду платить тебе 500 Евро в месяц, живи тут в соседней комнате. Я бы согласилась - слушала бы его, да кивала, как китайский болванчик. А в уши наушники маленькие с музыкой Аллы Пугачевой вставила бы. Но нет, не понравились мы ему.

 - Да, говорю, - Неудачная поездка у вас получилось. - А заповедник - то видели?

 - Нет, там птицы на гнездах сидят, туда сейчас не пускают – сказала Настя.

 - Ну, хоть деньги-то за дорогу отдал он?

 - Да нет, какие там деньги! Он даже чаем не напоил!

 - Бог с ними, с деньгами – что, мы, не заработаем что ли?

 - Неудачницы вы, бабы, - говорю.

 - Твоя, Велка, карта бита! – Повторила я ей то, что она мне в прошлый раз сказала. - Теперь очередь за Настей. Может быть, ей повезет больше.

А Настя скромно так, потупив глазки, говорит: я в следующий выходной на свидание в Жерону поеду. Одна. Мне один молодой и красивый письмо написал.

 - Без ноги, наверное, и три дня не евши. – Пробурчала Велка.

 - Это ты от зависти, - стала кипятиться Настя.

 - А тебе ведь другие не нравятся! – сказали мы с Велкой хором.

- А ты езжай к своему деду в Тортосу, - раскипятилась Настя – скажи ему, что в Каталонии Ломоносов родился, а Чайковский Лебединое озеро про Дельту Эбро написал.

- А мы вот посмотрим еще, кто к тебе на свиданку придет – съязвила в ответ Велка.

Если вы думаете, что мы поругались, то это не так. Мы, когда вместе долго бываем, всегда так разговариваем, чтобы друг друга на место поставить.

Идем мы по Амеру, разговариваем в таком ключе, а Амер у нас красивый: дома в нем из камня в три обхвата, двери из цельного дерева, резные. Зашли мы в любимую кондитерскую «Пуйдждемон» и купили пирожных. Я с шоколадом, Велка со сливками, а Настя – та корзиночку с фруктами. Вкусно – пальчики оближешь! Если не верите – приезжайте, сами убедитесь!

--------
Часть 1 можно прочесть по линку (клик)-
Хочется жить-1 (о поиске партнеров в Испании)