Один - хорошо, а три - лучше

 Пока бедный Петюня ожидал товарищеского суда, прошло, положенное законом время, и состоялась Микина свадьба. В самой торжественной обстановке. Ани, сестры, дочка несла традиционный факел, сынишка Анин впереди новобрачных шел с кольцами на подушечке. Мама в бело-розовом платье и лаковых босоножках с доцентом под руку справа от молодых стояли. Игоря мама, учительница из школы в конце Киевской улицы, в бежево-сиреневом костюме и таких же точно лаковых босоножках, - слева от молодых. Доцент явился с цветами и с конвертом еще утром. Помогать пришел. На звонки отвечал, дверь открывал, даже с парикмахершей расплатился. Вместе со свидетельницей машину свою лентами обвязал, бант огромный на бампере прицепили. Мику в наряде невестином похвалил, а маме сказал тихонько: «Ты в этом платье точь-в-точь бело-розовый какаду. Попугайка моя!» Мама аж в лице переменилась, а Игорь, когда ему Мика рассказала, хохотал до упаду. Он в костюме светло-сером был, в серебристо-белом галстуке – даже мама не нашла причин для критики. Наоборот, похвалила: «Этот Игорь твой, он, конечно, производственник, но при случае, умеет произвести впечатление. Я думаю, твое влияние сказывается, я же тебя воспитала как следует, вкус художественный тебе привила!»

Регистрация прошла без запинки, мама расчувствовалась, доцент ее утешал, пытался развеселить: «Ну, дорогая, ну, не расстраивайся, люди могут подумать, что ты плачешь из-за того, что на свадьбе еще двое в таких же красивых босоножках!» Нет, доцент Мике положительно нравился!

На свадьбе у Мики Маринка познакомилась с Андреем. Веселый парень, разговорчивый, шутил, смеялся. Как-то так получилось, что он танцевал с ней все медленные танцы. Познакомил со своим братом. Антон, брат его, был на свадьбе с женой, очень беременной и всем недовольной. Она шпыняла бедного Антошу с самым ласковым видом по системе «стой там - иди сюда, а я что сказала!» Когда братья вышли на улицу покурить, она стала расспрашивать Марину о ее семье.

«Ты не надейся на Андрюшку, - сказала она, - я его со своей двоюродной сестрой сведу. Тебя твой мужик бросил с ребенком, вот и сиди. А Андрюшке на шо чужой ребенок сдался? Своих заведет!»

Ну, как такая вздорная баба могла подцепить Антона – понятно. Испокон веков мужики женятся «по залету», надеясь, что ребенок склеит семью. А вот ей-то зачем такой Антон, неужели не видит, что он с ней не сживется? Тут с улицы вернулся Андрей и повел Марину танцевать

И кто же станет осуждать одинокую женщину, которой так хочется урвать у судьбы хоть немножко счастья! Свадьба, конечно же, закончилась у Марины в спальне. И Андрей стал ее навещать частенько. И пригласил на дачу, на папин день рождения. Там на даче Марина опять встретилась с женой Антона, Лидой. Лидин живот стал еще больше и ела она беспрерывно, громко при этом чавкая и оправдываясь перед папой: «Вы не обращайте внимания, шо я жамкаю, я после родов золотые зубы повставляю!» Наевшись, Лида дремала на солнышке, а Антон жаловался брату: «Не могу, физически с ней жить не могу, воротит с нее, рвать хочется! Ребенка жалко!»

Недели через две Марине, ждавшей его к ужину, позвонил Андрей. Ужин отменяется: он отвез Лиду в роддом, и, по Лидиной просьбе, ехал в район за ее мамой. Повздыхав, Марина поела перед телевизором, разобрала постель. Дианочку она отвела к родителям сразу после школы, так что ночевать ей предстояло в одиночестве. Она уже спала, поэтому не сразу сообразила, что звонят в дверь, схватила телефонную трубку, уронила ее на пол, стала искать тапочки, потом побежала к дверям босая. Со сна, еще ничего не соображая, открыла дверь, даже не спросив кто там. На площадке стоял Антон. Пиджак распахнут, рубашка расстегнута и на волосатой груди болтался галстук с ослабленным узлом.

«Андрей дома?» – заплетающимся языком спросил он, и, не дожидаясь ответа, прошел в комнату.

«А у меня мальчик родился… - упавшим голосом сказал он, вытирая пьяные слезы. – Черненький мальчик, мне его показали - почет оказали. Лидка–сука, проститутка, подстилка негритянская!» - он опять размазывал слезы и грязь по лицу.

Марина долго с ним не церемонилась – затолкала в душ, пустила холодную воду, потом сделала потеплее – не простудился бы. У нее был опыт мужниных пьяных возвращений. Сначала плачет, жалуется, а потом еще и по морде может заехать. Вытирала Антона полотенцем как маленького, свой халат дала, потом чаем на кухне полночи отпаивала. А потом, догадываетесь, что было? Ну, а как иначе может настоящая женщина мужчину пожалеть и утешить?

За вечерним чаем в библиотеке Маринка рассказывала про подлую Лидку, безутешного Антона и про Андрея, не вдаваясь, правда, в подробности. Но в библиотеке Шевченко все друг друга знали очень хорошо.

«Один – хорошо, а два – лучше!» - хмыкнула Рая.

«Нет, - испугалась Мика, - ты не должна, это очень плохо, это грех! Я даже представить себе не могу, чтобы я с двумя сразу!»

«А я очень даже могу, и не раз! – хвасталась Рая. – Но теперь – все, только с Петюней. Мама нам мебель покупает новую, телевизор цветной, обещает, если ребенка рожу, то цепочку золотую купит с кулоном. Очень они внуков хотят!»

Свадьба Раи с Петюней прошла лучше чем можно было ожидать. Драки случились только мелкие, милицию не звали, справились своими силами. Посуды побили немного, в основном, рюмки и стаканы. Петины родители, расстарались, даже поросенка молочного перед молодыми поставили на счастье. Один только несчастный случай и произошел. Когда молодые поехали возлагать цветы к памятнику Ленину, невесть откуда налетевший порыв ветра сорвал с невесты шляпу и унес на мостовую под колеса проезжавшего мимо «Москвича». Фату удалось спасти, а шляпа помялась и надеть ее уже не получилось. В конце свадьбы фотограф принес в ресторан фотографии из ЗАГСа, так что шляпу смогли увидеть все гости.

«Да она бы с этим сомбреро в кружевах в дверь бы не прошла!» – сказала Марина.

Завидовала, конечно, но виду не подавала. Кто знает, может и ей повезет, тем более, что с семьей своих «братцев-кроликов», как она их теперь называла, она все чаще время проводит. Семен, папа Антона и Андрея, от нее без ума. Приедут они на дачу – он от нее ни на шаг не отходит: «Мариночка» да «Мариночка». Конечно, вдовец, пять лет уже один, одиноко ему. И Дианку полюбил, фрукты ей присылает, конфеты. Дианочка тоже к нему привыкла, называет его  «Семчик-цемчик». Андрей всем хорош, а к ребенку равнодушен. Антон играет с ней как с котенком, борьбу устраивает, под потолок подбрасывает, строгости никакой! А Семен, тот, конечно, взрослый мужчина, он и потребовать может, чтоб Диана за книжку села, чтоб ягоды собирать помогала. Так вот лето пролетело, а Марина никак не могла выбрать между Андреем и Антоном. Смущало ее, что они ее моложе. Пусть чуть-чуть, но все-таки. А ей всегда нравились мужчины посолиднее.

В начале сентября поехало все семейство братцев-кроликов в совхоз за помидорами. Помидор – первейшая закуска, особенно зимой, и особенно под горячую картошечку с мясом и водочку, да с мороза! Марина попросила Семена привезти и ей ящик помидор. В совхозе они дешевые – тридцать копеек килограмм.

В пятницу пришла она на работу бледная, заплаканная, девочек сторонилась. После ухода Клары Исааковны ее, наконец, прорвало и рассказала она о своем невезении.

«Из-за ящика помидор! – повторяла она, - Из-за паршивых томатов, глаза б мои их не видели!»

В совхозе Андрей прихватил лишний ящик для Марины. Антон, решив сделать любимой девушке сюрприз, тоже запасся лишним ящиком помидор. Папа Семчик-цемчик погрузил ящик для Марины, как и обещал. Вообще, он, как оказалось, имел в отношении Марины далеко идущие планы. У Марининого дома остановили машину.

«У меня тут женщина живет, я хочу ей ящик помидор занести», - сказал Андрей

«У меня тоже – женщина!», - вытаскивая с заднего сидения ящик, пыхтел Антон.

«Я тоже имею поручение на ящик помидор!» - сказал, выбираясь из машины папаша.

«В дверь позвонили, я открываю, - рассказывала заплаканная Маринка, - смотрю – все трое стоят на площадке. И у каждого в руках по ящику помидор. Что мне теперь с этими проклятыми помидорами делать?» - рыдала она.

«Засоли их, либо в банки замаринуй - три ящика все-таки, - советовала Рая. – Хоть что-то на память останется!»

В субботу навестил Марину сам Семчик-цемчик с цветами и тортом в круглой коробке.

«Мы с сыновьями посоветовались, они не против, ты, Мариночка, им очень нравишься. Так что предлагаю тебе руку и сердце, стань хозяйкой в нашем доме!» - распинался, стоя на одном колене, галантный жених.

«А что, - подвела итог Райка, - один – уже хорошо, а три в комплекте – это как в лотерею выиграть. Эх, жаль, что Петюнин папаша такой старый!»

«Да, - томно потянулась Марина, - Семену только сорок восемь лет, он еще вполне мужчина страстный!»

На Марининой свадьбе Микина мама шептала Кларе Исааковне: «А как хорошо его сыновья ее приняли! Они просто полюбили Мариночку!»

В канун Нового тысячу девятьсот какого-то следующего года, девочки повесили на дверях табличку «Учет», накрыли стол, разлили по стаканчикам по глоточку сладкого шампанского и стали подводить итоги. Пили-ели-веселились. И был повод, и не один.

Мика уже на пятом месяце: «Все, как мы и хотели, - говорит. – Клара Исааковна места себе не находит. Она Вале замену никак не подыщет, а тут еще мы с Раей в декрет собираемся!»

Райка на спинку стула откинулась - живот мешает: «Социалистические обязательства выполнены! – рапортует. - Петюня мечтает, чтобы у Ваньки девочка родилась, а у него мальчик. А мама говорит, что за внучку они еще больше меня любить будут. Скорей бы уже, а то мы вчера на вечере у Пети на работе были, так я танцевать могу только полтанца и то, очень медленно».

«Ну, и я, кажется, в ваш клуб медленных танцоров записываюсь! - смеется Инна. – Вчера Паше сказала, так он чуть пол не проломил, так скакал! Рад-радешенек!»

«Ну, что ж, - Маринка добавляет, загадочно так, - выходит, я своей новостью никого не удивлю. У Дианочки и братцев-кроликов в Новом году будет братик, или сестричка».

«А отец кто? – тут же выскочила Рая.- Ты-то хоть знаешь, кто из них отец?»

«Кто муж – тот и отец! – отрезала Марина. – Я же не в коммуне живу, я теперь своим братцам-кроликам – мать! И никаких глупостей!»

«Клару точно инфаркт хватит, когда вы ей сообщите! – веселилась Рая. – А то, плюнет на все и сама уйдет. На пенсию, конечно. Слышишь, Инка, может, Клара от расстройства уйдет на пенсию!»

«Нет, пускай остается! – сказала Инна.- Мне не до заведования сейчас, у меня ребенок будет, работы на двадцать четыре часа в сутки. Что еще человеку надо?»

Правда, что еще нужно женщинам? Немножко тепла, ласки, заботы, хороших подруг, посиделки за чаем, семья, дети, достаток, - да все нужно, даже карьеру сделать в пику этим самым женоненавистникам.

Потому что женщины все сплошь умницы и красавицы и все это они отдают любимым щедро, не требуя ничего взамен, ну, разве только того же тепла, ласки и заботы, а еще любви.

И замуж, как оказалось, хотят все, и молодые и не очень молодые, и библиотекари, и просто обыкновенные женщины. И это здорово, потому что жизнь продолжается!