EN
Старый сайт
ЖЕРТВАМ ХОЛОКОСТА ПОСВЯЩАЕТСЯ
-Кельнер, шахматы! - крякнул Ланге.
Шахматы тут же появились, и игра началась.
Господин Ланге, служащий местного банка, был одним из завсегдатаев бара на Вильгельмштрассе. Постоянные клиенты заказывали обычно кто бутылку вина, кто пару кружек пива с раками. Пять шахматных столиков редко оставались пустыми. Играли здесь, как правило, на деньги. По неписаным законам можно было наблюдать за игрой только молча, не комментируя и не вмешиваясь в ход событий на шахматных досках. Игроки же нередко обменивались замечаниями, шутками. Порой это вызывало общий смех.
заказал ужин.
- Пусть я лопну, если когда-то не слышал этот голос, - пробормотал он, внимательно присматриваясь к человеку в темных очках, с густыми бакенбарда ми. Длинными закрученными усами. - С места не сойти мне, если раньше мы не встречались...
Попросив счет у кельнера, он между тем спросил:
- Вы случайно не знаете того человека в темных очках?
- О, это господин Ланге, один лучших шахматистов города.
- Ланге...Ланге, - пытался вспомнить Мейер. -Нет, это имя мне незнакомо.
Направляясь к выходу, он задержался возле столика и еще раз взглянул на человека в очках. Манера его игры тоже вызывала неясные воспоминания. Два вытянутых пальца, словно пинцетом, держащие фигуру над доской. Странная привычка прятать сбитую фигуру в ящик. Где-то я уже видел...
В этот момент Ланге допустил ошибку.
- Нет, только не так! - вырвалось у Мейера.
- Посторонние не вмешиваются, - резко оборвал Ланге. - А кто на что-то способен, я всегда, пожалуйста. Только имейте в виду, партия стоит не меньше 100 марок,- продолжил он. глядя с усмешкой на потертые обшлаги мейеровского костюма.
-Я согласен. -И еще одно условие - деньги вперёд. Так, на всякий случай, - Ланге подмигнул присутствующим. Деньги внесли. Ланге выпало играть белыми. Он сделал ход королевкой пешкой. Черные ответили пешкой от слона. Сицилианскую разыграли быстро. Темп не спадал. Когда были исчерпаны книжные рекомендации, белые двинули пешку, черные тут же рокировались в длинную сторону и, как только белые водрузили коня в центр, напали на него ладьей. 'Зевая', белые оставили коня под боем. Черные, ни секунды не раздумывая, отказались от 'данайского дара'. Похоже, противники уже играли так ...когда-то...
Глаза играющих скрестились над доской.
'Это он, - блеснуло воспоминание. - Даром, что у него усы и баки, но это он! Ланге! Видали, какое имя выбрал?!'
Игра замедлилась, и пока Ланге обдумывал ход, перед Мейером предстали картины незабываемого прошлого.
1943 год. Небольшой концлагерь в Гленкове.. Заключенных немного. Когда Мейера кинули в барак, его быстро там просветили: 'Знай, наш барак – первый, через неделю переведут тебя в следующий, а еще через неделю - в третий, и на этом точка'.
Как точка?
- А так. Оттуда, если выведут, то навсегда.
Куда - чисто не знал. Ходила слухи, что на заключенных третьего барака испытывали новое оружие.
- На двадцатый день в барак вошел солдат. '3а нами, - подумал Мейер. - Погонят сейчас, как скот, на бойню'. Хотелось кричать, руками задушить палача. Но тогда смерть сразу.. Может, хоть какая-то есть надежда. Солдат вы шел на середину барака. 'Эй, жиды, - заорал он, - кто играет в шахматы - выходи! Приказано - к начальнику!' Вышло шестеро, с ними Мейер.
Новый начальник лагеря, капитан Дингоф, раскормленный здоровый битюг, заложив руки за тугой ремень, кивнул на расставленные шахматы.
- Ну, дистрофики, есть шанс! Кто выиграет' - переведу в первый барак. Подышите...
Играли по очереди, Мейер последним. Первые пятеро сопротивлялись слабо. Голодные,
измученные, трясущимися пальцами они еле передвигали фигуры. Капитан выигрывал партию за партией, испытывая при этом нескрываемое удовольствие. Видя, как глаза заключенных наполняются отчаянием, как холодный пот покрывает их лица, садист раз решал иногда даже взять ход назад, но тут же по-иезуитски все рушил. Настал черед Мейера. Противники разыграли Сицилианскую защиту. Капитан попал в безнадежное положение и вынужден был сдаться. Что творилось с ним, передать невозможно - он орал, брюзжал слюной, топал ногами ...
- Знай, жид, мне наплевать, что я там обещал! Я мог бы отправить тебя вслед за теми, что дрожали тут только что, но это большая честь для тебя отправиться на тот свет с победой над немецким офицером. Этому не бывать! Я покажу тебе, как надо играть! В это же варианте ...
Мейер попал снова в первый барак. Спустя две недели он уже был в третьем. Каждый день разбирал ходы, десятки раз просматривая возможные варианты. Перед отправкой очередной группы Мейера снова доставили к капитану. Началась игра. Дингоф предложил жертву коня, которая казалась 'зевком'. Жертва неожиданная, опасна, но не для Мейера. Три дня тому назад он обнаружил ее и подготовил ответ. Капитан проиграл. И вновь поклялся, что заставить Мейера сдаться...
В третий раз Мейер оказался в первом бараке, но встречи с капитаном в третий раз уже не было! С группой заключенных он бежал из лагеря.
***
Сомнений нет перед ним капитан Дингоф. Его голос, его манера держать фигуры и эта 'жертва' коня... Проклятый нацист, он, конечно же, узнал Мейера. Что делать? Пойти рассказать, кто скрывается под личиной респектабельного Ланге. Но кого удивишь этим? Мало ли нацистов гуляет на свободе... Трудно допустить, что власти не знают о Дингофе.
Взволнованный, Мейер развил атаку. Странный ход ладьей, и черный конь врывается в лагерь противника. Мат неизбежен, но Ланге тянет время...
- Сколько можно думать?! Вам мат. Вы проиграли! - с нескрываемым раздраженнием произносит бывший заключенный.
- Почему вы так волнуетесь? - усмехается Дингоф. - Вам нужны деньги, вы должны оплатить счет за ужин?
-Счет?! Господин оберштурмбонфюрер Дингоф ! - Мейер громко произносит имя нациста, - ваш счет будет оплачен сполна! Вам уже не удастся скрыться за темными очками.
Мейер покинул бар, мало что в общем-то сказав, но волнение, какое-то тягостное и гнетущее, охватило посетителей. В баре в этот вечер больше не было слышно ни шуток, ни смеха ...
Зусман Анатолий 
