Висит гитара на стене, |
На стене одной из съёмных
квартир в самом центре нашей вновь обретённой Родины сиротливо висит гитара, на
которой уже давно никто не играет.
Несвыкшиеся со своим неизбывным горем родители нет-нет, но довольно часто останавливают свой взгляд на ней, тяжко вздыхают, смахивают слезу и продолжают жить ради сына, внуков и памяти о рано ушедшей любимой дочери. Только из-за них они смогли оставить её могилу в той стране, где прожили большую часть жизни. В не родной, но привычной, не выбранной, а полученной ими в наследство от галутных предков. С потерей дочери жить в обществе с нарастающим криминалом и беззаконием, с ужасающим беспределом и ксенофобией стало просто невыносимо.
Израиль смягчил боль, помог слегка заживить открытую и никогда, ни на миг, не затягивающуюся рану, отвлёк от горьких воспоминаний тяжестью бытовых и трудовых проблем, языковым барьером, но не излечил. И ничто никогда не излечит их от тяжкой и невосполнимой утраты...
Девочке было всего пятнадцать. Она приобретала очарование созревающей девушки, росла в хорошей любящей семье, увлекалась гитарой, теннисом. Вполне обеспеченная советская семья могла предоставить своим детям достаточный уровень жизни, воспитания и образования. Кроме, разумеется, нарастающего ощущения жизни изгоев по национальному признаку. Особенно в предположениях о будущем детей...
Не сразу и не ко всем обитателям многоквартирных домов пришли мысли и решения о необходимости защищать себя и своих близких от всё более наглевших хулиганов и бандитов, почувствовавших слабость и ограниченные возможности правоохранительных органов. Освещенность дворов снижалась. Уборка захламленных или засыпанных снегом дворов, производилась всё реже, от случая к случаю. Сугробы вырастали холмами и затрудняли проходы, проезды и создавали удобства для изворотливости и внезапного нападения злоумышленников.
Так и случилось в тот морозный зимний вечер, когда красивая югославская куртка на девочке привлекла внимание бандитов. Воспользовавшись отсутствием свидетелей, они ударили её по голове, а может просто напугали своим неожиданным и грубым наскоком, сняли куртку и оставили лежать без сознания на снегу между сугробами в полутёмном дворе под окнами многоэтажного дома в центре крупного областного центра Украины.
Там и обнаружили девочку случайные прохожие, но спасти её от полученной травмы головы и переохлаждения врачи не смогли. Похоронив и оплакав дочь, с тяжёлым чувством оставляя могилу и родную землю, в которой нашли покой не одно поколение их предков, родители с младшим сыном уехали на новую Родину.
Вспоминая о дочери, возможно, даже представляя себе виртуальные картины того, как сложилась бы её судьба, останься она в живых, они, возможно, видели её примерно такой, какую изобразил в 1911 году русский импрессионист Константин Коровин на своей картине «Дама с гитарой». Тем более, что у девушки на портрете просматриваются семитские черты лица...
Но случилось то, что случилось, и с той поры висит гитара на стене, а струны её, может быть, хранят ещё мотив недоигранной девочкой любимой песни. Новые ветры навевают гитаре другие мелодии, которые её хозяйка так и не услышала и не сыграла...