Песня женщины (облако)
 

- Кто ты? - спросило облако, пролетая мимо огромного озера

- Я - озеро. Большое пресноводное озеро, дающее жизнь всему, что находится рядом. Я пою цветы и освежаю в знойный день путников, мои воды способны снять усталость и дать силы. Я чисто и прохладно. Но если рассердить меня, я затащу в свой омут, и не будет спасенья из моих объятий.

- И что тогда? - поинтересовалось облако.

- Пролейся в  меня дождем, - предложило озеро, - Узнаешь...

- Нет, я лучше еще полетаю... - хихикнуло облако в ответ и полетело гонимое ветром в сторону заходящего солнца.

Долго ли коротко ли плыло оно по небу, но повстречался ему на пути утес.

- А ты кто? - воскликнуло любопытное облако

Утес поднял веки и голосом, подобным стону раненого зверя, изрек.

- Легкомысленное облако, я утес. Одинокий утес, возвышающийся надо  всем, что окружает меня. Нет точки выше, чем моя вершина.  Прильни ко мне, и ты почувствуешь, насколько уютно может быть на моей груди. Как освежит тебя снег, что шапкой закрывает мою вершину. Как прекрасен воздух, которым пронизано все, что окружает меня.

- Ты предлагаешь мне остаться? - удивилось облако. - Но я еще такое маленькое, я так недавно летаю по свету, я так мало видело...

- Я давно стою здесь. Я вижу  далеко вокруг. Мимо меня течет жизнь. Я наблюдаю и радости, и горе... Поверь, уж я то знаю, что такое счастье. Останься...

Лишь на сотую долю секунды облако зависло в небе, как бы раздумывая над предложением векового старца, а потом, подхваченное легким порывом ветра, резко поднявшись ввысь, понеслось дальше, гонимое  самым неорганизованным духом на свете - жаждой приключений.

Большой город встретился ему на пути... Что он мог дать маленькому легкому облачку: жар раскаленного асфальта,  испарину домов или  пыль деревьев.  Взамен же, он требовал полной отдачи. Умненькое облако решило, что для такого большого города недостаточно будет той влаги, которое оно может дать и, опять полетело дальше.

На пути стоял храм. Облако залюбовалось золотом на куполах его и едва не налетело на шпиль

- Извините, - воскликнуло оно. - Но вы столь прекрасны, что я готово служить вам.

- Мне не нужна жертва. - Ответил храм. - Я сам служу. Служу  верно и давно.

- А кому вы служите?

- Богу.

- Кто это? Наверно, он могуч как утес и бездонен как озеро. Что он делает?

- Бог дает веру. - изрек храм. 

Малиновым звоном запели колокола,  а облако, гонимое ветром непонимания , полетело дальше, рассуждая по пути о странностях жизни...

Зеленый лес, обожженный лучами солнца просил его остаться. Да только где ж ему удержать маленького юркого путешественника несомого ветром навстречу неизведанному.

 Хотя, к тому времени не таким и маленьким было  наше облако. Встречая на своем пути  другие облака, оно приглашало их путешествовать вместе. Кто-то соглашался и, присоединившись, они продолжали путь весело шебеча на разные темы, а кто-то гордо  летел в своем направлении, обуреваемый своими страстями, навстречу своей судьбе...

И чем дольше длился этот полет, тем больше и тяжелее становилось наше облако. Чем больше оно видело, тем темнее становились его мысли и грустнее было на его душе.

Уже который день пролетало оно над странной землей. Даже землей назвать ее было сложно.

Выжженный солнцем песок, плотно спрессованный в замысловатые холмы. Редкие одинокие деревья, встречающиеся на пути, выглядели устало сонными, отрешенными от мира. Большие шары перекати-поля, носились  гонимые жаркими ветром в поисках места, где можно было бы укрыться от палящих лучей полуденного солнца.  Казалось, что здесь нет жизни. Но наше мудрое облако не первый день витало над этой местностью и, уж оно то, прекрасно знало, что стоит только солнцу спуститься к линии горизонта, как отовсюду: изо всех щелей, и даже из песка станут появляться жители этой безграничной завораживающей пустоты.

 Каждый день оно ждало этого момента. Момента оживания этой бескрайней территории  со  странным названием «Пустыня».

Уже несколько дней оно стремилось в одно место: под сенью пальм, неизвестно каким образом выросших посреди этого безжизненного песка был сплетен маленький домик из сухих веток, с натянутым полотном вместо крыши и совершенно без проемов для окон, как в большом городе. Там жили люди.

 Еще до восхода солнца, сухой седовласый старик шел в пески и возделывал свои грядки. Еще более усталая женщина, сидя на корточках, постоянно что-то делала, а стайка сорванцов обоих полов носилась наперегонки то ли играя, то ли помогая родителям.  Последнее время облако стало замечать, что веселое оживление, которое всегда сопровождало это семейство, сменилось грустным унынием. Игры детей не выглядел так беззаботно, а глаза женщины, полные слез, все чаще и чаще устремлялись в небо.

- Что случилось? - спросило облако.

Но пустыня, как обычно, не проронила ни слова. Она всегда молчала. Зато маленький ослик, лениво пасшийся рядом, обратил внимание на вопрос.

- Что случилось? - Повторило облако свой вопрос.

Ослик поднял глаза к небу и тихо произнес.

- Эти люди страдают .

- Что у них произошло?

- Вот уже несколько месяцев солнце выжигает землю, на которой они растят себе еду. Сгорит урожай, они будут обречены... Их младший сын ужален скорпионом и теперь умирает. Спасти их может только чудо. Да где ж его взять у нас - посреди великой пустыни? - с грустью заключил ослик.

- А что есть чудо? - воскликнуло облако.

- Женщина молится, послушай ее молитвы. - сказал ослик и отвернулся...

Тогда облако превратилось в слух.

 Высохшие, бескровные губы, беззвучно пели о ярком солнце, способном как сжечь все без остатка, так и смилостивившись, возродить к жизни даже самое слабое зерно. О молодости дарующей  чистоту восторженного первого чувства и, с горечью, отнимающий надежды на счастье. О зрелой любви, способной перевернуть душу, но ограниченной в возможностях - из-за груза бремени прошедших лет. О материнской любви - самой тихой и чистой, готовой на самопожертвование, но не на Чудо. Пересохшие губы едва шевелились, бездонные глаза были устремлены в небо. Туда, где жил тот, кому служил прекрасный храм и молилась женщина. В глазах не было слез, в них не было влаги. Там жили  отчаяние и боль.

Заслушавшись песней женщины, облако не заметило, как начало плакать. Слезы стекали по пушистым бокам и, падая на землю, с шипением остужали эту выжженную сушь.

Облако таяло. Женщина пела.

Маленький мальчик, лежащий посреди двора, бессильно поднял голову и улыбнувшись одними губами произнес:

- Мама, гляди. Чудо!  

Обильный освежающий  Дождь в пустыне посреди лета.

Облако не жалело о  своих слезах, оно знало, что уже назавтра часть его, согретая лучами восходящего солнца, соберется  в небе в легкий флер и продолжит свое путешествие. 

24.04.2008,  Израиль

Второй рассказ Виктории снят, т.к. он касается другой тематики.
Редакция.